Обязанности супругов в Российской империи

В романе-хронике «Соборяне» Лескова главный герой отец Савелий Туберозов не может налюбоваться, как «светит отраженным светом» его верная и любимая супруга – «прелестная голубка» протопопица Наталья Николаевна. В своем дневнике смиренный пастырь не устает повторять: «Где, кроме Руси, подобные жены быть могут?» Самоотверженная любовь, смирение и чуткое внимание друг к другу принесли свои плоды: семейная жизнь для протопопа и его половины представлялась отрадой и утешением. Даже такая скорбь, как бесчадие, сплачивала кротких супругов благодаря их жаркой совместной молитве об «утехе Израилевой». Лесков с трепетом описывает, как, по заведенному обычаю получив после вечернего правила взаимные благословения, они «напутствовали друг друга взаимным поцелуем, причем отец протопоп целовал свою низенькую жену в лоб, а она его в сердце». В русской классической литературе, отражающей реальную жизнь ушедшей эпохи, это далеко не единственный пример счастливого семейства.

В те времена в Свод законов Российской империи, который фактически исполнял роль Конституции, никому в голову не могло прийти вносить поправки о защите традиционных семейных ценностей и закреплять понятие семьи как «союза мужчины и женщины». Государство рассматривало брак как религиозный акт, признавая принципы того вероисповедания, к которому принадлежали супруги.

Государство рассматривало брак как религиозный акт. Функция государства сводилась к правовой защите семьи

А «Кормчая книга» («Номоканон в 14 титулах» патриарха Константинопольского Фотия) дает тому ясное определение: «Брак – это союз мужчины и женщины, общение жизни, соучастие в Божеском и человеческом праве». Как ни странно, в современном Семейном кодексе Российской Федерации до сих пор отсутствуют конкретные юридические формулировки понятия «семья».

В свою очередь законодательство Российской империи безоговорочно признавало независимость семьи по отношению к государству. Выдающийся правовед и общественный деятель XIX века Константин Победоносцев в «Курсе гражданского права» указывает, что «брак подлежит ведомству церковному, поскольку он есть таинство». Функция государства сводилась к правовой защите семьи:

«Все дела, касающиеся до договорной стороны брака, до нарушения свободной воли и доверия, и все вопросы о преследовании преступлений против брачного союза подлежат ведомству светской власти, причем иногда требуется заключение от церковного ведомства»^[1].

Другой видный профессор правоведения Дмитрий Мейер в середине XIX века утверждал, что «в области права нет возможности дать полное определение брачному союзу, а понятие о нем устанавливается вне области права – в религии и нравственности». Тем не менее он приводит следующую формулировку:

«Брак, как учреждение юридическое, представляется союзом двух лиц разного пола, удовлетворяющим известным юридическим условиям и дающим известные гражданские последствия»^[2].

Семейная иерархия

Раньше государство на юридическом уровне закрепляло в семье нормы религиозного права. Свод законов Российской империи устанавливал в браке четкую иерархию и вменял обоим супругам конкретные обязанности. Например, в строгом соответствии с христианским мировоззрением, законодательно утверждался институт главы семейства, которым признавался муж.

Законодательно утверждался институт главы семейства, которым признавался муж

Благодаря этому семья как юридическое лицо и субъект права могла через суд защищать свои права как единое целое, что не предусматривает нынешнее законодательство. Свод законов гласил:

«Муж обязан любить свою жену как собственное тело, жить с нею в согласии, уважать, защищать, извинять ее недостатки и облегчать ее немощи. Он обязан доставлять жене пропитание и содержание по состоянию и возможности своей.

Жена обязана повиноваться мужу своему как главе семейства, пребывать к нему в любви, в почтении и в неограниченном послушании, оказывать ему всякое угождение и привязанность как хозяйка дома»^[3].

Всё это в целом перекликается со Священным Писанием:

«И сказал: посему оставит человек отца и мать и прилепится к жене своей, и будут два одною плотью, так что они уже не двое, но одна плоть (Мф. 19: 5–6);

«Носите бремена друг друга, и таким образом исполните закон Христов» (Гал. 6: 2).

Именно по этой причине супругам Туберозовым из вышеупомянутого романа «Соборяне» было несложно жить по государственным семейным законам, что естественным образом укрепляло их священный союз в мире, гармонии и согласии.

Совместное проживание

В отличие от современного Семейного кодекса, законодательство Российской империи вменяло мужу и жене в обязанность их совместное проживание:

«Супруги обязаны жить вместе. Посему: 1) строго воспрещаются всякие акты, клонящиеся к самовольному разлучению супругов; 2) при переселении, при поступлении на службу или при иной перемене постоянного места жительства мужа жена должна следовать за ним»^[4].

Мужу и жене вменялось в обязанность их совместное проживание

Долгое и безвестное отсутствие одного из супругов признавалось законом достаточным поводом для развода. Хотя и при таких обстоятельствах главным приоритетом государства было воссоединение семьи, и первым делом власти принимали к этому определенные меры.

Что касается обязанностей супругов друг перед другом в современном Семейном кодексе, то они ограничиваются единственным пунктом, который предписывает им

«…строить свои отношения в браке на основе взаимоуважения и взаимопомощи, содействовать благополучию и укреплению семьи, заботиться о благосостоянии и развитии своих детей».

И всё.

Родительское благословение

Еще один важнейший принцип традиционного семейного законодательства Российской империи, который не дожил до наших дней, состоял в том, что государство признавало власть родителей над детьми. Даже после смерти отца или матери закон предписывал детям «почитать память родительскую». В те времена европейские государства также юридически закрепляли власть родителей над детьми, но, в отличие от России, там эта власть была ограничена их совершеннолетием.

Наш закон говорил прямо:

«Запрещается вступать в брак без дозволения родителей, опекунов или попечителей»^[5].

Что касается допустимого возраста для вступления в брак, то это правило практически не изменилось. Во второй половине XIX столетия в Российской империи дозволялось жениться лицам мужеского пола только с 18 лет, а девицам выходить замуж с 16. В Закавказье действовали более ранние ограничения.

Современный брачный возраст по закону начинается с 18 лет. Хотя при наличии уважительных причин органы местного самоуправления вправе разрешить вступить в брак 16-летним молодым людям. В то же время если в XIX веке максимально допустимый возраст жениха и невесты составлял 80 лет, то сейчас подобные ограничения отсутствуют.

Заключение брака

Согласно сегодняшнему Семейному кодексу, брак должен быть зарегистрирован в органах записи актов гражданского состояния. В то время как Свод законов Российской империи предписывал следующее:

«Желающий вступить в брак должен уведомить священника своего прихода, письменно или словесно, об имени своем, прозвании и чине или состоянии; равно как и об имени, прозвании и состоянии невесты»^[6].

«Законный брак между частными лицами совершается в церкви, в личном присутствии сочетающихся, во дни и время, для сего положенные, при двух или трех свидетелях, совокупно с обручением, и во всем сообразно правилам и обрядам Православной Церкви. Венчание браков православных лиц вне церкви допускается в тех только местах, где по обстоятельствам венчание в церкви невозможно; притом к таковым венчаниям отнюдь не дозволяется приступать без благословения епархиальных архиереев. Каждый брак записывается в приходскую (метрическую) книгу»^[7].

Таким образом, метрические книги были главным доказательством брачного союза.

Развод

В ушедшую эпоху государство было заинтересовано в здоровой семье и действительно воспринимало ее как священный и нерушимый союз. Об этом говорит и тот факт, что, по законам Российской империи, было крайне непросто расторгнуть брак, поскольку «что Бог сочетал, того человек да не разлучает» (Мф. 16: 6).

Расторжению брака в Своде законов посвящено 16 внушительных пунктов, первый из которых:

«Брак может быть расторгнут только формальным духовным судом по просьбе одного из супругов:

а) в случае доказанного прелюбодеяния другого супруга или неспособности его к брачному сожитию;

б) в случае, когда один из супругов приговорен к наказанию, сопряженному с лишением всех прав состояния, или же сослан на житье в Сибирь с лишением всех особенных прав и преимуществ, и

в) в случае безвестного отсутствия другого супруга»^[8].

Кроме того, развод допускается в случае добровольного соглашения обоих супругов поступить в монашество, «если только они достигли узаконенных для того лет и не имеют малолетних детей, требующих родительского призрения».

В Российской империи супругам строго запрещалось самовольно расторгать брак без суда, по одному только взаимному согласию. Также между ними не допускались «никакие обязательства или иные акты, заключающие им условие жить в разлучении, или же какие-либо другие, клонящиеся к разрыву супружеского союза».

В свою очередь крепкий брак, основанный на традиционных ценностях, органично вписывался в монархическое общество, которому, как и Церкви, армии и любому эффективно работающему рабочему коллективу, свойственна иерархия. Об этом пишет историк Александр Музафаров:

«Одной из наиболее распространенных моделей отношения между государем и подданными является семейная: царь – отец, подданные – дети. Действительно, повиновение подданных государю подобно подчинению детей отцу – не в силу достоинств последнего, а в силу самого статуса родителя. И ограничения и у родительской, и у царской власти одного порядка – религиозные. Именно поэтому традиционное, монархическое общество и было заинтересовано в сохранении и укреплении института семьи, а революционеры всех видов начинают свою деятельность с разрушения оной»^[9].

Революционеры всех видов начинают свою деятельность с разрушения семьи

В настоящее время, согласно Семейному кодексу, для расторжения брака достаточно заявления одного из супругов. Подобное упрощение разводов можно считать прямым уничтожением священного брачного союза, и это одно из показательных «достижений» современной демократии. Неслучайно, как уже было сказано выше, у нас до сих пор отсутствует юридическое определение «семьи», и грядущее внесение соответствующей поправки в Конституцию этот пробел наконец-то восполнит.

В заключение будет уместно вновь напомнить про счастливую чету Туберозовых из «Соборян» Лескова. Автор романа с трепетом описывает, как супруги после вечерних молитв непременно начинали крестить один другого:

«Это взаимное благословение друг друга на сон грядущий они производили всегда оба одновременно, и притом с такою ловкостью и быстротою, что нельзя было надивиться, как их быстро мелькавшие одна мимо другой руки не хлопнут одна по другой и одна за другую не зацепятся».