«В моем родном селе Березе»: О родине святителя Николая Японского

Крест в деревне Береза

Иван Дмитриевич Касаткин родился 1/13 августа 1836 года в селе Береза Бельского уезда Смоленской губернии. У отца будущего миссионера, диакона Димитрия, было четверо детей: первенец Гавриил, умерший во младенчестве, дочь Ольга, второй сын Иван и младший сын Василий (он стал священником и служил в г. Сызрани).

Когда Ване было пять лет, семья потеряла мать и за детьми стала ухаживать старшая сестра, муж которой служил диаконом в сельской церкви. Будущий святитель учился в Бельском духовном училище, затем – в Смоленской духовной семинарии, а по ее окончании первым учеником в 1856 году поступил на казенный счет в Санкт-Петербургскую духовную академию. 21 июня 1860 года Иван Касаткин принял монашеский постриг с именем Николай, 29 июня был рукоположен в иеродиакона, а на следующий день – в иеромонаха. Затем последовала долгая дорога в Японию. Зиму с 1860 на 1861 год иеромонах Николай провел в городе Николаевске, где епископ Камчатский Иннокентий (Вениаминов), будущий святитель Московский, наставлял молодого пастыря.

Святитель Николай лишь дважды ненадолго возвращался на родину: в 1869–1870 годах для ходатайства об учреждении Русской духовной миссии в Японии и в 1879–1880 годах в связи с епископской хиротонией и сбором средств для нужд миссии.

В дневниках святителя сохранились его воспоминания о встрече с родными, единственной за время его полувекового служения в Японии.

Миссионер отслужил панихиду по усопшему отцу, с любовью беседовал с родными. Побывал у своего знакомого Сергея Александровича Рачинского, ставшего затем попечителем и жертвователем Японской Церкви, а также духовным отцом одного из слушателей Токийской семинарии. Епископ Николай навестил и живших неподалеку Скрыдловых – семью известного адмирала.

Через несколько дней в Березе была праздничная служба в день святых апостолов Петра и Павла.

«Утро прелестнейшее. Утреню был в Церкви. Служба истовая. Пел по-прежнему на клиросе, – пишет владыка Николай. – После утрени ходил купаться… Вид Березы чудный – зеркальная поверхность реки… После обедни понравились группы празднично разодетых крестьян и крестьянок».

Владыка Николай очень хотел что-нибудь подарить своим родным и подрастающим племянникам, но те понимали нужды миссионера, занятого сбором средств для молодой Японской Церкви. «Поражает бескорыстие родных, везде только: “Не нужно, вам самим нужно”», – с долей огорчения замечает архипастырь.

В июле 1880 года епископ Николай вернулся в Японию и с тех пор ни разу больше не приезжал в Россию. 28 марта 1906 года указом Святейшего Синода епископ Ревельский Николай был возведен в сан архиепископа. Однако это признание миссионерского подвига владыки во время русско-японской войны было воспринято им со смирением и некоторой долей юмора: «Значит верно, что я переименован в архиепископа. Ну и ладно» (10/23 мая 1906 года).

Владыка Николай никогда не забывал о своей родине: всегда писал письма родным и близким, из своих собственных средств посылал подарки на знаменательные торжества и свадьбы всем племянникам и внучатым племянникам, не забывая никого из них.

Особенно близкой и дорогой Береза стала для миссионера в последние годы его жизни. «Сделал заказы стихарей, книг для семинарии и для церковной школы в Березе», – записывает 70-летний старец Николай в августе 1909 года.

В 1910 году владыка Николай серьезно заболел. Слабость сердца не могла оторвать архипастыря от его ежедневного служения, проповедей, переводов, наставлений причту и прихожанам. По воспоминаниям епископа Сергия (Тихомирова), владыка и во время болезни не терял присутствия духа и оставался остроумным человеком: «Представляю себе… Входите в мою комнату… А я – мертвый… Вы бледнеете… “Кавамура, воды!” – кричите… А после, поуспокоившись: “Кавамура, свечей! Поем: “Со святыми…”»^[1].

«Праздник в моем родном селе Березе, – этими словами начинается страничка в дневниках святителя 23 апреля/6 мая 1910 года. – Родные, должно быть, и обо мне вспоминают. Ярмарки там, много народа и очень весело». И действительно, весточка из дома не заставила долго ждать: «Из родного села Березы получил фотографию церкви и другую – училища, названного от Сергея Александровича Рачинского моим именем, потому что посылаю на него 200 рублей в год. Группа из 50 мальчиков и девочек с о. Петром Соколовым в середине очень симпатичная: лица осмысленные, одеты прилично…» (17/30 октября 1910 года).

Святитель Николай неимоверными каждодневными трудами и самоотверженным попечением о своей пастве сумел взрастить практически самостоятельную Поместную Церковь. Было открыто 175 церквей и 8 крупных храмов-соборов, в клире состояло 40 священнослужителей-японцев.

В самом Токио, помимо Воскресенского кафедрального собора, действовало несколько церквей, богослужение велось на японском языке. При миссии существовали духовная семинария, получившая официальный статус среднего учебного заведения Японии, женская школа, приют, издательство, библиотека. Святителю Николаю с Божией помощью удалось совершить редкий и практически невозможный для одного человека труд – перевод Священного Писания. В течение последних 17 лет своей жизни во время ежедневных утренних и вечерних занятий были переведены и многократно выверены все книги Нового Завета. Затем последовали Постная Триодь, Праздничная Минея, Паремийник, Псалтирь, Ирмологий.

3/16 февраля 1912 года в 7 часов вечера по токийскому времени не стало высокопреосвященного Николая, архиепископа Японского. 4 февраля о смерти миссионера знала вся Япония. «Потекли в миссию христиане города Токио; выражали свое сочувствие инославные христиане… Кто с поклоном, а кто и с визитной карточкой спешили в миссию и не принявшие еще учения Христова, и не только простые граждане, но и князья, и графы, и виконты, и бароны, министры и неслужилый люд, – пишет епископ Сергий. – Но верхом почета, какой воздала Япония владыке архиепископу Николаю, было то, что сам император Японии… прислал на гроб владыке великолепный и громадный венок из живых цветов. И прислал не секретно!.. Приняв венок и ответив на слова передачи благодарностью, мы возложили венок к возглавию святителя… Сам император Японии увенчал победными цветами главу святителя Божия!.. Внутри венка два иероглифа: “Он-Си”, т.е. высочайший дар… И все японцы сии два иероглифа видели, читали, и благоговейно пред венком склоняли свои головы!.. Начав при смертных опасностях, закончил свою деятельность в Японии владыка Николай при одобрении с высоты трона»^[2].

***

Храм в поселке Мирный

После преставления владыки все его внучатые племянники, а затем и их дети и внуки, разъехавшиеся по многим городам России, старались ходить в церковь и каждое воскресенье подавали записки о упокоении, где на первом месте было имя архиепископа Николая.

В 1970 году первый благовестник православия в Японии архиепископ Николай (Касаткин) был причислен к лику святых. Святителю Николаю Японскому были составлены служба и акафист на русском и японском языках. В честь владыки был освящен придел токийского кафедрального собора, а несколько лет спустя японская паства возвела часовню рядом с собором. В городе Маэбаси Токийской митрополии был построен храм во имя святителя Николая.

Русская Православная Церковь также чтит память своего сына, направившегося в далекую страну Восходящего Солнца.

На родине владыки Николая в деревне Береза 1 августа 1998 года на месте бывшего храма, снесенного до основания гитлеровской артиллерией, установлен пятиметровый крест с надписями на русском и японском языках. 16 февраля 2000 года, в день памяти равноапостольного Николая, архиепископ Тверской и Кашинский Виктор совершил торжественную закладку основания храма в расположенном недалеко от Березы поселке Мирный. А спустя три года в нововозведенном двухъярусном храме состоялась первая литургия. Митрополит Токийский Даниил подарил возрожденному приходу деревни Береза икону их необыкновенного земляка с частицей мощей святителя.

В Москве, в приходе преподобного Сергия Радонежского в Бибиреве, нижний придел храма в честь Собора всех святителей Московских посвящен равноапостольному Николаю Японскому. С Рождества 2005 года здесь ведутся регулярные богослужения.

Соотечественники пастыря воспевают ему и многим богоизбранным российским миссионерам, прославившимся по всему миру: «Глас евангельский услышавше и апостольскою ревностию распалившееся, в научение неверных языков устремистеся, богоблаженнии равноапостольнии Кукше, Леонтие, Стефане и Гурие, Германе Аляскинский, и святителю отче Николае Японский, и досточудный Иннокентие, великия Сибирския страны апостоле и просвещения за морем сущих новых стран во Америце первоначальниче. Темже со всеми прочими, во благовести Христове потрудившимися, достойнее ублажаетеся» (стихира на «хвалитех», служба Всем святым, в земли Российстей просиявшим).