Русский Север глазами священника-петербуржца

Недавно студенты Сретенской духовной семинарии и добровольцы из московских вузов завершили миссионерскую экспедицию, посетив Пинежский район Архангельской области. В этот, мягко говоря, обширный край группа приезжает уже не в первый раз. Но экспедиция 2017 года стала самой активной и разнообразной.

Ребята навещали жителей отдаленных деревень и поселков, давали концерты в больницах и на площадях, играли с детьми, сплавлялись по реке, учились печь северные пироги и, конечно же, занимались миссионерской работой. Нужно было петь за богослужениями, готовить людей ко Крещению, отвечать на любые вопросы, связанные с верой. А заодно – раздавать дефицитную там духовную литературу, подаренную Сретенским монастырем.

Курировал экспедицию иерей Петр Кузнецов – священник с необычной биографией, вот уже 6 лет самоотверженно служащий на Русском Севере, среди лесов, медведей и бездорожья. Общение с ним оказалось не только интересным, но и полезным. Хороший пастырский опыт, творческий склад натуры (батюшка пишет стихи, участвует в создании фильмов), взгляд с далекой окраины на особенности столичной и провинциальной жизни – все это мы решили зафиксировать в виде небольшого интервью. Как живут северяне сегодня, насколько глубоко сохранилась в их душах культурная традиция, вера? И каково быть священником на Русском Севере? Вот что рассказал нам отец Петр.

Иерей Петр Кузнецов

Не я выбирал Православие – Православие выбрало меня

– Батюшка, Господь призвал вас служить на Русском Севере, но родились и выросли вы южнее. Расскажите о вашем детстве и юности. Что сформировало ваш характер и побудило стать священником?

– Я петербуржец, отец – театральный режиссёр, мать работала в секретариате Эрмитажа. Думал, что продолжу дело отца, даже поступил в Санкт-Петербургскую государственную академию театрального искусства на факультет режиссуры. Но, как говорится, человек рассмешил Бога, рассказав ему о своих планах. И Промысл Божий обо мне был другим. Не я выбирал Православие – Православие выбрало меня.

Первый раз я вошёл в храм в 14 лет. Это был Иоанновский монастырь на Карповке, созданный Иоанном Кронштадтским. Я тогда и подумать не мог, что через 25 лет буду служить на его родине православным священником.

Потом я учился в Санкт-Петербургском институте философии и богословия. Честно говоря, не хотел быть священником. 3 года меня уговаривали. Опять же: не я выбирал священство, а оно меня.

На Русском Севере оказался по приглашению епископа Тихона, он меня и рукоположил.

– На Пинежье я оказался благодаря игумену Феодосию (Нестерову). Впечатления от глубинки противоречивые: здесь много интересного и непонятного. Я человек городской, к сельским жителям и сельскому быту мне пришлось привыкать. Поразительно, но в пинежанах встречается и абсолютное равнодушие, и абсолютная жертвенность. На Севере живут люди потрясающей доброты. Их не так много, но они есть. И это вдохновляет.

– Что сохранилось в религиозной и повседневной культуре местных жителей, а что нет?

– С религиозной культурой всё очень непросто. Здесь наблюдается смесь язычества и атеизма. Существует много суеверий, связанных с христианством. Но истинно верующие идут ко Христу, ведут в храм детей. Это радует.

Главное, чтобы из храма не сделать сарай

– Как вы создавали церковные общины? Приходилось ли строить и восстанавливать храмы?

– Начинал с нуля. Сложно было, но тем не менее удалось поднять три прихода. Последнее место службы – посёлок Ясный. Когда я начинал здесь служить, в приходе было пять человек. Сейчас уже более 60, из них 20 детей. Приходится из сараев делать храмы. Такой вот крест священнический. Главное, чтобы из храма не сделать сарай. Один я, конечно, ничего бы не сделал. Люди помогли. И когда меня спрашивают, кто наш спонсор, я отвечаю: «Христос».

– Вместе с друзьями вы создали фильм «Ковчег», собравший большое количество просмотров в Интернете. В чем задумка фильма?

– Фильм «Ковчег» создал не я, а замечательный режиссёр Александр Пасечник. Он хотел приехать на Русский Север и понять, есть ли здесь духовное делание, о котором он слышал и читал. Здесь мы встретились, состоялись съёмки. Кстати сказать, беседу со мной, вошедшую в фильм, снимали на кухне, причём скрытой камерой. Я не сразу понял это, увлёкшись темой разговора.

– Идея экспедиции принадлежит замечательному человеку – иеромонаху Иринею (Пиковскому), насельнику московского Сретенского монастыря. Я его в этом поддержал. Разработали проект, составили маршруты для двух групп. Моя группа, в составе которой были студенты Сретенской духовной семинарии и других московских вузов, отправилась на Пинежье.

Путешествие получилось незабываемым. Заезжали в глухие пинежские деревни и крупные сёла, служили молебны, вели беседы с населением, давали концерты, посещали медицинские заведения, организовывали детские площадки, а также проводили огласительные беседы перед Крещением, ведь для семинариста важной частью дисциплины «Пастырское богословие» является общение с людьми.

А потом мы шли на маленьком катере по реке Пинеге и любовались красотой здешних мест. На борту катера отслужили богородичный молебен перед иконой Собора Пресвятой Богородицы. Причём служили на полном ходу, идя меж красных скал.

– Во время экспедиции вы посетили немало деревень, социальных учреждений. Как воспринимали местные жители приезд московских гостей? Есть ли польза от такой деятельности, в том числе и для самих путешественников?

– Нас везде ждали и принимали радушно, сердечно. Мы крестили людей в Ясном и в Кевроле, всего 21 человек. Для ребят это, без сомнения, положительный опыт, им всё понравилось. Экспедиция такого рода была первой. Будем надеяться, что она состоится ещё не раз, работа в этом направлении продолжится.

– Нравится ли вам работать со студентами и семинаристами?

– Конечно, работать с умными, увлечёнными молодыми людьми очень интересно. Случалось много весёлых и даже курьёзных моментов. Особенно запомнился уличный концерт в Пинеге, который давали семинаристы. А в Ясном чуть не перепутали бани, потому что дома в Ясном везде одинаковые, различаются только заборами, верандами... И бани в субботу топят все. Не разобрались сразу, заблудились. Я вовремя вытащил детей из чужой бани, чем вызвал их недоумение, ибо они считали, что пришли по адресу.

– Какими вам видятся последующие экспедиции в Пинежский район? Есть ли задумки о развитии миссионерской деятельности?

– Идей много. Одна из них – водный крестный ход по Пинеге на родину Иоанна Кронштадтского, в Суру.

Север много отнимает, но много и даёт

– Вы не жалеете, что остались на Русском Севере? Каковы горести и радости в служении священником именно здесь?

– Трудности есть везде. В социальной сфере, например. С медицинским обслуживанием бывают серьёзные проблемы, в том числе и с детским.

Я не жалею, что оказался на Севере. Дел для священника везде хватает. Мой духовник архимандрит Гермоген (Муртазов) считает, что мне полезно послужить здесь. Так что с пользой на Севере пребываю. Не знаю, как сложится дальнейшая судьба – всё в руках Бога.

Север много отнимает, но много и даёт. Скорбями спасаемся, поэтому всё идёт своим чередом…