Не чисто британский секуляризм

Гей-парад в Риме. Фото: REUTERS

С чем мы сталкиваемся в данном случае? С идеологией, которая рассматривает Христианство в качестве своего врага. Эту идеологию иногда обозначают как “воинствующий секуляризм”, иногда (прежде всего ее сторонники) как “либерализм”. Оба термина вызывают путаницу. Под “секуляризмом” могут понимать разные вещи. Во-первых, речь может идти об отделении Церкви от государства в том смысле, что закон не устанавливает государственной Церкви или даже прямо запрещает это делать. Такое отделение, например, существует в США и Франции; в Греции, скандинавских странах и самой Великобритании существуют государственные церкви. Опыт показывает, что государственный статус Церкви делает ее уязвимой, когда к власти приходят нехристианские силы, и, с точки зрения интересов самой Церкви, является скорее нежелательным.

Другое значение термина секуляризм – это тенденция к удалению христианства из общественной жизни. Христианскую веру могут сквозь зубы терпеть как чье-то частное увлечение – но не больше. Нынешний британский случай – проявление секуляризма во втором смысле.

Обычно он действует под тем предлогом, что общественное пространство должно быть одинаково комфортным для людей любой веры (или неверующих) а присутствие символов христианства (Рождественских вертепов, Крестов, икон и т.д.) будет как-то обижать иноверцев. Впрочем, сами иноверцы жалуются очень редко – напротив, несколько раз британские мусульмане выступали против удаления рождественской символики. Фактически, единственная конфессия “многоконфессиональной страны”, которая находит христианское присутствие оскорбительным (и в Британии, и у нас) – это сами секуляристы. Поэтому нам важно при любых ссылках на “многоконфессиональность” тут же уточнять, какую именно конфессию уполномочен представлять собеседник. Опыт показывает, что любые ссылки на предполагаемых обиженных иноверцев служат продвижению интересов только одной идеологической группы – воинствующих атеистов.

Далее важно отметить, что секуляризм вовсе не собирается предоставить христианам безопасную резервацию и там оставить их в покое. Отделение Церкви от государства в их понимании носит односторонний характер. Оно означает то, что Церковь не может вмешиваться в дела государства; но вот зато государство в дела Церкви – очень даже может. Государство может решать, во что верить христианам и что им делать у себя в храмах или в организованных ими благотворительных организациях. От Церквей требуют, чтобы они проводили церемонии однополых “браков”, католические агентства по усыновлению принуждают отдавать детей в однополые “семьи”, церковные служения – принимать на работу практикующих гомосексуалистов.

Под каким предлогом осуществляется это вмешательство? Предлоги могут быть разными, но главным является “защита прав человека” и “борьба с дискриминацией”. При этом “дискриминацией” называется все, что угодно – от Рождественских украшений до отказа брать на работу в воскресную школу пламенного гей-активиста. Стоит произнести это волшебное заклинание – “дискриминация!” – и любые требования секуляристов, сколь угодно абсурдные, становятся обязательными к выполнению. Фактически, любые проявления христианской веры – как внутри, так и, тем более, снаружи храмов – оказываются проявлением злостной дискриминации. Нередко говорят о дискриминации “представителей других религий” полномочными представителями которых оказываются, почему-то, неверующие, но чаще всего – излюбленного секуляристского меньшинства, гомосексуалистов.

В этом отношении абсурд секуляризма выступает особенно явно. В самом деле, представим себе на месте гомосексуалистов людей с любыми другими нездоровыми особенностями в поведении – например, алкоголиков. Антидискриминационная политика в их отношении означала бы, что 1) алкоголики объявляются меньшинством, аналогичным расовому. Постулируется, что алкоголизм не просто связан с генетическими факторами (что правда), но генетически детерминирован, человек рождается алкоголиком и не может не пить 2) любое несогласие с этим и любое неодобрение выпивки объявляется “алкофобией” – формой преступной ненависти, аналогичной расизму 3) все врачи или практикующие психологи, которые пытаются помочь алкоголикам бросить пить, объявляются шарлатанами и лишаются лицензии 4) от обществ трезвости требуют, чтобы они принимали в свои члены пьющих и предоставляли свои помещения для проведения попоек 5) Церковь третируют как оплот ненависти и мракобесия из-за ее традиционно негативного отношения к пьянству. Абсурд? Но почему в отношении гомосексуализма это не является абсурдом? Общество трезвости может не принимать на работу алкоголиков – потому что таковы его принципы. Но вот церковным организациям вменяется в обязанность брать на работу гомосексуалистов – независимо от того, каковы принципы их веры. Общества трезвости “дискриминируют” пьяниц, общества вегетарианцев – мясоедов, общества защиты животных – охотников, но только в отношении Церкви возникают обвинения в дискриминации, и проводится политика принуждения к отказу от ее вероучительных принципов.

Другое магическое слово, которое постоянно используется секуляристами – “равноправие”. Что оно означает? Например, то, что любые публичные проявления христианской веры следует запрещать, как “оскорбительные”, при этом любые, самые дикие и оскорбительные глумления над христианством должны быть разрешены, как проявление “свободы самовыражения”. Когда христианка носит маленький нательный крестик в знак своей веры и благочестия – это недопустимое покушение на приципы светскости; когда участник гей-парада несет крест, чтобы глумиться над ним – это прекрасное проявление свободного и открытого общества. Равноправие, в понимании секуляристов – это четкое деление на тех, кому можно и кому нельзя.

Здесь, в России, эта идеология еще слаба – но мы должны понимать ее словарь. Когда они говорят “светскость” они имеют в виду государственный диктат над Церковью; когда они говорят “дискриминация” они имеют в виду любое неповиновение их требованиям; когда они говорят “равноправие” они имеют в виду, что они имеют все права оскорблять и притеснять христиан – в то время как христиане не имеют права даже открыто свидетельствовать о своей вере.