17 апреля 2000 года исполняется тридцать лет со дня блаженной кончины Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия I (Симанского). Его архиерейское служение проходило в чрезвычайно сложное время. Россию потрясали трагические события: первая мировая война, падение самодержавия, революция 1917 года, расколы и нестроения в Церкви 20-х годов, гонения на Церковь, Великая Отечественная война.

Патриаршество Святейшего Патриарха Алексия I началось, когда подходила к концу одна из самых страшных войн, пережитых человечеством, оставившая за собой десятки тысяч разрушенных городов и селений, скосившая миллионы жизней, опустошившая множество душ, искалечившая огромное число человеческих судеб. На Первоиерарха Русской Церкви, всегда разделявшего с народом все его испытания, ложилось бремя великих забот. Необходимость преодолеть и исцелить зло, принесенное войной, предотвратить ее повторение в еще более губительных масштабах — стало заботой и задачей Предстоятеля Русской Церкви в первые годы его патриаршества. У Церкви свои пути и средства: она стремится укоренить братство на месте недоверия и духом любви преодолеть дух ненависти. «Если мы, православные архипастыри и пастыри, теперь же не встанем все вместе и дружно на охранение жизни наших словесных овец, это будет означать, что мы сами потеряли веру в истинность слова Божия и в действенность силы этого слова», — говорил Патриарх Алексий I.

В своем первом патриаршем послании архипастырям, пастырям и верным чадам Русской Православной Церкви Святейший Алексий определил основы своего предстоящего служения.

«Долг Патриарха, — говорилось в Послании, — хранить неизменность и неприкосновенность церковного учения, священных канонов и преданий церковных; охранять вверенную ему Поместную Церковь от разделений и расколов; насаждать доброе житие в своей пастве; иных “страхом спасать”, иных по апостолу “обличать”, “запрещать”, “да всяко некие спасутся”. Великое обетование Христово: “Созижду Церковь Мою, и врата адовы не одолеют ее” (Мф. 16, 18) — относится к Единой Святой Соборной и Апостольской Церкви. Поместная же Церковь, по словам одного древнего писателя, иногда возносится к Небу, иногда опускается в бездну, иногда Христовою управляется силою, иногда колеблется страхом, иногда покрывается волнами страстей, иногда всплывает на веслах исповедания. Охранять ее от падения, возносить дух ее горе, поддерживать в ней горение духа — все это лежит на Патриархе и требует от него непрестанного бодрствования, “не давая сна очима и веждома дремания”, принося Богу в жертву все способности и силы, весь труд и покой, и утешения, и скорби, и самою жизнь, должен он нести до конца принятый им подвиг, “внимая себе и всему стаду” ради Церкви Господа Бога, “юже стяжа Христос кровию Своею”».

Первые годы служения Святейшего Патриарха Алексия принесли Русской Церкви успокоение и мир. Личные качества души Предстоятеля — спокойствие, терпеливость и умеренность — в большой мере способствовали необходимому взаимопониманию.

Ко всем заблудшим и отделившимся Патриарх продолжал проявлять свойственную ему терпеливую снисходительность. Отступникам, дерзавшим поносить его и родную Церковь, он мог ответить словами псалмопевца: «Не враг поносит меня — это я перенес бы.., но ты, который был для меня то же, что я; друг мой и близкий мой, с которым мы разделяли искренние беседы и ходили вместе в дом Божий» (Пс. 54,13—15).

Твердое стояние Святейшего Патриарха Алексия в неповрежденной апостольской и святоотеческой вере и несокрушимое упование на промыслительную помощь Божию передавались всей его пастве. В важнейших для Церкви вероучительных вопросах преемник русских святителей являл непреклонность, которая служила гарантией сохранения Православия.

Многое пришлось пережить Предстоятелю Русской Церкви за двадцать пять лет патриаршества. Но цель, которой отдавал Патриарх все свои силы, всегда была одной: сохранить Церковь в условиях тоталитарного атеистического режима, сохранить во что бы то ни стало. Так, начавшиеся по его благословению экуменические контакты в то время были порой единственным способом противостоять гонениям на Церковь.

Всю свою жизнь Святейший Патриарх Алексий строго следовал наставлению, а точнее сказать, завещанию, которое митрополит Арсений (Стадницкий) дал своему любимому духовному сыну при вручении архиерейского жезла. «Помни, что епископство прежде всего и более всего не мирская слава, почесть и власть, — как это представляется иному легкомыслию, обращающему внимание на одну показную, внешнюю сторону этого служения, — не отдых, успокоение, услада жизни, но труд, подвиг, забота, и часто тяжкое огорчение, напряженная борьба за святое дело, указанное Церкви Пастыреначальником Христом, за ее исключительное право управлять высшими духовными отправлениями жизни человеческой, вести людей к нравственному совершенству, за ее достоинство, свободу и самостоятельность». Силы для этого подвига Патриарх Алексий черпал в молитве. Подобно своему наставнику, владыке Арсению, Святейший прославился особой благоговейно-величественной простотой при совершении богослужений.

Отношение Патриарха к окружавшей его действительности было основано на смиренном преклонении перед неисповедимыми путями Промысла Божия. Святейший Патриарх Алексий определял Божественный Промысл как всеблагой, всегда для нас спасительный, благодетельный и действующий благовременно. И отсюда — его покорность воле Божией, которая редко в ком достигала такой полноты, смирения и силы.

В конце своего четвертьвекового первосвятительского служения Святейший Патриарх Алексий I писал: «Патриарх есть живой образ Христа, делом и словом в себе самом наглядно выражающий Истину. Задачею его является сохранение в благочестии и святости тех, кого он принял от Бога. Цель его — спасать вверенные ему души. Подвиг его — жить во Христе и для мира быть распятым».

Теперь, через тридцать лет после кончины Святейшего Патриарха Алексия, мы можем с уверенностью сказать, что этот подвиг он совершил до конца.