Наверное, мало назвать удивительной историю, которую мне рассказала одна моя хорошая знакомая Елизавета Каспарова, врач-офтальмолог, доктор медицинских наук и просто добрый человек. Кто-то может подумать, что такого не бывает. Подумает – и будет неправ. Бывает.
Слушая мою собеседницу, не уставал удивляться непредсказуемости того, что верующий человек называет Промыслом Божиим.
Эта история могла случиться только в весьма специфической среде оперирующих врачей. Врачей-трансплантологов. Лиза объясняет, что лично она занимается трансплантацией роговицы, первой линзы глаза – прозрачной ткани, от которой зависит наше зрение.
Забор роговицы осуществляется по смерти донора. В отличие от трансплантации печени, сердца, легких, врачам-офтальмологам не нужен живой донор. Достаточно, чтобы после смерти человека прошло не более суток. Тогда его роговицу можно «пришить» больному. Она приживется, и зрение восстановится.
Оказывается, у нас еще в советское время существовал такой закон о «не испрошенном согласии». Тогда роговицу можно было забрать у любого тела, которое попадало в морг. Лиза сетует, что сегодня этот закон не действует, поэтому работа хирургов затрудняется, и многим больным, кому можно было бы реально помочь, приходится долгое время ожидать, пока наступит их очередь на прозрение.
Сама же история такова.
В морг при одной московской больнице, где существовало глазное хирургическое отделение, привезли тело погибшего в аварии мотоциклиста. Совсем еще мальчика восемнадцати лет. По правилам, существующим в той больнице, у него после судмедэкспертизы забрали роговицу с обоих глаз и передали в глазное отделение.
На следующий день в морг приехали родители погибшего мотоциклиста. И, опознав тело, каким-то совершенно непонятным для врачей образом обнаружили, что у их единственного сына без какого бы то ни было согласия с их стороны кто-то посмел забрать глаза.
Понятно, что несчастные родители были и без того раздавлены горем: смерть лишила их единственного ребенка, – а здесь еще и такое. Забор роговицы с обоих глаз их сына они восприняли как оскорбление и надругательство над его телом.
Отец и рыдающая мать с кулаками набросились на патологоанатомов:
– Мы не давали разрешения! Верните глаза обратно! Хотим, чтобы сын покоился со своими глазами!
«Верните глаза обратно! Хотим, чтобы сын покоился со своими глазами!» – кричали они
Ну кому хочется объясняться с разгневанными несчастными людьми, да еще и в подобной ситуации! Побить могут. Что ж, ты жаловаться на них пойдешь? Вот и ретировались:
– Простите, но мы в данной ситуации ни при чем. Это «глазники» виноваты, они глаза вашего сына забирали. Вот к ним идите и требуйте.
– Правда, нужно отдать им должное, – продолжает Лиза, – патологоанатомы успели нам позвонить и сообщили: «Готовьтесь! Надвигается гроза!» Понятно, что, как только роговицы были забраны, они немедленно пошли в дело – в хирургию. Нуждающихся в пересадке всегда предостаточно. Даже если бы мы и хотели отдать родителям глаза их сына, это было бы уже нереально.
Тогда заведующий отделением, мгновенно просчитав ситуацию, взвесив все «за» и «против», принял единственно верное и, как потом оказалось, гениальное решение. «Когда они появятся, приведите к ним Ваньку», – велел этот замечательный доктор.
Ванька поступил в наше отделение всего неделей раньше. Это был очаровательный золотоволосый полуторагодовалый пупс, которого реально нашли на помойке, где он ползал совершенно голый в пищевых отходах.
Ребенка передали в дом малютки, отмыли, выходили, откормили. Потом нашли биологическую мать, которой оказалась сильно пьющая женщина. Из-за ужасных условий, в которых содержался ребенок, постоянных побоев, постоянного же голода и общего истощения у ребенка, несмотря на всю проявленную в детдоме и детской больнице заботу, развилась кератомаляция, или «расплавление» обеих роговиц. Ребенку срочно требовалась пересадка роговиц на оба глаза.
Эту операцию, вернее – операции, и выполнил наш профессор. Все прошло успешно, мальчик стал видеть, повеселел. Чудесный малыш, кудрявый и золотоволосый: таких, как он, в XVIII веке любили изображать ангелочками, расписывая дворцовые плафоны где-нибудь в предместьях Москвы или Петербурга. Розовощекий синеглазый мальчишка. Несмотря на пережитое, очень ласковый и веселый. В отделении его все любили, постоянно чем-то угощали, тискали, целовали.
Несколько минут спустя к нам в отделение пришли эти бедные, потерявшие сына родители. Помню, какое было лицо у отца: красное, искаженное гневом. Мама, та вся в слезах, плачет навзрыд. Оба кричат, отец угрожает, называет нас извергами и садистами. Мать тоже кричит, голос высокий, отчаянный. Они требуют вернуть глаза их сына.
В таких обстоятельствах говорить с людьми, находящимися в состоянии аффекта, невозможно. Они просто не станут никого слушать и не согласятся ни с одним твоим доводом. Обычным путем сквозь стену родительского горя не пробиться.
Нужно отдать должное выдержке нашего профессора. Он им честно сказал: глаза вернуть не может, потому что они уже пересажены другому человеку, но если хотите, я покажу вам того, кто теперь смотрит на этот мир глазами вашего сына.
«Вот он теперь смотрит на мир глазами вашего сына», – сказал доктор, подводя улыбающегося Ваньку
Подводят нашего Ваньку и рассказывают историю его совсем еще коротенькой жизни. Потом сажают его напротив микроскопа и показывают родителям погибшего мальчика роговицы, пришитые Ваньке:
– Это глаза вашего сына. Хотите – забирайте.
Ласковый Ванька, добродушно улыбаясь, подходит к матери и подает свою любимую игрушку. Люди, только что еще не способные что-либо видеть и понимать, замолчали. Стояли с открытыми от потрясения ртами и, не отрывая глаз, смотрели на наше маленькое чудо, а он смотрел на них глазами их сына. Во всяком случае они так думали, что глазами их погибшего мальчика. Потом они посмотрели друг на друга, повернулись и ушли потрясенными. Мы облегченно выдохнули. Слава Богу! На этот раз обошлось.
Потом эти люди снова пришли. И еще раз пришли, и еще. И много-много раз еще.
Они его усыновили, так и не узнав, что трансплантаты, которые пересадили Ваньке, их сыну не принадлежали.
Думаю, даже если позже они об этом и догадались, – Лиза улыбается, – смею надеяться, тогда им было уже все равно.
Катя, вот с уважением к Вам отношусь и с интересом читаю Ваши комменты в разных темах, но в данном случае, Вы перегнули палку, обращаясь к Наталье в последнем посте...Ну нельзя так. Давайте как-то фильтровать свои высказывания, вроде все мы люди образованные и воспитанные. Мне, честно, стало не по себе. Как будто это меня по самому больному ударили...
Я думаю, в любом случае, в этой теме каждый останется при своём мнении. Бог нам всем судья.
И не обижайтесь, пожалуйста на меня. Характер у меня такой неугомонный, не всегда могу промолчать в некоторых обстоятельствах.
Здесь мало кто это понимает, говоря про трупы. Из трупа органы никому не нужны.
Это принципиальный момент.
Единственное исключение - роговица.
Раиса, поразительно, как Вы свои мысли с лёгкостью приписываете другим людям. Какое самомнение!
Я, например, два раза умирала, и смерть почти за руку держала. Я её не боюсь. Умирать не страшно. Страшно перед Богом потом стоять. И лично мне, действительно всё равно на мои органы. Пусть хоть всё нужное и здоровое забирают. И да..., может быть хоть один мой грех Богом будет прощён. Вот, пожалуй, единственная моя корыстная мысль в этом вопросе....Люди все разные. И, пожалуйста, если Вы так думаете о людях, не удивляйтесь потом, что и про Вас кто-то подумает с неприязнью. Верить надо в добро...
Вот интересно - а как Вы определяете,где искреннее слово,а где отговорка?
Может у Вас большой опыт общения с теми,кто находится в состоянии аффекта?
Может есть много знакомых докторов,которые имеют дело с тяжело-больными и их близкими?
Может Вы видели,как эти доктора,ничуть не сентиментальные в общении,плачут в ординаторской,потому что не знают,как сказать пожилой женщине,что единственный ее ребенок опять спрогрессировал,и надежды не осталось?
Может Вы часто помогали на похоронах внезапно-умерших молодых людей?
Говорю из личного опыта - человек в состоянии аффекта не слышит всех тех умилительных слов,к которым Вы призываете!
А доктора - мученики,за одну только нашу неблагодарность.
Приписывание утверждений - логическая ошибка,которая заключается в приписывании одной стороной другой утверждений, которые на самом деле другая сторона не делала,но которые,якобы,вытекают из её предыдущих утверждений.
1. В рассказе речь о роговицах,изъятых у мертвого тела- нечестно приписывать людям,которые не видят в этом плохого,желание расчленять на запчасти живых.
2. В рассказе оговаривается- хотели бы все объяснить убитым горем родителям,но "в таких обстоятельствах говорить с людьми,находящимися в состоянии аффекта, невозможно. Они просто не станут никого слушать"
И это правда! Нечестно приписывать докторам пренебрежение и нежелание что-либо объяснять скорбящим родителям
На самом деле довольно много "запчастей" у нас без родственников или родственников, которым всё равно. По крайней мере там где делают трансплантацию - точно.
Кремация - это отсутствие тела, трансплантация - это изъятие частички.
Если из моего и моих родственников можно что-то сделать хорошее после моей смерти - где здесь грех? Душа уже отошла в другой мир, зачем ей тело? В общем лучше давайте без мракобесия.
Здесь нюанс в том, что данный поступок совершен на основе лжи и против воли родителей погибшего парня.
Кроме того, он противоречит социальной концепции РПЦ, которую цитировала Татьяна.
Не будете же вы в данном случае спорить с Церковью?
Алла, в наше время человек это не образ и подобие Божье, тело не храм души, а просто набор запчастей для тех кто сможет заплатить. Тогда не понятны протесты против кремации. Умер человек - разобрали на запчасти, ему же ничего больше не нужно, а то что осталось, то что не пригодилось, сожгли в крематории. А как же быть тогда с нашей верой? И еще: если нет уважения к мертвым, то не будет и уважения к живым. Мой комментарий именно об этом.
но отлично помню историю про девочку-студентку(пару лет назад), которая после аварии попала в реанимацию, родителей успокаивали, говорили, что состояние улучшается, а потом сообщили о смерти и вернули без глаз, почек, печени и ещё чего-то. У них возникли вполне объяснимые причины полагать, что ребёнка убили. При том. что и авария была странная - сбили на тротуаре, её одну, до этого она проходила диспансеризацию: как будто выбрали и разобрали.
Это, конечно, две совершенно разные истории, но я бы запретила эту "презумпцию согласия" - особенно в нашей стране, где и так жизнь человеческая ничего не стоит!
В этой истории мои симпатии на стороне этих страдающих мамы и папы, которые нашли в себе силы полюбить малыша.. А врачи ради благих намерений забывают о недопустимости обмана, относятся к человеку как к биомассе, и ... "Мостится дорога в ад".
Какая позиция должна появиться - убить другого, чтобы забрать его сердце или глаза с целью пожить подольше или видеть получше? Такая позиция должна быть у заболевшего человека? Ну-ну!!!
А переливание крови не нужно ставить в один ряд с трансплантацией! Кровь отдают добровольно и это не ведет к смерти донора!
Тело усопшего, как и его имущество, должно передаваться по наследству. Нужны органы умершего - договаривайтесь с родственниками, это их собственность и они решают как этим распоряжаться, если нет прижизненого завещания умершего, говорящего иное. Они сына родили, они его растили и содержали, тело принадлежит им.
Здесь же, помимо нарушении свободы человека, мы видим использование недопустимых для христианства средств – обман ближнего. Не даром внизу я привела лозунг иезуитов: цель оправдывает средства. И тогда можно убивать – спасая, пытать – раскрывая, воровать – восстанавливая и пр. и пр. Продолжение..
Совсем другое отношение у меня к продаже органов и тем более, если это криминальный траффик. Таким людям гореть в аду! И оправданий нет и быть не может!
Вряд ли им стало бы все равно, узнай они правду.
Вроде хэппи-энд, но не хватает чистоты.
Думаю это просто наши эмоции, эгоизм. Прежде всего мы думаем о себе: Я не хочу, МНЕ жалко моего родственника.ХОТЯ УСОПШЕМУ НУЖНЫ ТОЛЬКО НАШИ МОЛИТВЫ, ЕМУ ЕГО ОРГАНЫ УЖЕ ПОСЛУЖИЛИ, ОНИ ЕМУ БОЛЬШЕ НЕ ПОНАДОБЯТСЯ - ОТДАЙ ДРУГОМУ.
PS. Ребенок на фото очень трогательный.
Моей маме предстояла аналогичная операция по роговице. Действительно, с мертвого человека берут материал. Но приживаемость крайне маленькая, процентов 30.
Как мальчик мог видеть уже на следующий день, если чисто гипотетически он в первые (и несколько последующих) суток должен ходить исключительно в повязке?
Все кто видел людей после глазной операции (не обязательно по замене роговицы) знает что глазное яблоко красное, с разводами крови изнутри и смотреть на такое непривыкшему человеку непросто.
Ко мне на медосмотр в военкомате женщина-хирург привела поразвлечься подружку, которая смеялась и краснела, разглядывая обнаженных парней-студентов. Также лично слышал, как гинеколог приглашал своего одноклассника поприсутствовать на любых манипуляциях с женщинами. Вот такая у наших медиков этика - или выпотрошат, или ....