Молитвою спасавшая Москву

Шестьсот лет стоит на Кучковом поле знаменитый Сретенский монастырь. Его стены видели немало великих побед русского народа. Но само его рождение – свидетельство одной из самых чудесных страниц в истории нашего города, свидетельство небывалого величия духа русского народа. Именно здесь, 26 августа 1395 года, решалась судьба Москвы – быть или не быть Третьему Риму…Особенным образом основание монастыря связано с именем благоверной княгини Евдокии, в иночестве Евфросинии.

Преподобная Евфросиния Московская

… Благоверная княгиня Евдокия родилась в Суздале, в семье суздальского князя Димитрия Константиновича и его супруги Анны. Великий Князь Димитрий отличался большой ученостью и любовью к старине. Именно для него инок Лаврентий напишет самый древний из дошедших до нас список летописи – Лаврентьевский. Но более учености был прославлен князь своим благочестием. Он умер, приняв схиму с именем Феодора. Как повествует предание, именно в отчем доме научилась юная княгиня Евдокия больше всего заботиться о душевном спасении и хранить заповеди Божии. Здесь же научили ее воспринимать великокняжеское достоинство не как возможность проводить время праздно и сыто, но как великое и тяжкое служение – Богу, Отечеству, людям, быть матерью скорбящих и обездоленных, не жалеть своего сердца ни для кого. Всей своей жизнью княгиня Евдокия докажет, как усвоила она заветы отца.

В 1366 году юная княгиня Евдокия будет просватана за великого князя московского Димитрия, который войдет в русскую историю с громким именем победителя татар – Донского.

Между Димитрием Донским и Димитрием Суздальским существовали серьезные раздоры из-за великого княжения. Но Димитрий Донской окажет суздальскому князю большую услугу: с его помощью Димитрий Константинович вернет себе Нижегородское княжество, уже было занятое его братом Борисом. Московское войско под предводительством Димитрия Суздальского двинется к Нижнему Новгороду, и Борис будет вынужден повиноваться старшему брату. Ответом на такое благодеяние станет отказ Димитрия Суздальского от притязаний на великокняжеский стол Димитрия Донского. Он также отдаст Великому Князю Московскому в жены свою дочь Евдокию.

Брак Димитрия и Евдокии послужит залогом мира между двумя русскими княжествами – московским и суздальским, а суздальский князь Димитрий из вчерашнего врага станет московскому князю Димитрию добрым другом.

Св. блгв. кн. Димитрий Донской

Великокняжеская свадьба по обычаям тех времен состоялась пышно и торжественно в древней Коломне. И свадьбе этой, как пишет древний летописец «Земля Русская была рада». До сего времени чудом сохранилась деревянная церковь во имя Воскресения Господня, где венчались восемнадцатилетний князь Димитрий и тринадцатилетняя княжна Евдокия. Молитвенное настроение юной супруги, ее благочестие и богомудрие пришлось по сердцу добродетельному Великому Князю Московскому Димитрию: их брак длился 22 года и стал примером целомудренного супружества. Летописец найдет удивительно нежные и трогательные слова, описывая счастливую супружескую жизнь великокняжеской четы: «Еще и мудрый сказал, что любящего душа в теле любимого. И я не стыжусь говорить, что двое таких носят в двух телах единую душу и одна у обоих добродетельная жизнь, на будущую славу взирают, возводя очи к небу. Так же и Димитрий имел жену, и жили они в целомудрии. Как и железо в огне раскаляется и водой закаляется, чтобы было острым, так и они огнем Божественнаго Духа распалялись и слезами покаяния очищались».

Супружеская жизнь великокняжеской четы протекала под руководительством духоносных старцев Русской Земли – святителя Алексия, митрополита Московского, святителя Феодора Симоновского, архиепископа Ростовского и великого печальника Святой Руси – преподобного Сергия Радонежского.

Святитель Алексий, так много значивший в жизни великого князя, с младых лет Димитрия опекавший его, заменивший отроку земного отца, благословил этот брак.

Святитель Феодор, родной племянник преподобного Сергия Радонежского и игумен Симонова монастыря, был избран Димитрием Донским в духовные отцы. Его духовными детьми стали многие именитые люди Москвы, ибо слыл уже при жизни преподобный Феодор святым.

Сюда, в храм Рождества Богородицы в Старом Симонове, приезжала Великая Княгиня Евдокия со своим супругом на исповедь, здесь причащалась она Святых Христовых Таин, здесь поверяла Господу и Пречистой Его Матери свои сердечные страдания… В любимом храме княгини будут похоронены герои Куликовской битвы – Пересвет и Ослябя, сюда же привезут тела и мужественных бояр, бок о бок сражавшихся с Димитрием Донским.

Преподобный Сергий Радонежский, игумен Земли Русской, крестил самого Димитрия и двух его сыновей. Но мало кто знает, что Великая Княгиня Евдокия была ученицей преподобного и, проникнутая духом благочестия, поддерживала и укрепляла своего супруга в мысли о том, что общегосударственное дело собирания русских земель должно начаться с укрепления собственного благочестивого дома.

Москвичам пришлась по сердцу кроткая княгиня, щедро одаренная Господом различными добродетелями. Замужество Евдокии пришлось на годы, весьма тяжелые для Москвы, когда укрепляющееся молодое московское государство постоянно подвергалось нападению, не обошли его стороной и различные болезни и стихийные бедствия… Увы, княгиня Евдокия имела печальную возможность проявить сострадание чужому горю сразу же после приезда в столицу: незадолго до свадьбы невиданный доселе пожар охватил Москву, и летописи назвали его великим. Не успела Москва прийти в себя от страшного пожара, как вернулась «моровая язва». Летописцы так описывают эту страшную болезнь: «Вдруг ударит как ножем в сердце, в лопатку, или между плечами; огонь пылает внутри; кровь течет горлом; выступает сильный пот и начинается дрожь. У других делаются железы, на шее, бедре, под скулою, пазухою, или за лопаткою. Следствие одно: смерть неизбежная, скорая, но мучительная, Не успевали хоронить тел; едва десять здоровых приходилось на сто больных; несчастные издыхали без всякой помощи. В одну могилу зарывали семь, восемь и более трупов. Многие домы совсем опустели; в иных осталось по младенцу».

Страшная болезнь обошла стороной великокняжеский дом, и благоверная княгиня не уставала благодарить Господа за это его милосердие. Во время страшных напастей она непрестанно молилась Богу и увлекала за собой других. Ее милосердная душа, наполненная состраданием к чужому горю, разрывались от жалости и боли. Именно к ней шли за помощью, за утешением… И каждому – доброе слово, каждому – помощь. Великая княгиня на свои деньги хоронила москвичей, щедро одаривала погорельцев. Вот при таких тяжелых обстоятельствах явила себя московская государыня земной матерью страждущих, показавшая любовь ко всем людям.

Святитель Алексий, митрополит Московский

По собственным словам княгини, «немного испытала она радостей в супружестве за Димитрием». Беда шла за бедой. Великой княгине пришлось пережить нашествие на Москву литовского князя Ольгерда, снискавшего славу правителя злобного и жестокого. Он жег города, убивал безвинных. Его военные походы напомнили русским разрушительные походы Батыя. Разбивши русские войска, Ольгерд подступил к Москве, где великий князь и княгиня вместе князем Владимиром Андреевичем, митрополитом Алексием заперлись в Кремле. За те три дня, которые Ольгерд стоял под Москвой, он разграбил многие храмы и монастыри, опустошил многие села. Уйдя из Москвы, Ольгерд похвалялся тем, что она еще долго не забудет сделанных им опустошений. Но это будет не последний набег воинственной Литвы на Москву. Ольгерд предпримет еще одну попытку силой взять Кремль. И вновь – опустошение, гибель людей, слезы и стон…

Пережитые волнения только укрепили Великую Княгиню в вере. Все это время ее можно было видеть в кремлевских храмах, усердно молящую Господа о помиловании ее несчастного отечества. И сама русская природа будет способствовать спасению Москвы. Как пишут летописи, в тот год наступит ранняя весна: в декабре и январе растают снега, реки выйдут из своих берегов, и Ольгерд, испугавшись неблагоприятных для него природных обстоятельств, заключит с Москвой мир.

Независимое поведение князя чрезвычайно озлобило Мамая, который был уже готов напасть на Русь и разорить ее. И Димитрию, дабы спасти от гибели свое княжество, пришлось ехать в Орду. Русские князья, проявлявшие свою волю и самостоятельность, редко возвращались из Орды живыми. И многие еще помнили трагическую судьбу Михаила Ярославича Тверского, супруга многострадальной преподобной Анны Кашинской, зверски убитого в Орде и прославленного Русской Православной Церковью. Но благополучие собственной державы и собственного народа всегда значило для русских князей много больше благополучия личного. И если любовь к своему князю и без того была велика, то после этого мужественного поступка народ назвал своего любимца орлом высокопарным.

Сам митрополит Алексий благословил Димитрия на поездку в Орду и проводил его до берегов Оки. А княгиня Евдокия, уже столько страдавшая, была готова к худшему. В глубокой скорби предалась она своим молениям, ни на минуту не усомнившись в милосердии Божии. В то время на два месяца глубокая тьма объяла весь край, и на солнце видны были черные пятна, что было воспринято народом как знамения приближающейся беды. Но Димитрий вернется из Орды живым: великая слава победителя была у него еще впереди. Молитвы святого старца, митрополита Алексия и честной супруги Евдокии были услышаны Всевышним…

Пройдут еще годы княжения Димитрия и Евдокии. Великой молитвеннице предстоит пережить не одно потрясение: и войну с рязанским князем Олегом, и новое нашествие Ольгерда. Это будут годы духовного созревания будущей великой московской святой. Она отсечет все суетное и мелочное, научится молча и тихо преодолевать скорби. Христианские добродетели великой княгини умножатся, и она прослывет матерью Земли Московской. Как бы ни были тяжелы и тревожны годы правления Димитрия Донского, но ему удалось укрепить Московскую Державу и создать внутренний порядок. Не от того ли, что рядом с ним была именно Великая Княгиня Евдокия, укреплявшая своего супруга духовно, тихая и набожная, оберегавшая семью и детей. Какое глубокое назидание тем, кто считает удел жены-помощницы мужу – малозначительным!

Но самое тяжелое испытание будет у княгини впереди – 1380 год, Куликовская битва…

В первые века монголо-татарского ига язычники-завоеватели терпимо относились к вере покоренных русских, более того, Батый специальной грамотой освободил монастыри и церкви от уплаты дани и приказал молить за себя Бога. Совсем другая ситуация в отношениях с ордой сложилась накануне Куликовской битвы, мусульманин Мамай шел на Русь для того, чтоб огнем и мечем обратить ее в свою веру. Наши благочестивые предки во главе с Великим князем Димитрием вышли ему на встречу чтобы победить или умереть, но умереть христианами.

Прп. Сергий Радонежский

Наставник великого князя святитель Алексий к тому времени уже почил, и Димитрий Донской едет к игумену Троицкого монастыря, преподобному Сергию за благословением на битву. Глубокий старец, отошедший от мира, предсказал князю Димитрию великую победу, но и великую скорбь. В битве за Отечество должно будет пасть почти все православное войско.

Вернувшись в Москву, Димитрий усердно молился в Соборе Архангела Михаила над прахом своих великих предков. Вместе с ним стояла на святой молитве его неизменная помощница – княгиня Евдокия. Великая Княгиня уже не могла сдерживать обуревавших ее слез. Сколько раз доводилось ей провожать мужа, сколько тайных мучений приняло ее бедное сердце! «Утри слезы, – сказал Димитрий своей честной супруге. – Бог наш заступник». Великая княгиня проводила на гибельную сечу своего любимого супруга до Флоровских ворот, затем молча поднялась в свой терем и долго смотрела вслед уходящему войску. «Уже в последний раз смотрю я на тебя, государь мой великий князь», – только и произнесла она вслед удаляющему войску.

Русские мужи, выполняя свой долг, – сложить головы за веру христианскую – взяли в руки оружие. Обязаны были выполнить свой и русские жены… Великая Княгиня Евдокия вошла в храм Архистратига Михаила, где денно и нощно молилась она о победе русского воинства. Ее примеру последовали и остальные… Русские жены молились о мужьях, детях, отцах, братьях, обо всех православных христианах, вышедших на поле брани за Отечество! История, по счастью, оставит нам удивительную молитву княгини, с которой провожала она на бой своего супруга: «Господи, призри на меня, смиренную, сподоби видеть государя моего. Дай, Господи, ему помощь, да победит супротивника. Не дай, Господи, погибнуть оставшемуся христианству. У меня, горькой, две отрасли: князь Василий да князь Юрий, оба младенцы. Возврати им, Господи, отца их по здорову: тогда и земля будет здорова».

Мужская сила и женская любовь, мужская доблесть и женская молитва соединились в одном естестве, в едином порыве к Богу. Святость ратного подвига и святость женской молитвы стали залогом великой победы на Куликовом поле… Все у тех же Флоровских ворот встречала великая княгиня Евдокия своего победителя-супруга.

Но недолго ликовала Москва, недолго было отведено ей мирной жизни. Новая гроза уже собиралась над Русью…

Мамай вскоре после Куликовской битвы погиб, и его место занял Тохтамыш, потомок грозного Чингиз-хана. Озлобленный Тохтамыш решил хитростью наказать Москву и вернуть ее к прежней покорности. Тайком двинул он несметные войска к Москве, чтобы застать Великого Князя врасплох. Уловка Тохтамыша удалась, и Димитрий слишком поздно узнал о приближении татарских войск. Оставив Москву на попечение митрополита Киприана, Димитрий Донской уехал в Кострому собирать войска.

В отсутствие Великого Князя в Москве начались беспорядки. Лишь немногие благочестивые люди, во главе с Великой Княгиней, наложили на себя строгий пост, каялись в своих грехах, усердно молились Богу и приобщались Святых Христовых Таин. Другие же, разграбив боярские погреба с медом, в хмельном угаре принялись поддразнивать и раззадоривать неприятеля. Пьяные лезли на стены, ругали татар, плевали на них, а те только грозили им саблями, показывая, как будут рубить им головы, а потом и совсем уехали. Обрадованные москвичи приободрились: они решили, что татары уехали, испугавшись кремлевских укреплений, и на радостях стали пировать еще больше. Самой Великой Княгине едва удалось с детьми покинуть город. Татары, прослышав про это, снарядили за ней погоню. И лишь заступничеством Пресвятой Богородицы, едва не захваченная татарами, княгиня Евдокия добралась к мужу в Кострому.

А на следующий день под стенами Кремля стояло бесчисленное войско Тохтамыша… Три дня длилась осада Кремля. Храбро сражались защитники Москвы: они лили на татар горячую воду, кидали камни… Тохтамыш хитростью заставил москвичей открыть ворота…

То, что произошло потом, трудно передать словами. Вероломные татары набросились на безоружных москвичей и начали рубить всех без разбора. Священники, умирая, выпускали из рук кресты и иконы. Татары попирали их ногами. Потом они ворвались в Кремль. Несчастные москвичи – мужчины, женщины, дети – метались в беспамятстве по Кремлю. Многие искали спасения в церквах, но татары врывались и туда, истребляя всех, от мала до велика. Резня продолжалась до тех пор, пока у них не утомились плечи, не иступились сабли.

«Какими словами, говорит летопись, – изобразим тогдашний вид Москвы? Сия многолюдная столица кипела прежде богатством и славою: в один день погибла ее красота; остались только дым, пепел, земля окровавленная, трупы и пустые обгорелые церкви, Ужасное безмолвие смерти прерывалось одним глухим стоном некоторых страдальцев, иссеченных саблями татар, но еще не лишенных жизни и чувства». Ужасное злодеяние это было совершено 26 августа 1382 года…

Великий Князь Димитрий, вернувшийся в столицу с княгиней Евдокией, рыдал на развалинах родного города, превращенного в пепелище. 24 тысячи человек похоронили на свои деньги князь с княгиней. И если сам Великий Князь, муж и великий воин, не смог сдержать прилюдных слез, то какие же чувства должна была испытывать его благоверная супруга. Плакала ли она? Скорее всего – нет, ибо великая скорбь была в ее исстрадавшейся душе и израненном сердце, а слезы по своему Отечеству великая княгиня выплакала уже давно… Великая княгиня, мать обездоленных и несчастных, не имела права тогда быть слабой. Она была обязана утешать других, и ее собственные чувства должны были быть только с ней и с Пресвятой Богородицей, которой единственной она и поверяла по ночам свои скорби…

Но Тохтамышу покажется мало разорения Москвы, и он потребует Димитрия в Орду, чтобы подтвердить право на великое княжение. В Орду поедет его старший сын Василий, которому тогда минуло лишь тринадцать лет. Но в те времена отроки мужали рано, и Василий сознательно пойдет Орду, понимая, что ему угрожает гибель. Но этого требовали государственные интересы: Москва, пережившая ужаснейшую трагедию, не могла оставаться более без Великого Князя – а значит, нельзя было думать о личной безопасности. Вот он, истинный княжеский удел – не жалеть своей жизни и не думать о ней ради блага своего народа!

В плену Василий пробудет четыре долгих года. И все эти годы проведет в тайных мучениях его мать, Великая Княгиня Евдокия. Но ни словом не воспрепятствует она отъезду сына. Материнское горе не озлобит Великую Княгиню, она останется такой заботливой к вдовам и сиротам, и лишь в ночи усилит материнскую молитву к Господу и Пресвятой Богородице.

Василию удастся бежать из Орды, воспользовавшись тем, что там начались междоусобицы. Вернувшись в Москву, он застанет своего отца больным. Могучее от природы здоровье воина было надломлено великими душевными и физическими напряжениями. И Димитрий начинает готовить своего старшего сына к великокняжескому служению. Так, впервые на Руси великое княжение перешло от отца к сыну.

В своем духовном завещании Димитрий объявил своим приемником старшего сына Василия, твердо наказывал сыновьям во всем слушать свою мать, действовать единодушно, любить отечество и верных слуг его. «Вы, дети мои, живите заодно, матери своей слушайтесь во всем, из воли ее не выступайте ни в чем; а который сын мой не станет слушаться матери, на том не будет моего благословения».

Димитрий Донской, народный любимец, государь, воин скончался 19 мая 1389 года, когда Великому Князю еще не исполнилось и сорока лет.

…И вновь раздался в Москве плач, тот самый плач любящей русской женщины, который испокон веку покрывает своей любовью и надеждой многострадальную Русскую Землю. «Зачем, дорогой мой, – плакала княгиня Евдокия, – умер ты, дорогой мой, жизнь моя, зачем оставил меня одну вдовою? Цвет мой прекрасный, зачем так рано увял ты? Немного было радостей в жизни моей с тобою, вместо веселия плач и слезы были моею долею; вместо утехи и радости – скорбь и сетование!.. Вдовы старыя, утешьте меня! Юныя вдовы, плачьте со мною! Боже Великий, Царю Царей, будь моим заступником! Пресвятая Богородица! Не оставь меня и не забудь меня во время печали моей!»

Как смерть любимого отца, приняла Евдокия внезапную смерть мужа. Уже более ничто не связывало ее с суетным миром, который так тяготил ее. И лишь завещание любимого супруга быть соправительницей своим сыновьям удержало Великую Княгиню от ухода в монастырь. Княгиня Евдокия всегда жила в тени великой славы своего супруга, скудны и скупы сведения о ее жизни. Теперь же ей предстояло разделить со своим сыном Василием все тяготы государева служения. Она возглавила многочисленную свою семью, стала правительницей Московского княжества.

Великая Княгиня Евдокия в память о своем муже возвела в Московском Кремле величественный храм Рождества Богородицы и украсила его прекрасными иконами, дорогой церковной утварью, старинными книгами. Тем самым Великая Княгиня выполнила давний обет отблагодарить Пресвятую Богородицу за помощь русским войскам в битве с Мамаем. Именно великая княгиня Евдокия и положила начало праздновать со всей торжественностью Победу на Куликовом поле. И когда теперь каждый год в Москве в честь великой русской победы на Куликовом поле идет Крестный Ход, достойное место среди икон и хоругвей должен занять образ Великой Княгини!

Как и положено московской правительнице, оставаясь для людей красивой, являясь на пирах с лицом счастливым и в дорогих одеждах, княгиня Евдокия иссушила свое тело тайным тяжелым постом, неустанными ночными молитвами, ношением вериг и власяницы. Люди, поддавшись искушению, начали злословить и поносить ее, обвиняя в желании еще нравиться мужчинам. Но Великая Княгиня, нисколько не смущалась этим обстоятельством, и только радовалась возможности претерпеть во Имя Господа… Однако непозволительные речи смутили ее сыновей, особенно князя Юрия. Тогда Великая Княгиня, не желая вводить своих сыновей в грех осуждения матери, призвала их тайно к себе и сняла перед ними часть царских роскошных одежд со следующими словами: «Не смущайтесь, любезные дети мои! Я с радостью хотела претерпеть Христа ради всякое унижение и людское злословие; но, увидев одного из вас смутившимся, решилась открыть вам то, чего не открыла бы никогда и никому в мире. Узнайте, дети мои, истину, и да не смущают вас несправедливые обо мне клеветы». В ужасе увидели ее сыновья очернелое от трудов тело и «прильнувшую к костям плоть» и бросились просить прощения у матери. Великая Княгиня отпустила их с миром, сказав им в наставление: «Не верьте никогда внешнему. Один Бог есть судья человеческих дел». Московская княгиня смиренно вынесла клевету, запретив своим сыновьям даже помыслить о какой-либо мести. И Господь обратил злословие клеветников во благо, открыв миру тайные подвиги Великой Княгини.

Сретение чудотворной Владимирской иконы Пресвятой Богородицы на Кучковом Поле

А когда к Москве подошел враг, которого еще не знала Русь, именно молитвам этой великой русской женщины обязаны мы ее спасению.

…Тамерлан сражался не для того, чтобы создать огромную державу, но только ради побед. И после них он оставлял сожженные до тла города, своей злобой и жестокостью он повергал в ужас целые народы. Тамерлан не знал пощады ни к кому, даже к детям.

Когда с Тамерланом осмелился враждовать и разоритель Москвы Тохтамыш, Тамерлан разгромил Золотую Орду и двинулся на Москву.

…Ужас объял Москву.

Как пишет знаменитый Карамзин, Великий Князь Василий, еще неопытный и не искушенный в сражениях, явил себя достойным сыном Димитрия Донского, не устрашился ни славы Тамерлана, ни четырехсоттысячного, прекрасно вооруженного и обученного войска.

Мать сумела вдохнуть в своего сына уверенность в победе.

Князь Василий собрал небольшое ополчение и, впервые надевши ратный шлем, выступил навстречу непобедимому врагу. Он шел той же самой дорогой, которой шел когда-то на Мамая его Великий Отец. Москва осталась на попечение матери, Великой Княгини Евдокии.

Русское войско вышло навстречу врагу, но слишком неравны были силы, недостаточна крепость русских воинов для решительного боя.

Великая Княгиня понимала, что не имела права ни на страх, ни на слабость. Все свои годы она вверяла себя, своего мужа, своих детей заступничеству Царицы Небесной, все свои годы она непрестанно молилась ей. И наступил день, когда спасти Москву могло только чудо.

Великая Княгиня Евдокия, ни на минуту не усомнившись в помощи Пресвятой Богородицы, посылает во Владимир за чудотворным образом Богородицы. С плачем отпускали владимирцы икону, перед которой они не раз молились в самые тяжкие для города времена.

На Кучковом поле ждала Великая Княгиня Спасительный Образ. Вместе с ней, преклонив колена, стояла вся Москва. Рядом с княгиней стоял митрополит, стояло духовенство, стояли князья и бояре, стояли простолюдины, женщины, старики, дети.

И молитвы княгини-матери были услышаны Богородицей. В тот самый миг, когда Спасительный Образ Богородицы торжественно вступал в Москву, Тамерлану было сонное видение. Он увидел высокую гору. С вершины этой горы шли к к нему многие святители с золотыми жезлами, а над ними, в лучезарном сиянии, стояла Жена благолепия и величия неописанного. Жена повелела ему оставить пределы русской земли. Тьмы молниеносных воинов, окружавших Жену, грозно устремились на Тамерлана.

Грозный хан затрепетал от ужаса, проснулся и немедленно приказал своим войскам отступить. Дойдя до Ельца, грозный воитель так и не осмелился войти в Москву… Молитвами слабой, исстрадавшейся женщины, Великой Московской Княгини, которая не имела права ни на страх, ни на слабость, в сердце которой Господь вложил мужскую доблесть и отвагу, истинную Веру и Любовь, Москва была спасена…

Великий Князь Василий вернулся в Москву победителем Тамерлана. А на том месте, где москвичи встречали икону, княгиня-мать и ее сын повелели построить Сретенский монастырь. 26 августа, когда произошла эта встреча, положено было считать церковным праздником. И с тех пор каждый год в этот день из Успенского собора Кремля бывает Крестный ход в Сретенский монастырь. Так из дня глубокой скорби и унижения этот день стал днем торжества и духовной победы русского народа!

Великая княгиня Евдокия решает окончательно уйти от мира и полностью посвящает себя делам духовным. Есть предположения, что она тайно принимает постриг. Быть может, она полностью посвящает себя строительству Вознесенского монастыря в Московском Кремле, которое будет закончено уже после ее блаженной кончины.

В «Степенной книге» лишь говорится, что княгиня Евдокия «в царствующем граде Москве постави церковь каменную Вознесения и монастырь честен возгради, иже ныне есть девический общежительный монастырь». Этот монастырь мечтала княгиня сделать местом своего упокоения от трудов земных, здесь она желала быть похороненной после своей смерти.

Княгиня Евдокия выбрала место для строительства храма – у Фроловских, ныне Спасских, ворот – не случайно. Здесь она провожала своего любимого супруга на Куликовскую битву, здесь же встречала его победителем. Здесь же стояли княжеские палаты Димитрия и Евдокии, откуда она смотрела вслед уходящему войску. Основанный княгиней монастырь считался царским, и настоятельницы монастыря могли входить к великим княгиням без доклада.

И только незадолго до смерти удастся Великой Княгине совершить то, к чему она стремилась всю свою жизнь, к чему так тяготела ее душа. Перед кончиной ей явился ангел и известил ее об окончании временного земного жития. Княгиня Евдокия тотчас онемела и знаками попросила, чтобы написали образ ангела. Когда же икону написали, она поклонилась ей, но попросила, чтобы написали другую, но и с этой иконой было то же самое. Только когда была написана икона архистратига Михаила, она узнала явившегося ей ангела и заговорила.

Преподобная Евфросиния Московская

Уже совершенная не связанная с миром, княгиня Евдокия решает постричься и провести остаток своих дней в затворе.

Сказание говорит, что шествие Великой Княгини в монастырь, на труды духовные, ознаменовано было Божиим благословением и чудом. Накануне ее пострига она во сне явилась одному нищему, слепому от рождения, и пообещала исцеление. Когда Евдокия шла в монастырь, слепец попросил ее: «Боголюбивая госпожа Великая Княгиня, питательница нищих! Не призри и моей просьбы, исцели меня от многолетней слепоты, как сама обещала, явившись мне в сию ночь. Ты сказала мне: завтра дам тебе прозрение: ныне настало для тебя время обещания».

Великая Княгиня как бы случайно опустила слепому на руку край своей одежды. Нищий с глубокой верою отер им глаза. И у всех на виду совершилось чудо: слепой прозрел! По преданию, в день пострига княгини от различных болезней исцелилось тридцать человек. И народ, и Святая Церковь прославят этот день как день памяти московской княгини.

Великая Княгиня примет в монастыре постриг с именем Евфросинии, что означает – Радость. Таковой она всегда и была для москвичей – радостью земной и радостью духовной, не раз своими святыми молитвами спасавшая Москву…

Скончалась великая заступница Москвы 7 июля 1407 году. Люди плакали и шептали о новом чуде: свеча над гробом княгини-инокини зажглась сама собой. Ее погребли при огромном стечении народа в основанном ею монастыре.

Вознесенский монастырь стал последним прибежищем русских великих княгинь и цариц. В истории остались счастливые свидетельства особого почитания нашими государями прародительской усыпальницы. Когда они отправлялись в военный поход или шли на богомолье, то обязательно приходили сюда, к матерям Земли Русской за благословением. Готовясь к Великому посту, они также притекали сюда, испрашивая прощение у своих родительниц. В светлые же Пасхальные дни приносили в Вознесенский храм красные яйца в знак христианской радости и клали их на надгробия.

Долгие годы насельницы монастыря с любвию хранили память о его святой основательнице, однако мир монастыря будет прерван чудовищным взрывом. Мощи преподобной и останки других великих княгинь и цариц будут положены в Судной палате Архангельского Собора Московского Кремля. Обретем ли мы когда-нибудь мощи нашей святой – на то Воля Божия…

Но теперь почивают рядом, так любившие друг друга, Великий Князь Димитрий и Великая Княгиня Евдокия, во инокинях Евфросиния.

Преподобная наша мати Евфросиние, моли Бога о нас!

Однако в Москве нашлись люди, которым оказалась небезразличной судьба духовной жемчужины Москвы. 28 сентября 1999 года в Патриаршем Дворце Московского Кремля был проведен первый благотворительный вечер в пользу воссоздания знаменитой усыпальницы. И как много изменилось с того дня!

В подвальной палате Архангельского Собора начались восстановительные работы.

По благословению Святейшего Патриарха Алексия, у гробниц великих княгинь служатся литии настоятелем храма Рождества Богородицы в Старом Симонове прот. Владимиром Силовьевым и сестрами Православного общества во имя святых жен Руси.

Начал складываться Попечительский Совет по воссозданию великокняжеской усыпальницы великих московских княгинь и цариц при Архангельском Соборе в Московском Кремле. Председателем Совета стал Святейший Патриарх Московский и Всея Руси Алексий. В состав Совета войдут государственные и политические деятели, деятели науки и культуры.

В районе Котловка Юго-Западного Округа Москвы будет строиться и храм прп. Евфросинии Московской.

Но самое главное и радостное событие для всех православных верующих – обретение мощей преподобной Евфросинии Московской. Главному археологу Кремля Т.Д. Пановой удалось найти архивный документ, на котором точно обозначено захоронение великой княгини. В течение года проходило изучение захоронения. И вот – радостное известие: да, это Ее захоронение, это Ее святые мощи!

7/20 июля 2000г., в день памяти преподобной Евфросинии Московской, в Архангельском Соборе была отслужена Божественная Литургия. И те православные, которым посчастливилось в этот день побывать на службе, смогли за долгие годы забвения вновь поклониться чудотворице, великой московской княгине Евдокии, во инокинях Евфросинии. Часть ее святых мощей была вынесена во время молебна для всенародного поклонения…

Преподобная наша мати Евфросиние, моли Бога о нас!

Теперь, когда вы с благоговением входите в Сретенский монастырь, помолитесь преподобной матери нашей Евфросинии. И подумайте, люди русские, а не стоите ли вы на том самом месте, где стояла когда-то сама великая княгиня – которая и жила, и страдала со своим народом…

версия для печати