Православное единство и православное свидетельство в современном мире. Доклад председателя Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата митрополита Смоленского и Калининградского Кирилла

Москва, 24 июня 2008 г.

Дорогие собратья архипастыри!

Внешняя деятельность Русской Православной Церкви осуществляется Отделом внешних церковных связей в соработничестве со многими Преосвященными архипастырями и с другими Синодальными учреждениями нашей Церкви на основании постановлений Архиерейских Соборов, при непосредственном руководстве Святейшего Патриарха и Священного Синода.

Свидетельство о православной вере всегда являлось и является основным смыслом внешней церковной деятельности. Содержание свидетельства никогда не меняется. Однако каждое поколение тружеников на этой ниве должно творчески осуществлять его, исходя из новых обстоятельств времени. Хранение на протяжении истории истинной веры предполагает такую ее передачу последующим поколениям и в каждой культуре, которая помогала бы людям усвоить спасительные истины этой веры как норму жизни.

Сохранение апостольской веры никогда не было простым делом. Христиане должны были всегда избегать двух крайностей. С одной стороны, нельзя было идти на соглашательство с духом мира сего, чтобы в конце концов не подчиниться ему. С другой – христианин не должен выстраивать частокол вокруг себя и отгораживаться от мира, которому Церковь призвана благовестить спасение. Для христианства гибельны как самоизоляция, так и путь соглашательства.

Для действенности свидетельства, помимо соблюдения чистоты веры, необходимо сохранение единства Церкви. В нем заключается сила воздействия христианства на мир, по слову Спасителя: «Да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино, — да уверует мир, что Ты послал Меня» (Ин. 17:21). Хранение единства Церкви является призванием всех верующих, но в первую очередь епископата.

Свидетельство миру о Православии предполагает всецелый охват человеческой жизни как в ее личном, так и общественном измерении, что требует выстраивания отношений не только с конкретными людьми, но и с различными общественными силами. Эти отношения имеют ценность настолько, насколько они наполняются содержанием, могущим послужить делу спасения. Потому важнейшей задачей внешней деятельности является формулирование православного подхода к актуальным вопросам современности. Эта работа совершается по благословению Святейшего Патриарха и Священного Синода в соработничестве с архиереями, клириками и мирянами. Сотрудники Отдела следят за информацией с мест, внимательно рассматривают все обращения и письма от отдельных людей и организаций. Поддерживаются отношения с мыслящими и активными людьми нашей Церкви. Многие архиереи, клирики и миряне участвуют в различного рода конференциях, проводимых как в странах нашей канонической территории, так и за рубежом, принимая самое непосредственное участие в выработке внешнецерковной позиции Московского Патриархата.

Одним из плодов такой совместной работы является документ о правах человека, предлагаемый вниманию Собора, более подробно о котором будет сказано в отдельном докладе. Идет разработка других общественно значимых проблем. Не всегда позиция формируется в виде официальных документов. Она может содержаться в интервью и заявлениях Священноначалия, в выступлениях официальных церковных представителей на конференциях и в СМИ, в переговорах с органами власти, международными организациями, представителями различных конфессий и религий.

Важно не только формулировать подходы к различным проблемам, но через присутствие Церкви в общественном и медийном пространстве доносить таковые до сознания людей, меняя их представления о роли и значении Церкви в жизни народа. Сегодня эти перемены, как известно, сопровождаются ростом доверия к Церкви и открывают новые возможности для церковных учреждений вести свою деятельность в сферах образования, работы с молодежью, в армии и среди заключенных, в системе здравоохранения и социального попечения. В свою очередь успех такого рода деятельности закрепляет положительные сдвиги в народном сознании, внося огромный вклад в реальный диалог Церкви и общества.

Учитывая масштабы этого диалога и практического взаимодействия Церкви с государственными учреждениями и гражданским обществом, сегодня необходимо вести речь о широком церковно-государственно-общественном партнерстве. При этом принципы свободы совести и светскости государства не могут рассматриваться как препятствие для развития такого партнерства. Традиционные религиозные общины не должны исключаться из государственных программ и механизмов работы с гражданским обществом. Причем объем государственного сотрудничества с разными религиозными объединениями должен, по нашему мнению, определяться в зависимости от исторического значения, общественной роли и численности последователей тех или иных религий.

Свидетельство, присущее внешней деятельности Церкви, осуществляется и за рубежом на уровне многосторонних и двусторонних отношений. С этой целью были созданы наши представительства в Брюсселе, Страсбурге, Женеве, Нью-Йорке, которые позволяют доносить до правительственных и общественных кругов разных стран церковную оценку современных тенденций мирового развития, свидетельствовать о необходимости внимательного и бережного отношения к самобытным духовным и культурным основам жизни народов, определяющим их облик и самосознание, возвышать голос Церкви против распространения греха и порока.

В этой связи необходимо отметить уже вошедший в историю отношений Русской Православной Церкви и международных европейских организаций визит Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия в Совет Европы в октябре прошлого года. Выступление Предстоятеля Русской Церкви вызвало широкий резонанс в среде европейской общественности, стало знаковым событием в политической жизни континента.

Наконец, для исполнения миссии свидетельства Церкви нужны союзники. Памятуя слова Христа Спасителя: «Кто не против вас, тот за вас» (Мк. 9:10), в рамках внешней деятельности выстраиваются отношения с различными религиозными общинами. Наш диалог с инославными конфессиями и нехристианскими религиями не преследует цели какого-либо сближения в области вероучения. Он осуществляется с людьми, также, как и мы, обеспокоенными тенденцией перекраивания нравственных постулатов в общественном сознании, и направлен на сохранение мира, справедливости и защиту прав религиозных людей жить в соответствии с требованиями (своей) веры. Последнее становится особенно важным перед лицом давления агрессивного секуляризма, пытающегося утвердить нерелигиозный стандарт общественной морали в качестве универсального. Именно с этой целью в Москве в июле 2006 года был проведен Всемирный саммит религиозных лидеров, на котором представители различных религий обсудили важнейшие вопросы современности и попытались донести свою позицию до международного сообщества.
 
Зарубежные учреждения и работа с соотечественниками

По приблизительным оценкам, общая численность русскоязычной православной диаспоры в мире (включая украинцев и молдаван) составляет свыше 30 миллионов человек. Значительная часть из них — паства Русской Православной Церкви, о которой мы обязаны проявлять соответствующую пастырскую заботу.

Для этого делается многое. Так, в настоящее время в 51 странах диаспоры существует 316 приходов и 16 монастырей Московского Патриархата. Их окормляют 8 архиереев и 354 священнослужителя (282 священника и 72 диакона). Действует также 89 воскресных школ. Эта статистика не включает в себя Русскую Зарубежную Церковь, данные о которой уже были приведены в докладе Святейшего Патриарха.

За межсоборный период образовано 24 новых прихода, не считая отдельных православных общин, регулярно окормляемых нашими клириками. Действующие общины растут и укрепляются. В период с 2004 по 2008 годы построено и приобретено в собственность 24 объекта недвижимости. Осуществляется строительство православных храмов в Риме, Гаване, Токио, Улан-Баторе. Полностью завершено строительство храма Всех святых, в земле Российской просиявших, в Горненском женском монастыре в Иерусалиме. Осуществлена полная реконструкция Больничного корпуса в Свято-Пантелеимоновом монастыре на Святой горе Афон. Построен храм при посольстве Российской Федерации в Боливии, строятся храмы при посольствах России в Пекине и Стамбуле. Кроме того, за отчетный период приобретены в собственность Русской Православной Церкви храмовые здания в городе Киле (Германия), городе Хобро (Дания), храмовые комплексы с домами в городах Гамбурге и Ульме (Германия), крупный монастырский комплекс в Амстердаме (Голландия), два домовых храма на острове Сардиния. Приобретен дом в центре Рима для епархиального и паломнического центра. Важным событием стала передача Российской Федерации комплекса зданий Подворья Русской Православной Церкви в городе Бари (Италия).

Особенно важно, что происходит не только количественное расширение деятельности наших заграничных учреждений, но и положительные качественные изменения в этой деятельности. Кроме пастырского служения среди наших соотечественников, по разным причинам оказавшихся вдали от Родины, она все более и более обращается ко всемирному свидетельству о ценностях, которые хранит Русская Православная Церковь. Именно в этом свидетельстве и заключено единственное духовное оправдание нашего всемирного рассеяния, начиная с трагедии революции и гражданской войны и до сего дня, ибо с точки зрения прямых интересов наших стран, подъема и возрождения в них церковной жизни было бы куда лучше, если бы людские силы не утекали за рубеж.

Огромное значение в деле усовершенствования пастырского служения и укрепления миссии Русской Православной Церкви во всем мире имеет состоявшееся к нашей великой радости воссоединение Русской Зарубежной Церкви с Церковью в Отечестве. Хочется особо отметить, что развитие русской церковной миссии и православного свидетельства в современном обществе стало одной из основных тем слова Владыки митрополита Илариона, произнесенного в день его торжественного настолования в качестве первоиерарха Русской Православной Церкви за границей. Мы будем тесно взаимодействовать в этой области, как и в области собственно пастырской. Считаю, что, идя рука об руку с нашими зарубежными братьями, мы сможем значительно усилить возможности нашего свидетельства внешнему миру о подлинном, неповрежденном православном Предании, что, как о том говорилось выше, и является главной задачей внешней деятельности Церкви.

Год, который прошел со времени подписания Акта о каноническом общении, был достаточно богат добрыми примерами развивающегося взаимодействия. В частности, хотел бы назвать:

— поездку делегации Московского Патриархата по ряду епархий Зарубежной Церкви в Америке, Австралии и Западной Европе (сентябрь-октябрь 2007 г.);

— участие зарубежных архиереев в мероприятиях, связанных с визитом Святейшего Патриарха во Францию (октябрь 2007 г.);

— участие архиепископа Марка в мероприятиях празднования 160-летия Русской духовной миссии в Иерусалиме и вообще наше растущее успешное сотрудничество в Святой земле (октябрь 2007 г.);

— неоднократное участие зарубежных архиереев и клириков в выставке-форуме «Православная Русь» (последний раз — в ноябре 2007 г.);

— прошедшее в Германии знаменательное совместное пастырское совещание архиереев и клириков двух существующих там русских епархий (декабрь 2007 г.);

— участие делегации Русской Зарубежной Церкви во главе с митрополитом Лавром в работе Всемирного Русского Народного Собора и беседы с зарубежными архиереями в ходе этого посещения России митрополитом Лавром (которое, к нашему сожалению, оказалось прощальным) (февраль 2008 г.);

— участие владыки митрополита Ювеналия в погребении митрополита Лавра (апрель 2008 г.) и прошедшие тогда братские беседы;

— состоявшееся в дни настолования митрополита Илариона обсуждение ряда актуальных вопросов нашего совместного служения (май 2008 г.);

— наконец, очень полезную беседу архипастырей, несущих служение за границей, которая состоялась в Берлине в связи с празднованием 70-летия кафедрального собора (1 июня 2008 г.).

Если же приводить примеры повседневного доброго пастырского взаимодействия на местах, то говорить пришлось бы очень долго. Но все они имеют большое значение, потому что свидетельствуют: наша Церковь не только провозглашена теперь единой, она на деле такой является. Даже удивительно, как быстро и легко пали многолетние барьеры. Убежден, что это стало возможным именно потому, что мы являлись и являемся носителями одной и той же русской православной традиции, у нас совпадают все главные ценности, которые мы несем миру.

Таким образом, процесс сотрудничества развивается, на мой взгляд, успешно и естественно, без какого-либо нажима или конфликта. Конечно, это не значит, будто никаких проблем не осталось или будто нам не надо прилагать дальнейших усилий. Хорошо, что две епархии в Германии строят добрые взаимоотношения, но факт их параллельного существования и наличия в нашей Церкви двух архиепископов с тождественным титулом нельзя считать канонически нормальным. Думаю, уже вполне назрело проведение общего совещания епископов Русской Православной Церкви, несущих свое служение в Западной и Средней Европе. Надо более активно вести общую работу и в других регионах. Полагаю, что именно такая региональная работа и опыт взаимодействия на местах подскажут нам и пути решения еще существующих проблем — в частности, наличия параллельных церковных структур. Напомню, что в ходе нашего диалога с Русской Зарубежной Церковью было достигнуто общее понимание, что мы будем с подобающей пастырской осмотрительностью стремиться к разрешению таких проблем в течение пятилетнего переходного периода после вступления в силу Акта о каноническом общении. Будущий Архиерейский Собор состоится в год истечения этого пятилетнего срока. Будем надеяться, что тогда мы сможем подойти и к новым решениям, полезным для Церкви.

С точки зрения практических задач нашего пастырства и свидетельства надо рассматривать и вопрос наших взаимоотношений с международными организациями, такими как ООН, структуры Европейского Союза, Совет Европы, равно как и с властями зарубежных государств, а также с инославными конфессиями и нехристианскими религиями. Если бы не терпеливое многолетнее выстраивание отношений с европейскими институциями, разве было бы возможным, например, выступление Святейшего Патриарха на сессии ПАСЕ, когда перед лицом всего мира была столь ярко засвидетельствована подлинная христианская позиция по отношению к актуальным вопросам современного человечества? А если бы мы не стремились поддерживать содержательный диалог и строить взаимоотношения с Римско-Католической Церковью — разве возможно было бы слово Святейшего Патриарха в переполненном соборе Notre Dame de Paris и служение там православного молебна перед общехристианской святыней — Терновым венцом Спасителя — в присутствии многих тысяч людей, собравшихся отовсюду услышать Патриарха Московского и всея Руси? Разве это не свидетельство о Православии? Причем живое, убедительное, доходчивое, какое невозможно получить из тысячи прекрасных книг и статей.

Если же обратиться к повседневным ситуациям, то необходимо признать, что без построения взаимоуважительных отношений, например, с Римско-Католической Церковью наша работа в странах католического большинства была бы весьма затруднена. Ведь в этих странах, особенно на юге Европы, именно католики предоставляют нам свои храмы для совершения православных богослужений, часто на длительной и безвозмездной основе, из уважения к нашей пастырской работе с соотечественниками и к древней православной традиции. То же надо сказать о церквах Реформации в некоторых северных странах. Доступ к великим общехристианским святыням, возможность совершения не только частного поклонения, но и православного общественного богослужения перед ними также прямо зависит от отношений с римо-католиками на местах. Общение в таких случаях часто имеет более теплый и дружеский характер, чем тогда, когда мы ведем лишь теоретические рассуждения в ходе богословских диалогов или встречаемся в рамках международных организаций. Хотя, если бы мы совершенно отказались от последнего, первого бы тоже не было.
 
Межправославные взаимосвязи

Очевидно, что расширение нашего присутствия в мире, пастырская и миссионерская работа с диаспорой и связанное с этим расширение нашей церковной деятельности сталкивается и с определенными проблемами. Некоторые из них связаны со сферой межправославных отношений, которые как отметил в своем докладе Святейший Патриарх, в ряде случаев оставляют желать лучшего.

Еще с 20-х годов прошлого века мы постоянно встречаемся с проблемой выдвинутого Константинопольской Церковью особенного толкования 28-го правила IV Вселенского Собора, где упоминается поставление епископов «у иноплеменников» Понтийской, Асийской и Фракийской областей. Из этого, как известно, Константинопольский Патриархат сделал вывод, что только Константинопольская Церковь имеет право церковной юрисдикции вне своих территориальных пределов, а именно — во всем мире, сколь угодно далеко от вышереченных областей из 28-го правила. Пока наша Церковь исповеднически претерпевала гонения от богоборческой власти, она не имела возможности вступать в полномасштабные дискуссии по подобным вопросам и вести об этом диалог с прочими Церквами. Теперь эту же каноническую новеллу пытаются представить в качестве общего мнения, консенсуса всех православных, хотя далеко не все Поместные Церкви согласны с таким толкованием 28 правила.

Не буду сейчас останавливаться на каноническом анализе этой теории, который давно был дан русскими и не только русскими богословами. Но должен сказать о нескольких новых моментах в ее интерпретации, которые обнаруживаются в самое последнее время. Они создают впечатление постепенного развития новой экклесиологии, ранее не известной православному сознанию, которая может быть кратко сведена к следующим тезисам.

1. Православной считается и всегда считалась только та Поместная Церковь, которая состоит в общении с Константинопольским Патриархатом.

2. Любой архиерей или клирик, находящийся за пределами географических границ своей Поместной Церкви, находится под церковной юрисдикцией Константинопольского Патриархата, даже если сам он этого еще не осознает. Поэтому формальное принятие такого священнослужителя в константинопольскую юрисдикцию может происходить без ведома рукоположивших его архиереев, без отпустительной грамоты и помимо воли его Священноначалия (как и было в случае с бывшим епископом Сергиевским Василием и группой клириков Сурожской епархии).

3. Константинопольский Патриархат устанавливает границы Церквей, и если его мнение по данному вопросу не совпадает с мнением той или иной Церкви, может учреждать на соответствующей территории собственную юрисдикцию (как и произошло в Эстонии).

4. Константинопольский Патриархат единолично определяет, кто может и кто не может участвовать в межправославных мероприятиях. Поэтому, например, константинопольская юрисдикция в Эстонии может быть приглашена к таковым, а Эстонская Православная Церковь Московского Патриархата или Украинская Православная Церковь — нет, как и Автономная Японская Православная Церковь или Автокефальная Православная Церковь в Америке.

Причем тот факт, что эта концепция воплощается в жизнь еще не вполне последовательно и повсеместно, что в странах рассеяния присутствуют другие церковные юрисдикции, по мнению представителей Константинопольского Престола, объясняется лишь его долготерпением и имеет временный характер. Однако уже сейчас в каждой из стран, где живет православная диаспора, именно иерарх Константинопольской Церкви, как первенствующей, должен, по мнению ее руководства, представлять интересы всех православных в отношениях с правительством, другими конфессиями, государственными и межконфессиональными организациями.

Какова должна быть реакция Русской Православной Церкви на упомянутые новшества во взглядах Константинопольской Церкви — это серьезный вопрос для нашего общего соборного осмысления.

Понятно, что складывающаяся ситуация имеет отношение и к вопросу нашего диалога с иными конфессиями, а также участия в международных организациях. Дело тут не в каких-либо амбициях Русской Православной Церкви, а в нашем желании, чтобы то понимание православного Предания, которым мы руководствуемся, было адекватно представлено и внешнему миру. И стремиться к этому — наш долг.
 
Межхристианские отношения

Русская Православная Церковь, благодаря своей принципиальной позиции в диалоге с инославием, становится сейчас главным свидетелем и выразителем традиционных христианских ценностей, которые все более маргинализирует либерализация западного общества. Через работу в международных христианских организациях и участие в двусторонних переговорах представляется позиция Православия по наиболее важным богословским, этическим и общественным проблемам. Когда мы утверждаем, что одной из задач, стоящих перед нами в сфере межхристианских отношений, является поддержание авторитета и влияния Русской Православной Церкви в мире, то имеем в виду именно это духовное, моральное и мировоззренческое влияние и связанный с этим влиянием авторитет.

Служение, которое наша Церковь несет в рамках диалога с инославием, можно с полным правом назвать пророческим, ибо, несмотря на сильное сопротивление и попытки исказить в глазах людей ее образ, придав ему пугающие черты, она со смирением и твердостью призывает всех, кто именует себя христианами, к верности богозаповеданным нормам Священного Писания и Апостольского Предания Древней неразделенной Церкви.

Выполняя задачу свидетельства о традиционных ценностях христианства, Русская Православная Церковь нуждается в союзниках, в том числе в инославной среде. Нам приходится искать сотрудничества с теми из инославных и даже представителей других религий, которые защищают традиционные моральные позиции, близкие к нашим. Среди западных христиан, например, подобным союзником оказывается Римско-Католическая Церковь и некоторые протестантские общины, которые продолжают придерживаться традиционных позиций по многим вопросам христианской нравственности. Впрочем, признавая объективное совпадение взглядов с отдельными Церквами и общинами на явления современного мира и желая придать этому совпадению практический, действенный характер, мы трезво оцениваем существующие между нами различия и твердо придерживаемся связанных с этим правил и традиций.

Здесь необходимо сказать о возможности присутствия православных на молитве христиан иных конфессий. Тема эта злободневна отнюдь не только в контексте официальных межхристианских диалогов. Из года в год растет количество верующих нашей Церкви, совершающих паломнические поездки к святыням, являющимся общехристианским достоянием, — в Святую Землю, Бари, Париж, Рим, Милан, Неаполь, в другие города и страны. Многие из этих святынь находятся в храмах инославных христиан. Присутствие православного христианина в культовом здании иной религиозной традиции, в том числе в момент, когда там происходит молитва, становится неизбежным не только во время паломничества, но и тогда, когда член Православной Церкви, занимая государственную должность, посещает культовые места различных религий в соответствии с протоколом и программой визита.

Отвечая на возможные в подобных случаях вопросы, следует указать на допустимость православной молитвы перед общехристианскими святынями, находящимся в инославных храмах, а также на возможность для православных христиан присутствовать на инославном богослужении. Простое посещение храма или богослужения иной конфессии не может означать автоматического согласия православного христианина с инославным вероучением и литургическими традициями. Недопустимым присутствие на молитве, совершаемой представителями других церквей, становится тогда, когда оно может непосредственным образом способствовать обращению христианина из Православия в иную конфессию или раскол. Кстати говоря, наибольшая опасность видится именно в ситуации с расколом или с унией, когда для простых людей разделяющие границы не столь четки и очевидны, как в других случаях.

В свою очередь, когда речь заходит о доступе инославных христиан или представителей иных религий в наши храмы, мы не должны забывать, какую огромную роль храм и богослужение играют в деле проповеди православной веры. Достаточно вспомнить известный исторический пример послов князя Владимира, побывавших на богослужении в Софийском храме Константинополя. Если бы язычников тогда не пустили в храм, то Руси, наверное, не суждено было бы стать православной.

О важности присутствия Русской Православной Церкви в сфере межхристианских отношений свидетельствуют серьезность и настойчивость попыток нас оттуда вытеснить. Наиболее красноречивым примером являются известные события, произошедшие в октябре 2007 года в итальянской Равенне. Тогда делегация Московского Патриархата была вынуждена покинуть X пленарное заседание Смешанной международной комиссии по богословскому диалогу между Православной Церковью и Римско-Католической Церковью из-за присутствия на нем представителей так называемой Эстонской Апостольской Православной Церкви.

К сожалению, все указывает на то, что ситуация вокруг участия ЭАПЦ в диалоге с католиками — это не единичный случай, а часть некой стратегии. Эта структура, не имеющая общего признания в православном мире и весьма малочисленная, начинает настойчиво приглашаться к участию в различных диалогах с инославными и к членству в международных христианских организациях, например, в КЕЦ. Есть опасность, что попытки настаивать на одностороннем, не приемлющем никаких компромиссных вариантов, участии ЭАПЦ в грядущей Генеральной ассамблее КЕЦ в 2009 году, приведут к нежелательно скандальному ходу этого мероприятия. При этом Константинополь пытается блокировать вхождение в КЕЦ Эстонской Православной Церкви Московского Патриархата, удовлетворяющей всем критериям членства.

Между тем, вышеозначенные тенденции ни в коей мере не должны обескураживать представителей нашей Церкви в межхристианском диалоге. Убежден, что разнообразные попытки вытеснить Русскую Православную Церковь из этой сферы должны лишний раз убеждать нас в необходимости и важности сохранить это участие. У нас, несмотря на порой кажущееся одиночество, есть вполне реальные перспективы и все необходимые ресурсы — духовные, идейные и интеллектуальные — для развития своей лидирующей роли в деле убедительного свидетельства об истине Православия.
 
Информация и свидетельство

После краха государственного атеизма отношения Церкви и средств массовой информации пришлось начинать практически с чистого листа. Инерция, предрассудки, взаимное недоверие и отчужденность, недостаток опыта, сил и средств — все это представляло собой проблемы, без разрешения которых преодолеть средостение между миром прессы и Церковью было невозможно. Более того, в начале 90-х годов минувшего века у многих людей как в Церкви, так и среди журналистов не было внятного представления даже о круге тем, по которым журналисты могли бы вести дискуссию с представителями Церкви. Церковная жизнь была весьма скудно представлена на телеэкране, в радиоэфире, на страницах светских газет и журналов. Мнение же Церкви по актуальным вопросам жизни личности и общества, а тем более прямая речь ее представителей крайне редко попадали в эфир и в печать. Более того, нередко свидетельство Церкви, как и в советское время, замалчивалось.

В этих условиях Священноначалием нашей Церкви была занята единственно правильная позиция, подразумевающая следование принципу информационной открытости Церкви, повседневной готовности «дать ответ с кротостью и благоговением» всякому вопрошающему (см. 1 Пет. 3:15). Практическое следование этому принципу потребовало не только концентрации интеллектуальных усилий, освоения новых профессиональных навыков и изыскания значительных материальных средств, но прежде всего — осмысления роли нашей Церкви в изменившихся исторических обстоятельствах. И поскольку в современном мире СМИ являются наиболее универсальным средством организации диалога внутри общества и наиболее эффективным механизмом обмена идеями, это поставило перед нами задачу поиска и обретения собственного места в мире информационных технологий.

Так, использование возможностей интернета позволило Церкви в ее взаимоотношениях со светскими СМИ достичь оперативности, дикутемой потребностями времени. Первым шагом на этом пути в общецерковном масштабе стало создание в 1997 году Официального сайта Московского Патриархата — одного из первых интернет-сайтов в христианском мире, на страницах которого размещаются сообщения для органов информации о важнейших событиях церковной жизни и публикуются церковные документы.

Особой вехой во взаимоотношениях Церкви и медиасообщества явился Юбилейный Архиерейский Собор 2000 года, на котором был принят ряд основополагающих документов, в частности, Основы социальной концепции Русской Православной Церкви, излагающие общецерковный взгляд на многие проблемы жизни современного общества. Именно этот документ в значительной степени определил повестку дня диалога Церкви и СМИ, сформировал круг тем этого диалога. Следует отметить, что именно с лета-осени 2000 года интерес к позиции Церкви по общественно значимым вопросам значительно повысился, существенно выросло количество и качество публикаций о церковной жизни в светских СМИ, все более регулярным стало появление соответствующих сюжетов на телевидении. В дополнение к этому был создан стремительно растущий массив собственно церковных СМИ: газет, журналов, радиостанций, телеканалов, информационных агентств, издательств, интернет-ресурсов. О масштабах этого явления можно судить по все возрастающему резонансу, которым сопровождается, например, проведение фестивалей православных СМИ «Радонеж» и «Вера и слово».

Понимая важность активного взаимодействия в интересах Церкви со светскими СМИ, многие епархии и Синодальные учреждения, а также Духовные школы, зарубежные учреждения Московского Патриархата, монастыри и даже крупные приходы создали собственные пресс-службы или имеют в своем штате сотрудников, выполняющих функции пресс-секретарей. Отдел внешних церковных связей, осуществляя через свою Службу коммуникации контакты главным образом со светскими СМИ России и других стран, осуществляет взаимодействие с Издательским Советом Русской Православной Церкви, пресс-службой Московской Патриархии, Церковно-научным центром «Православная энциклопедия», другими центральными и региональными церковными структурами, вовлеченными в информационную деятельность. Ныне присутствие православной тематики на страницах центральной и местной прессы, в радио- и телеэфире, в Интернете стало для потребителей информации явлением привычным, ожидаемым и насущным. Кроме того, важной приметой времени стало появление в светских СМИ специалистов, по преимуществу занимающихся церковной тематикой, и даже возникновение соответствующих светских печатных и электронных изданий.

Основные принципы, которыми Церковь руководствуется во взаимодействии со светскими средствами массовой информации, изложены в соответствующей главе Основ социальной концепции. Здесь же хотелось бы коснуться некоторых актуальных вопросов церковной информационной политики.

Как сказал Святейший Патриарх, главным вопросом повестки дня Архиерейского Собора является единство Церкви. Забота о сохранении и укреплении этого единства неизбежно ставит вопрос о единстве церковной информационной политики при соблюдении принципа информационной открытости. Однако такое единство следует понимать не как диктат и борьбу за доминирование, а как координацию действий всех участников церковного информационного процесса в соответствии с интересами Церкви и задачами ее миссии, в духе братолюбия и взаимопомощи. Мы сильны именно тогда, когда помогаем друг другу, когда боремся за дело церковное, а не за личную роль в нем. Это прекрасно понимают наши недруги, почему они и стремятся разделить нас. Это нужно понимать и нам. Понимать, что у единой Церкви должно быть единое информационное пространство — единое при всем его возможном разнообразии.

Официальная позиция Церкви, зафиксированная в определениях Священноначалия, всегда должна оставаться неизменным ориентиром для любого публичного выступления архиереев, клириков и мирян. Такие выступления следует доверять людям, обладающим чувством церковной ответственности, владеющим необходимыми знаниями и опытом публичных выступлений. Опыт показывает, что своевременное донесение до аудитории СМИ мнения Церкви по вопросам, касающимся жизни человека, общества, государства, мира, сыграло и продолжает играть важную роль в духовном возрождении народов, окормляемых Московским Патриархатом.

Стремительное развитие православных средств массовой информации не должно означать отказа от присутствия Церкви в светских СМИ. Надо трезво оценивать ситуацию и понимать, что аудитория многих светских печатных и сетевых изданий, а тем более крупных телеканалов в совокупности многократно превосходит аудиторию церковных средств массовой информации. В этих условиях важно стремиться к созданию в рамках светских теле- и радиоканалов, печатных и сетевых изданий церковных программ, рубрик, тематических полос. Исключением должны быть те случаи, когда церковную информацию пытаются поставить в абсолютно чуждый, нравственно неприемлемый контекст — например, оккультный, эротический или вообще нарочито антихристианский.

Появление и развитие телевещания, по известным историческим причинам, проходило без участия нашей Церкви, которая встретилась с телевидением как с уже вполне сложившимся миром. Однако даже первые опыты этого взаимодействия были небезуспешными. Сегодня же комментарии представителей Церкви по злободневным вопросам современности уже становятся привычным явлением. Появились содержательные сюжеты о жизни Церкви, о важнейших событиях в сфере церковно-государственных и церковно-общественных взаимоотношений. В качестве одного из примеров могу привести работу общенациональных российских телеканалов во время подписания Акта о каноническом общении Московского Патриархата и Русской Зарубежной Церкви в мае минувшего года, освещение телевидением визита Святейшего Патриарха Алексия II в Париж и Страсбург. Следует упомянуть и ставшие доброй традицией трансляции пасхальных и рождественских богослужений в разных городах России и стран СНГ. Для многих людей эти трансляции стали ступенькой к полноценной христианской жизни, к участию в храмовом богослужении. Несомненным достижением церковной миссии в телеэфире следует назвать и деятельность первых православных телеканалов «Спас» и «Союз».

Налаживание взаимодействия Церкви с телевидением и тем более создание крупномасштабных церковных телеканалов — процесс длительный и пока, очевидно, далекий от завершения. Важно также понимать, что развитие технологий телевещания в России, странах СНГ и Балтии уже сегодня приводит к тому, что ситуация выбора из двух, трех и даже десяти каналов стремительно уходит в прошлое. Постепенный переход на цифровое телевизионное вещание, а также бурный рост IP-телевидения приводят к тому, что в недалеком будущем возможность выбирать из нескольких десятков телеканалов, уже имеющуюся в крупных городах, получит едва ли не большинство населения наших стран, а производство телепрограмм станет менее затратным и ресурсоемким делом. Телезритель сможет не только «голосовать пультом» в пользу того или иного телеканала, но и в определенной мере влиять на содержание вещания посредством различных интерактивных технологий. Иными словами, качество, доверие и предпочтения людей, появление «обратной связи» между телезрителем и вещателем — будут определять судьбу того или иного телеканала в скором будущем. Уже сегодня можно прогнозировать появление новых православных телевизионных каналов, и весьма важно при их создании не предаться соблазну тщеславной конкуренции. Для миссии Церкви предпочтительнее существование двух-трех высококачественных телеканалов, чем конкурирование в рамках одной аудитории десятка малоизвестных полулюбительских проектов.

Информационное поле сегодня в подлинном смысле является полем битвы за сердца людей, и поэтому на этом поле нередки столкновения мнений, полемические противостояния и даже прямые конфликты. Да, с наибольшей отдачей Церковь взаимодействует с журналистами, движимыми неложным стремлением к постижению истины и деятельной заботой о благе людей. Однако сказанное отнюдь не означает, что нам надлежит уклоняться от конструктивного и прямого диалога с корректными критиками. Ведь, уходя от ответа на острые и неудобные вопросы, мы тем самым добровольно освобождаем место для домыслов и спекуляций, которые не замедлят заполнить информационные пустоты. И только в одном случае диалог представляется невозможным: когда мы имеем дело со злонамеренным стремлением сеять в церковной ограде ложь и клевету, провоцировать разделения, разжигать конфликты, ссорить Церковь с обществом и светской властью. В подобных ситуациях мы бываем вынуждены отказываться от контактов с явными противниками нашей веры и нашей Церкви, оставляя за собой право последовательно обличать их неправду.

Свидетельство Православия в современном мире требует укрепления всеправославного единства и единства нашей Русской Православной Церкви. Несмотря на сложный исторический контекст, в котором живут наши страны и народы, несмотря на многие вызовы единству Православия, существует сильная надежда, что с помощью Божией наша Поместная Церковь, как и все вселенское Православие, найдут в себе силы к их преодолению. Очень важно, не поддаваясь на искушения, сохранить молитвенное общение и возгревать те проявления доверия и братской любви, которые сегодня реально существуют в семье Поместных Православных Церквей.

Я с благодарностью вспоминаю свое паломничество в древнюю Каппадокию вместе со Святейшим Патриархом Варфоломеем. Я вспоминаю сердечное и братское общение с ним, с собратьями архипастырями и верующим греческим народом, посещавшим вместе со своим Патриархом эти великие и славные исторические места. И насколько ни было бы опасным современное развитие событий, в том числе и в межправославных отношениях, нужно молиться и трудиться для сохранения канонического и евхаристического общения между Поместными Православными Церквами, несущими миру свидетельство о Древней Неразделенной Церкви. Я прошу со всем смирением Освященный Архиерейский Собор принять решения, способствующие единству нашей Святой Церкви и всего Православия.

Пресс-служба Архиерейского Собора Русской Православной Церкви 2008 г.