Православие.Ru

Русский Дом
ПРАВОСЛАВИЕ.RU

   
 Rambler's Top100

РУССКИЙ ДОМ № 8,  2001

ПЕРВЫЕ ПЛОДЫ ПОКАЯНИЯ

В августе прошлого года в сонме Новомучеников Российских в чине страстотерпца был прославлен наш последний император Николай Александрович Романов. Русская Православная Церковь подошла к этой акции с большой ответственностью, без ненужной спешки и в то же время с пониманием того, что долго затягивать это дело тоже нельзя. Не дав вовлечь себя в бушевавшие вокруг этого вопроса страсти, она скрупулезно изучила все материалы, обращая внимание при этом также на чудеса и знамения, которые особенно обильно стали являть себя начиная с годовщины убийства венценосного мученика 17 июля 2000 года, когда на крестном ходе из портрета царя полилось благоуханное миро. Только убедившись, что Николай Второй не был повинен ни в Кровавом воскресении, ни в других инкриминированных ему преступлениях (во всех этих случаях он был подло "подставлен" недостойным его окружением, которое он сам охарактеризовал горькими словами: "кругом измена, трусость и обман"), Церковь на Юбилейном Архиерейском Соборе совершила акт канонизации.

Серьезность церковного отношения к канонизации Государя диктовалась важностью принимаемого определения. Соборное православное мышление, более глубокое, чем ум любого отдельного человека, понимало, что это определение должно вызвать какие-то положительные изменения в нашей жизни.

И вот прошел год. Это, конечно, очень немного, но все-таки мы можем задать себе вопрос: наметились ли за это время какие-то сдвиги в нашем бытии, есть ли хотя бы их начатки?

Для удобства анализа рассмотрим последовательно три сферы, в которых после канонизации царя могло что-то произойти: сферу мистических явлений, сферу общественного сознания и сферу реальной жизни - говоря философским языком, онтологию, психологию и прагматику.

1. В области сверхъестественного результаты прославления Государя полились прямо-таки потоком, причем в буквальном смысле этого слова. Полупроницаемая пленка, отделяющая наш мир от соседствующего с ним потустороннего бытия, не выдержала резко усилившегося напора "оттуда", и многочисленные изображения царя начали покрываться каплями миро, менять цвет, становиться более четкими, окрашиваться кровью и даже появляться там, где их никогда не было и не могло быть (о последнем феномене было рассказано в предыдущем номере нашего журнала). Мы не можем знать, как и зачем это все хлынуло "сюда", но, судя по внезапности и интенсивности потока, "там" произошел взрыв невообразимой радости. Насколько можно видеть по историческим документам, такого не было еще ни при одной канонизации - тут просто как плотину прорвало. Бумажные иконки, простые фотографии царственного мученика являют чудо мироточения в квартирах сотен никакой особой святостью не отличающихся граждан, а что касается храмов, то там это чудо стало настолько всеобщим, что почти не вызывает уже удивления. Но на одном не совсем обычном знамении хочется все же задержаться. В московской церкви Бориса и Глеба начала мироточить икона этих святых князей. Казалось бы, какое это имеет отношение к канонизации Николая Второго? Подумав, приходишь к поразительному выводу: имеет! Борис и Глеб - первые святые нашей Церкви, и они прославлены в том же чине страстотерпцев, что и Николай Александрович, их дальний родственник. Когда-то воин Пелгусий видел, как Борис и Глеб плыли по небу на ладье, чтобы помочь святому Александру Невскому в битве со шведами; теперь, придя в храм в Зюзино, каждый может увидеть, как они ликуют вместе со своим более поздним родственником, который вошел в их небесное сообщество.

Видя такое, невольно вспоминаешь слова одного мудрого человека, который предрек, что в будущей возрожденной России царь Николай будет не просто святым, но одним из самых почитаемых народом святых. Небывалая манифестация чудес и знамений, начавшаяся сразу же после прославления Государя, позволяет думать, что так оно и будет.

2. Перемены в национальном сознании не могут происходить так же быстро, как в невещественном горнем мире: коллективно выработанные стереотипы мышления, как и все земное, обладают инерцией. Общество не любит открыто менять свои убеждения, отождествляя такое изменение с изменой, поэтому искать перемены нужно там, где они имеют косвенное проявление, например, в тех телепередачах и газетных статьях, которые не несут прямой идеологической нагрузки. В них меньше тех навязываемых нам извне представлений о России, которые вынуждены репродуцировать ангажированные Америкой руководители СМИ; в них больше сказывается действие той невидимой, но упрямой силы, которую представляют собой умонастроение масс, их оценочные установки, их образ восприятия окружающего. Тут бессильны деньги соросов и гусинских - они могут направлять в угодное русло лишь специально подготовленную пропаганду, а чуть в сторону, и уже начинает говорить не диктор и не обозреватель, а народ, к которому они принадлежат и с которым связаны всей своей корневой системой, заложенной в детстве и юности, когда они и не помышляли вещать в эфир, а просто болтали о том и о сем со сверстниками и невольно настраивали свой глаз на одинаковое с ними видение мира. Эта одинаковость индивидуального оптического устройства сохранится у них до конца дней, от кого бы они ни получали зарплату, поэтому вербовка Америкой русских журналистов неэффективна: чтобы русскости совсем не было в эфире и печати, нужно было бы заменить их американскими журналистами, но тех никто у нас не стал бы слушать.

Так вот, в последнее время в наших средствах массовой информации, несмотря ни на что являющихся некоторым отголоском национального самосознания, произошел внешне малозаметный, но по своей сущности очень важный поворот. Говоря о нашей истории, рассказывая о каких-то датах и о замечательных деятелях прошлого, сейчас упоминают в основном то, что относится к дореволюционному времени, и чрезвычайно редко касаются героев гражданской войны и первых пятилеток, о которых еще недавно только и говорили. Это показывает, что мы стали осознавать себя духовными наследниками многовековой коренной России, а не того семидесятилетнего периода, с которого прежде было принято начинать отсчет истории. "Старорежимный" уклад уже не трактуется комментаторами как "реакционный", и на деятелей, проявивших себя в рамках этого уклада, они не навешивают больше ярлыка классовых врагов, ощущая их вполне своими. Но ведь "старый режим" был не чем иным, как царизмом, следовательно, тут обнаруживается факт адаптации нашего коллективного "Я" к монархии как к родной и близкой нашему сердцу форме жизнеустроения. И это лишь первый шаг - дальше пойдет реабилитация отдельных Государей, признание их ранее замалчиваемых заслуг, разоблачение возведенной на них клеветы и, в конце концов, появление к ним чувства любви и благодарности. И разве не напрашивается мысль, что последний представитель династии Романовых, уже год находящийся среди тех, кто предстоит Богу, в сонме святых умолил Его просветить души русских людей и сделать их справедливыми по отношению к своим предкам?

3. Поворот в психологии влечет за собой поворот в действиях. Почувствовав себя преемниками традиционной Руси, мы начинаем нормально воспринимать те формы организации жизни, которые были ей свойственны и упразднились в результате революции. В число таких форм входит хозяйственная деятельность православных монастырей. В XV веке, когда шло освоение обширного пространства от междуречья Оки и Волги до Белого моря, она играла громадную роль. Как писал Ключевский, "монастырская колонизация встречалась с крестьянской и служила ей невольной путеводительницей". Это и понятно: своим добросовестным трудом по возделыванию целины, который был для них угодным Богу "послушанием", монахи подавали пример мирским землепашцам, стремившимся селиться поближе к "святым людям". Сегодня мы снова стоим перед необходимостью культивировать земельные площади - пусть не дикие, как пятьсот лет назад, но изрядно одичавшие после сельскохозяйственных упражнений руководимых райкомами колхозов. И снова монастыри могут стать "путеводителями" для отвыкших от творческого труда на земле крестьян. Объективно это совершенно бесспорно, но важно, каково субъективное мнение об этом начальства, которое воспитывалось в убеждении, что монахи - это нежелающие работать обманщики народа. Самые последние данные говорят о том, что оно рассталось с таким стереотипом.

Примером, подтверждающим это, может служить судьба проекта восстановления находящегося ныне в руинах Свято-Троицкого Езерского монастыря в городе Ворсме Павловского района Нижегородской губернии. Разработчики этого проекта приготовились к обычной до сих пор длительной войне с администрацией за землеотвод, но, к своему приятному удивлению, встретили с ее стороны такое благожелательное отношение, о котором еще год назад можно было только мечтать. И это выразилось не в одних словах, но и в делах: перед оформлением всех документов на владение просимым участком был открыт "зеленый свет". В лице главы администрации города Павлово Куренкова и его заместителя Никитина, а также руководителей администрации города Ворсмы Шурова и Волкова инициаторы возобновления обители встретили полных единомышленников, оценивших перспективность замысла. А этот замысел состоит в том, чтобы на насельников будущего монастыря, расположенного на островах, возложить послушание по разведению рыбы, которое может существенно поднять экономику района. Ну а о том, что, обретя свое прежнее великолепие, монастырь станет украшением губернии, и говорить нечего. Начальство понимает и это.

Дай Бог, чтобы возрождение этого монастыря в качестве сильной хозяйственной единицы стало "великим почином" - уже в новом смысле. И сопоставление даты этого почина с датой прославления последнего царя говорит о весьма вероятной связи между этими событиями.

Виктор Николаевич Тростников

Приход церкви в честь Пресвятой Живоначальной Троицы,
г. Ворсма Павловского района, Нижегородской области.
Р/с 40703810842050000890
БИК 042202603
к/с 30101810900000000603
ИНН 5252011754
ОКПО 02748872
ОКОНХ 96130
Волго-Вятский банк СБ РФ г. Н. Новгород


 






Rambler's Top100 TopList
<< НАЗАД НА ПРАВОСЛАВИЕ.RU