Православие в России никогда не умирало

архимандрит Антоний (Гулиашвили)

- Отец Антоний, Вы служите у престола уже 39 лет. Вы знаете, какие проблемы духовной жизни были лет двадцать-тридцать назад и какие распространены сейчас. В чём разница, и как бы Вы их могли охарактеризовать?

- Мне кажется, что в тот период, когда я становился священнослужителем, тот маленький контингент, который ходил в храм и принимал участие в богослужениях, действительно был религиозный и действительно искал Бога, потому что в то время, естественно, был Советский Союз – разгар атеизма, особенно в хрущевский период. И людей, которые тогда посещали храм без страха, могли или из школы исключить, или снять с работы. Это действительно были искатели Бога.

Что касается сегодняшних так называемых верующих, которые в массовом количестве посещают храм, - это, скорее, зрители. И мне иногда кажется, если, упаси Бог, вернуть хрущевские времена, то большая часть перестанет ходить в церковь. Это моё мнение, потому что я вижу, что сегодня легко поисповедаться, причаститься, исполнить какое-нибудь требование. И к священнослужителю они подходят уже как заказчик к исполнителю. А раньше, когда они приходили в церковь, то у священнослужителя не было гарантии, что его за это не накажут, да и самого того человека могли выгнать с работы. Но человек рисковал, а вера в нём была настолько глубокая, что он приходил и не боялся этого. А сейчас вдруг они одним махом все стали религиозные, и все верующие. Я думаю, так не бывает.

- Приходилось слышать от священников, что часто приходят люди и заявляют, что у них Бог в душе, грехов-то особых никаких нет, не убивали, не воровали и т.п. В чем ошибка этих людей и что им можно посоветовать?

-  Самая главная ошибка у так называемого исповедника в том, что он считает себя безгрешным, а на самом деле «несть человек, иже жив будет и не согрешит». Значит, он просто не знает азов Священного Писания. Я бы такого человека не то, чтобы не допустил к исповеди, я бы его просто попросил бы походить в храм и в свободное от богослужения время провел хотя бы 2-3 беседы на тему «Что такое грех, и почему человек не может быть без греха». Не стал бы отталкивать его, а просто постарался увидеть в нем хорошего человека, т. е. создание Божье, но незнающего, неграмотного. В меру своих сил и знаний надо помочь ему разобраться, что такое грех, и почему человек не может быть без греха. Ведь одно то, что он считает, что безгрешен - уже грех.

Когда я был юношей, в нашем храме был один батюшка, который раз в неделю, после вечернего богослужения, устраивал беседу с прихожанами. Наш храм стоял в центре города и, в то же время, на пригорке, его посещал определенный контингент, все друг друга знали и жили, как одна семья. И вот, батюшка устраивал со своими чадами беседы. Начиналось это, конечно же, с некоторыми трудностями, а потом, когда это уже установилось, то проходило это так: батюшка задавал вопросы, рассказывал, а на вторую неделю эти люди сами начали задавать вопросы по теме этого рассказа. Таким образом, уже вторая встреча приняла характер вопросов и ответов. Вопросы, которые задавали прихожане, батюшка удовлетворял в меру своих знаний, а потом начинал объяснять новую тему, и к следующей встрече у них накапливались еще вопросы. Такие беседы проводились в течение года. Это происходило как раньше, в старину: после Литургии семья приходила домой, и  глава семьи – отец – читал Священное Писание детям, а затем растолковывал.

Можно сказать, что сейчас многие жалуются на то, что на службе они плохо понимают церковно-славянские слова. Одно время было даже движение, которое хотело перевести богослужение на русский язык. Я считаю, что это недопустимо. Какой же можно найти выход из положения? Мне кажется, как тот батюшка в моем детстве объяснял прихожанам, так же нужно устраивать в течение 1-2 месяцев еженедельные беседы  на тему «Объяснение святой Литургии».

Во-первых, тем самым мы поможем своим прихожанам участвовать в богослужении, потому что если я сегодня объясню значение Малого входа, то они знают, что в следующее воскресение будет продолжение темы, и идут, чтобы познать до конца. И тем самым укрепляется приход, увеличивается число верующих и, в то же время, они становятся более грамотными. Что касается непосредственно Евангельского и Апостольского чтения, если оно не понятно прихожанам, то перед отпустом можно сказать проповедь на тему прочитанного сегодня Евангелия или Апостола. Тогда самому прихожанину будет интереснее приходить в храм, чтобы получить духовную пищу и стать полноценным сыном или дочерью Господа. Нужно объяснять более доступным языком, но полностью переводить службу на русский язык нельзя. По сравнению с церковно-славянским, русский язык немного жестче, и в славянском языке некоторые слова просто невозможно перевести на русский язык.

- Некоторые не очень церковные люди обвиняют Церковь в том, что она не идёт в народ, не ведёт активную деятельность по привлечению в свое лоно молодежи и людей других возрастов. В качестве примера они приводят католиков, которые устраивают различные мероприятия по привлечению людей.

- Я думаю, что привлечь человека можно хорошим фильмом, спектаклем, хорошей одеждой. Что значит «привлечь к Богу»? Человек должен прочувствовать душой Бога. А помочь в этом человеку обязан священнослужитель. Его честной благородной службой, я бы даже сказал, красивой службой и хорошей проповедью. Но не философской проповедью, а простым доступным человеческим языком, как, например, Серафим Саровский, Сергий Радонежский, Иоанн Кронштадтский, блаженная Матронушка разговаривали с людьми. У них не было никакой философии. Пускай никто не подумает, что я против обучения в семинариях, академиях, аспирантурах, институтах, просто не хотелось бы сейчас об этом говорить.

Я говорю о том, что необходимо растормошить застывшую, замёрзшую душу человека. Если человек крещён в детстве, и на него сошла благодать Святого Духа, то я не могу поверить, что огонь веры может угаснуть в нём совсем. Он где-то теплится, догорает, но никогда не потухнет. Очень часто бывает, что у человека наступает духовный голод. Он начинает метаться и чувствует, что этот голод не житейский. Придя в храм, заставив себя отречься от гордости, он исповедуется, причащается Святых Христовых Таин, и вновь начинается нормальная христианская жизнь. «Не хочу смерти грешника», - сказал Спаситель. Господь ждёт обращения человека, хотя бы на старости лет, хотя бы при последнем вздохе.

- Сейчас активно обсуждается проблема введения уроков основ православной культуры? Каково Ваше мнение по этому поводу?

- Преподавать нужно, даже необходимо. Другое дело, как слушатель воспринимает это. Преподаватель сам должен быть христианином на деле. Надо не просто взять и ввести этот предмет, а заранее подготовить преподавателей, и вот тогда и Богу будет угодно это занятие, иначе получится как в притче «Не бросайте бисер перед свиньями».

Если человек хочет меня понять, но ему трудно, то я постараюсь вывернуться наизнанку, но помочь ему. Он хочет напиться воды, но ему трудно, и я постараюсь подойти к нему со всех сторон, лишь бы помочь. Я лишу себя личного времени, своего какого-то удовольствия, но сделаю всё, чтобы ему помочь. Я обязан это сделать, если человек хочет. Но если он не хочет, то, как говорила моя бабушка, «насильно вложенный мозг надолго в голове не удержится». Сам по себе человек уже христианин. Ибо создал Бог человека по образу и подобию Своему.

Человек становится плохим не потому, что он не Божие создание, а потому что он просто отворачивается от Бога в ту сторону, в которую ему указывает дьявол, противник Бога. И тогда человек идёт уже по его указке, по его дороге, потому что она ему более доступна, легка и, в то же время, и легче для тела. Тут говорят: «Не убей», а там: «Ну, если он тебе насолил…». Тут говорят: «Не кради», а там: «Если ты украдешь, ты будешь лучше жить». Диавол подсказывает человеку всё, что приятно его телу. И человек изменяет Господу и становится заблудшим христианином. Он заблудился -  с истинного пути зашел в дебри. Но он всё равно христианин, и если я христианин, а тем более священнослужитель, то я обязан докопаться до того огня веры, который в нем теплится. Я должен помочь ему разорвать всю паутину греха, паутину, опутавшую его сердце.

- Реально ли в современной России сделать Православие национальной идеей?

- Православие в России никогда не умирало. Другое дело, что его стали использовать в своих целях разные бизнесмены, театральные деятели. А в общем, Россия всегда была православная. Есть замечательные слова, которые мы помним с древних времен -  Святая Русь. Но не надо делать из этого торг. Если я хороший бизнесмен, то я должен помогать Православию не только тем, что я богат, но и своим моральным обликом, ведь христианство не в том, что я буду помогать строить храм, носить крест и в тоже время посещать казино и устраивать всевозможные развлечения. И ему кажется, что раз он пожертвовал на храм определенную сумму, может быть, даже нечестным путем добытую, то он уже в Православие внес лепту, и он может называть себя православным. Православию не нужна никакая поддержка. На протяжении двух тысяч лет многие думали истребить, уничтожить Православие, но это никому не удавалось, не удаётся и никогда не удастся сделать. Православие можно постараться расчленить, что сейчас и делается. Подорвать фундамент Православия. Но окончательно победить Православие никогда не удастся. Потому что Православие утверждено не человеком, а Творцом человека – Богом.

Также невозможно Православие удержать только с помощью каких-то бизнесменов и ещё каких-нибудь деятелей, которые стараются это сделать. Иногда мне православные люди говорят: «Батюшка, такого-то человека нужно очень уважать, он нам помогает строить храм, помогает нам материально, делает нам большие пожертвования…». И с таким, так называемым, православным человеком бывает интересно просто издали познакомиться, узнать, кто он, что он, как он ходит в церковь... Иногда оказывается, что он в церковь не ходит, причащается редко, бизнес тоже у него скользкий, непонятно на чём основан. Но он действительно помогает материально. Можно назвать этого человека православным? Я думаю, что нельзя. А я знаю людей, которые никогда не афишируют, что они православные, даже стараются спрятаться где-то за дверью, чтобы их никто не видел, но делают очень много добрых дел. Но самое главное, что они – верующие, что они причащаются, ходят в храм.

Как-то раз я был свидетелем, как один по-настоящему православный бизнесмен, или, можно сказать, состоятельный человек, скромно стоял в алтаре возле диаконской двери во время Литургии. Диакон, закончив произносить ектенью, имел неосторожность войти в эту дверь, задев ей этого человека. Зная, что этот человек – нужный, приносит пользу в храме, диакон чуть ли не испугался. Он повернулся к нему и со страхом извинился. Диакон действительно испугался, что его могут наказать. Моему удивлению не было предела, когда этот человек сказал: «Вы меня простите, отец диакон, я, наверно, не на своём месте стоял». Этого человека я не только назову православным, а даже в некоторых случаях сделаю его примером для себя. Может быть, даже я не смог бы поступить так, как поступил он. Вот, в чём Православие заключается. А сегодняшние бизнесмены, или новые русские, когда начинаешь их наставлять, зачастую отвечают: «Я тебе дал – ты молись. А это не твоё дело, буду ли я ходить в церковь, или нет». Я не могу себе представить, что эта лепта будет Господом принята. «Жертва Богу – дух сокрушен, сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит», говорит Псалмопевец. К сожалению, сегодня приходится часто сталкиваться с тем, что тот или иной богатый человек, для того чтобы «чувствовать» себя православным, как бы помогает Церкви, священникам, внешне – жертвует, в некотором смысле откупается. При этих жертвах сам человек не начинает жить по-православному, не меняет свою жизнь, не делает того, что говорил Спаситель: «Покайтесь!», т.е. в буквальном переводе с греческого текста – измените свою жизнь, свой образ мыслей.

-  Как Вы можете прокомментировать существующее мнение, что Православие является неким сдерживающим фактором в повышении уровня жизни в России. Русские люди смотрят на средний уровень жизни в Западных странах и замечают, что там вера другая – католицизм, различные ветви протестантизма.

- Когда настоящему православному человеку, скажем, среднего образования, задают вопрос: «Ну, как вы живете?». Он отвечает так: «Слава Богу. Как Господу угодно». А когда задаешь такой вопрос западному христианину, он говорит: «Не так, как мне хотелось бы». У меня был друг, с которым мы как-то так, по молодости, поспорили. Я не могу назвать его атеистом, потому что не имею на это права, я не судья. Но мы поспорили для себя, и я ему предложил провести опрос для самих себя: «Ты обойди несколько верующих семей, а я обойду несколько неверующих семей с одним и тем же вопросом: как живете, довольны ли своей жизнью и т. д.?» Он долго не соглашался, а я знал, что он человек материально заинтересованный, и сказал: «Давай поспорим на такую-то сумму». Он сразу загорелся и согласился со мной. Мы выбрали 5 состоятельных атеистов и 5 бедных семей православных. Я прошёл по этим семьям. Захожу в дом, смотрю: на кухне у них телевизор, в комнате телевизор, в гостиной – телевизор. Во дворе машина. Двухэтажный дом. Я спрашиваю: «А почему у вас один ребенок или два, живете так, вроде бы всё у вас есть. Почему не завести трех-четырех ребят, ведь православные люди по восемь-девять детей имели». - «Ой, знаете, сейчас мы собираемся купить машину новую, а если завести ребенка, так расходы пойдут, надо будет на целый год лишить себя удовольствий, с ребенком возиться, и ни в ресторан, ни в театр не сходить», - «В конце-то концов, вы считаете себя счастливыми людьми?». - «Не совсем, ибо многого хочется, а там дети,  хочется что-то новое купить, мебель поменять, пианино поменять на рояль…».  В общем, они недовольны своей жизнью, несмотря на то, что живут лучше, чем достаточно. И почти одни и те же ответы были во всех пяти семьях. В конце концов, я встречаюсь с этим другом: «Ну, как?». «Ваши бабушки все ненормальные. Захожу к бабке, у нее там какой-то фанерный шкафчик, стол, кровать дореволюционная, и около двери висят её платья, халатики, закрытые простыней. Я ей говорю: «Бабушка, смотри, какое время: телевизоры, машины… А что ты живешь так?» - «Слава Богу за всё, сынок. Что Бог даёт, я за всё Ему благодарна». – «Но ты себя считаешь счастливой, тебе не бывает завидно, что у соседей, например, машина есть…?» - «Нет, я молюсь за этих людей, потому что, когда у меня нету, я прихожу к ним и говорю, что мне трудновато. Она нальет мне супчика. Или, когда уже меня знают мои соседи, смотрю, сосед выходит и говорит: «Тётя Маня, ты в церковь идёшь, на тебе 10 рублей, за меня тоже поставь свечечку». – Ему лень пойти в церковь, он не понимает этого, он несчастный человек, а, тем не менее, христианская душа в нём есть, и лампадочка веры горит в нём, но он не знает, как подлить туда масла, и вот Господь ему подсказывает. «Вот, он мне дал копеечку, я пошла и помолилась». – «Но вы счастливы?» - «Конечно, сынок, я счастлива. У меня самый большой Покровитель – Боженька». – И представьте себе, мой товарищ не только стал ходить в церковь, не только стал верующим, но сейчас подвизается монахом на Афоне. А ко мне он ходил просто как к товарищу.

Бывали случаи, когда некоторые люди мне говорили, что попы наживаются, бездельничают, ничего не делают. Опять-таки, товарищ мой, с которым мы росли вместе, как-то надоел мне своими подколками, когда я был уже священнослужителем. Он постоянно делал акцент на том, что мы зарабатываем деньги ни за что. Я ему сказал: «Давай договоримся о самом простом. Вот, скоро начинается Великий пост, нам в пост приносят записки с именами своих покойников и дают деньги. И мы в течение 40 дней эти записки читаем, а после 40 дней все эти деньги – мои. Давай мы с тобой договоримся, я буду читать эти записки один, а ты каждый день, когда я читаю записки, приходи и стой в храме. А в конце поста, когда заканчивается чтение записок, я тебе дам половину этих денег».  У него загорелись глаза, потому что я его заинтересовал, ведь денег соберется много, записок 500-600 собирается, и  каждый даёт 2, 5, 10 рублей, кто сколько может. Он в уме всё пересчитал, видимо, и решил, что стоит придти постоять, пока батюшка там читает, и потом он получит деньги. Вы представляете, на третий день он мне говорит: «Ты только меня не прокляни за то, что я отказываюсь. Ради Бога, ни твоих денег не хочу, ни в церковь ходить не хочу». А мы читаем записки 40 дней. Он на третий день отказался от того кумира, которому он поклонялся. Вот, в чём заключается Православие. И это большая ошибка тех людей, не только молодежи, но и старых людей, которые говорят, что священники бездельничают. А я бы сказал, что легче честно вскопать два огорода, чем отслужить одну литургию, опять-таки, честно отслужить. Потому что огород ты можешь копать во всяких случаях, а, совершая Божественную литургию, ты незримо окружен злыми духами, которые стараются тебе мешать её совершить. Тут идёт борьба между добром и злом, и наша забота победить зло.

- Значит, тем людям, которые говорят, что Православие является сдерживающим фактором в развитии, можно сказать, что они ещё не поняли, что удел России и русских людей в первую очередь именно в Православии. «Ищите прежде всего Царство Небесное, а все остальное приложится вам».

- Человек всегда искал Царство Божье. Я часто приезжаю в Россию, в Москву. Когда другие республики бывшего Советского Союза жили, так сказать, припеваючи, в достатке, дома перекрывали оцинкованным железом, которое было очень лимитировано, проезжая Ростовскую область, я встречал дома, покрытые камышом. Это было уже после 60-х годов, а может быть и сейчас такие сохранились. И это не от хорошей жизни. Но в каждом доме была икона. В каждом доме светилось Православие, в меру своих сил, как они могли это делать. Наверное, Россия и выжила благодаря этому.

- Батюшка, Вы хорошо знали старых церковных людей, знали патриарха Грузинского Ефрема, патриарха Алексия, Пимена, хорошо знали и Псково-Печерских старцев, схиигумена Савву, архимандрита Алипия, близки с архимандритом Иоанном (Крестьянкиным).  Что Вы можете рассказать о них, какой у них был дух, что их отличало от современных людей?

- Их отличало, в первую очередь, то, что они умели и наказывать, но больше любить. Они умели так себя вести в нашем присутствии, что мы видели свои недостатки. Они умели учить нас, как любить старших, они умели и приласкать, и наказать. Но так наказывать, что было не больно, а поучительно. К сожалению, сейчас это почти отсутствует, даже у нас. Иногда бывает, я скажу своему послушнику: «Надо делать так». А самому стыдно: а я-то по-другому делаю? Вот этого мы в старом поколении не замечали. Они были примерами для нас.

Когда Господь обличает ветхозаветных фарисеев, Он говорит такие слова: «Вы требуете от народа, а сами и перстом не понесете». Этого нельзя было сказать о старых церковных людях. Я знал, что в Грузии был маститый патриарх Калистрат – старец, который был примером смирения, кротости, любви. В то время, как мы уже говорили, Церковь была гонима, и прислуживающий персонал отсутствовал, и прихожан было очень мало. В будние дни во время Божественной Литургии бывали случаи, что Патриарх Калистрат, переживший войну, прислуживал пономарем. Он выносил свечу перед Евангелием. Конечно, сейчас это даже трудно представить. Сейчас наоборот бывает, что человек, который прислуживает архиерею, может пронестись мимо старого архимандрита или просто иеромонаха или схимника, будто он для него не существует, потому что он иподиакон архиерея. Нам это было трудно представить, не говоря уже о том, что за одним столом с архиереями иподиаконы сейчас ведут себя развязно. Кто мог представить себе, что в присутствии архиерея такое можно допустить! Я считал, например, за великое счастье, когда я прислуживал в кафедральном соборе у Патриарха, если после причастия, когда Патриарху подносили просфорочку с запивкой, получить кусочек просфоры от Святейшего. Для меня это был светлый день. Для меня ничего не существовало дороже того, что я сегодня из рук Патриарха получил маленький кусочек просфоры.

И неудивительно, когда я сейчас требую того же отношения, хоть я этого не заслуживаю. Но если я должен был вести себя так, то почему мой послушник не должен делать то же самое? Разве я что-нибудь потерял от того, что так себя вёл? Ведь я же обогатился этим, и почему же я должен лишать этого богатства своего послушника? Почему мой послушник не должен быть таким?

Но, я еще раз повторяю, они умели и наказывать, и любить.

Смотри также:

• "Патриарха Пимена я учил жать рожь, а Патриарху Алексию подносил камилавку". Интервью с протоиереем Евгением Пелешевым
• "Русская идея – это воцерковление"
• "Патриарха Пимена я учил жать рожь, а Патриарху Алексию подносил камилавку". Интервью с протоиереем Евгением Пелешевым
• "Русская идея – это воцерковление"

• Об отце Иоанне (Крестьянкине)

версия для печати