Откровенный разговор о православных кинофестивалях

С 16 по 21 февраля 2009 года в городах Обнинск, Калуга и Боровск пройдет IV международный Сретенский православный кинофестиваль «Встреча». В рамках кинофестиваля, помимо кинопоказов, будут представлены фотовыставки «Лики славянки» и «Патриарх Алексий II и российская молодежь», состоится мастер-класс «Богословие в произведениях искусства», будут организованы дискуссии, посвященные проблемам современной культуры, в том числе и такой актуальной, как «Роль и ответственность режиссера в судьбе детей-актеров». Фестиваль проводится уже в четвертый раз, но нынешний – особый: он посвящен памяти Патриарха Московского и всея Руси Алексия II.

О предстоящем кинофестивале, о сущности и задачах православного кинематографа, о проблемах фестивального движения мы беседовали с президентом фестиваля «Встреча» монахиней Софией (Ищенко).

– Думаю, что почивший Патриарх Алексий II внес огромный вклад не столько в развитие кино, сколько в прорастание древа православной веры через заасфальтированную советским строем площадку безбожия. Он, быв первым среди равных, помог всем нам, благодаря своей духовности, тонкости, деликатности, возвысить образ православного христианина в современном секулярном мире. Патриарх показывал на собственном примере, что такое настоящий православный человек. От верующих перестали шарахаться, на них стали смотреть с вниманием, уважительно. Многих православных даже светский мир стал считать солью земли. Это не могло не сказаться на всех видах искусства: на литературе, живописи и на кино в том числе. Конечно, достойных религиозных кинокартин сейчас не много. Но по интересу публики к таким лентам, как «Остров», а также документальным фильмам о Православии, которые прошли за последние пять-семь лет, можно судить о том, что не только верующие ждут подобного кино, но и светскими зрителями эта тематика весьма востребована. И образ Святейшего Алексия II сыграл в этом, может быть, даже ключевую роль.

– Кстати, фильм «Остров» Алексий II даже благословил к показу.

– Да. К тому же режиссер этой ленты Павел Лунгин награжден церковной наградой за вклад в развитие православного искусства. Пусть этот фильм в чем-то несовершенен, но он одним из первых показал образ православного христианина в современном мире, образ, ставший необыкновенно привлекательным для многих светских людей. Они вдруг увидели удивительную красоту Православия, православного образа жизни, нравственных идеалов – а это то, чего сейчас нынешнему обществу так не хватает.

– В свое время я немало удивился, когда узнал, что Патриарх Алексий даже слушал молодежную музыку, чтобы лучше понимать молодое поколение.

– Я об этом не слышала, но из прессы знаю, что Патриарх Алексий любил классическую музыку. Может быть, он слушал музыку других направлений как исследователь, пытаясь понять, чем живет современный человек. Кстати, это доказательство его антиснобизма. Сноб, считая себя носителем высшей интеллектуальности и изысканных вкусов, рассуждает так: раз мне что-то не нравится, то я все это отрицаю. Здесь же мы видим не отрицание инакомыслия, а желание понять. Как известно, стремление понять другого есть одна из сторон любви. Только любя можно всматриваться в другого человека, даже если тебе кажется, что он не такой, как ты.

– Матушка София, у вас большой опыт проведения международных кинофестивалей, так что вас по праву уже можно называть киноведом. Перечислите, пожалуйста, хорошие, добрые фильмы, снятые за последнее время. Что бы вы рекомендовали посмотреть и почему?

– Я бы хотела развести понятия «доброе» и «религиозное» кино. На мой взгляд, добрым кино может быть и не будучи православным, христианским. Доброта – понятие весьма обобщенное. Доброта – это, скорее, правда, но не истина. В советский период показывали много хороших фильмов, они были добрыми, но не религиозными. Хотя, может быть, в какой-то степени христианская мораль и была в них заложена. Но если мы говорим о православном кино, то оно, прежде всего, – религиозное. А такое кино состоит из трех компонентов. Первое – христоцентричность, вектор, ведущий на Небо. Герои должны видеть, понимать смысл происходящих ситуаций не только в свете земной, но и вечной жизни, с позиции Евангелия. При этом им необязательно цитировать святых отцов, но главные и второстепенные герои должны в подтексте, а может, и в прямой речи рассматривать происходящие с ними события в свете евангельских истин. Это обязательное условие религиозного фильма. Второе – христианская этика. Но, опять-таки, ее надо рассматривать значительно шире, чем сейчас принято. Она состоит из двух составляющих: Ветхого Завета – десяти заповедей и Нового Завета – девяти заповедей блаженства. Эти заповеди и составляют христианскую этику. И если герои находятся лишь в пределах пяти ветхозаветных заповедей – не убий, не укради, не прелюбодействуй... – то они еще «ветхие», хотя уже христиане. В советское время было много хороших фильмов, но почти все они были выстроены в лучшем случае по пяти ветхозаветным заповедям. И последнее – христианская эстетика. Вот три составляющих: христоцентричность или теоцентричность (Бог в центре), христианская этика и христианская эстетика, которая тоже имеет свои компоненты, образы, символы. И если этих трех компонентов нет в фильме, то он – не религиозный. Кинокартина может быть атеистической, но доброй, потому что там не будет, допустим, прямой агрессии. Или же она будет хорошо завуалирована.

Возвращаюсь к вашему вопросу: какие душеполезные фильмы я рекомендовала бы посмотреть. Замечательный игровой фильм Константина Одегова «Наследники». «Портрет жены художника на фоне эпохи» (реж. В. Золотуха и Г. Леонтьева) – очень глубокий документальный фильм, там столько пластов, его надо раза три посмотреть, чтобы все понять. «Хрустальный мальчик» (реж. А. Тяпов) – великолепная кинолента. Хороший документальный фильм «Небесный воин» о Константине Васильеве. Замечательный фильм режиссера В. Киба «Почаев», это документально-постановочный фильм о Почаевской лавре. Причем эта картина будет интересна как воцерковленным людям, так и светским, которые хотят познакомиться с историей своей страны и ее святынь. Великолепная кинокартина «Чертогон» (реж. А. Железняков) по произведению Н. Лескова. Можно назвать и другие фильмы. Смотрите перечень рекомендуемых фильмов на сайте фестиваля «Встреча».

– Фильм «Наследники» – это ведь новый фильм?

– Да, новый, его недавно сняли и прислали нам на фестиваль. Широкая зрительская аудитория его пока не видела. В двух словах расскажу о картине: показывается жизнь мальчишки в пьющей семье. Они живут на Севере, в небольшом поселке. Это 2007–2008 годы. В той глуши спиваются почти все, даже ручной медведь, который ходит по поселку и ему в день по нескольку бутылок «огненной воды» дают. Медведь выпивает и начинает играть на балалайке, как пьяный мужик… Мальчишка, главный герой, учится в 9 или 10 классе; чтобы ему было на что есть и одеваться, друзья отца дают ему рыбу. Он куда-то ездит продавать ее, и на эту скромную копеечку живет. В одной из таких поездок он знакомится с мошенником. Это молодой парень, который уже «отсидел» срок в тюрьме. Он то ли ворует, то ли выигрывает в карты вещи и дает мальчишке их продавать. И вот однажды он дает ему пуговицу с царского мундира, говоря: «Я не знаю, сколько она стоит, но ты походи и попредлагай ее». И парнишка подходит к одному человеку, второму… Наконец он встречает батюшку, которому тоже предлагает купить царскую пуговицу. Священник ему отвечает: «Раз она царская, то принадлежит святому. Ее нельзя продавать, она будет у того, кому действительно нужна». А мальчишка не знает ни про революцию, ни почему царь и вся его семья почитаются как святые. И священник дает ему книжку про царских мучеников. Вот так начинается история с пуговицы, а кончается тем, что мальчишка приходит в храм, воцерковляется. С ним много всяких событий происходит, но я рассказывать не буду, а то неинтересно будет смотреть. Это очень достойный полнометражный игровой фильм, предназначенный как для молодежи, так и для взрослых, напоминающий нам: мы – наследники царские, согласно Священному Писанию.

– Матушка, вы уже много времени размышляете над понятием «православное кино». Вам удалось осознать, что это такое?

– Да. То, о чем я говорила выше, это как раз и есть глубоко выношенное понятие о православном кино и его критериях. Но я склонна больше к названию «религиозное кино». Причем, этот термин применим ко всем конфессиям. Недавно я была на международном фестивале в Риме и видела фильмы мусульманские, иудейские, буддистские. Сам фестиваль назывался «Религия сегодня» и посвящен тому, как верующие люди представляют сегодняшний мир. И те три составляющие – теоцентричность, религиозная этика и религиозная эстетика – как критерии применимы абсолютно для любого религиозного кино.

– Объясните, пожалуйста, подробнее, что такое в вашем понимании религиозная этика и религиозная эстетика.

– Повторюсь: православная этика состоит из двух компонентов – из десяти заповедей Ветхого Завета и из новозаветных заповедей блаженств, которые Христос возвестил в Нагорной проповеди. А христианская эстетика заложена у нас, в основном, в иконографии. К примеру, принцип, предписывающий не показывать обнаженного тела, так как тело – это инструмент для духовной жизни. Если говорим об изображении человека, то лицо, глаза, мимика, сдержанный жест скажут больше, нежели какие-то вычурные позы, выкрики и т.д. Одежда должна быть в канонах, выработанных традицией христианства. Если мы говорим о христианстве на Руси, то она была не вызывающей у человека противоположного пола блудных устремлений. Одежда может быть красивой и даже должна быть таковой у стремящегося стать совершеннее. Как Дух творит себе форму, так и одежда выражает внутреннее устроение человека. Одежда христиан должна быть целомудренной, потому что стремящийся к целомудрию и облекать себя будет в соответствующие одеяния. И не обязательно это должны быть длинная юбка, бесформенная кофта. Совсем нет. Платье как раз должно быть очень гармоничным, но не соблазняющим ближних. И недаром во всех религиях голова у женщины прикрыта, потому что вычурная прическа может отвлекать от главного – души человека.

Внешняя обстановка, в которой находится человек, должна быть светлых тонов.

Если говорить о мире, то он иконографичен: все как на Небе, так и на земле. Только сейчас, к сожалению, эта иконографичность мира человеком не оценивается в должной степени. Он должен бы работать над ней и совершенствовать ее, как Адам был призван хранить и совершенствовать рай. Но фактически человек снижает своей деятельностью уровень ее совершенства. Тем не менее, внутреннее движение индивида к красоте, даже когда он ее неправильно понимает, – это результат деятельности его глубинной памяти о потерянном рае. Человек подсознательно стремится хотя бы малый отблеск красоты, великолепия рая здесь воссоздать. Поэтому среда, в которой люди находятся, предметы, которые они подбирают или создают для своего окружения, вещи, мебель, само жилище должны соответствовать православным этическим канонам. Если наш дом – малая Церковь, то этот дом должен быть определенной архитектуры, определенного интерьера. В доме должно быть, как в церкви, обязательно чисто, опрятно, должен быть приятный запах; в христианском доме непременно должны быть иконы, «красный» угол, и на кухне нужно иметь иконы, перед которыми молятся перед едой. То есть эстетика христианского дома должна быть соответствующей.

Если мы говорим о кино, христианская этика необходима не только в содержании религиозного фильма, но и в отношении создателя к своему произведению. Режиссер, сценарист, актеры должны понимать важную вещь: мы можем иметь свое мнение, Господь дал нам свободу и возможность говорить от себя о мире так, как мы его себе представляем; но свои суждения нужно сверять по Господу. Ведь в Писании разобран каждый момент человеческой жизни. Когда мы в чем-то сомневаемся, то нам говорят: посмотри в Евангелии. Нет ни одного события в нашей повседневной жизни, которое нельзя было бы рассмотреть с точки зрения Священного Писания. А когда человек снимает фильм, то часто горделиво заявляет: я так думаю. Конечно, ты имеешь право так рассуждать, однако свое «я думаю» нужно все время сверять с Евангелием.

– От некоторых мирян и даже священников приходилось слышать: «Зачем вообще нужны православные кинофестивали, какой от них толк?». Как выразился один священник, с точки зрения катехизации, фестиваль – это как фейерверк: ярко вспыхивает и тут же угасает. Что бы вы на это могли ответить?

– Я бы не согласилась с батюшкой, что фестиваль лишь фейерверк. Фестиваль – это скорее ярко горящий факел, который должен осветить путь. Чему? На фестивале фильмы проходят некий отбор, своего рода цензуру. В России нет цензуры, а фестивальный отборочный комитет является, по сути, цензором. Недавно смотрела каталог кинофестиваля «Радонеж», и мне очень понравилось, что организаторы включили туда рубрику «кинофестиваль “Радонеж” рекомендует», опубликовав список лучших фильмов предыдущего фестиваля. Это уже картины, одобренные священством, режиссерами, православными специалистами в области кино, и теперь люди могут смотреть их для пользы своей души. И еще. Часто можно услышать: почему наши фестивальные фильмы не показывают по телевидению? А меня не очень бы это и радовало. Потому что показали б его единожды, да еще в ночное время по ТВ, а в следующий раз – в лучшем случае только лет через пять повторили бы. Считаю, что целесообразнее – тиражирование. Сейчас почти в каждом доме, в каждой воскресной школе, духовно-просветительском центре, практически во всех школах, вузах есть видеомагнитофоны. И перед нами стоит задача увеличить выпуск на дисках тех фильмов, которые стали победителями на кинофестивалях. Мы хотим наводнить рынок не боевиками, которыми завалены все торговые точки каждого города, а достойными православными, нравственными фильмами, сеющими в людских душах разумное, доброе, вечное.

Для чего еще нужны фестивали? Православным режиссерам негде показывать свои фильмы, тиражированием они не занимаются, они – создатели. К примеру, кто-то делает автобусы, а кто-то их эксплуатирует. В этом смысле фестиваль – своего рода эксплуатационная творческая база, где отсматривают, цензурируют продукцию, которая создается в России и за ее пределами: наш фестиваль – международный. Далее мы тиражируем и распространяем лучшие фестивальные кинофильмы, отвечая за ту продукцию, которую фестиваль рекомендует. Подобные мероприятия и нужны именно для развития религиозного киноискусства в современных условиях. У нас сейчас нет другого инструмента цензуры, только фестивали. Уникальное явление: фестиваль берет на себя функции цензурного комитета.

Недавно на конкурс мне прислали два полнометражных фильма: «Лествица святого князя Владимира» и «Святая княгиня Ольга». Это же смотреть невозможно – такая грязь! Я не смогла досмотреть до конца, посмотрела минут 35: там сплошное язычество, язычество, язычество… совершаются убийства, подлоги и прочее. Когда же князь святым-то станет, православным?! И это «лествица» святого князя Владимира?!

– Целью фестиваля «Встреча» является прославление традиционного православного образа жизни в современных условиях средствами искусства. Для кого, в первую очередь, проводятся фестивали – для верующих или неверующих? Ведется ли мониторинг, сколько людей уверовало или изменило свою жизнь после фестиваля?

– Фестиваль проводится, в первую очередь, для режиссеров. Как уже было сказано, нужно создавать творческие площадки, где они могли бы показать созданные ими фильмы. Ведь сейчас многие талантливые авторы сидят по своим студиям, творческим лабораториям, и их фильмы никто не видит. Мы же даем им широкую аудиторию, с их работами могут познакомиться. Это также хорошо для зрителя, который имеет возможность увидеть авторские ленты пока только на фестивале. Ведь иногда даже незнакомые люди, видевшие меня по телевидению, останавливают меня на улице и спрашивают: «Матушка, а в этом году фестиваль будет?» И это очень трогает, особенно когда люди говорят, что отпрашиваются с работы, чтобы не пропустить ни одного фестивального фильма. Целых три года зрители нас спрашивали: а где можно их купить? И только сейчас мы смогли позволить себе тиражировать фильмы. И вот в межфестивальный период «Встреча» занимается тем, что доносит до широкого зрителя фильмы, показанные на «празднике православного кино».

А для кого проводятся фестивали? Я бы не стала людей делить на верующих или неверующих по отношению к искусству. Когда мы смотрим программу «Время», мы же не задаем себе вопрос: эта новостная программа для верующих или неверующих? Это информационная передача – для всех. Мне бы не хотелось создавать «фестивальное гетто»: православный кинофестиваль только для верующих. Действительно, есть фильмы, которые больше заинтересуют человека воцерковленного. Но есть фильмы, которые будут интересны человеку и другой конфессии, если они больше говорят о социальных проблемах. Другое дело, что мы рассматриваем социальный аспект с позиции христианской этики и эстетики. Да, эта проблема интересует всех людей без исключения. Хотя, может быть, наш фестиваль в большей степени для верующих, потому что здесь они могут укреплять свою веру, видя, как живут и подвизаются христиане в разных странах мира. К примеру, они могут использовать их опыт в миссионерской работе. А с другой стороны, может быть, православные фестивали больше для неверующих, потому что пути Господни неисповедимы. И возможно, посмотрев хороший религиозный, духовный фильм, кто-то придет к вере, спасена будет душа человеческая. Как знать, для кого наш фестиваль? Я считаю: для всех людей.

Веду ли я мониторинг? Думаю, это проверить нельзя, уверовал человек или нет. Я слышала от священника Киприана (Ященко), что в Свято-Тихоновский богословский университет пришли девушки, которые, увидев фильм «Остров», решили пойти по духовным стезям. Можно ли считать, что этот фильм привел к вере? На мой взгляд – нет, ибо фильм создал только эмоциональный настрой, потребность человека задуматься о религиозной жизни. Он возделал как бы душевное поле. А прорастет ли там зерно веры и будут ли плоды? Поэтому наш фестиваль скорее работает в двух направлениях: пытается взрыхлить землю души фильмами социального характера и забрасывает семена веры религиозными фильмами. А будет ли создана среда для их роста, зависит от очень многих причин, и отследить это нельзя. Мы лишь сеем, а Господь взращивает. Поэтому не дай Бог, если человек получит богословское образование, а к истинной вере так и не придет.

– По данным опроса сайта «Религия и СМИ», кинофестиваль «Встреча» признан наиболее адекватно отражающим состояние православной кино-, теле- и радиопродукции, по сравнению с другими кинофорумами. Чего, по вашему мнению, не хватает «Встрече»?

– Не хватает профессиональной команды. И директор фестиваля, и секретарь, и составитель кинопрограммы должны быть профессионалами. У нас, к сожалению, нет профессионалов в области фестивального движения. Вообще многие фестивали – не только православные, но и светские – не имеют хороших команд. Я наблюдала за работой фестивалей «Радонеж», «Лучезарный ангел», «Вечевой колокол», и я вижу их проблемы даже не в отсутствии финансирования, а в том, что у них нет профессионалов-менеджеров. Какие-то случайные люди, которых набирают ровно на один год, разово. А это должна быть профессиональная команда, состав которой не меняется из года в год. Команда, связанная единым пониманием значения фестиваля, знающая, как он развивается, работающая на опережение, на общественное мнение. Фестиваль – это большая серьезная работа. Когда я еще не была президентом фестиваля «Встреча», я и не предполагала, какой труд надо совершить, чтобы собрать хотя бы сто человек в одном месте. Даже дело не в том, что на это нужны немалые деньги. Кого собирать, как этих людей совместить и организовать – какой это большой труд! А теперь, когда фестиваль развивается, из года в год растет, когда у фестиваля появилось имя и потому появились определенные ожидания, то наблюдают за нами уже внимательно не только друзья. И сразу замечают все твои промахи.

К сожалению, у нас почти нет конструктивной критики, в основном сплошное критиканство. Я бы даже хотела создать клуб фестивальной критики, где специалисты в области кино, собравшись вместе, подмечали бы плюсы и минусы, на недостатки указывали, а самое главное – советовали бы, каким образом их исправить. Думаю, что критики боятся только слабые. У них нет потенциала, и если им укажут на несовершенства, то они не чувствуют в себе силы это изменить. Мы нисколько не боимся критики, даже рады ей. Но, повторюсь, не критиканству, а критике. В дни проведения нашего кинофестиваля мы каждый вечер проводим «разбор полетов»: как прошел день, что мы увидели и т.д. Все время спрашиваем гостей: что в нашем фестивале вам кажется недостаточным, слабым, какие есть недоработки? Люди высказываются, и некоторые предложения, особенно с первого и второго фестивалей, мы даже внесли в программу «Встречи». Нам говорили: у вас очень хорошо, но вот если б было то, то и то… В общем, были не только замечания, но и предложения.

Кстати, в этом году мы решили включить в программу ночные показы. Целый день мы смотрим конкурсные фильмы, их обсуждать нельзя, а люди хотят разбирать киноленты. И есть несколько фильмов, которые не взяты на конкурс, но они заявлены как православные. И их надо обсуждать: почему они показались неправославными и недостойными нашей конкурсной программы. Возьмем, к примеру, фильм «Блаженная», который на 41-м международном фестивале независимого кино «Worldfest» в Хьюстоне удостоился серебряной награды. Президент указанного фестиваля отметил, вручая награду, что это выдающаяся кинокартина: «Если новое российское кино будет представлено такими фильмами, как “Блаженная”, то его ждет большое будущее!». Действительно, хороший фильм. Но мы его не взяли: ну, показали больную женщину, которую выдают за святую. Сейчас пошла мода после «Острова» на подобного рода ленты. Причем я бы этот фильм сделала немного по-другому, добавила бы всего несколько слов где-нибудь в тексте о том, что прадед героини сего фильма грабил или разрушал храмы. А в Писании сказано, что наказание за грех идет до четвертого поколения. И вот здесь жуткий дед, страшный отец и сумасшедшая внучка. Но ее показывают как Христа ради юродивую, хотя она – не святая, а просто душевнобольная. Кстати, православный человек дал мне эту ленту со словами: «Матушка, да это же ваш фильм!». В рамках «Встречи» фильм «Блаженная» будет демонстрироваться вне конкурса, с последующим обсуждением участниками фестиваля.

– Матушка, этот фестиваль уже четвертый. Если сравнивать с первым фестивалем, вы видите прогресс?

– Да. Во-первых, худо-бедно, а команда складывается. Пусть они не профессионалы, но из года в год люди приобретают опыт, и в организационном плане стало легче. Каждый уже знает свое дело. Во-вторых, мы получили признание общества, и стало проще вести диалог с чиновниками. Это очень важно именно для того, чтобы фестиваль жил и развивался. Причем образ «Встречи» – позитивный, что тоже дает преимущества при разговоре с власть предержащими. И потом мы все-таки вплотную начали заниматься тиражированием фестивальных фильмов. Считаю это громадным достижением нашего фестиваля. Другие кинофорумы тоже это делают, но чаще всего они выпускают один-два диска с фильмом о фестивале и парой кинолент, получивших, предположим, гран-при. Такие диски являются презентацией фестиваля. Это делается для того, чтобы фестиваль не забыли. У нас же абсолютно другая цель – наполнить кинорынок России нравственным, религиозным кино, которое прошло цензуру. Причем, мы стараемся занять все ниши кинорынка. К примеру, мы выпустили диски не только для взрослых, но и для детей от 3 до 8–10 лет, один диск сделали для подростков: собрали туда мультфильмы со всех трех фестивалей, которые в художественной форме говорят о вреде пьянства, в виде притчи – о смысле жизни. В общей сложности мы выпустили уже пять дисков с фестивальными фильмами, сейчас готовим шестой. На наши сборники приходят заказы из Владивостока, из Оренбурга, Благовещенска. Краснодара, много копий фильмов берет Издательский совет Московской Патриархии и т.д.

– Позвольте процитировать митрополита Климента. Владыка сказал: «Сегодня фестивалям в буквальном смысле слова тесно в календаре. Совсем недавно в Москве подряд прошли три фестиваля игрового и документального кино “Верное сердце”, “Радонеж” и “Лучезарный ангел”… Однако с точки зрения церковной миссии важно было бы координировать эти инициативы, выстраивать такую систему мероприятий, при которой организаторы не конкурировали бы, но взаимно дополняли друг друга и обогащали мир православного искусства. В противном случае перед всеми этими фестивалями существует реальная перспектива стать не объединяющими людей творческими форумами, а некими корпоративными мероприятиями в рамках православной тематики». Что вы думаете по этому поводу?

– Полностью поддерживаю владыку. Было б хорошо, если бы кто-то из Патриархии взялся за дело координации православных кинофестивалей. Эта идея давно витает в воздухе, я ее всецело разделяю. Было б замечательно, если бы при Издательском совете Русской Православной Церкви создали комитет по деятельности православных фестивалей. И как на душеполезной книге имеется гриф «по благословению…», так и на одобренных фильмах ставили бы надпись «рекомендовано к просмотру». Уже очевидно, что существующие фестивали необходимо как минимум развести по срокам. Они стали каждый сам по себе, когда устроители захотели, тогда фестивали и проводятся. Никто не координирует эти действия.

– А в чем именно должна заключаться эта координация?

– Первое: необходимо создать Совет православных кинофестивалей, который бы попросил от каждого уже созданного фестиваля его концепцию. Условно говоря, возьмем кинофестиваль «Радонеж». Это фестиваль документального кино, игровых фильмов у них нет – так уж сложилось. Православие как таковое – так организаторы обозначают их тематику. Они показывают кино в основном церковно-исторического содержания, например «Псково-Печерская обитель», о матушке Матронушке и т.д. Хорошо, эта тема в Церкви нужна. Значит, им, к примеру, присуждается статус фестиваля документального кино историко-патриотической направленности. Люди, создающие кино, будут знать, что на этот фестиваль нужно посылать именно такие фильмы, у него – такие требования, такой формат. Отборщикам будет легче определять: этот фильм наш, тот – не наш. Повторюсь, для авторов это также большой плюс: они будут знать, на какой фестиваль посылать свои фильмы. Если фестиваль документально-исторического кино, то в зависимости от того, к какому дню он ближе всего по церковному календарю, можно выбрать сроки его проведения. Допустим, к 4 ноября – Дню народного единства.

Наш Сретенский фестиваль проходит в феврале – владыка так благословил. В этом месяце никакого православного фестиваля в России, кроме нашего, не проводится. Мы сразу о себе заявили, что и прописано в Положении: берем фильмы только о современности. А к нам присылают, вообще не читая Положения, скажем, замечательный фильм о Марфе Тамбовской. Прекрасный фильм, но он не наш по тематике. Идеальный конкурсный фильм для «Радонежа». Вот если бы был Совет православных фестивалей, который издал бы каталог православных фестивалей с четко прописанной тематикой, тогда люди, создающие фильмы, смогли бы, открыв каталог, увидеть: сюда мой фильм подходит, а сюда нет. Насколько легче стало бы отборщикам. У меня сейчас скопилось уже больше ста фильмов, которые по тематике для «Встречи» не подходят. Мне жалко: люди трудились, прислали, я им должна что-то отвечать. И хочешь – не хочешь, приходится отсматривать «не наши» фильмы. Поэтому я бы предложила создать Совет православных кинофестивалей, попросить от каждого кинофестиваля предоставить ясную концепцию, сделать сайт этого Совета и один раз в три года проводить интерфест православных фестивалей в Москве, где будут участвовать фильмы, получившие гран-при всех фестивалей. Мир увидел бы всю красоту Православия в сегодняшней России. Мы с этой идеей выступаем уже три года и надеемся, что будем услышаны.

– А конкуренция есть среди православных кинофестивалей?

– Я не вижу оснований для конкуренции: мы все очень разные. Даже перечисленные фестивали разной тематики. Но, к сожалению, существует какое-то непонятное недопонимание между президентами кинофестивалей. Я на второй кинофестиваль просила всех президентов собраться, чтобы обсудить процесс развития фестивального движения, даже в программе об этом написала – приехали лишь два человека. Налицо непонимание выгод объединения, каждый рассуждает, как князек: вот это – мое, и все. Мы только выиграем от объединения.

– Каким вам видится это объединение?

– Как ассоциация православных кинофестивалей. Допустим, у меня есть много фильмов не моей тематики, некоторые из них подойдут для «Радонежа», а какие-то для кинофестиваля «Семья России». Я пишу авторам: «Простите, тематика вашего фильма больше подходит такому-то фестивалю. С вашего позволения, отправляю туда». И если тот фильм другому фестивалю подходит, его организаторы просто приглашают автора на фестиваль. Аналогично должны поступать наши коллеги, если к ним попали фильмы, относящиеся по теме к «Встрече». Можем так обмениваться. Потом ведь нужно тиражировать диски, а не каждый фестиваль может это себе позволить. У нас так сложилось исторически, что мы это можем. Другие фестивали могут заключить с нами договор, давать нам свои фильмы. Или организуется группа, которая будет работать только над тиражированием лучших фильмов всех фестивалей. Далее, мы создаем каталог лучших фильмов православных кинофестивалей, размещаем на сайте и прочее – это все большая работа, которая одному фестивалю не под силу. Собираемся и обсуждаем: необходимо вот это, как это сделать, кто может за это взяться – давайте решать. То есть нам необходимо объединиться именно как совету директоров.

– Как вы относитесь к ныне популярной идее – объединить множество различных кинофестивалей в один крупный кинофорум?

– Конечно, нужно, но не для того, чтобы разрушить кинофестивали, а чтобы помогать каждому развиваться в своей нише. И раз в три года проводить интерфест фестивалей.

– Как вы думаете, не повлияет ли пресловутый финансовый кризис на объемы финансовой помощи фестивалю от благотворителей?

– Не думаю, что финансовый кризис сильно помешает. Дело в том, что я его пока не вижу в реальности, больше мифов по этому поводу. Вероятно, если благотворитель окажется недобросовестным, то он, конечно, может уменьшить ассигнование, сославшись на кризис. А если меценат заинтересован в проекте, то, думаю, на его помощь мероприятию кризис не повлияет.