Эмиграция – это либо миссия, либо дезертирство

Диакон Владимир Цуриков.

С 22 июня по 2 июля 2005 года в России находилась паломническая группа из Свято-Троицкой духовной семинарии в Джорданвилле (Русская Зарубежная Церковь). Паломники посетили Москву, Санкт-Петербург, Свято-Троицкую Сергиеву Лавру, Соловецкий монастырь, ряд других святых мест России. Паломническую группу возглавлял диакон Владимир Цуриков – заместитель декана семинарии. В конце этого года в серии «Россия в мемуарах» выйдет книга деда отца Владимира – Николая Александровича Цурикова, известного за границей деятеля русской эмиграции.

Мы попросили отца Владимира рассказать о будущей книге, а также о проблемах современной церковной жизни среди русских эмигрантов.

- Сегодня в России растет интерес к мемуарам деятелей русской эмиграции. Однако имя Николая Александровича Цурикова пока неизвестно широкому кругу читателей. В связи с этим хотелось бы подробнее узнать о нем, а также о его наследии.

Мой дед родился в 1887 году, окончил юридический факультет Московского университета. Во время Первой Мировой войны пошел на фронт офицером, попал в плен к немцам, где пробыл три года. Вернувшись в Россию, сразу же вступил в Белую Армию, воевал в дроздовском полку. После ранения перешел в пресс-службу штаба Белой Армии. При капитуляции Белой Армии капитулировал из Крыма в Константинополь, затем уехал в Прагу. Вообще, многие эмигранты тогда стремились обосноваться ближе к России. Во-первых, хотелось жить в славянской среде, в таких странах как Болгария, Чехия, во-вторых, многие надеялись, что ситуация в России в скором времени изменится и можно будет вернуться.

Свою деятельность в Праге Николай Александрович объяснял одной целью – служением Родине. Он говорил: «Эмиграция – это либо миссия, либо дезертирство». Для моего деда эмиграция была миссией. В то время эмигранты жили идеей подготовки к скорому возвращению. Например, генерал Врангель, устраивая белоэмигрантов на работу, старался, чтобы офицеры одного полка оказывались на одном предприятии. Тем самым он хотел сохранить полки, которым предстоит скорое возвращение на Родину. Николай Александрович не мог остаться в стороне. В этот период он публиковался в самых разных изданиях – «Меч», «Молва», «Возрождение», «За свободу», «Руль», «Борьба за Россию» и пр. Редактировал очень популярный среди эмигрантов сборник «Дети эмиграции», был пражским редактором « России и славянства». После прихода советских войск в Прагу Николай Александрович с семьей вынужден был бежать в Германию, причем поезд, на котором они ехали, подвергся бомбардировке. Семья потеряла не только имущество, но и почти все рукописи. Каким-то чудом сохранились мемуарные очерки, однако, при подготовке к печати, их частично пришлось восстанавливать по ранним публикациям в эмигрантских журналах.

В конце 2 Мировой войны Николай Александрович с семьей обосновался в Мюнхене, где продолжил свою деятельность, активно участвуя в церковной и общественной жизни. Он был старостой церкви преп. Серафима Саровского, адвокатом епархии, был одним из основателей общества друзей обители преп. Иова Почаевского. Находясь еще в Праге, Николай Александрович., вместе с князем Долгоруким, стал учредителем дня непримиримости, который праздновался эмигрантами ежегодно, сотрудничал со многими организациями, которые проводили идею неприятия советской власти, например с «Союзом борьбы за свободу России» Сергея Петровича Мельгунова.

Жизнь Николая Александровича была богата и дружбой со многими деятелями русской эмиграции. Он был знаком с протоиереем Сергием Булгаковым, которого знал еще по России (а в Праге отец Сергий крестил на дому старшего сына Николая Александровича – Александра), а также с Иваном Ильиным, в издании которого («Русский колокол») публиковался. В архиве Н.А. Цурикова сохранилась даже их переписка, которая, надеюсь, будет опубликована в одном из томов собрания сочинений Ильина. Теплые отношения связывали Николая Александровича и с Петром Струве и его сыновьями. Тесная связь существовала и с представителями военной эмиграции, о чем свидетельствует богатая переписка с генералами Миллером и фон Лампе. После похищения генерала Кутепова среди белого дня в Париже, Николай Александрович напечатал свои воспоминания об этом человеке. Умер мой дед в 1957 году.

Книга воспоминаний моего деда «Прошлое» готовилась к публикации еще в начале пятидесятых годов издательством имени Чехова. Однако, тогда, по причине банкротства этого издательства, книга так и не была издана. Я считаю, что теперь данная книга будет востребована именно в России, потому что здесь находится ее главный читатель. В книгу входят мемуарные очерки о помещичьей жизни в до-революционной России, очерки о предках Николая Александровича, о его встречах с известными лицами (например – «Встречи с Толстым»), и воспоминания посвященные жизни в эмиграции.

- В первые десятилетия после революции эмигранты вообще были достаточно активны. Достаточно вспомнить массу литературы, которую выпускал, к примеру, Свято-Троицкий монастырь в Джорданвилле. Но, насколько известно, количество монахов в русском зарубежье уменьшилось. Создается впечатление, что просветительская деятельность монастыря также угасает.

Свято-Троицкий монастырь в Джорданвилле.

На самом деле это связано со спецификой жизни русской эмиграции. От этого напрямую зависело и лицо монастыря, которое за все эти десятилетия подвергалось частичному изменению. После Второй Мировой войны лицом монастыря были монахи, переехавшие из монастыря святого Иова Почаевского во Владимирове на Карпатской Руси (теперешняя Словакия). Эти монахи видели оправдание своего существования на земле в просветительской деятельности на благо своей родины. Они работали денно и нощно. Книги, изданные в те годы, до сих пор переиздаются, но уже, главным образом, в России. Потом увеличился поток англоязычных монахов и мирян. Одно время в нашей семинарии шли разговоры о переходе на английский язык преподавания, существовали двухгодичные пастырские курсы на английском языке. В связи с событиями, произошедшими в России, перестройкой, открытием границ, ситуация в монастыре опять изменилась. Сейчас немалый процент монашествующих – эмигранты из России. Что же касается издательской деятельности, то она продолжается, правда не в тех масштабах, что раньше. Дело в том, что, помимо духовного окормления своей собственной паствы, основной задачей издательства раньше являлось снабжение духовной литературой верующих, находящихся в Советском Союзе. Сегодня гораздо выгоднее и проще издавать литературу в России. Поэтому многие наши издательские проекты осуществляются в Москве, а русскоязычные издания приобретаются в России. Сегодня задача издательства изменилась. Монахи и семинаристы часто занимаются переводом духовной и богослужебной литературы на английский язык, ведь еще совсем недавно за исключением молитвословов, служебников и т.п., литературы на английском языке издавалось достаточно мало. Сегодня монашествующие участвуют также в преподавании, в работе в библиотеке.

- Некоторые деятели русского зарубежья еще в двадцатые-тридцатые годы отмечали, что молодое поколение в эмиграции быстро ассимилируется. Существует ли сейчас эта проблема?

Это очень серьезный вопрос. Не все эмигрантские семьи смогли сохранить в последующих поколениях ощущения своей идентичности. Вначале не было ресурсов приостановить этот процесс, но со временем стали создаваться молодежные организации, церковно-приходские школы, православные гимназии. В настоящее время процесс ассимиляции заметно уменьшился благодаря созданию православных гимназий и церковно-приходских школ, в которых преподается даже церковно-славянский язык. Для множества эмигрантов важную роль сыграла организация русских скаутов. Дело в том, что в условиях эмиграции, когда человек оторван от своего народа, его духовное и культурное наследие временами становится важнее, чем тогда, когда он пребывал на родине.

Процесс ассимиляции идет и сейчас, но очень важно, что происходит это часто в кругах, далеких от Церкви. В нашей семье, например, очень серьезно относились к этой проблеме. Чтобы дети не теряли своей национальной идентичности, мы говорили дома только по-русски, участвовали в приходской жизни, тем самым ощущая свою принадлежность к Православной вере, к русской культуре. В то время, как все общественные организации постепенно умирали, Церковь всегда оставалась в эмиграции главной силой для сохранения русской культуры.

Некоторые новые эмигранты из прибывших за последние 10-15 лет стремятся поскорее ассимилироваться с иностранцами, даже запрещают детям говорить по-русски. Это нередко приводит к трагедии. Проходит несколько лет и эти люди начинают понимать, что они теряют своих детей. И тут даже нецерковные люди обращаются в Церковь, просят священников о помощи, именно в Церкви находят тот дух, который они сами старались забыть. Правда помочь их детям, достигшим уже сознательного возраста, бывает сложно.

- Сейчас в Русской Православной Церкви обсуждается вопрос о предоставлении духовным школам государственной аккредитации. Как обстоит дело в Джорданвилле? И как решается вопрос с языками, ведь среди студентов немало иностранцев?

Дипломы нашей семинарии признаются государством с 1948 года. Наши выпускники получают диплом бакалавра и имеют право продолжить обучение в других высших учебных заведениях США.

Что касается студентов-иностранцев, то для них проблем не возникает. На первом курсе преподавание ведется на английском языке. Одновременно они изучают русский язык. На втором курсе лекции читаются уже на русском языке. Но ситуация еще может измениться в зависимости от того, какие задачи встанут перед семинарией в ближайшие годы. Уже сейчас в семинарии существует заочная форма обучения исключительно на английском языке. Среди паствы Зарубежной Церкви много прихожан, не владеющих русским языком. И, конечно же, нам необходимы священнослужители, хорошо владеющие английским языком. Вообще, вопрос кадров стоит очень остро. Проблема у нас еще и в том, что не все из наших выпускников принимают сан сразу. Это связано, в первую очередь, с тем, что непросто найти матушку, а женатых семинаристов очень мало.

- А существуют ли у семинарии контакты с другими учебными заведениями, например, с семинариями Православной Церкви в Америке?

У нас существуют связи и со Свято-Владимирской и со Свято-Тихоновской семинариями. Мы приглашаем их преподавателей выступать в нашей семинарии с докладами. Кроме того, наши выпускники для получения магистерской степени по богословию, могут продолжить обучение в этих учебных заведениях. Общение с этими семинариями значительно расширилось за последние пять лет, отношения очень плодотворные. У нас существует соглашение и о межбиблиотечном сотрудничестве. Все это очень важно, потому что в нынешнее время преобладающим становится вопрос свидетельства о Православии миру. Студенты должны осознавать, что перед нами стоит задача духовного образования, в достижении которой общение с другими учебными заведениями является очень важной.

- В настоящее время в церковной среде в России существует проблема некоторых общественных движений, где призывают к канонизации Григория Распутина и царя Иоанна IV. Чем Вы можете объяснить такие настроения и доходят ли отголоски этих проблем до Джорданвилльской семинарии?

Я думаю, что интерес к подобным движениям часто вызван неким лже-патриотизмом, духовными поисками, связанными с реабилитацией якобы невинно оклеветанных фигур. В нашей среде постановление Архиерейского Собора Русской Православной Церкви, направленное против канонизации Григория Распутина и Ивана Грозного приветствовалось. Действительно, когда к нам, за границу, приходят «акафисты», «иконы» этих личностей, у нас это вызывает удивление. Это страшно еще и потому, что подобные движения чаще всего дискредитируют патриотизм, а также бросают тень на Церковь, с которой отождествляют подобного рода действия. По этой причине, конечно, особенно важно верующим услышать голос и оценку Церкви.

Этот вопрос имеет, конечно, дисциплинарную сторону. У нас написание икон и акафистов до официальной канонизации немыслимо (вспоминается недавно полученная мною книга о Распутине с акафистом, иконографическим изображением и т.д.), хотя известны отдельные исключения. Например, на многих приходах Зарубежной Церкви существует народное почитание императора Павла и продолжается это достаточно давно. Наш Синод благословил собирать материалы о чудесах, совершающихся по его молитвам. Многими почитается как мученик и убиенный брат Иосиф Муньос, хранитель Монреальской иконы Божией Матери. Но если и существуют иконы убиенного брата Иосифа, то к нам они попадают исключительно из России.

- И последний вопрос. Во время вашего пребывания в России были опубликованы документы, выработанные комиссиями Московского Патриархата и Русской Зарубежной Церкви. Как Вы относитесь к этому событию?

Существующее ныне разделение никогда не было самоцелью для Русской Православной Церкви За границей. Много лет верующие ожидали того дня, когда общение с верующими на родине станет вновь возможным. Если на пути к единству еще стоят преграды, то опубликованные документы свидетельствуют о том, что даже за весьма короткий двухлетний срок были достигнуты результаты, о которых 5 лет тому назад никто не мог и мечтать. Остается надеяться, что работа будет и в будущем находить одобрение и благословение церковных властей.

Смотри также:

• Группа паломников из Свято-Троицкой семинарии в Джорданвилле (РПЦЗ) совершила паломничество по святым местам России

версия для печати