Телевидение генерирует нестабильность. Разрушение культуры и рост экстремизма в проблемных регионах – цена «особого статуса» элитарной телевизионной «тусовки»

Бомба замедленного действия

Надо сказать, что, констатируя в России во многом схожие проблемы, Патрик Бьюкенен выражает, тем не менее, по отношению к нашей стране сдержанный оптимизм – потому что российское руководство достаточно последовательно поддерживает линию традиционных ценностей в своей внутренней политике. Однако реалии рыночной экономики, похоже, пока что по-прежнему работают по описанной Бьюкененом схеме и в России.

Развитие технологий вещания, как уверяют специалисты, в скором времени приведет к тому, что население будет иметь полную свободу регулирования того, что смотрит, выбирая из широкой палитры доступных каналов. Однако пока что ситуация в нашей стране аналогична той, которая была в США в 1950-1960-х, когда и была с помощью ТВ заложена бомба в сознание прежде всего молодёжи. А к тому времени, когда разумная альтернатива придет в каждый дом, семена уже, как показывает американский опыт, прорастут.

Телевизионное воздействие – картинка плюс голос – до сих пор считается самым мощным из доступных человеку массовых средств влияния на сознание и подсознание, на картину мира в головах у людей. Не надо никаких 25-х кадров, достаточно просто грамотно подобрать информацию и выстроить зрительный ряд. Однако в обществе должна быть готовность воспринимать. Если бы советским студентам 1960-х годов или российским 1990-х показали современные «Дом-2» или MTV, они бы это смотреть не стали.

Трансформация советского телевидения происходила синхронно с общими социально-культурными (если не сказать, цивилизационными) изменениями в стране. Теперь ТВ-богема со спокойной совестью может утверждать: «Мы делаем то, что народ смотрит». Привычно единственные источники телевизионной картинки по каналам доверия приняли участие в изменении людского сознания и продолжают делать это и теперь, хотя давно уже не являются первым и вторым каналами советского телевидения.

Показательно, что масса россиян до сих пор считает Первый канал государственным, хотя созданное в 1996 году ОРТ (вообще-то, изначально это расшифровывалось как «Общественное российское телевидение») государственным не было и нынешний «Первый» просто занимает частоту, на которой вещал когда-то советский канал. Однако приоритеты очевидно различны. Дни рождения «звёзд эстрады» стали нашими общими праздниками благодаря российскому Первому, а не советскому. А руководителя советского телевидения вряд ли можно было увидеть на какой-нибудь презентации в окружении разодетых в купальники моделей. Показ же в »прайм-тайм» сомнительных псевдонаучных спекуляций, а на Новый год так ещё и пошлости наподобие «Солдат неудачи», от советского Первого, при всей его «идеологизированности», ожидать не приходилось.

А что же новости – спросите вы? Ответ заключается в том, что «официозная» подача информации на Первом канале определяется не политической линией самого телевидения, а коммерческой выгодой его хозяев. Так что даже когда мы видим на коммерческом телевидении похожую форму, содержание у неё качественно иное, чем в советские времена. Потому что рынок.

Он сказывается и на каналах действительно, в отношении хозяев акций, государственных или муниципальных. И речь не только о рекламе. Речь прежде всего о кадрах и информационной политике, о подходе к делу. Факультеты у работников коммерческого и государственного телевидения одни и те же, как ВУЗовские, так и жизненные. Рыночная психология ТВ-профессионалов предопределяет и их отношение к своей работе и зрителю, а если они чего-то недопонимают, то высший менеджмент им разъясняет. В итоге про тот же РТР можно сказать, что он лишь меньше работает на мозаичность и замусоренность сознания, чем Первый.

Телевизионный меэйнстрим и традиционные ценности

Построение «корпорации Россия», которое, похоже, видится целью модернизации идеологам федеральных молодёжек, конечно, с коммерческим телевидением теоретически гармонично сочетается. Правда, всё никак не удаётся обнаружить внятную государственную стратегию в информационной области. Вроде бы понятно, что безопасность и суверенитет страны зависят от психологического здоровья граждан, культивирования семейных ценностей и взаимоуважения населения. Как это сохранять в условиях рыночного подхода к телевизионной картинке, когда без воли первых лиц даже депутаты не в состоянии разобраться где заканчивается эротика, а начинается порнография – не совсем ясно. Видя с одной стороны курс на традиционные ценности, однозначные позиции традиционных конфессий, противостояние властей вхождению России в »лоно культуры сексуальных меньшинств и Хэллоуина», а с другой – подходы в духе «что прибыльно, то не грешно» у контролирующей информационные ресурсы «тусовки», наши чиновники, партии и депутаты, да и общество, ощущают себя, похоже, в этаком подвешенном положении. Хаос в головах как будто даже усиливается.

Тут нужно либо отринуть эти самые «традиционные ценности» и пойти по стопам секуляризированного Запада, где международные инстанции поддерживают атеистические кампании и гей-парады, а население, после уже произведенной культурной революции, само выбирает, что ему смотреть, либо… Либо что?

Спросите любого религиозного православного, мусульманина, иудея или буддиста – доволен ли он российским общедоступным телевидением? Он ответит, что нет. Выяснится, что многие религиозные люди телевизор почти либо вообще не смотрят. По крайней мере – общероссийские каналы. Чуть получше ситуация среди поколения среднего класса советской закалки, но и его представители сетуют на пошлость и содержательную убогость. Что же это за пипл, который «хавает» современный ТВ-мэйнстрим? В основном, это преобразованная молодёжь, культурный уровень которой отнюдь не внушает оптимизма в отношении светлого будущего России. Потому что нет силы в доме, разделённом в себе.

Достаточно Интернета, чтобы увидеть, что множество молодых людей (особенно, кстати, в только что образованном Северо-Кавказском федеральном округе), настроенных, мягко говоря, оппозиционно, объясняет свою позицию как раз содержанием телевизионной картинки. Раз, мол, такое позволено, то чего уж ждать. Вопросы о том, что показывают, а что не показывают на телеэкране, активно используются сектантами и религиозными экстремистами в своей пропаганде. И надо сказать, очень даже небезуспешно. Для массы молодёжи, особенно из регионов, именно телевизор – показатель состояния страны и общества, а также государственной политики. Пойди ей докажи, что Первый канал – не государственный.

А теперь представим, что будет происходить, если такая хаотическая ситуация сохранится, в ближайшем будущем, когда в школах начнутся уроки основ традиционной культуры. Влияние традиционных конфессий и вообще традиционного мировоззрения на общество несомненно усиливается и скоро оно возрастет ещё на порядок. Помимо вопросов молодежи к государству и общественной элите, как будут складываться взаимоотношения новых поколений с тем, которое демонстрирует нам Первый канал в сериале «Школа»? Эти вопросы использовали «светские интеллектуалы» для компрометации идеи об основах традиционной культуры в школе – мол, это будет вести к общественной розни. Однако декларируемая российскими властями опора на традиционные ценности, в интересах которой и вводятся в школах эти уроки – это не блажь, а жизненная необходимость.

Собственно государственные исследования из года в год показывают, что верующие различных конфессий не видят друг в друге врагов, а имеющийся в стране конфликтогенный потенциал обуславливают проблемами культуры межнациональных отношений, социально-экономическими факторами и, главное, – противостоянием между верой и безбожием. Именно поэтому лишь официальная приверженность российского государства традиционным ценностям может удержать наиболее здоровые силы общества, массы верующих от пассивной или активной оппозиции государству, а страну – от распада. Именно этот курс ещё как-то нивелирует конфликт с телевизионной реальностью православных, мусульман и других и удерживает их большинство в рамках гражданской лояльности.

И не надо обольщаться различными социологическими исследованиями и личными мнениями, которые демонстрирует нам телевизионный мэйнстрим. Они построены на тех же спекулятивно-манипулятивных приёмах, которые характерны для сегодняшнего рыночного телевидения и далеки от реальности. Негативного потенциала конфликта традиционных представлений с навязываемой телеэкраном «культурной парадигмой» хватит, чтобы подорвать нашей стране перспективы модернизации. При этом само мэйнстримовское телевидение продолжит играть деструктивную роль. Именно оно, фрагментируя сознание, поощряет невежество и некритичность восприятия, помогает радикалам и сектантам уводить паству от традиционных авторитетов, сдерживающих энергию протеста.

С другой стороны, если официальная неопределённость в отношении рынка в мозгах телевизионщиков и его влияния на молодёжь не закончится в ближайшее время, ресурса доверия может не хватить. Ситуация усугубляется тем, что мировое медиа-пространство (примечательно, кстати, кто задаёт в нём тон) активно заполняется шумом по поводу грядущих глобальных катаклизмов и переделов мира. Причем шумят не какие-нибудь маргиналы, а представители западной элиты. Вкупе с разговорами о Мировом правительстве со стороны этой же про-глобалистской и антирелигиозной элиты в ближайшее время это может обострить для россиян тему того, кто же владеет их информационной средой.

Там, где этот вопрос не встанет именно в такой формулировке, все равно активизируется сопротивление – просто из-за самого фактора непосредственной угрозы нравственным основам общественного бытия. Особенно болезненно это будет происходить (уже, в общем-то, происходит) в национальных регионах, где кризис традиционной культуры в той или иной степени осознаётся большинством населения. ТВ-реальность, как мы уже говорили, успокоению ситуации никоим образом не способствует, потому как сочетание официоза и шоу-бизнеса «нелояльную» аудиторию только провоцирует. Если на этот счёт со стороны государства и лояльных власти партий не будет явлено чего-либо не обязательно идеологически цельного, но обязательно практически продуктивного, то об общественном согласии придётся окончательно забыть. Национальные регионы станут кровавой раной на теле страны.

Симптоматично в этой связи, что Рамзан Кадыров, откровенно говорящий о вере и духовности и их значении для жизни общества, использующий административный ресурс для поддержания в Чечне морали и нравственности, пользуется растущей популярностью именно среди православных – и именно за это. Однако ресурса лояльности подобных ему фигур может не хватить, если под воздействием внешних факторов вопрос резко встанет ребром. Рассчитанные на года программы морально-нравственного оздоровления, зачастую к тому же осуществляемые по усвоенному от коммерции формально-показательному принципу, будут подорваны внедряемым в сознание людей ощущением, что времени больше не осталось. Лояльность обеспечивается надеждой на будущее либо духовной дисциплиной, уберите надежду, внушите человеку, что беда уже у порога – и залог общественной стабильности перестанет существовать. Наш телевизионный мэйнстрим пока что на это и работает.

От конфликта – к конструктивной общественной инициативе

Перевести энергию конфликта небезразличной части общества с телевизионной реальностью в форму легальной общественной инициативы можно. Однако без государственной поддержки это проблему не решит. Шаги по схеме с созданием Общественной палаты, возможность которых озвучила, например, председатель Совета при президенте Российской Федерации по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека Элла Памфилова могут оказаться ненаправленными на их решение и в принципе, потому как речь может свестись к технологическим моментам обеспечения частного выбора, а не реализации государственного курса с опорой на традиционные ценности в информационном поле страны. Поддерживаемые государством Общественные советы по нравственности могут, конечно, помочь наконец-то депутатам Госдумы принять действенный «Закон о порнографии», скажем, но смогут ли они изменить ситуацию в целом? Новые хозяева ценимого либералами телеканала Рен-ТВ создали общественный совет, но, в итоге, волне адекватные и позитивно заряженные передачи появляются вместе с идущими ещё в »детское время» шоу «Голые и смешные» и эротическими этюдами, едва скрывающими своё порнографическое происхождение.

Носители традиционных ценностей среди пассионарно заряженной части российского общества составляют, пожалуй, большинство. Чтобы сохранить их поддержку, власть, судя по всему, должна официально обозначить свою принципиальную позицию в вопросах морали и нравственности, в том числе на телеэкране. Еще раз подчеркну: речь идет именно о принципах. Вовсе необязательно в пожарном порядке делать какие-то оргвыводы, кого-то «увольнять» или что-то «разгонять». Достаточно просто устных высказываний первых лиц и примеров личного поведения (например, участия или неучастия в тех или иных мероприятиях). Главное, чтобы люди видели искренность. Тогда есть шанс, что они не поставят для себя на одну доску консервативную и традиционно ориентированную власть и противостоящую ей »безбожную медиа-элиту».