Сержант Миля

Отец Михаил, благословите!

Спасибо Вам за поддержку! Подбодрённый Вами, высылаю ещё один свежий – «Сержант Миля».

Коротко поясню. Это – не художественный вымысел, а реальность, облечённая в некоторое подобие художественной формы. Как педагог, я имел возможность всё это и многое другое наблюдать лично. Упоминающаяся в тексте книга «Кто наделал Кроту на голову» действительно присутствует практически в каждом детском учреждении Евросоюза. Она переведена на все языки. По ней снят мультфильм, который можно посмотреть в Интернете. По мотивам этой книги ставятся детские спектакли и т.д. Я высылаю маленькую иллюстрацию к этой книге, но при желании легко найти и другие. Одна из приложенных картинок (однополые семьи) – в формате pdf, потому что я сам отсканировал это пособие для детского сада. Так что это тоже не мой вымысел... Пример детского творчества (бабочка) – вполне реальный.

Надеюсь, что этот материал тоже будет благосклонно Вами, отец Михаил, принят. Хотя боюсь, что наши люди-читатели сочтут это вымыслом. Они, по-моему, ещё не осознали, что это идёт к нам семимильными шагами и уже «при дверех», а может – уже и внутри...

С уважением, А. Большаков

Эмилия – очень развитая девочка. Ей всего лишь, – нет, неправильно, – ей уже почти целых шесть лет. Она умеет петь, танцевать, знает множество стихов... Она свободно говорит на двух языках – родном русском и на, как говорит папа, языке «страны пребывания». Кроме того, благодаря папе она хорошо разбирается в воинских званиях. Правда, пока только до сержанта.

– Служба есть служба! Рядовой Миля – п-а-а-а-а-а-дъём! Приказы не обсуждаются, а максимально быстро и точно выполняются! Готовность сорок минут! Выдвигаемся к месту несения службы!

Это он пошутил так. Но шутка прижилась в семье и даже получила дальнейшее развитие. Теперь будить Милю стал только папа и только по-строевому. А перед выходом, подавая Миле её рюкзачок, обязательно говорил: «Парашютик не забываем!», как будто Миля действительно отправлялась в заданный район для выполнения боевого задания. Впрочем, в этом, наверное, всё-таки была доля правды.

Свою нелёгкую службу Миля несёт в детском саду в «жёлтой» группе. «Жёлтая» – не означает ничего, потому что имеются ещё и «красная», «синяя» и «зелёная» группы. Группа Мили состоит из очень разных детей. Есть и угольноволосые, и соломоволосые, – это как раз и есть сама Миля и её подруга Шанталь. Есть говорящие на двух языках – это Ахмет, Барзан, Мирват, Айша и сама Миля. Есть говорящие только на языке страны пребывания... А есть и вообще не говорящие, а только слюни пускающие... Это Патрик и Кай...

А воспитательницы у них – Фредерика и Франциска. Но так их никто не называет. Они – Кики и Франци. Они уже очень старые: каждой из них наверняка никак не меньше двадцати лет...

В рядовых Миля проходила недолго и звание ефрейтора получила от папы после случая с бассейном.

В один из вечеров мама, переодевая Милю в ночную одежду, вдруг удивлённо воскликнула:

– Миля! А почему это у тебя крестик наоборот надет? Ты что, снимала его где-то?

Конечно, сама Миля никогда крестик не стала бы снимать. Она себя без него и не помнит. Он висел на шее на серебряной цепочке всегда.

Это Кики в раздевалке бассейна сняла с Мили крест и положила его в шкафчик, уверенно при этом сказав:

– Ты не можешь показывать всем это! Ахмет, Барзан, Мирват, Айша и некоторые другие дети могут почувствовать себя оскорблёнными и обязательно пожалуются родителям...

Миля, конечно, не поняла, чем её маленький крестик может обидеть Ахмета, Барзана, Мирват, Айшу и некоторых других детей. Но ведь с Кики не поспоришь: ей никак не меньше двадцати лет! А может, даже и все двадцать пять! Поэтому Миля промолчала.

Мама очень расстроилась, а папа только посмеялся и сказал с дивана:

– Рядовой Миля! За проявленные выдержку и спокойствие в экстраординарных условиях тебе присваивается очередное воинское звание ефрейтора.

А вот звание младшего сержанта папа присвоил Миле за стойкость и мужество, проявленные в отстаивании семейного вопроса.

В один из дней Франци, собрав всю «жёлтую» группу на ковре, стала задавать глупые вопросы. Она показала всем картинку, на которой были изображены улыбающиеся дядя, тётя и ребёнок, и необычно ласково спросила:

– Это семья?

Конечно же, это семья! С этим согласились все дети и даже Патрик, не говорящий ни слова, в знак согласия надул и лопнул изумительно красивый пузырь...

– А это – семья? – ещё ласковее спросила Франци, предъявив картинку с двумя дядями и ребёнком между ними.

Никто не знал, как надо ответить, и только Ахмет, Барзан, Мирват, Айша и Миля уверенно сказали, что нет, это, конечно же, ну никак не семья.

Франци заметно расстроилась, но, продолжая улыбаться, решила ещё пошутить, показав картинку с двумя тётями и ребёнком. И задала тот же глупый вопрос:

– А это – семья?

Все промолчали, и только Ахмет, Барзан, Мирват, Айша и Миля оценили шутку! Они дружно засмеялись и наперебой закричали, что это тоже никакая не семья и так не бывает.

Франци помрачнела, выставила вперёд длинный указательный палец и, водя им перед лицом Мили, стала говорить, что так бывает и что все три картинки изображают семьи... И все эти семьи достойны равного уважения... И что в группу записался и через неделю придёт ребёнок, у которого нет ни мамы, ни папы, а есть родители. Номер один и номер два. И если кто-нибудь, а скорее всего, это будет Миля, употребит слово «мама» или «папа», то новенький ребёнок будет чувствовать себя обиженным и несчастным... И обязательно пожалуется родителям. Номеру один и номеру два...

Всё это Франци почему-то высказывала одной Миле. На Ахмета, Барзана, Мирват и Айшу она при этом даже не взглянула. Наверное, она просто чувствует, что они – в отличие от Мили – тоже очень обидчивые и что они тоже могут пожаловаться родителям. И не пронумерованным, а именно своим маме и папе...

Воинской карьере Мили мог бы позавидовать каждый, потому что уже через неделю прямо перед сном Миля была произведена папой в сержанты. Он так и сказал с дивана:

– Младший сержант Миля! За твёрдость характера и мужество, проявленные в тылу идейного противника, тебе присваивается очередное воинское звание сержанта!

– Простите, это не вы навалили мне кучу на голову, когда я вылезал из своей норки?

Все животные, как один, гордо заявляли:

– Нет, это не я. Я это делаю вот так!

И они тут же, не сходя с места и не прекращая беседы, демонстрировали бедняге-Кроту, как именно они справляют большую нужду... Крот только успевал уворачиваться. В конце концов оказалось, что Кроту не повезло с Собакой...

Уже в середине чтения Миля всё поняла и искренне заявила:

– Нет, это неправильно рассказывается! У меня есть такой мультфильм! Он называется «Кто сказал «Мяу»?» Это не крот, а щенок ходил к разным животным и спрашивал их, не они ли сказали «мяу».

Она подробно рассказала о том, что все звери из мультфильма очень доброжелательно и с готовностью демонстрировали щенку свой голос, но ни один из них при этом не поступал так невоспитанно, как в той истории, которую читали Кики и Франци.

Остальным ребятам не было никакого дела ни до сказки Кики и Франци, ни до мультфильма, который есть дома у Мили, потому что все были заняты своими неотложными и важными делами: кто-то боролся с товарищем, кто-то уже закончил борьбу и теперь просто плакал или, наоборот, смеялся, кто-то сосредоточенно отламывал колёса у полицейской машины, кто-то ковырял в носу... Патрик надувал пузыри, а Кай просто смотрел прямо перед собой, роняя слюни на свою футболку с красивым рисунком и надписью «Superman».

Поэтому Кики и Франци обступили Милю с двух сторон и стали говорить много разных слов. Они рассказали, что книга про забавную историю с Кротом не только очень интересна сама по себе, но и несёт в себе много полезной информации. К тому же она сопровождается прекрасными иллюстрациями, и дети, внимательно поработавшие с этой книгой, теперь никогда в жизни не перепутают помёт, оставленный, например, лошадью и, например, кроликом... И, кто знает, может, именно с этой книги начнётся будущая фантастически успешная исследовательская карьера, например, Патрика... Или Ахмета... Или Кая...

– А вот мультфильм про щенка, интересовавшегося, кто сказал «мяу», наоборот, никакой полезной информации не несёт, потому что и так всем понятно, какие звуки издают и лошадь, и корова, и прочие домашние животные... Хотя именно на таком нижайшем научном уровне, – сказала Кики, – наверное, и надо просвещать детей в несвободной и тота... толита... тотилита... ну, в общем, как догадалась Миля, какой-то нехорошей стране...

Так сказали Кики и Франци.

О какой стране они говорили, Миля не поняла. Но спорить не стала, потому что, конечно, и Кики, и Франци – не только очень старые, но, наверное, и очень умные. Особенно Франци: у неё на одной руке до самого плеча синим цветом написана какая-то мудрость такими диковинными буквами, что Миля не узнала ни одной...

А Кики – она попроще: на ней ничего не написано. Зато на пояснице у неё – дракон. И когда Кики наклоняется к кому-нибудь из детей, то ужасная драконья морда выглядывает из-под её футболки. При этом вся «жёлтая» группа начинает визжать, а сама Кики – улыбаться...

Но Миля как-то не совсем поверила тому, что сказали Кики и Франци. Поэтому, придя домой, она ещё раз посмотрела мультфильм про щенка. Ощущения, что он сделан в какой-то толита... тотилита... ну, в общем, плохой стране, всё-таки не было. Поэтому Миля сочла правильным обратиться к маме за разъяснениями.

Мама в этот день была, как показалось Миле, какой-то не очень сообразительной. Иначе зачем бы ей по нескольку раз переспрашивать подробности истории с Кротом? И мама так ведь и не смогла ничего прояснить...

Вечером на кухне мама пересказала папе всё, что узнала от Мили. Папа, насколько можно было расслышать, тоже не очень-то поверил в правдивость истории, происшедшей в «жёлтой» группе.

На следующий день папа пришёл домой гораздо позднее обычного и с каким-то растерянным выражением лица. После быстрого ужина он позвал маму с Милей и достал из сумки знакомую Миле книгу «Кто наделал Кроту на голову?»

– Вы не поверите! – сказал папа, – Это бестселлер! В магазинах его давно уже нет! Мне пришлось даже записаться в библиотеку!

Миля почти сразу пошла спать и из своей комнаты ещё долго сквозь дрёму слышала приглушённые голоса папы и мамы, обсуждавших книгу и вновь и вновь листавших её...

Прошёл ещё месяц.

В «жёлтой» группе всё было как обычно. Ахмет и Барзан возились на ковре. Джамейн ломал игрушки. Шанталь плакала. Патрик надувал и лопал радужные пузыри. Кай смотрел перед собой и пускал слюни на футболку с красивым рисунком и надписью «Born To Be Free». Дракон высовывал свою ужасную морду из-под свитера Кики.

Кики постоянно была недовольна Милей и не скрывала этого.

Ей почему-то не нравилось, что Миля рисует жирафов и принцесс, облака и цветы, а не просто намазывает ладошку краской и прикладывает её к чистому листу, как все остальные дети...

Ей не нравилось, что Миля может прочитать наизусть стихи почти про всё, что есть вокруг... И на русском языке, и на языке страны пребывания.

Однажды Кики, заставив Милю сидеть смирно, скрутила, – не заплела, а именно скрутила! – ей на голове множество косичек, как у Джамейна. Потом прибежала Франци и сфотографировала Милю в таком виде. С этой причёской Миле пришлось ходить целый день, потому что и Кики, и Франци зорко следили и не разрешали ничего делать с волосами. Только за полчаса до прихода мамы Франци раскрутила косички на голове Мили и тщательно расчесала волосы.

Но у Мили осталось ощущение, что именно она в этот раз оказалась на месте Крота и кто-то именно ей наделал на голову...

Мама сразу заметила состояние Мили. Пришлось по дороге домой ей всё рассказать...

В тот вечер мама и папа опять долго о чём-то говорили на кухне, когда Миля уже ушла спать...

В один из дней, когда погода стояла очень ясная и тёплая, Кики и Франци решили повести всю «жёлтую» группу в дальний поход на игровую площадку в соседнем сквере.

Всем детям были надеты одинаковые жёлтые бейсболки. Это так делается всегда, чтобы все были на виду и легко сосчитывались.

Но в этот раз Кики захотела ещё зачем-то перевести всем на руки одинаковые картинки – весёлую и яркую крючконосую ведьму с чёрным котом. Ведьма хотя на первый взгляд и казалась весёлой, но что-то в ней было неуловимо жуткое. Так что Миле она никак не могла понравиться...

Тут же и начались проблемы, потому что Миля спрятала обе руки в карманы и ни за что не хотела их вытаскивать. Кики опять ругала Милю и говорила, что та просто обязана позволить перевести ведьму на руку, потому что Миля тут не сама по себе гуляет, а является членом дружной и единой команды. Противопоставление себя коллективу контр-про-дук-тивно и может обидеть всю «жёлтую» группу.

Обидеть никого Миля, конечно же, не хотела, и ведьма вместе с котом вскоре благополучно перебралась с бумажки на Милину руку. И в своё время вместе с Милей прибыла домой, вызвав мамино негодование и папино долгое молчание...

Время шло, и однажды утром папа разбудил Милю не как обычно, – весело и задорно, – па-а-а-а-адъём! – а непривычно серьёзно и грустно:

– Сержант Миля, просыпайся потихоньку. Дембель приблизился. А то ты эдак скоро у меня до маршала дослужишься! Сегодня выдвигаемся в заданный район в последний раз. Готовность сорок минут.

И уже на выходе из квартиры, видя, как Миля потянулась за своим рюкзачком, сказал:

– Парашютик сегодня можешь не брать. Идём прощаться...Две недели Миля не ходила в свою «жёлтую» группу. Дома было здорово с мамой. Они рисовали жирафов и принцесс, облака и цветы... Смотрели мультфильмы, слушали музыку без барабанов и читали книжки, в которых никто никому ничего на голову не делал.

А потом Миля вместе с мамой улетела к бабушке и дедушке. Страна пребывания осталась позади вместе с Кики, Франци, Шанталь, косичками Джамейна и изумительно красивыми пузырями Патрика...