Распечатать

«Благодарить и славить Бога»

Беседа с протодиаконом Игорем Михайловым

'); //'" width='+pic_width+' height='+pic_height } }

Протодиакон Игорь Михайлов – помощник ректора Московских духовных академии и семинарии по представительской работе, заведующий Церковно-археологическим кабинетом МДА, преподаватель.

– Отец Игорь, вы вместе с хором Московских духовных школ только что вернулись из Польши, где были участником патриаршей программы «Голоса православной России». Каковы ваши впечатления от этих гастролей?

– Наш хор уже не первый год участвует в программе, с ней мы побывали в Македонии, Болгарии, Германии, в Англии и на Кипре. Если сравнить с предыдущими поездками, то здесь, в Польше, нас ждал очень сердечный теплый прием со стороны православного населения. Обстановка была душевной, почти семейной. Такого я не увидел, например, в Македонии, притом, что в этой балканской стране подавляющее большинство населения – православные. Очень остро чувствовался интерес польских слушателей именно к русскости в Православии, носителями которого мы выступали.

Апофеозом поездки для нас стало выступление в Белостоке в день памяти мученика Гавриила Белостокского. Потрясло трепетное отношение польских православных христиан к личности и подвигу этого святого младенца, большое количество молодежи, которое приехало поклониться его святым мощам. Мы знаем, что Польша дала вселенскому Православию целый сонм святых. Среди них есть мученики, пострадавшие за веру от рук своих собственных соотечественников, принадлежавших к Римско-Католической Церкви и униатству. К сожалению, в истории христианства на территории Польши были примеры попыток насильственного обращения православных в католицизм. В 20-е годы XX века под влиянием этих настроений разрушались православные храмы по всей Польше: только в Варшаве было около тридцати православных церквей, а сейчас осталось всего две. В конечном итоге оказалось, что гонители потерпели поражение, подтвердив тем самым силу Православной Церкви, которая обрела новых святых, являющихся для нас сегодня примерами мужества и стойкости в стоянии за веру. На концерте в городе Люблине мы специально исполнили величание мученикам «земли Холмския и Подляшския», чтобы выразить свое отношение к их подвигу.

– Это первые гастроли хора Московских духовных школ в стране с преимущественно католическим населением?

– Нам, конечно, ранее приходилось давать концерты в католических храмах и протестантских кирхах. Православные составляют небольшой процент населения Польши – два миллиона из тридцати семи. Выступая на концертах, мы, разумеется, осознавали, что публика, присутствующая в зале, в большинстве, скажем так, не разделяет наших взглядов. В кафедральный храм Марии Магдалины в Варшаве пришло много католиков, присутствовало духовенство Римско-Католической Церкви, я видел даже католическую монахиню. Мы с ними разговаривали. Католики хорошо осведомлены о православной церковно-певческой традиции, знакомы с творчеством многих церковных хоров. Для них это часть культурной жизни. Хочу отметить, что, на мой взгляд, Православие в современной Польше органично сосуществует с Католицизмом. Например, в Белостоке мы давали концерт в православном храме Святой Троицы – самом большом в Польше. Этот храм специально предназначен для общей молитвы семей, состоящих из членов Православной и Католической Церквей.

Для наших ребят эта поездка имела большое значение, поскольку в ней присутствовал элемент миссионерства. Очень важно то, что человек, тем более, молодой человек, приезжает и «словом и нотой» свидетельствует о том, что такое русское Православие. Это очень значимая форма проповеди.

– Как давно вы сами поете в хоре МДАиС?

– С 1989 года, когда я поступил в Московскую духовную семинарию. В 2007 году уже исполняется десять лет моего диаконского служения, и все это время я пою.

– В ваш хор, представлявший «Голоса православной России» за рубежом, проводился специальный отбор?

– Всего у нас, в духовных школах, восемь хоров. Есть академический, в котором поют студенты Московской духовной академии. Им управляет игумен Никифор (Кирзин). Второй – хор академии и семинарии, его возглавляет иеромонах Лазарь (Гнатив). Третьим хором, тоже состоящим из воспитанников академии и семинарии, руководит иеродиакон Нестор (Волков). Четвертый, пятый и шестой хоры состоят из слушателей Регентской школы, они смешанные. Есть еще братский хор, состоящий из монахов Троице-Сергиевой лавры, где также поют учащиеся Московских духовных школ – не монахи. Восьмой – смешанный братский хор. Там поют и барышни из Регентской школы, и учащиеся духовных школ, и братия лавры.

В Польшу приехала «сборная» из всех хоров. Всего у нас в духовных школах учится семьсот пятьдесят человек, а наш хор состоял из двадцати пяти певцов, пятнадцать из которых – семинаристы. Конечно, поехали лучшие.

– Церковному пению в семинарии специально обучают?

– Православное богослужение построено так, что пение является необходимым элементом. Все ребята, приходящие в духовную семинарию, обязательно проходят прослушивание. Выясняется, знает ли человек вообще, что такое пение, знаком ли с нотами? Сразу при поступлении идет отбор наиболее одаренных.

Церковному пению обучают с первого класса семинарии. Там осваиваются азы, то есть пение по гласам, чтобы человек мог за богослужением спеть стихиры, тропари, кондаки и другие молитвословия. Во втором и третьем классах изучается уже не только форма пения, но и его история. Там совсем другие преподаватели. В процессе обучения воспитанник приобретает необходимые певческие навыки, раскрывает данный ему от Бога талант певца. Церковные певцы постоянно проходят практику за утренним и вечерним богослужением. Кстати, зарубежные поездки с концертами для нас также являются практическим занятием.

– Насколько важен голос для священнослужителя? Другими словами, если у человека голоса нет, могут ли ему отказать в приеме в семинарию?

– Конечно, при поступлении приоритет имеет человек талантливый, музыкально одаренный, имеющий навыки церковного пения, но отказать из-за их отсутствия не могут. Все же смотрят на сердце и на душу абитуриента, а не на его голос. Мы прекрасно знаем старинную пословицу: «Где голосок, там и бесок». Если человек имеет голос, он, прежде всего, должен подходить к своему таланту со смирением, иначе все тщетно. Пение для семинариста – не главный предмет. Главное, чтобы он вышел достойным пастырем, а не только умел дать возглас в нужной тональности. Важно, повторяю, чтобы он был хорошим пастырем, а хороший пастырь тот, который «полагает душу за овцы своя», имеет жертвенную любовь к пасомым. Пусть у него нет голоса и слуха, зато есть то, что гораздо важнее – искренняя любовь к Богу и людям. И этой любовью он живет и согревает своих ближних.

– Хор Московских духовных школ принимает участие в хоровых конкурсах?

– Нет. В конкурсах мы никогда не принимали участие. Может быть, не приглашали, так скажем. А потом, задача Московских духовных семинарии и академии все-таки другая. Мы же выпускаем не певцов, мы пытаемся подготовить студента, молодого человека к достойному принятию священного сана. Принимая священный сан, он принимает одно из семи таинств Церкви, получает особую благодать Святого Духа, которая его озаряет и укрепляет в служении – диаконском, священническом, епископском.

– Сейчас ведется дискуссия о преимуществах и недостатках партесного многоголосного пения по сравнению со знаменным. Как вы относитесь к этому спору?

– Очень просто. Я могу назвать пример подобного спора в другом направлении церковного искусства – изобразительном. Например, мы имеем уникальные памятники – фрески III–IV веков, сохранившиеся до настоящего времени в катакомбах. Знаем древние византийские иконы, созданные до X века. Знакомы с более современным искусством иконописи, например XIX–XX столетий, где присутствует реалистичность изображения. Все эти образцы для нас равно святы и чтимы.

Для нашего времени характерна эклектика, это непреложный факт, поскольку Церковь – живой организм и, воспринимая, она принимает все то, что было создано ее чадами за два тысячелетия. Если мы начнем делить церковную музыку на безблагодатную и благодатную, то это приведет только к расколу. Можно, конечно, сказать, что исторически первым было византийское унисонное пение, на Руси именовавшееся знаменным распевом. Впоследствии в Русской Церкви оно приобрело иные формы. Сейчас мы знаем и исполняем великолепные произведения русских церковных композиторов XVIII века – Бортнянского, Балакирева, которые написали потрясающие по силе воздействия произведения. Можно ли сказать, что они нецерковны? В очередную годовщину со дня рождения Сергея Рахманинова в московском храме Николы в Толмачах исполнялась его литургия, а в дни московского межрелигиозного форума там же прозвучала литургия епископа Илариона (Алфеева), на которой в качестве слушателя, кстати сказать, присутствовал католический епископ. Это уже современность. А есть люди, ценящие традицию, которые приходят в наш академический Покровский храм, чтобы послушать именно пение семинаристов, у которых огромное разнообразие песнопений за каждым богослужением. Я не вижу в этом никакого противоречия. Век диктует нам эклектичный подход, поэтому за богослужением в наших храмах можно слышать и партесное пение, и знаменное. Каждое из них предназначено для того, чтобы благодарить и славить Бога, каждое призывает нас именно к этому.

– Есть ли сейчас у Русской Православной Церкви свои композиторы?

– Среди тех, кто окончил Московские духовные академию и семинарию много людей, которые не только умеют хорошо петь, но и делают обработку тех или иных произведений и сами пишут серьезные вещи. Из современников могу назвать своих учителей. Во-первых, это, конечно, архимандрит Матфей (Мормыль). Он открыл целую эпоху в церковном пении. Я думаю окончательно оценить ее, понять масштаб дарования этого человека можно будет только в будущем. Во-вторых, диакон Сергий (Трубачев), к сожалению, ныне уже покойный. Среди современных церковных композиторов: епископ Абаканский и Кызылский Ионафан (Цветков), архиепископ Херсонский и Таврический Ионафан (Елецких), епископ Иларион (Алфеев), а также мой педагог игумен Никифор (Кирзин). Еще один известный автор – игумен Силуан (Туманов). Этот вполне современный молодой человек занимается написанием церковной музыки, которую исполняет хор московского Сретенского монастыря. Музыкальный творческий потенциал у чад нашей Церкви есть, и он очень значим.

Беседовала Ольга Кирьянова

11 октября 2006 г.