Духовные дары, любовь и Воскресение

О Первом послании к Коринфянам апостола Павла, часть четвертая и последняя

Что такое духовные дары? Из текста 12-й и 14-й глав Первого послания к Коринфянам ясно видно, что под духовными дарами понимали проявления у верующих особых благодатных действий Божиих: говорение на иных языках, пророчества, исцеления и многое другое.

Дары Бога

Апостол Павел высказывает очень важную мысль: Дары различны, но Дух один и тот же; и служения различны, а Господь один и тот же; и действия различны, а Бог один и тот же, производящий все во всех. Но каждому дается проявление Духа на пользу (1 Кор. 12, 4–7). Каждое духовное дарование — прежде всего дар Бога, поэтому Бог может действовать различными способами в разных людях. Видимо, коринфские христиане, обладавшие духовными дарами, старались «блеснуть» ими перед другими. Или выделяли некоторые виды даров, проявлявшиеся в особенных и внешне очень поразительных формах, например говорение на языках. Другими же дарами пренебрегали, потому что они не производили большого внешнего эффекта. Поэтому апостол напоминает коринфянам, что разные дары подаются Богом для пользы всей Церкви, а не для личной славы обладающих этими дарами. Дар — это именно дар. Причина дара — Бог, а не личные заслуги или достоинства человека, поэтому дарыпроизводит один и тот же Дух, разделяя каждому особо, как Ему угодно (1 Кор. 12, 11). Верующие, получившие разные духовные дарования, не должны превозноситься друг перед другом и спорить о том, чье дарование лучше. Апостол пишет: как тело одно, но имеет многие члены, и все члены одного тела, хотя их и много, составляют одно тело, — так и Христос (1 Кор. 12, 12). Как в теле нет лишних, ненужных органов, но каждый из них по-своему важен и необходим, точно так же и в Церкви (см.: 1 Кор. 12, 13–26). Поэтому христиане составляют тело Христово, а порознь — члены (1 Кор. 12, 27).

Самый важный дар

Но все же среди разных духовных дарований есть единственный дар, к стяжанию которого должен стремиться каждый: Ревнуйте о дарах больших, и я покажу вам путь еще превосходнейший (1 Кор. 12, 31).

Какой же это дар? Апостол пишет: Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я — медь звенящая или кимвал звучащий. Если имею [дар] пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что [могу] и горы переставлять, а не имею любви, — то я ничто. И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы (1 Кор. 13, 1–3). Дар говорения на иных языках, пророчества, чудотворения не принесут никакой пользы, если в нас нет любви. 13‑я глава Первого послания к Коринфянам обычно называется «Гимном любви». Здесь слова апостола звучат в буквальном смысле как поэзия, проникающая в самые глубины человеческого сердца и разума. В то же время они настолько просты, что их можно заучить наизусть: Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится (1 Кор. 13, 4–8).

Наверное, на вопрос: «Что такое любовь?» — нет ответа более точного, чем тот, что дал святой апостол Павел. Любовь — это самоотречение, отказ от своего ради других. Поэтому любовь проявляется в терпении и милосердии (то есть милующем, любящем сердце). Любовь несовместима с завистью или гордостью, раздражением и злом. Но самое главное, любовь — бесконечна. В наше время слово «любовь» обесценилось настолько, что высокопарным — «заняться любовью» — попросту называют блуд. Вот так, до неузнаваемости, могут искажаться слова… А ведь апостол Павел писал, что любовь является для нас дорогой в вечность — когданастанет совершенное, тогда то, что отчасти, прекратится (1 Кор. 13, 10). Прекратятся пророчества, исцеления, знание — в вечности в этих дарах уже не будет необходимости. И останется только любовь, взаимная любовь Бога и человека. Теперь мы видим как бы сквозь [тусклое] стекло, гадательно, тогда же лицем к лицу; теперь знаю я отчасти, а тогда познаю, подобно как я познан. А теперь пребывают сии три: вера, надежда, любовь; но любовь из них больше (1 Кор. 13, 12–13). Поэтому и стремиться, прежде всего, нужно к тем дарам, которые будут пребывать всегда.

Дар языков

Стремление к любви не исключает получение и других даров. Например, дар пророчества или говорение на языках: Желаю, чтобы вы все говорили языками; но лучше, чтобы вы пророчествовали; ибо пророчествующий превосходнее того, кто говорит языками, разве он притом будет и изъяснять, чтобы церковь получила назидание (1 Кор. 14, 5). О даре говорения на языках нужно рассказать подробнее. Если с пророчеством дело обстоит более или менее ясно (пророчество можно понимать и как назидательное слово о будущих событиях, и как увещевание к покаянию или призыв к подвигу), то с «языками» все гораздо сложнее.

Тема правильного понимания дара языков, или глоссолалии (это слово происходит от двух греческих слов: «глосса» — язык, «лалео» — говорить), становится особенно актуальной сегодня — среди многочисленных протестантских сект встречается немало таких, которые заявляют о наличии у них дара глоссолалии. При этом наличие глоссолалии понимается как свидетельство реального действия Духа Святого во время сектантских собраний. Обычно «дар языков» среди таких сектантов проявляется как бессвязное бормотание или крики, нередко сопровождаемые конвульсиями, плачем или безудержным весельем.

К сожалению, апостол Павел не оставил подробных описаний того, как проявлялся дар говорения на языках среди коринфских христиан. Но кажется весьма сомнительным то, что коринфяне бились в конвульсиях во время собраний (если бы такое действительно имело место, то, скорее всего, апостол Павел упомянул бы об этом и вряд ли похвалил коринфян за подобные «дары»; кстати, в конце 14‑й главы апостол пишет: братия, ревнуйте о том, чтобы пророчествовать, но не запрещайте говорить и языками; только всё должно быть благопристойно и чинно (1 Кор. 14, 39–40)). И действительно ли этот дар должен сохраняться в Церкви и в настоящее время?

Как было сказано выше, единственным непреходящим даром является любовь. Все остальные дары — временные. К тому же в Священном Писании под глоссолалией могут пониматься совершенно разные вещи. Сам апостол Павел пишет о человеческих и ангельских языках (см.: 1 Кор. 13, 1), но опять без подробных объяснений (хотя в другом Послании апостол повествует о человеке, который был восхищен в рай и слышал неизреченные слова, которых человеку нельзя пересказать (2 Кор. 12, 4)). Подразумевается ли под глоссолалией способность говорить на иностранных языках без подготовки или способность понимать язык Ангелов? Неясно. Ясно только одно, однако: апостол Павел не считал этот дар необходимым условием спасения (спасительна в первую очередь любовь). Поэтому вряд ли конвульсии современных сторонников глоссолалии можно считать проявлением древнего дара языков, упоминаемого в Священном Писании.

Евангелие в кратком пересказе

В чем суть Евангелия — благовестия, проповедуемого по всей земле апостолами Христовыми, к которым принадлежит и Павел?

Вот ответ самого апостола Павла: Напоминаю вам, братия, Евангелие, которое я благовествовал вам, которое вы и приняли, в котором и утвердились, которым и спасаетесь… Хрис­тос умер за грехи наши, по Писанию, и что Он погребен был, и что воскрес в третий день, по Писанию (1 Кор. 15, 1–2, 3–4). Бог стал Человеком, чтобы умереть и воскреснуть. Возможно, кто-то считал Христа просто мудрецом, или великим святым, или чудотворцем и целителем болезней (можно вспомнить вопрос Христа апостолам — за кого почитают Его люди и сами апостолы (см.: Мф. 16, 13–19)). Но Церковь верит не в мудреца или целителя, а в умершего и воскресшего Бога, ставшего ради нас Человеком.

Без веры в Воскресение Христово нет христианства: если Христос не воскрес, то и проповедь наша тщетна, тщетна и вера ваша (1 Кор. 15, 14). Если Христос не воскрес, то мы лишаемся надежды на спасение, потому что нет избавления от смерти. Поэтому апостол Павел восклицает: Христос воскрес из мертвых, первенец из умерших. Ибо, как смерть через человека, [так] через человека и воскресение мертвых. Как в Адаме все умирают, так во Христе все оживут (1 Кор. 15, 20–22). Эти слова очень созвучны рассуждениям апостола Павла в 5‑й главе Послания к Римлянам, где он говорит о том, что как смерть и осуждение вошли в мир через одного человека, точно так же через одного Господа Иисуса Христа были дарованы оправдание и жизнь (см.: Рим. 5, 12–19).

Христос — это новый и последний Адам: первый человек Адам стал душею живущею; а последний Адам есть дух животворящий (1 Кор. 15, 45). Поэтому все мы — дети Нового Адама, призванные воздаватьблагодарение Богу, даровавшему нам победу Господом нашим Иисусом Христом! (1 Кор. 15, 57).

Иллюстрация из открытых интернет-источников

Газета «Православная вера» № 21 (521)