Мастер / Православие.Ru

Владимир Андреевич Белов – один из тех, кому лаковая миниатюра Холуя обязана своим совершенством и известностью во всем мире.

Владимир Андреевич Белов. Фото: Юрий Кавер / Православие.Ru

Белов В.А. Шкатулка «Рублёв», 1965 год

Владимир Андреевич родился в 1923 году в маленьком текстильном городке Южа Ивановской области, расположенном рядом с селом Холуй. Заниматься рисованием он стал еще в начальной школе. В 1938 году, после окончания семи классов, попытался поступить в Ивановское художественное училище, но неудачно. Вернулся домой, продолжил учиться в школе, а рисованию – в клубном кружке ИЗО. Для занятий необходимы были краски, кисти, бумага, а лишних денег в семье не водилось, поэтому приходилось экономить на всём, в том числе на школьных завтраках. Вместе со своим другом Чапкиным Владимир ходил на этюды, копировал картины, мечтая стать художником. В 1940 году, после девятого класса, завернув в белый платок написанные на фанерках этюды, пошел с мамой в Холуй – устраиваться в Школу бригадного ученичества, готовившую художников для художественной артели. Учитель Петр Николаевич Киселев посмотрел работы, похвалил, но принять отказался: курс уже набрали – все места заняты. Посоветовал пойти прямо в художественную артель: может, кто возьмется учить индивидуально. Такой человек нашелся: Павел Александрович Костерин согласился за 30 рублей в месяц давать уроки живописного искусства. В те годы художественная артель в основном выпускала написанные на холсте масляными красками живописные «коврики».

Картины Васильева «Оттепель»

Первой работой Владимира Андреевича стала копия с картины Васильева «Оттепель». Сначала робко, затем всё смелее и увереннее работал молодой мастер. Через четыре месяца он стал полноправным членом артели. Роспись «ковриков» постепенно уступала место лаковой миниатюрной живописи. И в 1943 году Белова прикрепили изучать миниатюру к одному из основоположников этого вида искусства в Холуе С.А. Мокину. Сергей Александрович, бывший иконописец, выпускник Холуйской иконописной школы, учился также и в Московской иконописной палате Синодального ведомства вместе со знаменитым художником Кориным.

Конек-горбунок. 1969 г.

Владимир Андреевич с благодарностью вспоминает время, проведенное со своим учителем: «Он обладал такой творческой энергией, что хватило бы на десятерых… Его работы отличались яркой выразительностью… Если бы не смерть Мокина, то искусство Холуя было бы совсем другим. Похоронив его, холуйская миниатюра понесла огромную потерю, а я, оставшись без учителя, не знал, как буду жить дальше».

Следуя творческим принципам учителя, Белов выступал за более декоративный подход в миниатюре, огромное значение придавал созданию художественного образа, глубокому раскрытию темы. И хотя Владимир Андреевич не получил систематического художественного образования, его мастерство быстро росло. Первые работы художника поражают своеобразием, изяществом и красотой.

1950–1960-е годы для холуйской лаковой миниатюры стали решающими: в это время создается ее художественный стиль. Ведущая роль в этом принадлежит второму поколению художников: обобщив поиски основоположников, они смогли найти то идеальное, что называется стилем. Белов был одним из главных теоретиков и практиков в поиске стиля. В своих воспоминаниях он отмечал: «Мокин смело использовал черный фон. Другие художники черный считали палехским, белый фон прозвали мстерским… наши корифеи не придумали ничего лучше, как писать по палевому фону и объявить, что стиль, а вернее – направление холуйского письма, отличается от других только цветом фона… Мы, молодые, думали по-другому. Палехское письмо будет палехским на любом фоне. Палех отличается не фоном, а своим живописным языком. То же можно сказать о Мстере, Федоскино и других школах живописи…»

Белов В.А. Панно «Сокольничий», 1972 год

Владимир Андреевич брался за воплощение самых разнообразных тем. Многочисленные миниатюры художник посвящает русским сказкам: это и «Сказка о мертвой царевне» (1956 и 1958), и «Снегурочка» (1960), и «Василиса Прекрасная» (1960 и 1962), другие работы. Увлекаясь народным эпосом и обладая редким даром поэтической фантазии, Белов создает ряд замечательных произведений: «Русские богатыри» (1959), «Руслан и Голова» (1959), «Вольга и Микула» (1962). Не оставаясь в стороне от современной тематики, мастер пишет работы, посвященные освоению космоса, – такие как, например, «Небесные братья» (1962). Художник с большой творческой фантазией передает образ покорителей космоса, сравнивая их со скачущими в безбрежном пространстве, среди мерцающих звезд всадниками. Черная поверхность шкатулки передает глубину и загадочность космоса. Обращаясь к исторической теме, он пишет миниатюры «Ермак» (1957), «Нижегородцы у Дмитрия Пожарского» (1961). Но всё же главной в творческом наследии художника, несомненно, является миниатюра «Андрей Рублев» (1963). По глубине замысла и творческому обобщению исторических событий она отличается от других работ мастера, занимая особое место. В ней образ древней Руси, ее многострадальность и величие представлены эпически. Раздвинулись привычные рамки лаковой миниатюры, словно бы многократно увеличилась маленькая плоскость шкатулки. В работе с большим умением используются выразительные возможности цвета. Драматизм сюжета подчеркивается багряным и киноварно-красным цветом по краям композиции, противопоставленным более спокойному и просветленному центру. Андрей Рублев изображен работающим над своей знаменитой иконой «Троица» – олицетворением единства мира и гармонии вселенной. Всё продумано художником до мельчайших деталей, зритель следует за мыслью автора, погружаясь в атмосферу далеких событий. К этой теме Владимир Андреевич возвращался много раз, находя новые композиционные решения и трактовку образа великого русского иконописца.

Много времени уделил мастер работе над декоративным панно, став теоретиком этого направления в искусстве Холуя. Он считал, что «панно – это вид декоративной живописи, которой принадлежит будущее. Панно требует другого изобразительного языка, нежели миниатюра. Возможностей у панно больше, чем у миниатюры, и оно более современно, чем она… На мелочи не видно художественных образов… Панно же искусство образов».

Белов В.А. Пластина «Жар - птица», 1965 год

Знаменитое панно «Жар-Птица», написанное художником в 1965 году и многократно повторенное в копиях, стало символом искусства Холуя. Другое панно – «Баян» (1972) – наполнено глубокими размышлениями о судьбе русского народа, его поэзии, величии духа и трагической истории государства Российского.

Художник никогда не писал «красивеньких» миниатюр, конъюнктурных работ ради денег и славы, для него искусство было не средством зарабатывания денег, а смыслом жизни. Даже в простых сказочных сюжетах он искал глубокий смысл, по-своему прочитывая их. Одна из последних миниатюр мастера – «Сказка о рыбаке и рыбке». В композиции главный герой – старик, но он повернут к зрителю спиной, что против всяких правил, но так очень эмоционально передается его душевное состояние. Для автора смысл сказки не в горе старухи у корыта, а в судьбе старика, в которой художник видел аналогии со своей жизнью.

Передавая знания молодому поколению, Белов преподавал композицию в Холуйской художественной профтехшколе. Организовал группу молодых художников на Холуйской художественной фабрике, благодаря чему на промысле появилось много молодых одаренных мастеров, сыгравших впоследствии заметную роль в развитии искусства Холуя. Среди них – заслуженные художники П.А. Митяшин, В.А. Ёлкин, художники А.А. Смирнов, В.Н. Седов, Б.В. Харчев и многие другие – невозможно перечислить всех, кто считает Белова своим учителем. Прекрасный художник и педагог, Владимир Белов сумел воодушевить молодых, начинающих свой творческий путь, на поиск новых тем, на раскрытие образов в создаваемых композициях. О методе преподавания Белова вспоминает его ученик – заслуженный художник России П.А. Митяшин: «Владимир Андреевич не навязывал свое мнение молодому художнику, он приходил в комнату, смотрел работу и начинал рассуждать о теме композиции, какую одежду носили люди в то время, как выглядела архитектура, какие окна были и крылечки, вспоминал вместе с автором особенности быта и обряды изображаемой эпохи. Потом извинялся, что засиделся долго: надо идти – другие ждут. После такой беседы на свою работу смотришь совсем другими глазами; бывало, всё смываешь и начинаешь писать заново, получается намного лучше». Своему учителю Петр Андреевич посвятил стихи:

Живет средь нас такой обычный,
Быть может, чуточку скромней,
Конечно, много нас сильней,
Товарищ старший наш, отличный.
Завидовать ему нам грех:
Мы молоды, сильны, здоровы,
Но часто, словно от коровы,
Питались им, не как от всех.
Дарил нам мысли дорогие,
Взамен не спрашивал гроша,
Следил за нами не спеша
И часто был не как другие.

Работа молодежной творческой группы стала дальнейшим совершенствованием и преумножением традиций промысла. Владимир Андреевич говорил: «За творчество надо бороться и бороться, его надо прививать и терпеливо воспитывать! Воспитывать культуру вообще. Без общей культуры ждать чего-то хорошего – дело безнадежное».

Белов В.А. Пластина «Вещий Олег», 1967 год

В своем творчестве художник постоянно экспериментировал, поэтому его работы столь непохожи одна на другую. Поиск новых решений касался не только композиционных принципов, цветовой гаммы и манеры письма, но и применения новых, нетрадиционных для лаковой миниатюры материалов. Венцом подобных экспериментов стали две работы мастера – декоративное панно «Вещий Олег» и икона «Преображение». В них Владимир Андреевич использовал технику, схожую с чеканкой по золоту, применяемую в иконописи в качестве орнамента на краях и фоновой части иконной доски.

Он одним из первых на промысле в 1980-е годы, когда занятия иконописью, мягко говоря, не очень приветствовались и даже на миниатюре купола чаще всего изображались без крестов, приступил к возрождению иконописных традиций. Причем делал всё основательно, сначала занялся изучением секретов левкаса. Опрашивая старожилов села, узнавал, каким образом делали левкас в Холуйских иконописных мастерских, искал наиболее благоприятные сочетания гипса и клея, радовался, когда грунт не трещал и был пластичным. Самостоятельно учился клеить золото, чеканить орнамент. Занялся изучением богословия, с большим интересом читал Евангелие, открывая для себя дотоле неизвестную область мировоззрения. Наибольшее впечатление на него произвело Евангелие от Иоанна. Книги по иконописи в те годы были редкостью, изучать особенности иконописных школ можно было лишь по редким изданиям, но сложности не останавливали мастера. Одна за одной из-под его кисти стали появляться иконы высочайшего художественного уровня: «Неопалимая Купина», «Николай Чудотворец с житием» и самый главный образ – «Спас Нерукотворный», над которым мастер трудился не один год. Эта монументальная икона, работа над которой была завершена в 1997 году, перед самой смертью, стала подведением итогов жизненного пути художника. Сейчас образ находится в алтаре Введенского храма села Холуй.

Задолго до кончины Владимир Андреевич написал стихотворение, ставшее его своеобразной исповедью и покаянием:

Ну вот и мой пришел конец,
Минута горькая настала:
Сейчас художник и певец
Сойдет в могилу с пьедестала.

Я знаю, вам не всё равно,
Кто даже рад – тому прощаю.
Я вам, живым, свое панно,
Как завещанье, завещаю.

Пускай оно из ваших рук
Вспорхнет, как огненная птица,
И кто не трус, и кто мне друг,
Принять ее не побоится.

Прощаясь, пусть мне ветви чуть колышут,
Еще пускай противник промолчит,
Ведь говорят, что мертвые всё слышат,
Так пусть мой слух ничто не осквернит.

Простите все, когда кого обидел,
Мне этот мир с собой не унести.
Спасибо вам, что знал вас, слышал, видел.
Вам от меня последнее – прости.

Мастер

Памяти художника и иконописца В.А. Белова

Подпишитесь на рассылку Православие.Ru