Вера

Удивительно, но, по свидетельству архимандрита Иоанна (Крестьянкина), главный и самый распространенный в наше время грех — это неверие. Вот об этом, а точнее, о вере, и хотелось бы поговорить.

Вера или неверие в существе своем есть свободный выбор души

Без веры угодить Богу невозможно, — сказано в Священном Писании (Евр.11, 6). И вера Самим Господом вменяется нам в обязанность, а её отсутствие — в вину. Это важно понять, потому что иногда человек говорит: «Я хотел бы верить, но не могу». Но если бы вера в Бога не зависела от нашей воли, от нашего произволения и выбора, то её отсутствие не вменялось бы нам в вину. Таким образом, вера есть высшее проявление нашей духовной свободы. И это первое, на что нам нужно обратить внимание. Проще говоря, никто и ничто не может нас заставить верить в Бога, равно как никто и ничто не может нас заставить в Бога не верить. И вера или неверие в существе своем есть свободный выбор души.

Первое правило обретения истинной веры — это смиренное расположение сердца

Итак, предположим, что человек хочет верить, и это есть его сознательный выбор. Что же ему делать, чтобы поверить? На это отвечает нам апостол Павел, который говорит, что вера от слышания, а слышание от Слова Божия (Рим. 10, 17). То есть чтобы поверить в Бога, нам нужно узнать о Нем то, что Он Сам нам о Себе благоизволил открыть. Здесь важно именно то, что мы должны не додумывать что-то и не полагаться на свою фантазию, интуицию, мнения и предположения, а принимать смиренно то Откровение, которое Господь даровал нам для правильного и доброго общения с Ним. Откровение это составляет суть и жизнь Церкви Христовой, и можно сказать, что церковная жизнь — это воплощенное Откровение. Почему? Потому что Церковь создал Сам Господь для нашего спасения, поэтому, воцерковляясь, познавая церковную жизнь и делаясь её причастником, проникаясь постепенно её духом, человек тем самым приобщается истинной вере. И происходит это постепенно, непостижимым и таинственным, но ощутимым образом. Главная же тайна этого преображения заключается в исполнении слов Господа: Бог гордым противится, а смиренным даёт благодать (Иак. 4, 6). Так что первое правило обретения истинной веры — это смиренное расположение сердца, готовность учиться, а не учить, принимать Откровение, а не основываться на собственных мнениях, рассуждениях и домыслах. Смиренное доверие Церкви Христовой, хранящей истину правой веры в её неповрежденном и спасительном достоинстве.

Невозможно прийти к истинной вере, просто размышляя о духовной жизни

Из первого правила неизбежно вытекает второе: вера приобретается не иначе как опытным путем. Неслучайно, когда ученики попросили Господа умножить в них веру, Он рассказал им притчу о добром слуге, который, тщательно исполняя повеления своего Господина, притом должен считать себя «рабом неключимым». То есть вера умножается в повседневном исполнении заповедей Христовых, при сохранении смиренного расположения сердца. И невозможно прийти к истинной вере, пребывая в праздности и просто размышляя о духовной жизни. Невозможно, потому что либо по милости Божией человеку откроется, что пора начать жить полноценной церковной жизнью, либо человек так и увязнет в своих бесконечных душевных исканиях и переживаниях и превратится со временем в бесплодно томящегося философа, всегда учащегося и никогда не могущего дойти до познания истины (2 Тим. 3, 7). Это, можно сказать, несчастнейший тип человека. Множество суждений и мнений он принимает или отвергает сообразно своему понятию о возможном и невозможном, правильном и неправильном, то есть мировоззрение свое основывает на собственном мнении, думая вместе с тем, что он блюдет некую совершенную меру благоразумия. На языке православной аскетики такое расположение сердца называется гордостью — одно из самых губительных состояний, из которого трудно выбраться именно потому, что человек склонен доверять в конечном итоге только себе и становится неспособен отказаться от хаоса разноречивых знаний и мнений ради простой и чистейшей истины.

Но, возразит кто-нибудь, — что же это за свобода, если нужно отказаться от себя, от своей душевной жизни, от своего опыта, от мыслей, чувствований, переживаний, оценок и мнений? И вот здесь надо сказать об удивительном свойстве истинной веры. Когда мы смиряем себя перед полнотой Божественного Откровения, переживая как бы смерть, упразднение своего «Я», — мы не только не теряем себя, но обретаем во всей Богозданной полноте духовных, душевных и телесных сил. Можно сказать, что только соединившись посредством веры с Божественной энергией, человек познаёт, кто он таков на самом деле. И познаёт не теоретически, а опытно, на самом деле — самой своей жизнью. Собственно Таинство Крещения и означает такое перерождение человека во Христе посредством веры. Вот почему вера считается обязательным и главным условием принятия Таинства Крещения. «Входя в Церковь, — говорит святитель Феофан Затворник, — оставь ум свой и станешь истинно умным; оставь свою самодеятельность, и станешь истинным деятелем; отвергнись и всего себя, и станешь настоящим владыкою над собою. Ах, когда бы мир уразумел премудрость эту!» («Мысли на каждый день года»).

Неверие, сомнение — это есть веяние или даже одержание души «духом века сего»

Мы говорим сейчас о высоких переживаниях, осмыслениях и озарениях, без которых совершенно невозможна духовная и церковная жизнь, но которые составляют лишь малую её толику. Все эти прозрения, осознания и восчувствования даруются нам Господом для утверждения в вере, чтобы мы опытно познали, что находимся на верном пути. Но потом неизбежно происходит «откат» человека в обыденную и трудную действительность, и вот здесь хранение и умножение веры приобретает характер сохранения верности истине. То есть человек уже не чувствует той сопричастности высшей жизни, которой он сподоблялся ранее, но помнит о ней и старается делать всё, что необходимо для сохранения верности Богу. Это рутинное «делание жизни» и составляет саму суть утверждения в вере и возрастания в ней, незаметного до поры до времени и мучительного порой, но совершенно необходимого. Почему же это «стояние в вере» бывает мучительно? Потому что когда благодать Божия по попущению свыше несколько отступает от нас, мы неизбежно погружаемся умом и чувствами в прежний, плотской образ жизни и вынуждены сознательно, волею своей, со всей решимостью, которая зависит от нашего произволения, этому мирскому восприятию противиться. Противиться тому, что именуется «духом века сего». Этот дух внушает нам бесконечное множество разнообразных греховных переживаний, мыслей и чувств, одно из которых — чувство неверия. И сознательное противостояние этому духу, исповедание нашей веры в трудных обстоятельствах — совершенно для нас необходимо. То есть ещё раз нужно остановиться на этой мысли, потому что она важна. Всякое неверие, сомнение — это есть веяние или даже одержание души «духом века сего», который настойчиво требует веры в себя, с наглостью и как бы даже с насилием. Так что всякий верующий человек неизбежно и даже необходимо должен испытать на себе это мертвящее, мучительное и тягостное влияние духа неверия. Испытать именно с тем, чтобы противопоставить ему твердое стояние в вере и упование на Бога. Верую, Господи! Помоги моему неверию! (Мк. 9, 24) — это и есть молитва о том, чтобы Господь укрепил и поддержал в трудные моменты испытания нашей веры. И нет, не было никогда и не будет на свете человека, который в этом своём твердом уповании на Бога был бы посрамлен. Другое дело, что это бывает мучительно и тяжело — хранить веру и память о Боге, и благоговение и предлежание Ему в то время, когда окутывает и давит душу дух злобы, смятения и тоски, именуемый духом неверия. Но как бы он ни давил — он не имеет власти над сердцем человека, над его волей, и вот само это есть великий и неизреченный дар дарованной нам Господом свободы. Свободы, купленной ценой страданий, распятия и крестной смерти, а затем и Светлого Воскресения Господа нашего Иисуса Христа. Так что только во Христе мы и можем твердо и неколебимо стоять в нашей вере во что бы то ни стало. И стояние во Христе — есть стояние церковное, вот почему снова и снова мы говорим о том, что церковная жизнь — это сокровище царских одежд, а иначе говоря — царских доспехов, которые совершенно необходимы в неизбежной для нас брани с «духом века сего».

Мы пустились в пространные размышления о вере, но несколько слов хочется сказать и о божественной простоте, потому что жизнь духовная, при всём своем неизъяснимом и прекрасном разнообразии, — проста. То есть она не насилует ум, не заставляет его мучительно напрягаться и усложнять жизнь множеством силлогизмов, домыслов и предположений, аргументов и доводов. Жизнь веры исполнена отрадной и святой простоты, и необходимое условие этой простоты есть упразднение ума, полное предание себя в руки Божии. Отцы святые как образ такого предания и доверия приводят образ младенца, покоящегося на руках матери. Знает ли что и чувствует ли в это время младенец? Несомненно — жизнь его полна и сложна по-своему, но и проста в то же время. Вот так и нам надлежит без лишних рассуждений и «головоломок» совершенно доверяться Богу в недрах Его Церкви, воспринимая без критического рассуждения всю полноту Божественного Откровения как истину. И только такое безусловное и полное доверие служит основанием нашей причастности Божественной жизни. Привычка мыслить критически в отношении основ веры и учения Церкви, в отношении истории её, Предания и жития святых, в отношении чудес — эта привычка, можно сказать, вовсе не имеет отношения к вере, и хоть может быть названа «научной», но, в сущности, лишь относится к сфере гипотез, предположений, догадок и домыслов, основанных на умственном восприятии мира. А само по себе подобное восприятие ни хорошо, ни плохо до тех пор, пока оно не занимает место веры, то есть пока оно не становится само объектом веры. Потому что когда человек начинает верить в то, что мир познаваем не иначе как «научно-методологическим мышлением», — человек ограничивает свою жизнь и свое бытие ничтожно малой областью разума и рассудка. Вводит себя в ограниченный мир, лишая себя полноты восприятия жизни, которая даруется только вере и открывается Богом всякому, со смирением вверяющего себя в Его руки.

Нет большей отрады, и красоты, и истины, как пребывание в Боге. И это пребывание есть последняя и главная цель нашей жизни, достойная того, чтобы всё, что есть в нас, — все силы ума, души и тела, — были подчинены достижению этой цели. И главное, необходимое условие этого сверхъестественного и опытного познания жизни — есть вера.