Нельзя допустить, чтобы в политике господствовал золотой телец

По мнению директора Института истории Болгарской академии наук профессора Георгия Маркова, в условиях добровольно ограниченного государственного суверенитета Европа будет навязывать Болгарии и секты, и экономические ограничения. Сейчас необходимо понять, что эпоха глобализации и размывания границ несут маленьким странам не только ущерб, но и угрозу исчезновения. Эти и другие проблемы болгарский профессор обсуждает с корреспондентом агентства РЕЛИГИЯ БГ.

— Господин Марков, как Вы можете прокомментировать начало переговоров Турции об ее вступлении в ЕС?

— Возможно, я — лишь обремененный прошлым историк, но у меня, в отличие от европейских политиков, долгая память, и я боюсь, что принятие Турции — большой неевропейской мусульманской страны — является прямой угрозой для европейской христианской цивилизации. С исторической точки зрения, османские турки своим нашествием задавили Балканы и дошли до Вены (османские турки дважды осаждали Вену), а арабы, как известно, через Пиренеи дошли до Франции. В настоящее время европейская цивилизация опять находится под угрозой — и со стороны турок, и сто стороны арабов, особенно в эпоху глобализации, когда снос границ может привести не только к экономической и политической, но и к религиозной экспансии в Европу. Европа — это не только геополитическое пространство, она, прежде всего, цивилизация с многовековой историей.

— Таким образом, Вы говорите, что Европа в опасности. А насколько сама Европа чувствует для себя угрозу в таком исламском вторжении?

— К сожалению, политики Европейского Союза не принимают во внимание волю европейских народов, которые в большинстве своем вообще не желают начала переговоров с Турцией о вступлении в ЕС. Речь идет об евробюрократах и наднациональных корпорациях, которые уже обрекли страны и нации и, по-моему, хотят уничтожить их историческую память. Для этих евробюрократов и корпораций Турция является пространством с дешевой рабочей силой, сырьем и рынком.

Но нельзя допустить, чтобы «золотой телец» господствовал в политике ЕС, потому что это чрезвычайно опасно для европейской христианской цивилизации!

— В чем состоит эта опасность?

— Европе грозит «исламизация». Есть данные, что в Европе уже проживают порядка 20-25 млн. мусульман, которые не могут интегрироваться. Например, в Германии живут 2,5 млн. мусульман, и уже второе и третье поколение турок и курдов не интегрируются. Они живут самостоятельно в гетто, где у них есть свои школы, трактиры, кинотеатры, рынки, и никак не хотят интегрироваться в немецкое общество. Это относится и к арабам во Франции, где их свыше 4 млн. К тому же, они становятся все более агрессивными в отношении христиан, при том, в их собственных странах. Можно привести пример с исламскими фундаменталистами в Англии. Они имеют пакистанское происхождение, но родились и выросли в Англии. Главный террорист в терактах в Лондоне имел даже докторант университета в Лидсе. Но вопреки всему этому они взрывают себя в метро, убивая невинных людей.

— Вы считаете, что причиной этого поведения является религия. Каково Ваше мнение как историка об исламе?

— Ислам – очень консервативная и воинственная религия.^[1] Она не терпит реформ и развития. И если мы, православные христиане, признаем остальные религии, ислам не признает никого. Все, кто не исповедует ислам — иноверцы. Сейчас, вместе с радикализацией ислама, начались разговоры о мировом халифате. Бен Ладен — один из проповедников этого мирового халифата и господства одной-единственной религии — ислама, который нужно навязать путем джихада («священной войны»), особенно против евреев и христиан. Этот опасный конфликт цивилизаций грозит миру возвращением в эпоху Средневековья и религиозных войн.

— Насколько это возможно?

— Абсолютно возможно! Хотя я, будучи историком, сильно обременен прошлым, но я думаю, что в настоящее время угроза очень велика. Османские турки огнем и мечом прошлись по нашей земле, и дошли до Вены, и их считали поработителями. А сейчас, если рухнет государственная граница между Болгарией и Турцией, для нас сложится очень опасное положение, так как мы уже не тот народ, и у нас нет той силы сопротивления. В том числе и силы сопротивления Православия. И просто экономически, в эпоху глобализации, Болгария может превратиться в придаток Стамбула-Царьграда. Это означает полное уничтожение нашей национальности и государства, опасность чего, еще раз повторюсь, сейчас гораздо больше, чем во времена Османской империи.

— Вы говорите, что у нас нет такой силы для сопротивления, как раньше. В чем, по-вашему, выражается эта сила сопротивления?

— В Османской империи народы разделялись по религиозному принципу — были и мусульмане, и христиане. Конечно, ислам в качестве государственной религии пытался исламизировать и отуречить нетурецкие народности, о чем нельзя забывать. К сожалению, последствия этой насильственной исламизации были очень долговременными, и видны и сегодня. В те времена ассимилировать болгарина-христианина добровольно было очень сложно. Это было возможно только насильственным путем. Были редкие случаи, когда болгары принимали ислам по материальным причинам, потому что так они становились равными в правах с поданными султана. В те времена Церковь играла роль не только защитника, но и просветителя, а болгарская государственность была уже уничтожена. Вера, Церковь и традиция — вот что сохранило болгарскую народность. Болгары смотрели на турок не только как на завоевателей, но и как на диких номадов, пришедших из Азии. Вот что нас сохранило. Вера и просвещение были единым целым.

— Какова роль Церкви сегодня?

— После сорокапятилетнего коммунистического рабства Церкви был нанесен большой урон. Ее влияние было ослаблено внешними факторами. После 1989 года мы наблюдали печальные события и внутри самой Церкви, из-за которых она все еще не заняла своего места и не начала выполнять свою историческую миссию — вернуть христианскую веру не только как обычай среди болгар, но и как убеждение (особенно среди молодежи), и помочь снять с пьедестала «золотого тельца», который уже господствует везде. В свое время марксистко-ленинская идеология пыталась занять место Церкви, но ей это не удалось, потому что ни дома партии не стали церквями, ни члены партии – священниками. После 1989 года к власти пришел закон «золотого тельца», и духовность уступила свое место материальности. А Церковь должна показать молодым людям, что ведущая сила — это духовное, а не материальное.

— В четверг в Болгарию приезжает один человек, формально в качестве туриста, а реально — с целью создать клон своей церкви и, между прочим, «сочетать браком» несколько пар. ^[2] Речь идет о Муне. Парадоксально, что Болгария его принимает без каких-либо проблем, в США против него ведутся судебные иски, а Россия отказала ему во въездной визе. Ваши комментарии?

— Я каждый год получаю приглашения от супруги «преподобного» Муна, которая председательствует в Совете ученых за мир. Каждый год эти люди где-то собираются, берут на себя расходы, даже гонорары оплачивают. Туда едут и болгарские профессора.

Я не могу туда поехать, потому что считаю, что этой секте нет места в Болгарии. Нельзя, однако, забывать, что Стоян Ганев^[3], в качестве председателя сессии Генеральной Ассамблеи ООН, первым принял Муна в ООН. Потом Ганев отрекся от того, что является мунитом, а я получил одно издание «Мун и мир» (муниты присылают мне свою литературу). Так вот, на шестнадцатой странице этой книги Стоян Ганев засветился рядом с Муном в здании ООН. И Мун благодарил за то, что Ганев принял его в ООН! Сейчас Ганев работает профессором в университете Муна в США. Вот видите, какие у Муна связи в интеллектуальных и политических кругах Болгарии! И как его пустили в гостиницу в самом центре Софии проповедовать и «сочетать браком»? Почему его не запретят — его и другие секты? По-моему, в нашей стране каждый делает, что хочет. При коммунистах была тоталитарная власть, железный занавес, а сейчас абсолютная противоположность — беззаконие. Нельзя допускать, чтобы в нашу страну хлынули всякие секты.

— Кому выгодно это беззаконие?

— Определенным кругам хорошо оплачиваемых лиц. Империя Муна — это экономическая и политическая империя. Здесь, как в исламе, религия связана с политикой и экономикой. Это уже не религия, а большая политика — и исламский фундаментализм, и сектантский фундаментализм.

— Но если мы займем жесткую позицию против сект, Европа может обвинить Болгарию в нетолерантности, недоброжелательности...

— Это вообще не должно нас волновать, потому что ЕС не может нам навязывать секты, противные нашему Православному вероисповеданию. Я против такого вмешательства со стороны ЕС. До печально известного 11 сентября 2001 года в США было много приверженцев исламского фундаментализма. Бен Ладена создало ЦРУ, а исламских экстремистов создали США, чтобы помешать «Красной армии» в Афганистане. Эта была роковая ошибка США. Коммунизм, Советская империя распались, а радикальный ислам идет в атаку. И уже нет советского коммунизма. Существует только исламский фундаментализм.

— Какова Ваша личная оценка будущего членства Болгарии в ЕС в духовном плане?

— Я не могу быть источником исторического оптимизма, так как хорошо знаю историю Европы и противоречия больших и малых государств. И, как говорит Оруэлл^[4], в ЕС будут и страны «равнее» нашей, а мы будем потерпевшей стороной, задним двором ЕС. Это означает, что молодые люди, наши лучшие кадры, уедут обогащать и без того богатые общества (уже практически десять процентов болгар живут за границей). Наша нация теряет не только количество, но и качество. И я боюсь, что ЕС «высосет» последние силы и умы Болгарии. Не мозги (потому что они есть у каждого человека), а умы. Боюсь, что в условиях добровольно ограниченного государственного суверенитета Европа будет нам навязывать и секты, и экономические ограничения. Я не хочу, чтобы ЕС был похож на бывший Советский Союз. Политики уже обеспечили свое политическое будущее, чего нельзя сказать о болгарском народе. Существует большая опасность того, что кто-нибудь в этом столетии поставит точку в истории нашего государства. Интеллектуалам следует бить в колокол, чтобы избежать этого сценария. Нужно понять, что эпоха глобализации и размывание границ могут принести малым странам не только ущерб, но даже угрозу исчезновения.

— Как им тогда сохраниться?

— Как сохранилась Франция, как сохранилась Швейцария. Транснациональные корпорации хотят наполнить нам желудки и промыть мозги. Национальные государства им мешают. Корпорации хотят сырье и рынок. Для них будущее болгар ясно — полные желудки и пустые головы. Надеюсь, этого не произойдет, потому что какой тогда смысл человеческого существования! Нам нужно сохраниться как болгарам, а не просто как европейцам. В прошлом году, когда отмечали День народных будителей^[5], в одном опросе был вопрос «Кто такой св. Иоанн Рильский?». И люди не могли ответить. Они отвечали: «Мы были в Рильском монастыре, но не знаем, кто такой св. Иоанн Рильский». Неужели это не показатель?

— Вы упомянули, что интеллектуалам следует бить в колокол, то есть быть будителями. Какими были будители в прошлом и каковы они сейчас? Есть вообще такие люди?

— Будители нужны и сегодня, хотя некоторые технократы сразу воспротивятся этому, так как считают, что болгарский народ и без того трезвомыслящий — не спит. Но, к сожалению, народ спит, или в некоторых отношениях изображает уснувшего. Например, в отношении к нашему прошлому — народ, как говорит Стефан Цвейг, хочет помнить только «звездные моменты». К сожалению, однако, таких моментов не так много. И в этом плане мы, историки, должны напомнить, что если бы не было будителей эпохи Болгарского Возрождения и даже времен св. Иоанна Рильского, мы не были бы тем самым народом, у нас не было бы гордости называть себя болгарами. Сразу после Освобождения от Османской империи мы из отсталой провинции сделались европейским государством. И это было возможно, потому что у нас был один монах из Хиландаря — Паисий^[6]. В отличие от Паисия, однако, я не исторический оптимист. Остальные будители — и св. Софроний Врачанский, и революционеры Раковский, Ботев, Левски и Каравелов, экзарх Анфим ссылались на прошлое, чтобы определить будущее. И таким образом разбудили болгарское самосознание. Потому что, с учетом прошлого, нельзя допустить исчезновения такого народа. Это была их основная историческая идея. Но это было в конце ХVІІІ и в ХІХ веках.

— А сегодня, в начале ХХІ века?

— Сегодня будители — технократы. В прошлом, я имею ввиду в ХVІІ — ХІХ вв., они были преимущественно гуманитариями. А сегодня интеллектуалы все чаще становятся технократами. Но им нужно пересмотреть свои позиции и понять, что не все заключается в финикийских знаках. Вот, например, предназначение науки истории — не только учить, но и воспитывать. Исходя из этого примера, можем сказать, что интеллектуалам следует духовно переориентироваться.

— Но современные интеллектуалы в большинстве своем читают любые «духовные» учения — Дынова, Елены Блаватской, увлекаются восточными культами или восторгаются западным католицизмом. Даже приветствуют Муна, то есть они, якобы, «духовные». Не надо ли им быть православными?

— Да, с религиозной точки зрения, им надо быть православными. Я не сильно разбираюсь в канонах Православия, но я считаю, что и Православию следует приблизиться к молодым и стать более понятным. Эти секты заманивают людей забавными, развлекательными службами. Действительно, есть и молодые священники, но им следует задуматься об общественно-значимой функции, которую выполняет Болгарская Православная Церковь. Кроме духовной, Церковь несет и национальную функцию. Нужно, например, говорить и не о Православии в целом, а о Болгарском Православии.

— Давайте вернемся к началу нашего разговора — когда Вы упомянули об опасности, нависшей над ЕС. Если мы сделаем короткий исторический экскурс в недавнее прошлое, то увидим, что Болгарию обошли стороной религиозные конфликты, коснувшиеся наших близких соседей. Какова причина этого?

— Наши мусульмане исповедуют традиционный ислам. Но и здесь шастают разные «исламские братья» — я имею в виду в Родопах — и проповедуют радикальный ислам. Нельзя, чтобы исламские лидеры выступали и успокаивали, что все мирно и тихо. Вы знаете, что большие зверства во время Апрельского восстания^[7] были делом мирных мусульман, чей религиозный фанатизм был разогрет ходжами? И в результате у нас есть Батак и Перуштица^[8]. Еще раз повторюсь — зверства были делом не регулярной армии, а обычных мусульман. Вот такого башибузука^[9] я боюсь. Этот радикальный ислам проповедуется годами. И, если Турция вступит в ЕС, возможно, возродится мечта об исламской дуге, а Болгария окажется в очень страшном положении.

— В интервью сайту РЕЛИГИЯ БГ доцент д-р Владимир Чуков сказал, что религиозные проблемы возникают в странах с остаточным имперским мышлением. Вот по этой причине в Болгарии нет религиозных волнений. Как Вы можете комментировать такое мнение?

— Нельзя забывать, что у Турции есть имперский синдром. Тургут Озал (бывший премьер-министр Турции) говорил о Турции от Китая до Адриатики. Никто не может нам гарантировать мирное сожительство. Нужно понять, что ислам идет в наступление. США тоже не верили, пока им не разрушили башни. Мы можем быть очень хорошими соседями, но если нас натравят друг на друга, то результат будет непредсказуемым. Как историк я могу вас заверить, что в Османской империи болгары были людьми второго сорта — рая^[10], гяуры^[11]. Богатые болгары не стоили ничего в сравнении с самыми бедными мусульманами.

— По Вашим словам, в исламе кроется большая опасность. Вы не боитесь, что Вас могут обвинить в нетолерантности?

— Посмотрите, в Иране (древняя Персия с ее великой культурой), аятолахи вернули страну в Средневековье. Там проповедуется мировая исламистская революция. С 1979 года и до сих пор ислам находится в воинственном настроении. Исламские фундаменталисты идут в наступление. Посмотрите, что происходит в Марокко, Алжире, Египте, на Ближнем Востоке — в Ираке, Иране, Саудовской Аравии, в Афганистане, Пакистане, Индонезии и на Филиппинах. Огромный фронт исламского фундаментализма. Нам нельзя закрывать глаза на это. Это не антиисламизм. У нас должен быть инстинкт самосохранения. Ислам наступает против других религий — неужели нужно закрывать глаза! Исламизм — это тоталитарная идеология. Ее можно сравнить с нацизмом и фашизмом. Как еще можно назвать религию, которая воспитывает молодых людей так, чтобы они могли покончить с собой. Говорят, что Коран не позволяет самоубийство, но если во время джихада — то можно. И молодые люди, лет по восемнадцать, идут на самоубийственные теракты. А самое парадоксальное в том, что их семьи радуются! И объявляют их шахидами. Но это не только религия. Это идеология, политика и много денег.

— А Православие конфликтует с другими религиями?

— Политолог Сэмюел Хэнингтон отделяет Православие как отдельную цивилизацию. Нельзя, чтобы католики и православные были разделены перед общим лицом ислама. Существовала политика Римских Пап — дать туркам завладеть православным миром. Почему надо было дать туркам завладеть Византией и после этого остановить их перед Веной?

— Но, по мнению некоторых исследователей, именно православные хорошо сожительствуют с мусульманами.

— Существуют мнения, что ислам и Православие сосуществуют мирно. Но это не так. Эти мнения проводятся людьми из некоторых фондов, которые совсем по-коммунистически говорят: «Нужно сказать, что нас объединяет», и отвечают: «Демократия». Нет такой демократии. Нужно понять, что ислам и Православие — вещи несовместимые. И не обманывайте себя, что снова будем жить вместе хорошо.

— Когда существует так много опасностей, можете сказать что-нибудь оптимистичное о будущем Болгарии?
— Мы жили и во времена гораздо более тяжелые. Но нам нужно сохранить себя как народ, религию и культуру. И хотя мы люди как все остальные, есть вещи, которые нас отличают. Я когда-то говорил, что человечество рифмуется с отечеством. Нами должен руководить разум, а не чувства. Те, кто управляют сейчас народом, являются не государственниками, а страдающими близорукостью политиками. Нужно, чтобы и они, как будители, боролись за свободу и за жизнь будущих поколений. А когда человек борется за свободу, он борется за право на жизнь следующих поколений. Мы живем не только сами за себя, но и за будущие поколения.

— Наш традиционный вопрос — что Вы пожелаете нашим читателям?

— Просвещаться. Знание открывает людям глаза. Человеку нельзя оставаться на одном и том же уровне своего образования. Нужно читать, нужно осмыслить свою жизнь. Нужно жить мудро и осмыслено — вот чего я желаю вашим читателям.

Перевод с болгарского специально для Православие.Ru

версия для печати