В 1999 году в московском Сретенском монастыре была открыта духовная школа – Сретенское высшее православное училище, преобразованное затем в духовную семинарию. О выборе жизненного пути и о годах, проведенных в стенах семинарии, рассказывают преподаватели и студенты СДС.
 |
| Священник Александр Задорнов <br> Фото Г. Балаянц |
– До поступления в Московскую духовную семинарию я закончил философский факультет Латвийского университета. Я собирался поступать в семинарию, но митрополит Рижский и всея Латвии Александр (Кудряшов) благословил сначала закончить университет, а уже затем пойти в семинарию. Впоследствии светское образование мне очень пригодилось. Что же касается семинарии, то в ней мне не пришлось долго учиться. Семинарию я закончил за год. Учеба не была для меня особой проблемой. Специфичными были особенности семинарской учебы и условия проживания. Попав из светской системы образования в семинарскую, понимаешь, что здесь, при всей внешней регламентированности учебного процесса и внешней дисциплины, очень многое зависит от решений самого человека и его самоопределения. Внешняя обстановка на самом деле просто испытывает человека, насколько серьезно его намерение учиться в семинарии.
В академии же я учился на очном отделении – еще по старой четырехгодичной программе, когда не было разделения на направления, как сейчас. Была общая программа для всех курсов.
– Батюшка, как вы считаете, когда молодым людям лучше поступать в семинарию?
– Сейчас состав семинаристов очень изменился, поступающие в семинарию стали намного моложе, в основном, это вчерашние школьники. В советские годы в семинарию старались не брать, если человек не отслужил в армии, и могли призвать с любого курса, так как отсрочки не было. А сейчас одна из наших главных проблем, проблема любой семинарии – это молодость, отсутствие жизненного опыта.
Скажем, в английской системе образования, да и вообще в европейской, после окончания школы, перед поступлением в вуз принято проходить год волонтерства, когда выпускники год работают в лагерях или при больницах. Создается буфер, промежуточные условия между получением среднего образования с проживанием в домашней обстановке и получением высшего образования, когда у молодых людей будет совершенно иная среда вне дома. Это делается именно для того, чтобы человек повзрослел за счет полученного опыта.
У нас же такого буфера нет, у нас сразу после получения аттестата о среднем образовании ребята попадают в систему духовного образования. К сожалению, при процессе преподавания возникают проблемы, когда понимаешь, что необходимо объяснять совершенно элементарные вещи, по-другому строить разговоры и лекции.
– Может, тогда стоит сначала сходить в армию, а затем поступить в семинарию?
– Армия – намного более жесткая школа, чем то же волонтерство студентов, но для некоторых, армия все-таки была бы полезна, потому что человек, прошедший армию, не будет жаловаться на строгость семинарской дисциплины. От семинаристов, которые прошли армию, я никогда не слышал претензий по этому поводу.
– Кто вам особенно запомнился из преподавателей Московских духовных школ?
– Естественно я назову те имена, которые важны именно для меня. Мне дороги те преподаватели, которые стараются передать свой опыт. Поскольку любая семинария, любое учебное заведение – это всегда традиция. И если традиция прерывается, то, конечно, это одна из самых главных проблем духовных учреждений. В Московских духовных школах есть люди, которые эту традицию сохраняют, и дай Бог им здоровья, чтобы и в дальнейшем сохраняли. Это Константин Ефимович Скурат, Владимир Дмитриевич Юдин и другие. Это те люди, которые никогда не жалеют времени для общения во время лекций, для того, чтобы эту традицию людям передать. Традицию работы, традицию интереса к тому, чем ты занимаешься, чтобы не было той рутины, которая является самой страшной в научной и учебной работе.
– Чему была посвящена ваша кандидатская работа?
– Она отчасти была связана с предшествующим образованием. Диссертация называется «Религиозная философия и богословские взгляды Алексея Федоровича Лосева». Поскольку на философском факультете я защищал работу, посвященную рецепции русского платонизма, я, естественно, хотел эту тему продолжить. Разумеется, освещая при этом прежде всего богословские проблемы творчества Алексея Федоровича, в частности имяславие, а также те аспекты, которые, несмотря на неослабевающий интерес к наследию величайшего философа, филолога и богослова, затрагиваются в малой степени. Например, его литературные произведения, которые далеко не всем известны. Но самую главную задачу для себя я видел в адекватной оценке роли Лосева в истории русской религиозной мысли.
– А когда вы начали преподавать в Сретенской духовной школе?
– Это было в 2003 году. Преподавал и преподаю основное богословие, нравственное богословие и историю русской религиозной мысли.
– Отец Александр, все ли предметы, преподаваемые в семинарии, на ваш взгляд, нужны для будущего пастыря?
– Для будущего пастыря важно быть образованным всесторонне. И знаете, я могу поддержать не удаление каких-то дисциплин, а, напротив, введение новых. Так, было бы неплохо прочитать единый курс, который можно условно назвать теорией современного мировоззрения. Я имею в виду не просто историю философии или ту ее часть, которая читается в рамках психологии и педагогики, а именно цельный, комплексный курс. Чтобы пастырь себе представлял, что его будущие прихожане, те люди, к которым он будет обращаться, требуют совершенно иного подхода, совершенно иной миссиологической стратегии, чем 20–30 лет назад.
Выпускник духовной школы должен хорошо разбираться в мировоззренческих особенностях современного человека, в его внешних и внутренних мотивах – реальных, а не теоретических.
Будущий пастырь должен уметь грамотно строить беседу со своими прихожанами. Один святой говорил по этому поводу: когда встречаешь человека, надо помолиться Богу, чтобы сказать собеседнику что-то для его пользы. Мы можем говорить человеку много – и ни одно слово он не воспримет. То есть мы будем говорить правильные слова, но все они будут проходить мимо его сердца. А можно сказать буквально два-три слова, и они упадут на добрую почву. Поэтому надо научиться тому, как это делать.
У нас все эти знания преподаются по частям, в контексте разных дисциплин, в том числе в нравственном и основном богословии. А такие важнейшие, принципиальные сведения, я уверен, должны быть системными, обобщенными. Подобная дисциплина миссиологической направленности, на мой взгляд, чрезвычайно важна для семинаристов старших курсов, которые уже непосредственно готовятся к выпуску, к служению на приходах.
– Вы также сотрудничаете и с Московской духовной семинарией. Что отличает ее воспитанников от студентов Сретенской духовной школы?
– Могу сказать, что студенты Сретенской духовной школы находятся в более выгодном положении с точки зрения условий. Чтобы написать свою курсовую или дипломную работу, учащиеся МДС выискивают время для поездки в Москву. Темы ведь самые разнообразные, и зачастую необходимых источников нельзя найти даже в богатейших фондах библиотеки МДА. Я уже не говорю об архивной работе.
Сретенские студенты находятся в Москве и благодаря всемерному содействию ректора – архимандрита Тихона (Шевкунова) – могут заниматься в столичных книго- и документохранилищах. Без всякого сомнения, в Сретенской семинарии созданы идеальные условия для тех, кто хочет учиться.
Разумеется, в Московских духовных школах все пропитано многовековой традицией. Семинаристы и академисты учатся в стенах, где до них получали образование будущие святители и мученики. Ощущается некая ответственность, настраивающая человека на более серьезный лад.
Но Сретенская школа тоже находится в стенах монастыря, и ее воспитанники органично включены в жизнь обители. Хотя жизнь в мегаполисе подвергает молодых людей серьезным искушениям и может расслабить в духовном плане. Но, опять же, эти вопросы каждый человек решает для себя сам, соизмеряя свои решения совестью и душой.
Поэтому сложно ответить, где человеку лучше учиться. При горячем желании можно учиться везде. И учиться хорошо.
– А что касается уровня знаний, получаемых в Сретенской семинарии, по сравнению с Московской?
– Здесь, думаю, нужно говорить не об оценке образования, а посмотреть на тех выпускников, которые учились в упомянутых семинариях. Из Сретенской семинарии многие поступали в МДА. Нацеленность на продолжение образования серьезно мотивирована и формируется постепенно, осознанно. А семинаристы из лавры зачастую просто хотят еще на три года продолжить свое пребывание в ней.
– Отец Александр, что вы можете рассказать о епископе Амвросии (Ермакове), который был проректором Сретенской духовной школы?
– Собственно говоря, он и пригласил меня преподавать в Сретенскую семинарию, за что я ему очень благодарен. И рад, что он сейчас возглавляет Санкт-Петербургские духовные школы. Надеюсь, там его деятельность выкристаллизуется в хороший синтез между двумя столичными духовными заведениями. Поэтому могу сказать только самые добрые слова о владыке Амвросии.
– Как складываются ваши отношения с другими преподавателями Сретенской духовной семинарии?
– Сейчас я в семинарии являюсь заведующим кафедрой общегуманитарных дисциплин. Несмотря на большую занятость, мои сотрудники, которых я очень уважаю, откликаются на любые просьбы, в том числе и относительно студенческих сочинений, курсовых и дипломных работ. Это серьезная нагрузка, и я рад, что коллеги подходят к ней ответственно и неформально.
– Отец Александр, чтобы вы пожелали воспитанникам Сретенской духовной школы?
– Нужно, чтобы студент использовал свои возможности на все сто процентов, поскольку одного желания и подготовки преподавателя мало – необходимо усилие воли воспитанников. Поэтому еще раз призываю: пользуйтесь теми широкими возможностями, которые у вас есть, а педагоги всегда с радостью вам помогут, если у вас возникнут какие-то вопросы, проблемы, сложности. Нельзя терять время, поскольку вы не знаете, как сложится ваша дальнейшая жизнь. Может получиться так, что не у кого будет спросить совета. И, конечно, учащиеся должны помнить о цели своего поступления в духовную школу. Да, не каждый выпускник семинарии принимает сан, не каждый готов на этот путь встать. Но семинария воспитывает прежде всего смирение и отчетливое понимание того, что учеба не заканчивается с последней лекцией. Богословие – это знание, которое человек получает всю жизнь. И всю жизнь сдает непростой экзамен. Да никакое знание не застрахует вас от трудностей. Но при всех искушениях не теряйте веры! И помните, что Церковь тратила эти годы на вас не для того, чтобы вы ушли в совершенно другие области деятельности, а посвятили себя именно церковному служению.
