Дело священномученика Иоанна Королева

Тема «большого террора» изучается в России уже более 30 лет. В настоящее время интерес к ней только возрастает. Передо мной материалы следственного дела 1937 года, по которому был приговорен к высшей мере наказания и казнен священник Иоанн Степанович Королев.

Священномученик Иоанн Королев

Дело на отца Иоанна было заведено на основании доноса. 22 мая 1934 г. отец Иоанн встречался со священником Смонковым в г. Перми. Согласно сообщению информатора НКВД, отец Иоанн рассказывал о том, как тяжело жить прихожанам: «Лошадей нет, хлеба нет, народ голодает и бедствует, и на будущее совершенно нет надежд – озими плохие, и яровые совершенно не всходят». В деле отмечается, что священник говорил: «Да, можно сказать, мои прихожане живут очень плохо, главное, нет хлеба и корма для скота, скот уже у многих колхозов лежит пластом от недоедания, многие высказываются, как будто бы живут хуже 1921 года». Материалы дела передают и опасение, будто бы выраженное о. Иоанном: «Вот, верующим не будут давать хлеба и будут высылать из своей местности, ввиду чего много записалось неверующими». Содержание диалога, о котором сообщает информатор НКВД, было расценено сотрудниками «органов» как «антисоветские разговоры». С этого момента священника Королева начинают «агентурно прорабатывать» через спецагентов под кодовыми именами «Умник» и «Нердвинский» с целью выявления его политического прошлого и связей^[2].

Дело было заведено на основании доноса

Из материалов дела мы узнаем о том, что 9.12.1934 г. священник села Кольцово Пермского района Владимир Сапожников пригласил к себе в гости батюшек из окрестных сёл для общения, обмена мнениями о положении духовенства и о налогах. Отец Иоанн Королев был в списке приглашенных. Об этой встрече стало известно в Пермском оперсекторе НКВД. Информация была получена от агента с кодовым именем «Зрячий», который также был приглашен на встречу. По задаваемым им вопросам можно сделать вывод о том, что он также относился к духовенству и был либо заранее внедрен, либо принужден НКВД к сотрудничеству. «Зрячий» специально задавал провокационные вопросы, желая вывести присутствующих на откровенный разговор, чтобы они высказали недовольство существующим положением дел, и пытался разузнать подробнее о политическом прошлом священников^[3]. Осведомитель не был раскрыт. На основании этого разговора на отца Иоанна начали искать компромат и «вели» его 3 года, подготавливая основание для ареста.

«Зрячий» задавал провокационные вопросы, желая вывести присутствующих на откровенный разговор

Показания первого свидетеля датируются 2.11.1937. В нем указывается, что священник Иоанн Королев «…всячески дискредитировал советскую власть и её руководителей. Говорил, якобы все священники из-за трусости предались этой власти. Поэтому мы не должны подчиняться властям. Руководители советской власти стараются нас всячески скомпрометировать перед народом, но это уже недолго, и опять будут уважать нас, государство будет предоставлять нам все услуги…»^[4]. С точки зрения оценки подлинности показаний этого свидетеля чрезвычайно важен тот факт, что именно он проходил по другому делу в качестве обвиняемого. Вполне вероятно, что его показания могли быть получены при помощи запугивания и шантажа.

Второго свидетеля допрашивали 4.09.1937. И этот свидетель также являлся обвиняемым по другому делу. Его показания звучат так: «Мне известно, что Королев также настроен антисоветски. Я помню, Королев вел контрреволюционную пропаганду, он говорил, что до установления советской власти жилось нам, служителям религиозного культа, очень хорошо, а также народ жил хорошо, а сейчас народ страдает от советской власти…»^[5].

Показания свидетелей чрезвычайно любопытны с точки зрения фразеологических особенностей. Использованный в показаниях характерный речевой оборот: «нам, служителям религиозного культа» трудно представить себе в устах священника, но он вполне соответствует стилистике советской антирелигиозной пропаганды, и это дает основания предполагать, что показания могли быть либо сфабрикованы, либо переформулированы работниками НКВД, а свидетель вынужден был их подписать.

Священник категорически отрицал свое участие в антисоветской деятельности

В пользу того, что показания не были записаны дословно, а получали интерпретацию следователя в соответствии с задачами инспирированного НКВД дела, свидетельствует и текст допроса самого отца Иоанна Королева от 7.12.1937. В нем также встречаются характерные речевые «маркеры». При этом священник категорически отрицал выше представленные показания свидетелей и свое участие в антисоветской деятельности, но подтвердил, что был знаком со священниками, которые были осуждены ранее. А далее на обвинение со стороны следователя: «Следствию известно, что вы среди прихожан вашей церкви с. Лобаново проводили антисоветскую агитацию против выборов в Верховный Совет СССР» в показаниях зафиксирован положительный и весьма выразительный с точки зрения стилистики ответ: «Да, действительно, я дискредитировал выборы в Верховный Совет среди масс в церкви, я, помню, верующим объявлял, что на выборы надо не ходить, больше разговоров о выборах я не вел»^[6]. Читая эти строки, можно сделать вывод, что образованный человек (и к тому же духовное лицо) так написать не мог, поскольку в тексте, помимо грубых речевых ошибок, есть и определения-«клише» советского «агитпропа». А это дает основание предполагать, что и признательная часть протокола, вероятно, была сфабрикована работниками НКВД.

Признательная часть протокола была сфабрикована работниками НКВД

Для выявления возможных фальсификаций в материале данного дела важно проведение не только филологического, но и графологического анализа. При детальном разборе подписей видно, что последняя, заверяющая документ, отличается от других и, вполне вероятно, сделана другим человеком, что также ставит подлинность показаний под сомнение^[7].

Выписка из протокола заседания тройки при УНКВД по обвинению Королева Ивана Степановича^[8] выглядит так:

«Обвиняется в том, что, оставаясь непримиримым врагом Советской власти, проводил среди населения повседневную к-р. пропаганду, направленную на дискредитацию положения о выборах в Верховный совет Союза ССР.

Призывал население к отказу от участия в голосовании в Верховный Совет.

Неоднократно участвовал на нелегальных к-р. сборищах, проводимых активным повстанческим священником Сапожниковым, где вел к-р. пропаганду, направленную на дискредитацию мероприятий партии и Советского правительства.

Постановили:

Королева Ивана Степановича –

РАССТРЕЛЯТЬ

Лично принадлежащее имущество конфисковать».

Приговор был приведен в исполнение 26.12.1937 г.

Нет сомнений, что отец Иоанн Королев не был врагом советской власти, и причиной ареста и казни священника стал его сан. Священномученик Иоанн Королев – один из многих и многих новомучеников и исповедников, запечатлевших кровью свою христианскую веру.

В деле содержится и заключение о реабилитации от 14.07.1989 г^[9]. Тем самым государство признало несправедливость вынесенного прежде приговора.