Поздно вечером, 14 августа, после принятия Архиерейским Собором решения о канонизации Царской семьи нам удалось побеседовать с епископом Вологодским и Великоустюжским Максимилианом. Владыка рассказал о своих впечатлениях от Собора и поделился некоторыми размышлениями о проблемах, поставленных перед архиереями.

Для ответа на этот вопрос хотелось бы вспомнить Архиерейский Собор 1997 года, на котором обсуждался вопрос о канонизации Царственных мучеников. Тогда уже были собраны материалы и тщательно изучены. Некоторые архиереи говорили, что надо прославлять Государя-императора, другие призывали к обратному; большая же часть епископов занимала нейтральную позицию. В то время решение вопроса о канонизации Царственных мучеников, вероятно, могло бы привести к разделению. И Святейший принял очень мудрое решение. Он сказал, что прославление должно быть на юбилейном Соборе. Прошло три года, и я, беседуя с теми архиереями, которые были против канонизации, видел, что их мнение изменилось. И колеблющиеся стали за канонизацию. На нынешнем Соборе было единодушное решение данного вопроса. Удивительное единодушие в принятии решения.

Во-первых, мудрой политикой Святейшего Патриарха. А во-вторых, очень убедительным докладом председателя синодальной Комиссии по канонизации митрополита Ювеналия. В его докладе была сформулирована квинтэссенция большой и грамотной работы членов Комиссии.

Я полагаю, что критикуют люди, которые недостаточно глубоко знакомы с работой этой Комиссии. Сравните ее работу с решением Зарубежной Церкви: они взяли и канонизировали всех, кто пострадал с Императорской семьей - а там и католики, там и лютеране. Подобных прецедентов - чтобы канонизировать инославных - в истории Православной Церкви не было. У нас же Комиссия работает так, что еще не было ни одного нарекания к представленному ей кандидату для канонизации. На этом Соборе приняли решение о прославлении более восьмисот новомучеников - и материалы на каждого из них Комиссия внимательнейшим образом изучила. Запрашивали документы, уточняли, писали письма, выясняли детали, посылали членов Комиссии на места. Такую огромную работу проделать! И я знаю по Вологодской епархии, что в Комиссии полученные материалы не залеживается. Я посылал материалы для канонизации, и буквально в течение нескольких недель они рассматривались и представлялись на рассмотрение в Синод. Я скажу, что не во многих наших комиссиях такая оперативность, как у митрополита Ювеналия. Кроме того, хотелось бы отметить желание помочь. Мы всегда получали грамотную доброжелательную консультацию по интересующему нас вопросу.

Это прекрасный доклад, особенно вторая часть, посвященная канонизации Царской семьи. Вывод о том, что Комиссия считает возможным прославить Императора и его семью, все архиереи встретили аплодисментами. По этому докладу видно, что по сути позиция Комиссии не изменилась за три года, прошедшие с прошлого Собора. Это говорит о чем? О том, что было принято правильное решение, дана правильная оценка уже три года назад. Проходит три года - и позиция буквально ни на йоту не меняется. Комиссия еще три года назад дала ответы на те вопросы, которые выдвигали противники канонизации. Это и 1905 год, и Распутин, и отречение от престола и так далее. Митрополит Ювеналий в нынешнем докладе добавил только оценку духовной жизни Императрицы и царских детей. И очень важно, что у нас Государь канонизирован не как император, не как государственный деятель, не как политическая фигура. Царь канонизирован как страстотерпец. Не как мученик, пострадавший за Христа, а как страстотерпец - человек, который мужественно, с христианским смирением и терпением перенес страдания и смерть. Это не политический акт, это свидетельство о том, что этот святой, как и любой святой, является для нас примером для подражания. Посмотрите на его христианское терпение: это император, который повелевал огромной и мощной державой, - и вдруг те, кто не смел приблизиться к нему, начинают им командовать и ведут себя далеко не лучшим образом. И Государь, и Государыня, и их дети терпеливо переносят такие унижения и оскорбления.

Владыка, Вы сказали, что в позиции Комиссии по канонизации ничего не изменилось за три года. С чем же тогда связана перемена мнения архиереев?

Я думаю, что это дело благодати Духа Святаго. (Как это было на Земском соборе, избравшем Михаила Романова царем. В начале Собора был разброд мнений, а в конце водворились мир и согласие.) Некоторые архиереи, как я знаю, побывали в тех местах, где происходило убийство. Потом они рассказывали: мы ощутили святость Государя-императора. Они поняли это не умом, а сердцем. Где Божья воля, там ум отступает, он уже не помогает. Другие архиереи молились. Одному архиерею, например, было открыто так: в день убиения Царской семьи икона стала мироточить. Явное чудо. Другой архиерей молился, и у него изменилось внутреннее отношение к Царю. И, конечно, тот доклад, который сделал митрополит Ювеналий на большом подъеме, - логически четко выстроенный, грамотный, не дающий возможности каких-либо спекуляций на этом решении, отвечающий на все вопросы, - произвел громадное впечатление. Конечно, ищущий повода найдет повод, чтобы придраться к этому докладу. Но мы говорим о тех, кто ищет истину.

Народ уже давно ждет этого акта. Когда было 80 лет со дня убийства Царской семьи, по циркулярному письму Святейшего во всех епархиях служились панихиды. В Вологодской епархии тоже служились. И вот после панихиды ко мне подходит священник и говорит: Владыка, народ после панихиды в особом воодушевлении, на подъеме, можно ли нам, как в некоторых других епархиях, служить молебны с акафистом Императору? Я ответил: пока решение о канонизации не было принято Церковью, мы, как чада Церкви, должны проявлять ей послушание. Не надо предвосхищать решение Церкви. Пожалуйста, можете служить панихиду - это тоже почитание Государя-императора. Ведь сколько известно историй, скажем, о преподобном Серафиме (еще до того, как он был прославлен), как он являлся человеку и говорил: отслужи панихиду на моей могиле - и выздоровеешь. Шли, служили и выздоравливали. Поэтому я считаю, что здесь должна быть церковная дисциплина.

Если бы такое случилось, я не знаю, сумел бы я удержать свою паству от самочинного почитания или нет.

Мы же знаем, что давно служат молебны, служат акафисты Государю - разве нет такого? Пишут иконы Царю, они стоят даже в иконостасах… А Церковь прославила его? Наша не прославила. К чему же это вело? К подрыву церковной дисциплины, к разделению. Конечно, мы не должны идти ни у кого на поводу. Но в докладе митрополита Ювеналия все разложено по полочкам. Нет смысла оттягивать.

Я не говорю, что обязательно случился бы раскол, но разделение могло произойти. Два года назад мне удалось сдержать паству, а как сейчас было бы - я не знаю. Многие архиереи рассказывали: паства просила архиерея - ждем Вас с решением положительным. Они говорили: мы не знаем, как мы вернемся, если не будет положительного решения. Ведь от этого желания народа нельзя просто отвернуться.

Иными словами, не только убежденные монархисты и упертые мракобесы выступали за канонизацию?

Помните, как апостол Павел говорил: одни проповедуют Христа, чтобы утяжелить мои узы, но как бы ни проповедовали, лишь бы проповедовали. Есть люди, которые попытаются извлечь из этой канонизации какую-то политическую выгоду или что-то еще. Но ведь ясно прозвучало, что канонизация Царственных мучеников не имеет политического характера и тем более не означает "канонизации" монархического строя. Я думаю, что сейчас многие противники этой канонизации - а среди них и церковные люди - воспримут это решение как волю Божию. Ведь решение было принято единогласно - это очень важно. Я думаю, что такое принятие решения должно снять все вопросы. А те, кому нужен шум… для них прими положительное решение, прими отрицательное - все равно будут недовольны. Но, я думаю, этот шум быстро утихнет. Вспомните канонизацию Патриарха Тихона - тоже были противники: как же мы его канонизируем, такую личность? По канонизации отца Иоанна Кронштадского тоже были сомнения. Канонизировали - все успокоилось. И в данном случае все быстро успокоится. Главное, что все встало на свои места.

Да, на Соборе было удивительное единодушие. Решение принималось каким-то единым дыханием. Архиереи выступали один за другим и все говорили "за". Тогда Святейшему сказали, что может быть прекратить выступления и начать голосование, потому что все ясно. Епископы с разных кафедр: наши, из Ближнего зарубежья, из Дальнего зарубежья - все единодушно высказывались "за". Да, два архиерея выразили предположение, что могут быть какие-то волнения. Но и они голосовали "за".

Когда я объезжал епархию, то видел, что даже у священников в красном углу стоит икона Царственных мучеников. Я им сделал замечание, что еще не пришло время, и они убрали икону. Но сейчас я, конечно, буду только рад, увидев у них образ Царской семьи. В свое время тоже было ясно, что Оптинские старцы - святой жизни. Тогда я учился в семинарии, читал их жизнеописания и думал, будет ли когда-нибудь их канонизация. И она произошла, хотя в то время никто даже не надеялся на это. Всему свое время. А почитание Государя уже начинало принимать нездоровые формы. Стали говорить о "Царе-искупителе" - а это уже догматическое нарушение, у нас один Искупитель - Спаситель. Сейчас, после принятого решения, окончательно подредактируют жития, богослужебные тексты, будет благословение Святейшего, и будет правильное, церковное почитание Государя-императора.

Я считаю, что для народа это самое важное деяние. Но Собор важен тем, что он проходит в юбилейный год. Будут внесены изменения в Устав Русской Православной Церкви, приняты "Основные принципы отношения Русской Православной Церкви к инославию", "Основы социальной концепции Русской Православной Церкви" - уникальные документы, которых еще никогда не было.

Я с ней бегло ознакомился, у меня отношения положительное. Конечно, можно с чем-то не соглашаться, можно думать о том, что здесь лучше бы усилить, здесь ослабить, но составлен он очень грамотно, очень широко и охватывает и практически все вопросы современной жизни. Естественно, не до деталей, но она дает конкретное, опреденное направление; иначе и быть не может - это программный документ.

Этот вопрос сегодня в своем докладе затронул митрополит Филарет, который отметил, что всегда Поместный Собор понимался как Собор архиереев. Священники, дьяконы и миряне никогда в истории не были членами этих Соборов, как это происходит и сейчас во многих Поместных Церквах. В Соборе 1917-18 гг. уже принимали участие и миряне и священники, но ведь и на нем окончательное решение принималось только архиереями. Архиереи обсуждали то или иное предложение Собора, вносили поправки и в этом виде оно принималось. Т. е. архиереи были контрольным органом, правящим, высшим органом, хотя их число составляло 1/7 Собора. Я полагаю, что эта форма очень хороша.

В Церковь вошло очень много людей, которые недавно обратились к вере, недостаточно воцерковились, прочитав несколько брошюрок, прочитав Евангелие один или два раза. И они начинают учить кого-то или даже учить Церковь. Это ревность не по разуму. Святитель Игнатий пишет: "Я никогда никому не дерзну давать совет без его вопрошения". Подумайте! Святитель, образованнейший человек своего времени говорит эти слова. А сейчас очень много таких людей, которые берутся учить даже Церковь, когда их никто не спрашивает. И представляете, что будет, когда такие люди приедут на Собор. Надо сказать, что и среди духовенства уровень стал намного ниже, чем был раньше. Конечно, и архиереи не идеал. Но все-таки посмотрите: из лучших мирян рукополагают в диаконы, проходит некий отбор, из лучших диаконов рукополагают в иереи, опять некое сито, и только из иереев (и то монашествующих) поставляют епископов. Вернемся к канонизации Царской семьи. Народ читал акафисты, служил молебны, писал иконы еще непрославленным святым - может быть, из лучших побуждений, но тем самым нарушал церковную дисциплину. Получается, что люди считали себя умнее Церкви: мол, вы можете не канонизировать, мы сами будем им молиться. По благословению келейно - пожалуйста, но когда в храме - это беззаконие. Даже если отношение к Государю-императору самое хорошее, но я, как церковный человек, как сын Церкви, как послушный сын, должен слушать свою мать, и, если она мне чего-то не позволяет, этого не делать. А если мы сейчас допустим всех людей решать церковные вопросы, причем простым большинством, тогда могут начаться грустные явления… Но я считаю, что и миряне, и дьякона, и священники должны принимать участие в соборных решениях. Каким образом? Например, как на Соборе 1917-18 гг.

Придраться всегда можно - было бы только желание. Но если мы верующие люди, то должны понимать, что без воли Божией ничего не бывает. Не бывает! Значит, мы это заслужили. Помните, случай, описанный у Аввы Дорофея? Старец заболел, и ученик решил сделать ему кашу с медом. Но по ошибке он вместо меда положил старцу льняного масла, которое уже прогоркло. Тот поел немного и перестал. Ученик говорит: "Ты поешь, тебе надо подкрепить силы, ты болеешь". Тот еще поел. И так до трех раз. А потом старец уже не мог есть. Тогда ученик сам попробовал каши и воскликнул: "Старец, я же тебя убил". А тот отвечает: "Не было бы воли Божией, ты бы не влил сюда льняного масла". Вот образец отношения к тем искушениям, которые бывают в нашей жизни. А то нам что-то не нравится, и мы возмущаемся: какой архиерей самодур. Преподобный Антоний Великий говорил: "Никого ни по какой причине не обличи в недостатке его".

Некоторые высказывают такое мнение: хорошо, пусть будет Архиерейский Собор, но пусть тогда будет выборный епископат, пусть архиереев выбирает церковный народ.

Приведу такое сравнение. Мы стоим на автобусной остановке. Кому из нас придет в голову выбирать, кто будет водителем, кто - кондуктором, кто - механиком? Есть квалифицированные люди, которые определяют, способен человек управлять автобусом или нет. Приходит автобус: хочешь - садись, хочешь - не садись, никто тебя силой не заставляет. Или попадает человек в больницу. Его осматривает врач и назначает ему лечение. Может быть, собирается консилиум специалистов, которые решают, как лечить больного. Но не вся же больница собирается и голосует, как его лечить. Вот Архиерейский Собор и есть своего рода собрание специалистов. В конце концов, Собор может кого-то и пригласить для квалифицированного суждения, как, например, на Первом Вселенском Соборе выступал святитель Афанасий Александрийский, тогда еще будучи диаконом. И его речь коренным образом повлияла на решение по поводу Ария. Второй момент. Почитайте Иоанна Златоуста, когда были выборные епископы. Приходилось чрезвычайно трудно управлять паствой именно потому, что епископа выбирали. Почитайте, с какой болью он об этом пишет. Хотя паства была более воцерковленной, чем сейчас.

Совершенно верно. Ему приходилось лавировать. Одно дело, когда человек может твердо вести свою линию, и другое дело, когда он думает, выберут меня или нет. И архиерей может отказаться от той линии, которую он считает более здоровой. Так что здесь есть очень большая опасность. Тем более, что сейчас даже уровень культуры невысок. Кроме того, наши средства массовой информации довольно часто дают искаженное представление о реальности: они просто недостаточно квалифицированно знают тот или иной вопрос, а иногда дают и вовсе ложную информацию...

Владыка, не кажется ли Вам, что сейчас СМИ часто берут на себя роль отсутствующего у нас церковного суда? Скажем, если мы возмем пример с екатеринбургским епископом Никоном?

Да, пока церковного суда у нас нет, но функции церковного суда исполняют Епархиальный совет, Епархиальное собрание, Синод, Святейший Патриарх. Ведь наказания у нас происходят: и от Причащения отлучают, и запрещают, и извергают из сана, и даже анафематствуют - вспомните Архиерейский Собор, который анафематствовал Филарета Денисенко. То есть судопроизводство ведется. На нынешнем Соборе в Уставе предполагается введение церковного суда. Что касается вопроса с епископом Никоном, то он очень болезненный. Но мне кажется, что разумное решение было принято. Владыка Никон своим шагом (по его прошению он был отправлен в Псково-Печерский монастырь) показал, что это была клевета. Он ушел в монастырь - туда, где весь человек на виду, и никуда ничего не скроешь, как в армии. Я в армии служил и знаю, что там за неделю становится ясно, кто есть кто. Моментально все ясно. Владыка Никон добровольно оставил свою кафедру - ради спокойствия паствы. На мой взгляд, он очень благородно поступил. История очень неприятная, и средства массовой информации ее очень раздули, но я думаю, ситуация уврачевывается.

Владыка, какое впечатление произвел на Вас доклад Святейшего Патриарха на открытии Собора?

Меня поразило прекрасное знание Святейшим всей широты церковной жизни. И - той глубины, с которой он все это знает. И, конечно, меня порадовали многие предложения, которые Патриарх сделал в своем докладе. Мне всегда очень нравятся его выступления на епархиальных собраниях московского духовенства, я всегда с большим интересом читаю эти выступления. Очень полезно и очень назидательно. Хорошо, что его выступления издаются и распространяются. Я всем священникам своей епархии раздаю эти выступления. Святейший дает ценные пастырские советы. Это говорит о том, что он у нас не просто Патриарх, но что он пастырь добрый, с любящим сердцем. Он с любовью относится ко всем и желает всем помочь. Посмотрите: там все очень и очень доброжелательно пишется. Он пытается любовью привлечь людей к добру. По слову преподобного Макария Великого, "злое слово и доброго делает злым, а доброе слово злого делает добрым". Вот это, наверное, отличительная черта нашего Святейшего Патриарха. Я считаю просто Божьей милостью, что в такой сложный период жизни государства у кормила церковного стоит такой мудрый, дальновидный, очень мягкий по форме, но твердый по сути человек, который не боится иной раз и сильных шагов. Вот, например, с так называемыми "екатеринбургскими останками" Патриарх сделал сильный шаг. Но я знаю, что это только добавило авторитета и ему, и Церкви. Я разговаривал со многими людьми, они были очень высокого мнения об этом мужественном шаге Патриарха. Мы знаем его поведение в такие моменты, как 19 августа 1991 года, октябрь 1993 года, как Святейший призывал к умиротворению, как он молился. С какой любовью он относится к пастве, с какой любовью он относится к нашему народу. Как он любит Церковь, как он любит Россию, как не жалеет себя - посмотрите, как он трудится. Рядом с Патриархом молодые не выдерживают той нагрузки, которую несет он. Когда бывают поездки, многим тяжело становится, хотя вся нагрузка не на них, а на Святейшего.

Весьма острым вопросом Собора является проблема Украины. Хотелось бы услышать Ваше мнение по этому поводу.

Сегодня этот вопрос частично обсуждался. И были мнения за то, чтобы вернуться к экзархату, другие - чтобы дать автокефалию. Но здесь Патриарх занял очень разумную позицию, он сторонник того, чтобы сохранялась ситуация, которая есть сейчас. Если мы дадим автокефалию, то что может получиться - Константинопольский Патриарх может не признать нашу автокефалию, а дать автокефалию раскольникам. Тогда наша автокефалия повиснет в воздухе, а раскольники будут как законная Церковь. То есть ситуация может измениться на прямо противоположную. Большинство считает, что надо сохранить имеющийся статус. А дальше - как Бог даст.

На Соборе выступал блаженнейший митрополит Владимир, который также за то, чтобы статус Украинской Церкви пока не менялся. Он отдал должное президенту Украины Кучме, потому что Константинопольский Патриарх хотел бы приехать на Украину, но ни президент, ни митрополит Владимир его туда не приглашают, хотя на Кучму идет давление. Если приедет Константинопольский Патриарх Варфоломей, то неизвестно что будет. Мы знаем, какие сейчас печальные события происходят в Эстонии, к которым он приложил руку. Сейчас главное - не предпринимать резких шагов, надо всеми силами стараться найти мирное решение, не обостряя этих конфликтов.

Владыка, мы заканчиваем наше интервью 17 августа, уже после завершения Собора. Что, по Вашему мнению, было самым важным на этом Архиерейском Соборе?

Самым важным было единодушие архиереев по всем вопросам. Братская любовь архиереев, которые подчас удалены друг от друга на тысячи километров. Особенно важным стало и то, что Собор проходил в стенах возрожденного при участии всего народа Храма Христа Спасителя. Символично, что главный престол Храма освящен в честь Рождества Христова - события, 2000-летию которого был посвящен юбилейный Архиерейский Собор.

Фото: "Православие 2000"