Материнство и многодетность: техника психической безопасности

Жизнь и представления о ней

О многодетности в православных СМИ принято писать несколько «парадно». Это понятно: верующий журналист испытывает к «рекордно-многодетным» чувство сродни благоговению («Вот это люди! Ведь могут же! А как справляются!») и искренне транслирует это чувство читателю. А многодетные родители не слишком много говорят о трудностях потому, что большое число детей ускоренными темпами приводит человека к пониманию: основная часть проблем кроется в нем, в его недостатках, а не в количественных показателях семьи. Соответственно, родители не пугают читателя проблемами многодетности, понимая, что те же трудности и с одним ребенком очень вероятны. И им остается лишь делиться радостью, которой тоже – хватает.

Однако даже на собственном опыте я сталкивалась с тем, что прочитанные в юности статьи о многодетности, очень позитивные, после появления собственной семьи воспринимались с оттенком легкой иронии. Долго, например, вспоминалась фраза из одного интервью: «Мама на троих не делится», – то есть чем больше в семье детей, тем меньшую ревность друг к другу они испытывают. Забавно теперь в своей семье ежевечерне наблюдать попытки делить маму на троих в буквальном смысле. У меня, увы, всего два бока, а при чтении книжки непременно все три ребенка желают сидеть непосредственно рядом с мамой. Сажаешь одного на колени – подавай по коленке каждому. И попробуй объясни, что мама не паук.

А недавно в комментариях к одному тексту о многодетности встретились мне гневные и горькие слова многодетного (шестеро или семеро чад!) отца о том, что его «заманили» в многодетность, рисуя елейные образы, которые на практике обернулись встречей со слишком тяжелой реальностью. И хотя дальше выяснилось, что в бытовом плане «реальность» того комментатора, пожалуй, много лучше условий, в которых вполне благодушно и благодарно проживают другие семьи, понять его можно. Все-таки определенные вызовы – в первую очередь психическому равновесию родителей – многодетная семья порой бросает.

И тут, с одной стороны, можно резюмировать кратко: покайтеся, и будет вам счастье! В корне это верно, ведь большая часть проблем в ничто превращается там, где есть всегдашнее и крепкое упование на Господа и готовность предъявлять претензии лишь к себе, а не к окружающим. Но поскольку далеко не все мы уже вошли в меру возраста, к примеру, святой Иулиании Лазаревской, нам стоит признать, что на практике в родительской жизни бывают сложности не только духовного, но и психофизического порядка.

Одна матушка всё каялась как-то, что она такая-рассякая: грешная, нерадивая и «взрывоопасная» мать, а исповедующий священник слушал-слушал и говорит: «Матушка, ты б попила витаминчики, а? Не улыбайся, я серьезно. Самооправдание бывает, да. Но в данном случае – в основном усталость. Попей…»

И есть много таких вещей, о которые многодетная семья поначалу может спотыкаться, из-за них излишне нервничать, а потом – иногда спустя годы – находит пути их преодоления. Думаю, что небольшая часть таких проблем немного приоткрылась и мне, хотя у меня пока всего трое детей. Между прочим, это и проблемы материнства в целом – современного материнства, если хотите. Мне кажется, что разговор о материнских «красных тряпках», выбивающих из равновесия и ввергающих порой в бездну уныния, был бы полезен – в конце концов, на ошибках учатся, хотя бы и на чужих.

Конечно, в моей семье дети еще довольно маленькие, и потому многих проблем (типа трех индивидов «переходного возраста» в семье одновременно) я пока просто не представляю. Зато – есть много свежих впечатлений и некоторый опыт общения с другими семьями. Попробую привести для начала хотя бы некоторые соображения.

«Государственное воспитание» и новая педагогическая реальность

Первая серьезная подножка молодой маме – стереотипные бессознательные модели поведения, которые она вынесла из собственного детства.

Первая серьезная подножка, которую жизнь ставит молодой (еще не обязательно многодетной) матери, – это стереотипы. Стереотипные представления о материнстве, с которыми сталкиваешься в излияниях доброхотных советчиков, и – главное – стереотипные, бессознательные модели поведения, которые молодая мать вынесла из собственного детства.

Мы живем в пору массового падения привычных моделей. Я сейчас не имею в виду кризис семьи, проблемы матерей-одиночек и т.п. Я имею в виду то, что даже в полной семье всего с одним ребенком перестали «работать» самые базовые, типичные представления о том, что такое процесс «выращивания» дитяти. Молодая мама пребывает в постоянном кризисе не оправдавшихся ожиданий: со времен собственного детства она помнит, что с ребенком всё должно происходить так, так и вот так, а выходит почему-то только эдак и вот эдак. Она желает соответствовать тому-то и тому-то – а не получается… При этом рядом всегда найдется тот, кто пожурит: «А вот я своих детей воспитывала так-то, и посмотри, какие люди выросли».

Впрочем, требуется конкретика, чтобы пояснить мою мысль. Вот, например, набор представлений о детстве ребенка из 1960–1980-х: ребенок – это маленькое существо, заботу о котором почти с годовалого возраста можно процентов на 70% препоручить государству. Ясли почти с года, затем сад и школа. Моя бабушка в юные годы несколько лет работала воспитателем детского сада – и родители воспитанников звонят ей до сих пор. Она была для своих подопечных вторая (а чаще – почти первая) мама. Кровный родитель поднимал утром ребенка, умывал, приводил, вечером забирал (иногда уже из ее квартиры, потому что на работе задержался). Бабушка – приучала к горшку, определяла по соответствующей методичке основной круг чтения, развивала речь, культуру движения, приема пищи, публичных выступлений, социального взаимодействия. Не так давно она передала мне свой архив методической литературы, изрядно зачитанной и исчерченной карандашом, – вот она, мера ответственности педагога.

Да, у советской педагогической модели были свои минусы (среди прочих, например, невольное приучение к зависти: как один из методических приемов воспитателю очень часто рекомендуется сравнение детей друг с другом, приведение кого-то одного в пример и т.п.). Да, государственная забота о детях была по сути корыстной: дитя заботливо и всецело воспитывалось за счет государства с целью привития ему определенной идеологии.

Но в целом качество такой заботы было выше, чем в современных учреждениях (просто несравнимо на фоне нынешней «текучки кадров» в бюджетных детских садах), а главное – было единое образовательное пространство, единый, непрерывный методологический подход к воспитанию и образованию. Родитель просто не имел ни возможности, ни нужды чрезмерно рефлектировать и нервничать, выбирая ту или иную «педагогическую модель» для своего ребенка. Модель осуществляло учреждение, родитель шел «на подхвате». Хорошо это или плохо – другой вопрос, но понятно, что для родителя это было внешне в чем-то легче.

Из памяти семьи исчезло целостное представление о воспитании. Знания и навыки – поколению за поколением – прививал детский сад.

Зато в результате из памяти семьи исчезло целостное представление о воспитании, о какой бы то ни было методике обучения и привития элементарных знаний и навыков, которые – поколению за поколением – прививал детский сад. Прививал – да перестал. Мы же теперь не «совок», у нас что ни сад – то авторская методика. Теперь вот до сада добрался новый федеральный госстандарт… А каков-то будет результат?

Несколько стереотипов

Следует еще вспомнить былую безопасность «свободного плавания» ребенка на улице. Было время, когда словосочетание «дворовый ребенок» не ассоциировалось только с маргинальными семьями. Рассказы большинства классиков советской детской литературы пестрят фактами совершенно немыслимой в наши дни детской самостоятельности. Вот школьники (класс пятый) одни едут в лес за елкой, вот они же живут одни на даче, вот малыш после детского сада выходит погулять во двор без взрослых… Мама в это время занята работой, уборкой и прочими «личными делами».

Да что литература! Моя вторая бабушка, инженер, завотделом, «пропадавший» на работе, рассказывала как анекдот про мою маму-первоклашку. В школу мама ходила сама, с ключами на шее, и практически сама решила записаться на музыку (тогда – вы помните? – педагоги ходили по школам, отбирая желающих). Музыкальная школа была далеко, нужно было преодолевать дорогу с напряженным движением, и вот бабушка как-то после работы спросила мою будущую маму:

– Марина, как же ты туда ходишь? Ведь такая дорога страшная!

– А я когда ее перехожу, глаза закрываю – и не страшно.

Грустно, если подумать, но таковы были реалии времени: «ценные специалисты» сгорали на работе во имя светлого будущего, а дети неминуемо были немного «задвинуты» на периферию, но зато родительские функции старательно компенсировало государство. Я отнюдь не ностальгирую по такому положению вещей – все-таки воспитывать ребенка должны в первую очередь родители. Я только хочу показать, что многие моменты воспитания именно внутри семьи как бы «выпали» – их не было в жизни наших родителей, и в нашем детстве тоже было мало.

Как гулять с детьми, какие книги в каком возрасте читать в первую очередь, какие игры организовывать? Мы смутно помним, как играли в детском саду, – но там была группа человек в 20 одного возраста, а тут у мамы два-три-четыре разновозрастных ребенка, которых как-то и чем-то одновременно надо занять. Как? Один может играть в гуси-лебеди – другой еще едва ковыляет; одного радует «Море волнуется раз» – другой не понимает, что от него хотят. Я прочла немало книг по методике детских игр, но одно дело – голая теория, другое – воспоминания о детстве, например в многодетной семье. Думаю, что многодетным во втором-третьем поколении, тем более знакомым именно с домашним воспитанием, решить такие вопросы проще.

Уже во времена моего детства отмерла культура самостоятельной детской игры во дворе.

Уже во времена моего детства постепенно отмерла культура самостоятельной детской игры во дворе, под присмотром бабули-соседки. Наступили, простите за штамп, «лихие девяностые», и родители здраво рассудили, что свободное время ребенку безопасней проводить в кружках и секциях, а не на улице с другими детьми.

В итоге современная мама на прогулках в одиночку «развлекает» детей, помня о том, что гулять надо «два раза в день по два часа». Это ей соседка рассказала, у которой именно так детей «выгуливали» в детском саду, а потом в школьные годы дети гоняли в футбол до вечера, пока мама занималась хозяйством. А мама нашего времени пытается выполнить все функции детсадовского персонала «строго по таблице», а потом искренне нервничает, что после четырехчасовой прогулки сил надраить плиту до блеска, «как у соседки», отчего-то не осталось.

Видимо, тогда же, в 1990-е, немного видоизменились модели обращения с детьми внутри семьи: времена тяжелые, неизвестно, что впереди, надо «вложиться» хотя бы в дитя, чтобы смогло в жизни «остаться на плаву», если что. С этих времен у нас сохранилось стереотипное представление о том, что у дошкольника непременно должно быть штук пять «развивающих занятий» в неделю, а если у мамы дошкольников трое – умножайте на три.

Стереотипы и многодетность

В итоге именно в многодетных семьях особенно остро сказывается избыток не жизнеспособных больше стереотипов и нехватка живого опыта воспитания внутри семьи. Ведь в таких семьях очень часто дети либо совсем не ходят в детский сад, либо ходят в него «через раз». Родители, с одной стороны, боятся, что в саду ребенок будет слишком переживать: мама его «сдала» чужим людям, а сама с маленькими дома сидит. С другой стороны, многодетная мать живет в «хроническом декрете», и у нее нет практической заинтересованности в садике, зато есть веские возражения: будет ребенок только лишние инфекции носить для младших, зачем?

Итак, мама остается с детьми, памятуя (из своего садовского детства), что у детей должна быть утренняя зарядка, дневной сон, две прогулки по два часа, развивающее и музыкальное занятие, урок трудолюбия… Еще ежевечернее купание, книжка и колыбельная перед сном. Еще – секция хореографии и изостудия. А в квартире должно быть чисто, «как у бабушки», а на столе должен быть ужин, «как у мамы»… А «нормальная женщина» должна работать… И если за такой женщиной, искренне воплощающей все стереотипы в полном объеме, однажды не приедет с мигалкой «психпомощь», так только благодаря тому, что женщина опытным путем придет к выводу: иногда представления о том, как «должно быть», не мешает подкорректировать.

Попытка сделать выводы

Но пора, наверное, как-то резюмировать всё предшествующее многоглаголание. Итак, какие выводы можно предложить? (Ведь раз уж есть статья, должны быть выводы. Так полагается, верно?)

Надо уметь сказать себе «Стоп!», отложить умную книжку по педагогике в сторону и прислушаться к собственному ребенку.

Вывод первый: не стоит ждать, что всё будет «как раньше» и что кто-то обязан нам это «раньше» вернуть. Чтобы поменьше нервничать и не травить себя пустыми ожиданиями, нам стоит сразу осознать, что воспитание наших детей на данный момент де-факто не является обязанностью государства, но это – не так уж плохо. То есть это, вообще-то, отлично, хотя и сложно. Главное – не потратить отпущенное время на пустые ожидания в стиле «А вот они должны!» Пока где-то там, в кулуарах, вдохновенно кроится очередной экспериментальный образовательный стандарт, мы имеем все возможности воспитывать своих детей сами. Правда, почти не имеем методики. И обилие методик – зашкаливает. Значит, надо крутиться, читать и изучать. Но в первую очередь надо уметь сказать себе «Стоп!», отложить умную книжку в сторону и прислушаться к собственному ребенку. Сейчас у нас есть такая возможность: мы не обязаны «сдать» в первый класс стандартизированного октябренка.

Вывод второй: не стоит слишком пристрастно сравнивать себя с бабушкой, мамой или рассказами соседки о том, как идеально она воспитывала собственных детей. Тут поможет только разумное смирение первопроходца: мы идем немного по-другому, и вряд ли у нас выйдет лучше, но нам главное – пройти, а не доказать кому-то свою «профпригодность».

У большинства советчиков из старшего поколения выросли действительно хорошие дети, мы не имеем права с ними спорить. Но чаще всего это были два ребенка с разницей в возрасте в пять-семь лет, соответственно реже тогда встречался такой вид воздействия на материнскую психику, как одновременный ор трех глоток от ноля до четырех. В семье с детьми-погодками женщина внешне может сильно проигрывать по «педагогическим способностям» и спокойствию пожилой соседке, которая «никогда не повышала на ребенка голос». Она просто утром сдавала, а вечером забирала из садика единственную дочь, для которой за день разлуки скапливался еще и запас душевного тепла.

Пора учиться черпать любовь и спокойствие в ее Источнике – вымаливать любовь к детям и доброту, добиваться ее.

А когда дети под боком 24 часа в сутки, запас такового тепла поначалу очень быстро иссякает, и мать впадает в уныние: ну как же я так могу, ведь другие-то женщины были добрее, от детей не «уставали»! Но!!! Это ведь тоже по-своему неплохо. Это нам, матерям, дает возможность быстрее познать истинную цену своих «добродетелей» и «педагогических талантов» и, упершись в стену лбом, начать наконец учиться черпать любовь и спокойствие в самом ее Источнике – научиться вымаливать любовь к детям и доброту, добиваться ее.

Пока – что-то не очень, да. Но один батюшка в таких случаях любит утешать матерей святоотеческим изречением: «В сосудах скудельных храним мы благодать». То есть да, мы всего лишь глиняные горшки, дебелые, часто злые и раздражительные – но у нас есть надежда. Все-таки жена спасается чадородием не только потому, что воспитывает святых и гениев, но и потому, что с каждым новым ребенком глубже осознает свою «скудельность». Если не слишком унывает от нее.