Благословенная бедность новоначальных

Священник Василий Павлов

Но методы Ивана Васильевича обернулись позже против самих христиан, и вот мы неделю за неделей стояли на крыльце закрытого и оскверненного храма, пели молебны под пристальными взглядами прохожих и не очень прохожих, под улюлюканье уличных мальчишек, пытаясь войти в храм. На ветру, под дождем, а потом – под снегом. Отец Василий не оставлял попыток договориться с «ответственной дамой» – старшие переживали, старики привычно вздыхали, а нам, молодым, всё это было жутко интересно, и никаких вздохов мы не допускали: просто верили и знали, что еще чуть-чуть, батюшка и договорится обо всем. А как иначе?! Мы же, вон, молимся! Не может же молитва без ответа остаться?

И действительно, однажды утром, торопясь на очередной молебен на крыльце храма, мы вдруг обнаружили, что двери распахнуты настежь! В дверях стоял счастливый и торжественный отец Василий – лицом к людям – и просто молчал. И – снег. Плавный такой, большущий, неспешный.

Постоял еще немного и сказал: «Пойдемте». Взял какого-то ребенка за руку и стал подниматься по лестнице. Следом пошли и все остальные. Сначала молчали, потом опомнились, запели тропарь.

Боже, что мы увидели в разоренном храме! Тем, кто восстанавливал или восстанавливает церкви, а таких, я уверен, большинство среди нас, это всё знакомо до боли, так что описывать мерзость запустения, стоящую, где не должно, думаю, не стоит.

Отец Василий Павлов

А она была, эта любовь. Без различия сана, положения в обществе и возраста. Просто любили друг друга. Когда службы шли в насквозь промерзшем храме, у певчих пар изо рта идет, только несколько дешевых свечек, поставленных в песок на самодельном деревянном подсвечнике, храм и согревают. Честное слово, они, эти свечки и промерзшие стены, грели лучше, чем самые современные отопительные системы; бедные старые иконы рассказывали о празднике больше и доходчивее, чем золотые оклады, а скромные трапезы (картошка, консервы, соленые бабушкины огурцы и грибы) в подвале церкви насыщали получше самых богатых архиерейских обедов.

Пасха в Покровском храме. Фото: А. Колосов

Войдя в храм за Девой Марией, мы, наверное, смогли чуть лучше понять смысл слов праздничного тропаря: «В храме Божии ясно Дева является и Христа всем предвозвещает…» Предвозвещение Христа чувствовалось очень ясно. Вместе с тем сейчас, по прошествии вот уже 22 лет, понимаешь, что как предвозвещение Христа, так и само Его явление немыслимы без работы души, без ее взросления. Да – храм, слава Богу, отстроился, да – службы идут ежедневно и не на крыльце, да – былой благословенной бедности нет. Бедность-то, конечно, есть, но благословенной ее назвать сложно. Но это, думается, та действительность, которая неизбежно следует за предвозвещением Христова явления. Которая требует от христианина кропотливого труда и ежедневного несения своего креста и тягот ближнего после первоначального восхищения евангельской новизной и свежестью.

А ностальгия по старым добрым временам случается. Бывает, смотришь на нынешнюю церковную молодежь, для которой в храм пойти – это на автобусе пару остановок проехать, пару рублей нищему дать и свечку в лавке купить – и всё, ты в церкви, – и думаешь: «У-ух, мелочь пузатая! Вам бы на морозце на крыльце постоять – помолиться как следует!» Но у молодежи есть свои пути узнавания Бога – помоги Господь. С праздником!

Прихожане Покровского храма

Алексей Колосов. Храм Покрова на Торгу. Вологда