Житие священномученика Неофита Любимова

17 сентября 1918 года, 90 лет назад, большевиками был расстрелян протоиерей Неофит Любимов. Поводом для его ареста, закончившегося смертным приговором, стала панихида, которую верный Богу и Его помазаннику государю российскому отец Неофит отслужил по убитому императору Николаю II. Большевистская кровавая машина уже была запущена – протоиерей Неофит был в числе ее первых жертв.

Протоиерей Неофит родился в 1846 году в селе Таборы Самарского уезда Самарской губернии. Высшее образование получил в Киевской духовной академии, окончив ее кандидатом богословия. В 1876–1882 годы состоял преподавателем русского языка и гражданской истории Симбирского епархиального женского училища. С 17 августа 1885 года определен законоучителем и инспектором классов того же училища^[1]. Преподавал также в Мариинской женской гимназии Симбирска, Симбирском кадетском корпусе (1874–1879).

В 1885 году Неофит Любимов был рукоположен во священника. Состоял в клире церкви Введения во храм Пресвятой Богородицы епархиального училища. До нас дошло восемь «Слов» отца Неофита, произнесенных во Введенском храме в дни престольных праздников. В одном из них отец Неофит говорил, обращаясь к своей молодой пастве: «И вы, боголюбивые чада, по примеру Пресвятой Девы, Которая, пребывая под кровом храма Божия, воспитывала Свое сердце в духе веры и святости, должны, находясь также под сению дома Господня, возрастать духовно-нравственно, восходить от силы в силу, основывая свое просвещение и нравственное совершенствование на истинах спасительной веры. По учению святых апостолов, лучшее украшение жены-христианки – ее сокровенное сердце в нетленной красоте кроткого и молчаливого духа и чистое богобоязненное житие в вере и любви и в святости с целомудрием, что драгоценно пред Богом и прилично женам, посвящающим себя благочестию (см.: 1 Тим. 2: 9–12,15)… Силою и влиянием благовоспитанного сердца просвещенной жены-христианки достигается тот идеал нравственного совершенства, который делает семейную и общественную жизнь источником полной радости и утешения, создает истинное благо и счастье, воспитывает добрых сынов святой Церкви и доблестных слуг престола и Отечества»^[2].

Сам отец Неофит, будучи ревностным и взыскательным духовным наставником и даровитым педагогом, стремился воспитать благоговейных и верных чад святой Церкви. Напутствуя воспитанниц на выпускном акте в Симбирском епархиальном женском училище 15 июня 1898 года, он произнес слово пастырского назидания: «Как отец, пекущийся о чадах своих, при вступлении их на самостоятельный жизненный путь, благословляя их именем Божиим, молится о том, чтобы Господь сподобил их в жизни земной всего доброго, хорошего, прекрасного, даровал бы им земное счастье и благополучие, так и я, бывший ваш нравственный и религиозный руководитель в школе, направлявший все ваши деяния и мысли ко благу и благополучию временному и вечному… от искреннего сердца, как ваш отец родной, прошу и молю Господа, да подаст Он вам на новом поприще вашей жизни все те высшие блага, какие предназначены Им для Его чад, живущих на земле»^[3].

Свою педагогическую деятельность отец Неофит строил на той православно-просветительской традиции, которая берет начало в святоотеческом опыте. Он считал обучение необходимым не только для мужчин, но и для женщин, справедливо утверждая, что на грамотности и знаниях женщины-матери покоится образование народа: «Приобретение знаний необходимо для каждого человека, пока он существует на земле… Высочайшая Премудрость и любовь Божия поставила человека господином земли, которая есть его собственный дом и природное жилище. Плохой же был бы он хозяин, если бы не умел покорить и употребить в свою пользу подчиненные ему силы»^[4].

Женщина стоит у истоков образования нового поколения. Мать дает начатки знаний своему ребенку и прививает ему навыки познания. Для этого она должна обладать не только достаточным знанием и умственным развитием, но и обладать духом благочестия, чтобы формировать в детях истинно христианское жизненное настроение. Вслед за великими церковными наставниками отец Неофит говорил о неотделимости образования от воспитания. Знания «являются неполными и слабыми, мертвыми и безжизненными, мрачными и безотрадными, а иногда вредными и гибельными, если не утверждаются и не восполняются словом Божиим, не оживляются Духом Премудрости и Разума, не озаряются светом веры Христовой и не управляются истинною любовью христианскою»^[5]. Отец Неофит настойчиво указывал матерям, что Господь возложил на них сугубую ответственность воспитывать добрую нравственность своих чад^[6].

В «Словах» и «Поучениях» отца Неофита содержатся также особые назидания воспитанницам епархиального женского училища, многим из которых предстояло стать женами священнослужителей: «Старайтесь вы, чада, поддерживать благодетельные обычаи нашей древней Святой Руси в просвещении народа, создайте в своей школе и дома тихий рай, где все дышало бы верою и любовию, где ваши питомцы из людей темных и неверующих делались бы просвещенными христианами, из существ природы – сынами и дщерями Божиими…»^[7]

33 года жизни протоиерей Неофит посвятил трудам священническим. Это служение он проходил с сознанием великой ответственности, возложенной на него Богом. Вступая в должность приходского священника, он сказал: «Священник должен неленностно возвещать людям всю волю Божию, проповедовать слово Божие великим и малым, образованным и необразованным, богатым и бедным; должен усердно и благоговейно совершать службу Божию, преподавать в чистоте духа и тела священные таинства верующим, исполнять молитвословия и в храме, и в домах прихожан вразумительно, неспешно и нерассеянно, вообще быть достойным орудием и проводником благодати Божией в души верных; как пастырь стада Христова, должен быть советником и руководителем пасомых на пути к вечному спасению: неведующего научить, согрешившего вразумить, заблудшего направить, печального утешить, ожесточенного умилить; ему подобает быть всегда на страже, чтобы не унизить чем-нибудь своего звания»^[8].

Нет сомнений, что отец Неофит всеми данными ему свыше силами стремился приблизиться к этому высокому идеалу православного священника. Он призывает пасомых быть в послушании у пастыря и взыскательно относится к своему наставнику: «Не требуйте от меня уклонений от прямого долга, не желайте человекоугодничества, чтобы чрез это мне заслужить ваше расположение… Что до меня, буду служить спасению вашему не щадя ни сил, ни здоровья, ни спокойствия, верой и правдой, со всею ревностью»^[9].

В 1893–1895 годах, оставаясь в должности инспектора классов женского училища, отец Неофит преподавал гомилетику в Симбирской духовной семинарии. Указом Святейшего Синода от 14 апреля 1899 года отец Неофит назначен преподавателем греческого языка в Симбирском духовном училище с увольнением от должности инспектора классов в епархиальном женском училище. В начале XX века отец Неофит проходил пастырско-приходское служение в церкви Всех святых Симбирска^[10].

В 1902 (или 1903) году отец Неофит переведен в Москву настоятелем церкви Воскресения Словущего на Ваганьковском кладбище, в которой прослужил до 1914 года. В Москве он активно участвует в образовательных чтениях для фабрично-заводских рабочих, читает лекции для рабочих в Московском епархиальном доме. Беседы и лекции публиковались отдельными изданиями, как, например, «О разумном усвоении истин веры и о разумном познании Бога в природе» (М., 1903), «Русская народная литература в ее постепенном развитии под влиянием христианства» (М., 1904).

В 1906 году отец Неофит был возведен в сан протоиерея. Ревностный проповедник и защитник Православия, он основал собственное миссионерское издательство, в котором публиковались работы архиепископа Антония (Храповицкого) против «пашковцев», Н.Ю. Варжанского против различных видов сектантства, а также работы самого протоиерея Неофита. В 1914 году вторым дополненным изданием вышли проповеднические труды протоиерея Неофита^[11]. Основанием к переизданию были высокие отзывы православных людей (включая священников) о его «Словах и речах» (М, 1903). Н. Раевский писал: «Многие “Слова” представляют недуги современного общества как в жизни общественной, так и семейной, и указывают средства для их врачевания. При обстоятельной полноте содержания они излагаются живою современною и вполне изящною речью»^[12]. В другой рецензии отмечалось: «В “Словах” и речах о. Любимова надо вообще отметить удивительный тон автора, его ясную, точную, всегда весьма рассудительно проводимую и отчетливо передаваемую раздельность мысли, логичность суждения и вместе с тем глубоко проникающую все содержание бесед и учений церковность. Спокойно шаг за шагом, довод за доводом автор составляет из своих сжато высказанных, но всегда полно предмет исчерпывающих мыслей одну красивую и стильную, целесообразную речь. Какою-то истинно-христианскою убежденностью, ровностью и уверенностью в непоколебимой истинности христианского понимания веет от этих планомерных и округленных “Слов” и речей»^[13]. Протоиерей Неофит православно-церковные убеждения соединял с патриотической настроенностью и твердыми воззрениями на благодетельную силу царской власти. В годы открытого и дерзкого выступления против законной самодержавной власти со стороны революционеров и либералов протоиерей Неофит издал специальный труд о духовной природе царской власти и об обязанности православных людей хранить и укреплять ее^[14]. «Власть царя, установленная Самим Богом, есть власть самодержавная и единодержавная… На превосходство ее пред другими формами власти указывается и в Священном Писании. Где бы ни говорилось в нем о власти, везде на первом плане стоит царь как истинный законодатель, охранитель закона, судия за его нарушения, независимый самодержавный управитель»^[15]. Власть царя освящена: «Дух Святый через таинство миропомазания сугубо подается и государям нашим (как он был подан святому Давиду), почивает на них, и получают они незримую благодать, умудряющую и укрепляющую их на предлежащий подвиг царского служения»^[16]. Отец Неофит открыто и ясно предостерегал: если прекратится царская власть, начнется непрекращающаяся череда бедствий. «Неужели они, эти разорители закона и служители дикой зверской страсти, могут быть хорошими господами и властителями? Путь насилия, жестокости, крови, каким идут они, явно показывает, чем они стали бы, если очутились в положении полновластных распорядителей народным имуществом и народными силами»^[17]. Несколько лет спустя отец Неофит сам стал жертвой такой власти.

Последним местом служения протоиерея Неофита Любимова была церковь святителя Спиридона на Козьем болоте, настоятелем которой он был несколько лет.

В мае 1918 года был арестован зять протоиерея Неофита, православный миссионер Николай Юрьевич Варжанский. 13 июня отец Неофит написал письмо Ленину с просьбой освободить Николая Варжанского: «В скорбные дни моей личной жизни имею смелость обратиться к вам с покорнейшей просьбой. О своей личности имею долг сообщить следующее: я служил в Симбирске вместе с вашим родителем. Он был директором народных школ, а я преподавателем Мариинской женской гимназии, кадетского корпуса и духовной семинарии. Родитель ваш мне хорошо известен и знаком, я с ним весьма нередко встречался в частных домах и на собраниях, где обсуждались дела педагогические. Скончался он при мне, я был молитвенником его тогда, да и теперь молюсь за него… Во дни своей настоящей невзгоды я осмеливаюсь обратиться к вам… с покорнейшей просьбой: мой сын (зять) Николай Юрьевич Варжанский совершенно случайно попал под арест: вошел в квартиру протоиерея Восторгова, где в это время производился обыск, и вместе с другими был арестован и отправлен сначала в следственное предварительное заключение, а потом переправили его в Бутырскую тюрьму. И в газетах было написано, и словесно слышал от лиц, заслуживающих доверия, что за Варжанским вины, за которую следовало бы посадить в тюрьму, не найдено. Невзгоды были в семье вашего дорогого родителя, они касались и вас, и вы были дороги для своих родителей. Тяжело и мне переносить невзгоду моей дочери и своего сына (зятя). Покорнейше прошу принять участие в моем горе: благоволите отпустить моего зятя от всяких преследований и от тюрьмы или же отдать его мне на поруки. Он человек благонамеренный, советское правительство признает и подчиняется ему, каких-либо контрреволюционных выступлений нигде никогда не имел, он проповедник слова Божия – миссионер, и только. Прошу вас… ради памяти вашего родителя, моих заслуг по отношению к вашей родной сестре Марии Ильиничне в деле образования и воспитания, помочь мне в моем горе: освободить Варжанского из тюрьмы и возвратить его в семью…»^[18] Ответа на это письмо не последовало.

21 июля 1918 года протоиерей Неофит по предложению Александра Дмитриевича Самарина отслужил в храме панихиду по «убиенном новопреставленном бывшем царе Николае». Вечером того же дня сотрудники ВЧК арестовали священника. Протоиерей Неофит был обвинен в «агитации против советской власти» тем, что «служил панихиду по “помазаннике Божием” Николае Романове». 17 сентября 1918 года президиумом коллегии отдела по борьбе с контрреволюцией, который состоял из трех человек, протоиерей Неофит был приговорен к смерти. Расстрелян он был на Калитниковском кладбище.

версия для печати