Путем отцов

Сергей Фудель

Сергей Фудель знакомит нас с последними старцами Оптиной и Зосимовской пустыней – отцами Анатолием, Нектарием и Алексием; с видными представителями «умирающей эры» – друзьями своего отца: философом-византистом Константином Леонтьевым, отцом Павлом Флоренским, идеологом монархии (и бывшим, то есть покаявшимся, идеологом «Народной воли», организовавшей убийство царя Александра II) Львом Тихомировым; затем ведет нас в ссылку в Зырянский край (совр. Коми) вместе с ныне прославленными священномучениками. С чем-то в этих воспоминаниях можно не согласиться – все-таки по прошествии многих десятилетий и при появлении возможности ознакомиться со многими документами некоторые события и люди предстают в ином свете. Но и у самого автора они остаются в стороне от главного. А нам, христианам XXI века, не хватает именно этого главного, не хватает церковного опыта, которым С. Фудель делится так щедро и так искренне, не хватает опыта общения со святыми – сегодня мы даже не представляем, что это: святость для нас, как верно замечает писатель, лишь титулы, то есть надписи на иконах. Тем ценнее его воспоминания о людях Божиих – его удивительно живые воспоминания, преодолевшие пространство, время, а главное – сумевшие пробиться к нашим сердцам.

Обложка книги «Путь отцов»

Когда звук колокола плыл к небесам, прохожие невольно замедляли шаги, точно желая идти в такт с этим движением к вечности

И чем дальше, тем страшнее будет наступление темных сил и на Церковь Христову, и на душу человеческую. Надо быть к этому готовым и постоянно вести борьбу со злом внутри себя, а тем самым – и внутри Церкви. В этом поможет замечательная книга С. Фуделя «Путь отцов», где он, по его собственным словам, пытается «дать современному христианину, живущему “в миру”, сборник для чтения по монашеской аскетике, вне которой непонятно то первохристианство, к которому, очевидно, постепенно будет возвращаться ход церковной истории».

Эта мысль – о возвращении к первохристианству – прослеживается почти во всех произведениях писателя. Ему самому довелось пережить времена, подобные первохристианским. Юность С. Фуделя пришлась на годы Октябрьской революции и гражданской войны, о которых он пишет так: «Сейчас тем, кто не пережил этих лет – 1918, 1919, 1920-го, невозможно представить себе нашу тогдашнюю жизнь. Это была жизнь скудости во всем и какой-то великой темноты, среди которой, освещенный своими огнями, плавал свободный корабль Церкви. В России продолжалось старчество, то есть духовное руководство Оптиной пустыни и других монастырей. В Москве не только у отца Алексия Мечёва, но и во многих других храмах началась духовная весна, мы ее видели и ею дышали».

И среди этой великой темноты, освещенный своими огнями, плавал свободный корабль Церкви

А в 1922 году студент философского отделения Московского университета Сергей Фудель был арестован за сопротивление обновленческому расколу (возникшему при содействии новых хозяев страны) и заключен в Бутырской тюрьме. В той самой Бутырке, где некогда служил «тюремным батюшкой» его отец – Иосиф Фудель, поменявший карьеру юриста на священство с благословения Оптинского старца Амвросия. С 1892 года в течение 15 лет, не жалея сил, отец Иосиф окормлял насельников этого «Мертвого дома» – «духовно больных людей и наиболее восприимчивых к духовному свету», как отзывался о них он сам в своем письме к С. Рачинскому. С переменой власти в России качественно изменился и состав заключенных. Для начала в марте 1917 года в связи с амнистией, объявленной правительством Керенского, все они – и политические, и уголовные – были выпущены на свободу. Но прошло совсем немного времени, как тюрьмы стали заполняться другими «преступниками». Читаем у С. Фуделя: «В камере было при мне временами до 5 архиереев и по нескольку священников».

В камере было при мне временами до пяти архиереев и по нескольку священников

Но далеко не со всеми так «церемонились». Согласно статистике гонений на Русскую Православную Церковь в XX веке, составленной Православным Свято-Тихоновским православным университетом (подготовившим и трехтомное издание произведений С.И. Фуделя), только в 1918–1919 годах, в первую волну гонений на Церковь, было расстреляно 15 000 человек. В 1937–1938 годах, когда прокатилась четвертая волна гонений, эта цифра во много раз возросла: около 200 000 репрессий и 100 000 казней. Именно тогда были расстреляны бывшие сокамерники С. Фуделя и его спутники по первой, Зырянской, ссылке: митрополит Казанский Кирилл (Смирнов), архиепископ Астраханский Фаддей (Успенский), архиепископ Владимирский и Суздальский Николай (Добронравов) – все они причислены к лику святых. Уцелевшему же епископу Афанасию (Сахарову) из 33 лет епископства только три довелось руководить своей епархией, остальное время он провел в тюрьмах, лагерях, а в перерыве между лагерями – в ссылках, как он сам говорил: «для некоторого отдыха».

Самого Сергея Иосифовича арестовывали и ссылали трижды. В Зырянском крае он пробыл до 1925 года, затем, в 1932-м, попал в лагеря в Вологодской области, а после Великой Отечественной войны, которую С. Фудель прошел рядовым, воевав и под Сталинградом, его сослали в Красноярский край до 1951 года. За что? За верность Христу. Вероятно, за эту же верность он не был реабилитирован в хрущевскую «оттепель». И поэтому не мог вернуться ни в родную Москву, ни в Загорск (так назывался в советское время Сергиев Посад), где он проживал до войны. По тогдашним законам отбывшие наказание преступники не могли селиться в столице на расстоянии менее 100 километров от нее.

Святитель Афанасий (Сахаров)

Сергей Фудель

Этой верой в непобедимость Церкви, в реальность, а не аллегоричность ее святости, живущей в реальных людях, наполнены все произведения Сергея Фуделя. Наверное, это и делает их такими светлыми, трогательными до слез и такими убедительными.