Материалы 22 мая 2008 г.

И в русской дореволюционной, и в советской школе учитель был своего рода миссионером. Он не только преподавал, но и воспитывал, развивал у детей осмысленное восприятие действительности, формировал нравственные качества, показывал пример служения делу, помощи и поддержки слабого… Сегодня управленцы-новаторы с этим усиленно борются.

Об идее, что будто бы не стоит часто причащаться, святой праведный Иоанн Кронштадтский отзывался довольно строго: «Некоторые личности говорят, что будто бы грешно мирянам причащаться часто… Какое неразумие!.. Разве каждый день только накоплять грехи и раз только в год очищаться? Лепо ли это? Не часто ли вы моете лицо и тело в бане или лицо каждое утро? Душу ли не омывать постоянно, оскверняемую грехами каждый день?»

Не изумительно ли, дорогие мои, что недосягаемая высота жизни святителя Николая и служения его Богу не разделяет нас с ним, но делает его особенно близким и желанным нам. А соприкасаются с ним многие и очень многие: и верующие, и неверные, и православные, и инославные.

Одной из примет постигшей нас духовной и культурной катастрофы стало сквернословие. Если раньше матерщина была, главным образом, специфическим языком преступников, пьяниц и других опустившихся лиц, то теперь мат все глубже проникает во все социальные и возрастные слои общества, нам все более пытаются навязать, что русский язык вообще невозможен без мата.

Царь Алексей Михайлович хорошо знал этот район Москвы и, вероятно, бывал в старом Никольском храме. Здесь жили родственники его первой жены Марии Ильиничны Милославской, которые были прихожанами Николы в Столпах. Здесь же жил и ближайший друг детства царя боярин Артамон Матвеев. Он-то, по преданию, и попросил царя построить новую Никольскую церковь, ибо прежняя обветшала и не радовала глаз.

Rarely does a documentary film about Medieval history evoke such heated discussion and growing polemic in society as did the film, The Fall of an Empire—the Lesson of Byzantium, the latest work by Archimandrite Tikhon (Shevkunov), the Superior of Moscow’s Sretensky Monastery.