При полной догматической тождественности поместные Православные Церкви отличаются друг от друга богослужебной практикой и духовными традициями. Имеет свою специфику в этом и Русская Православная Церковь. Одна из самых заметных ее особенностей - необыкновенно торжественное празднование дня Покрова Богородицы 14 октября. Даже в Константинополе, где произошло явление Божией Матери, простершей над верующими Свой Омофор, не отмечают этого праздника. Многие наши прихожане ошибочно считают Покров двунадесятым праздником и спрашивают священника: а когда будет отдание? А какие великолепные храмы ему посвящены: шедевр XII века на Нерли и шедевр ХVI века на Красной площади в Москве ("Василий Блаженный")...

Вообще, если смотреть на Россию "гордым взором иноплеменным", может возникнуть впечатление, что она так и норовит присвоить себе знаки благодати, отметившие совсем другие земли. Покров Богородица держала над греками, а мы уверены, что Она простерла его над нами; в качестве удела Девы Марии апостольский жребий указал на Грузию, а мы говорим: "Россия - дом Богородицы". Ну а если мы посмотрим изнутри, спросим свое русское сердце, не хвалимся ли мы большим, чем имеем на самом деле? Как ни пытай его, сердце ответит: нет, тут нет даже и призрака гордыни, а есть чистая правда. Кто как не Россия находится под вышним покровительством? Какую еще землю невидимо исходил в рабском виде Царь Небесный, благословляя каждую ее пядь? Вглядываясь в любые глубины нашей совести, мы увидим одно: Русской Православной Церкви и Российской державе назначено быть последним оплотом Христовой истины и последней территорией спасения перед приходом антихриста и концом света.

Так и слышу крики гордых иноплеменников, поднявшиеся в ответ на эти слова: "Имперское мышление!", "Мессианство!", "Самообольщение!" Успокойтесь, господа, ни первого, ни второго, ни третьего здесь нет. Мы лишь констатируем факт, отрицать который можно только вместе с отрицанием всей христианской эсхатологии. Ее центральным положением является то, что в последние времена не все люди пойдут за лжепророками и примут на себя начертание зверя, и это будет иметь громадное значение и изменит весь ход происходящего. "И если бы не сократились те дни, то не спаслась бы никакая плоть; но ради избранных сократятся те дни" (Мф. 24, 22). Надо вспомнить и другое речение: "На сем камне Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее" (Мф. 16, 18). В какой же стране может в исторической перспективе остаться такое количество верующих, чтобы они смогли до последнего дня сохранить Христову Церковь и изменить весь сценарий Страшного Суда? Если учесть нынешнее состояние человеческого рода и направленность происходящих в мире процессов, в этом качестве можно вообразить себе только Россию. Все другие страны, где существуют поместные Православные Церкви, все больше и больше поглощаются "Новым мировым порядком", открывшимся Тайнозрителю еще 2000 лет назад. "И жена облечена была в порфиру и багряницу, украшена золотом, драгоценными камнями и жемчугом и держала золотую чашу в руке своей, наполненную мерзостью и нечистотою блудодейства ее" (Откр. 17, 4). Разве возможно не узнать в этом образе современную Америку, купающуюся в богатстве и роскоши и предающуюся безудержному разврату и самоугождению, превращая себя в "потребляющее животное"? И вот эта великая блудница соблазнила уже и Грецию, и Болгарию, и Румынию, и Грузию, а сопротивлявшуюся ей Сербию раздавила силой, и только с Россией вышла у нее осечка. Это тем более досадно для нее, что, когда у нас началась "перестройка" и пошли "реформы", она истолковала их как капитуляцию России, впала в эйфорию и на радостях даже утратила бдительность, что было нам очень на руку. И только теперь выясняется, что подлинный смысл последнего десятилетия двадцатого века заключался для нас не в "демократизации", то бишь в принятии американских ценностей, а в разрушении неповоротливых, убивающих всякую деловую инициативу "госплановских" экономических механизмов и создании принципиально новых стимулов хозяйственной деятельности, которые, получив широкое развитие, сделают Россию такой богатой и сильной, какой она никогда еще не была. А "ценностей" заокеанских православные люди так и не приняли, и вся агитация продажного телевидения только обозлила нас против них.

Этап разрушения был болезненным для России; умирание сросшейся с ней марксистской утопии можно было принять за ее собственное умирание, Америка так и сделала - все ведь любят выдавать желаемое за действительное - и так по этому поводу возрадовалась, что и вообразить трудно. Однако наша живучесть в который уже раз оказалась превышающей всякое ожидание: войдя в зону смерти в обнимку с коммунистической идеологией, мы подождали, пока она погибнет, а сами вышли из этой зоны живыми! И сила начала возвращаться к нам. Валовой продукт стал у нас возрастать, в этом году впервые после революции мы намереваемся экспортировать зерно, увеличивается добыча нефти и газа, успешно выплачиваются внешние долги, зарплата учителей поднимается в два раза, укрепляется армия, а главное - идет сопоставимое по своему масштабу разве лишь с семнадцатым веком храмостроительство. Спецслужбы США с запозданием заметили это, но теперь нашу великую Родину, встающую на ноги, очень трудно поставить обратно на колени. И именно она будет светочем гибнущему миру и кораблем спасения верных.

Такова объективная реальность. Что же касается наших субъективных чувств, к ней относящихся, то среди них нет ни высокомерия, ни самолюбования, ни тщеславия. Интуиция говорит нам, что на нас возложено какое-то особое историческое задание, и в этом смысле мы чувствуем себя выделенными, но не воспринимаем эту выделенность как избранность, а относим ее к милостивому благорасположению к нам Пресвятой Богородицы - отсюда и наша любовь к празднику Покрова. Мы не дерзаем думать, что сам Бог готовит нас для выполнения уникальной миссии, и представляем дело так, будто Его Пречистая Матерь по великому человеколюбию взяла нас, недостойных, под Свой Покров.

Скромность украшает и отдельного человека, и целую нацию, но думается, нам пора уже ясно понять нашу конкретную роль в Божественном Домостроительстве. Эта роль трудна и ответственна, она из тех, о которых хочется сказать: Господи, пронеси сию чашу мимо! Если Богородица и вправду питает к нам особенную любовь, то только потому, что знает, какой тяжкий крест лег на наши плечи по воле Ее Божественного Сына, и заранее нас жалеет. Но нам жалеть себя нельзя, мы должны быть просты, как голуби, и мудры, как змии. А мудрость состоит в том, чтобы по прошлому предугадывать будущее, чтобы, вглядываясь в свою историю, находить в ней намеки на свою завтрашнюю работу.

А история наша красноречива, как ничья другая. Даже поверхностное ознакомление с ней показывает, как тщательно Господь оберегал нас от сворачивания с назначенного нам пути, и позволяет сделать логический вывод насчет того, в чем состоит этот путь и чем он должен завершиться. Сам же исторический материал, позволяющий сделать этот вывод, совершенно нелогичен: нашей судьбой явно управляли не социальные закономерности, а Промысл Творца о РОССИИ.

В конце первого тысячелетия по Рождестве Христовом Руси было суждено оставить язычество и стать христианской страной. Задним числом очевидно, почему нам был назначен именно этот срок. Всеведущий Бог знал, когда под грузом накопившихся грехов падет Константинополь, и за пятьсот лет до этого начал готовить ему смену. Этого времени как раз должно было хватить, чтобы Россия созрела в религиозном отношении как преемница Византии, как Третий Рим, после которого четвертому не быть. Разумеется, это предполагало принятие Россией неповрежденной апостольской веры, т.е. Православия. Однако то, что понятно нам сегодня, не было понятно в десятом веке княгине Ольге, желавшей окрестить Русь, и когда ее попытка получить митрополита из Константинополя провалилась, она, естественно, обратила взор на Запад. Германский император Оттон согласился удовлетворить просьбу "королевы россов" и отрядил для окормления Киева одного из своих епископов. Хотя официального разделения конфессий тогда еще не было (оно произошло через сто лет, в 1054 году), немецкая Церковь подчинялась римскому папе, так что в тот момент никто из людей не мог уже воспрепятствовать тому, чтобы мы стали католиками. Но невозможное человекам возможно Богу. Предназначенный для Руси епископ вдруг умер, а второй, Адальберт, добрался до Киева лишь через год, когда подрос Святослав, и его языческое окружение воспротивилось крещению и изгнало незадачливого миссионера вон, нанеся ему даже телесные повреждения. Так мы не стали второй Польшей, и в этом надо видеть результат вмешательства свыше. Второй раз такое вмешательство произошло в XII веке, когда на Русь было наложено татаро-монгольское иго. По здравому разумению великому князю Александру Невскому надо было бы обратиться за помощью к европейцам - все-таки они, как и мы, были христиане. Так рассуждало большинство русских людей, так рассуждал и родной брат Александра Андрей, и не только рассуждал, но предпринимал энергичные попытки привлечь на нашу сторону европейских монархов и военачальников. Но святой князь предвидел, что вступление в коалицию с Европой непременно будет обусловлено какой-то формой унии с латинянами, и Православию на Руси придет конец. И один в поле воин! Взяв на свою совесть политическую стратегию Руси, он шел на всяческие уступки Орде, ездил туда, чтобы умилостивить ханов, и, обеспечив себе спокойный тыл на востоке, все усилия сконцентрировал на отражении духовной экспансии с запада. И что же? Ордынское царство ослабело из-за внутренних распрей, и иго было сброшено, а Православие сохранилось непорочным и еще более укрепилось в борьбе с латинством. Кто мог вложить в ум и сердце благоверного князя такую силу предвидения? Конечно же, Бог, Которого он свято чтил и Которому постоянно молился.

В конце ХV века нашу Церковь поразила страшная ересь жидовствующих, отрицавших троичность Бога. И как раз в это время преподобному Александру Свирскому, чьи абсолютно нетленные мощи открыты сейчас для поклонения, явилась Сама Пресвятая Троица! Он был вторым человеком, увидевшим Ее, после праотца Авраама, лицезревшего Троицу под Мамврийским дубом. Ересь была уничтожена, а основной догмат Православия был еще раз подтвержден канонизацией преподобного Александра, последовавшей всего через 13 лет после его кончины. Забота Бога о чистоте нашей веры проявилась здесь уже не через людей, а непосредственно.

Скажем еще о ХVI веке. В это время произошел раскол уже в самой Западной церкви, и над Россией нависла опасность влияния протестантизма. Петр, собственно, под влияние протестантизма и подпал. Но когда на престол взошла его родная дочь Елизавета (1740 г.), это влияние сразу прекратилось, ибо отец совершенно не занимался воспитанием Елизаветы, не привил ей свои лютеранские предпочтения, и она выросла истинно православной русской женщиной. Господь уберег будущую царицу от немецкой веры.

Имеющий глаза да видит, имеющий уши да слышит. Вся наша тысячелетняя история есть повесть о том, как Бог сохранял Россию в истине. Это не могло иметь другой цели, как только той, чтобы в последние дни Россия понесла эту истину во все концы вселенной. Если не она, то кто же?