Храм на Ходынке, которого могло не быть

Осенью 2017 года Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл совершил чин великого освящения храма преподобного Сергия Радонежского на Ходынском поле в Москве и наградил настоятеля храма протоиерея Василия Биксея очередными и внеочередными наградами «за внимание к особым трудам и достойное преодоление многих скорбей и бед на этом славном пути».

Красивый и величественный храмовый комплекс вырос на Ходынском поле буквально за два года, но не все знают, что этому радостному событию предшествовала почти десятилетняя бюрократическая борьба, митинги, протесты и попытки убедить всех, что храм на Ходынском поле никому не нужен.

О скорбях и бедах, которые возникали при строительстве храма преподобного Сергия Радонежского на Ходынском поле, а также о том, каким должен быть современный храм, мы говорим с настоятелем отцом Василием Биксеем.

Храм Преподобного Сергия Радонежского на Ходынском поле

Храм как часть жизни

О ходынском приходе я узнала от одной из его постоянных прихожанок. Я до сих пор помню, с каким чувством она сказала тогда: «Знаешь, этот приход стал частью моей жизни. Я и не представляю уже, что раньше ходила в другие храмы».

Действительно, храмовый комплекс на Ходынке стал и для меня настоящим открытием. Здесь царила какая-то особенная атмосфера духовной сплоченности, уюта и тепла, которую невозможно не заметить.

После воскресного богослужения тут никто не спешит расходиться по домам. Все вместе – священнослужители и прихожане – собираются за большими столами в трапезной, где сам настоятель стоит на раздаче плова или печет блины.

Пока взрослые ведут беседы, дети быстро кушают и разбегаются по кружкам. Помимо традиционной воскресной школы тут можно найти увлечения на любой вкус. Есть здесь и курсы иностранных языков, и театральная студия, и спортивные секции; также при желании можно освоить музыкальные инструменты и научиться петь в профессиональном хоре, и еще очень много всего.

Протоиерей Василий Биксей

Если погода позволяет, прихожане собираются на улице. При храмовом комплексе большая благоустроенная территория, где можно и пикник устроить, и в футбол поиграть. Нередко здесь можно увидеть, как сам отец настоятель, сняв подрясник, гоняет с прихожанами мяч.

И вот когда смотришь на всю эту идиллию, видишь радостные счастливые лица взрослых и детей, то и представить сложно, что всего этого могло и не быть. И не так уж и давно было собрано тысячи подписей против строительства храма на Ходынском поле.

– Отец Василий, как же вам удалось создать не просто храм, а настоящий уютный дом для прихожан? Кажется, что я еще нигде не видела такой сплоченности.

– Ну, это совсем не моя заслуга, а людей, которых сплотили трудности. Практически каждый из наших прихожан отстаивал этот храм своей четкой позицией. Это люди, которые вложили сюда свои молитвы и свои средства. И естественно, что сейчас они чувствуют себя частью этого прихода. Вот только бы нам теперь сохранить все это.

С инициативой построить храм и часовню на Ходынке выступили еще в 2000-м семьи и потомки авиаторов

– То есть эти люди – местные жители Ходынки, которые хотели, чтобы здесь был построен храм?

– Когда возникла идея строительства храма преподобного Сергия Радонежского на Ходынском поле и храма-часовни во имя архангела Гавриила в честь погибших авиаторов, такой Ходынки, какую мы видим сейчас, не было. Все эти дома начинали строиться в 2006 году, а идея строительства храма и часовни возникла в 2000-м! Поэтому первыми людьми, которые двигали эту идею, прежде всего были потомки авиаторов.

Как вы, наверное, знаете, в прошлом здесь располагался Центральный аэродром им. Фрунзе, на котором в разные годы погибло более 100 человек летчиков-испытателей, в том числе и народный герой Валерий Чкалов. Однако их память никак не была увековечена.

Летчики-ветераны и их родственники выступили с инициативой возведения на Ходынском поле храма-часовни в память о своих погибших близких. В 1999 году по благословению Патриарха Алексия была создана община храма-часовни во имя архангела Гавриила.

А в 2000 году была зарегистрирована еще одна община – по воссозданию храма во имя преподобного Сергия Радонежского.

Остро же вопрос об отстаивании строительства храма именно жителями встал в 2012– 2013 годах, когда здесь образовался новый район.

– Вы сказали, что изначально было две общины, которые хотели здесь храм…

– Да, две небольшие общины. Храм и храм-часовню первоначально планировалось возвести в разных концах Ходынки, но впоследствии правительством было принято решение разместить их на одном участке. Храм и храм-часовня лаконично вписывались в проектируемый парк «Исторические ландшафты Москвы». Чтобы не строить два полноценных храма и не дублировать хозяйственные постройки, общины объединились и начали разрабатывать единый храмовый комплекс, что позволяло минимизировать площадь застройки и увеличить зеленую территорию.

Но вот только начать строить здесь было невозможно, так как земля была под судебной тяжбой между Министерством обороны и Правительством Москвы.

Люди безуспешно писали обращения и ходатайства, но получали ответ, что пока нужно подождать.

Постепенно дело было предано забвению. Общины одна и другая приходили сюда все реже и реже… ну, поплакали, помолились один или два раз в год, и на этом все.

Мы решили: будем молиться. Поставили крест на пустыре и стали каждое воскресенье служить Литургию

– А когда состоялось ваше знакомство с общинами?

– В 2012 году указом Святейшего Патриарха я был назначен настоятелем храма преподобного Сергия Радонежского. Тогда я и познакомился с представителями общин, и все вместе мы стали потихонечку разбираться с документами. И действительно, оказалось так, что храм Сергия Радонежского и храм-часовня находятся на смежных участках, есть акт резервирования земли и есть акт разрешенного использования, но на этом все.

Соответственно эту землю нам никто подтвердить не мог, и эту землю никто и забрать у нас не мог, но ведь и делать ничего мы здесь не могли. Тогда мы решили, что будем молиться.

– Где же вы молились, ведь здесь ничего не было, просто поле?

– Да, здесь был просто пустырь, люди с собаками гуляли. А мы поставили в том месте, где предполагалось строительство храма, крест и стали там каждое воскресенье служить Литургию.

За парк или против храма?

– Вот только в это время аппетиты вокруг Ходынского поля стали нарастать. Появился самый большой торговый центр, строились все новые и новые жилые комплексы, наметилось строительство метро, а над станцией метро было запланировано возвевдение еще одного огромного торгового комплекса.

Видимо, поэтому наша первая служба на Ходынском поле вызвала крайне негативную реакцию. Неожиданно люди стали выходить в «защиту своих прав», начались митинги против застройки Ходынского поля.

– То есть эти люди были против строительства храма?

– Нет, я не могу так говорить! Большинство из них не были против храма… Скорее всего они просто отстаивали свое право на то, чтобы рядом с их домом не было никаких строек. Они отстаивали свой кусочек земли под парк. Мне кажется, они просто искренне хотели защитить свою территорию. Но в то же время, да, действительно, среди них появлялись и решительно настроенные люди, которые стали выступать конкретно против строительства храма. Почему так случилось, мне непонятно. Еще как-то объяснимо, когда храм был в рамках парка и люди выступали за парк без храма. Но ведь через какое-то время мы отступили и стали строить за территорией парка. Но и тогда эти же люди выступили против, на этот раз уже просто против строительства нашего храма.

– Люди выходили на митинги?

– О, митингов здесь было очень много. Были митинги за парк, митинги против строительства стадиона ЦСК… Только знаете, это были митинги не созидательные, а разрушительные, на которых людей часто вводили в заблуждение. Например, говорили всем, что храм будет занимать 4 гектара земли, хотя на самом деле под него было выделено только 1,2 гектара. Происходили какие-то абсурдные трения, вплоть до того что подделывались подписи.

Например, просили подписаться за строительство парка, но в итоге оказывалось, что все подписывались против храма. Все внимание было на этом храме и парке, а в это время Ходынка спокойно застраивалась и проекты парка постоянно переделывались, в результате чего территория, выделенная под парк, постепенно уменьшалась.

Стройте хоть сейчас!

– Отец Василий, а вас не пугала вся эта нескончаемая борьба?

– Нет. Пока шла вся эта борьба, мы молились под открытым небом и служили Литургию каждое воскресенье. Люди все больше и больше сплачивались, приносили из дома самовары, выпечку. Все вместе мы старались как-то облагораживать и озеленять наш пустырь. Иногда людям реально приходилось вести дежурства у молельного креста, с которым что только ни пытались сделать.

Крест поджигали, пытались распилить… Но мы продолжали молиться

– Что же, например?

– И поджигали, и распилить пытались, и поливали какими-то пахучими жидкостями. Но мы продолжали спокойно молиться.

И вот в 2014 году, когда уже действительно было понятно, что перспектива появления парка и предполагаемого в нем храмового комплекса очень туманная, нам предложили выделить участок на взлетной полосе. У нас сразу возник вопрос о том, когда нам приступать к строительству. И нам ответили: «Да хоть сейчас! Оформляйте документацию и начинайте строить».

– Как же так быстро все перевернулось в пользу храма?

– Когда люди узнали, что они подписались «за парк», а в итоге их подписи преобразовывались в подписи против храма, они были возмущены! Они сказали: «Как это так?! Мы никогда не были против храма, мы очень хотим, чтобы здесь был храм!»

И был организован новый сбор подписей, и около 8 тысяч человек подписались за строительство храма на Ходынском поле, притом неважно, где он будет: в парке или нет.

– Получается, тех, кто был за храм, оказалось гораздо больше?

– Конечно. И всем стало понятно, что надо слушать именно этих людей, а не тех, кто обманными путями наводят непонятную суету и страх.

Как только нам разрешили строить, мы сразу очень быстро поставили храм-часовню во имя архангела Гавриила в память погибших авиаторов. В октябре 2014 года мы служили там первую Литургию, а уже через год, в мае 2015-го, началось строительство храма во имя преподобного Сергия Радонежского.

«Любви настоящей не может быть без храма»

– А нужен ли был здесь храм?

– Я-то, конечно, как священнослужитель верю в то, что человеку храм нужен – всегда и везде, нужен гораздо больше, чем торговые центры и все остальное.

Ведь вне храма не может быть ничего настоящего, а только обманчивое и фальшивое. Любви настоящей не может быть вне храма, настоящей женственности не может быть вне храма. Ведь что это за любовь, если человек через два года говорит, что «разлюбил», ушел из семьи, да еще и детей бросил!

Храм через слово Божие исправляет всю мирскую кривизну!

Человек, который хоть иногда ходит в храм, постепенно выравнивает свою жизнь под то, что слышит в храме. Храм через слово Божие исправляет всю мирскую кривизну.

Хотя знаете, сколько раз меня пытались убедить в обратном! Большую часть своей жизни я провожу в храме и общаюсь со многими жителями района, не только с прихожанами. И много раз одни и те же люди говорили мне: «Батюшка, да бросьте вы это! Мы вас уверяем: храм здесь никому не нужен!»

И это были в основном те люди, которые стояли у истоков протестных движений – будь то против строительства ЦСК или против торговых комплексов.

– Как они аргументировали свою позицию?

– Знаете, всегда особенно начинают возмущаться и «описывать» церковную жизнь те люди, которые к Церкви не имеют никакого отношения. Они обычно находят тысячу аргументов. Они всем и говорили: «Вот увидите, что будет! Построят они тут храм, а при храме будет гостиница, а тут у них будет хозяйство для священника, а здесь они сделают ферму, а на ферме будут животные… И потом каждый день начнутся похоронные вереницы с катафалками. А в довершение всего каждое утро в 6 часов вас будут будить колокола! Это же просто кошмар!» Конечно, кому всего этого захочется?! (Смеется.) Таким образом нецерковных людей очень легко ввести в заблуждение.

Очень часто у людей возникают подозрения, что храмы строятся на бюджетные средства, которые могли бы пойти на строительство школ и больниц, но это не так.

И я хотел бы сейчас подчеркнуть: все храмы строятся на пожертвования добрых людей, которые хотят молиться и своих детей водить в храм.

– Радует, что верующих людей оказалось большинство.

– Тех, кто говорил и убеждал меня в том, что храм здесь не нужен, было человек 10–15.
Зато с 2014 года в нашем храмовом комплексе было крещено 700 человек! Это, может быть, и немного, но если храм «никому не нужен», то как объяснить, что 700 человек уже крещены в этом храме?! А это ведь больше тысячи человек родителей и крестных, бабушек и дедушек. А меня убеждали, что храм здесь не нужен!

Занятия с детьми

– А сейчас сколько раз в неделю служится Литургия?

– Литургия у нас каждый день, всегда есть причастники. А в воскресные и праздничные богослужения наш храм забит битком.

– Отец Василий, насколько я знаю, вы еще и многодетный отец – у вас 6 красивых дочек. Вы с семьей живете где-то поблизости?

– Нет, мы живем в Сергиевом Посаде, и я каждый день сюда приезжаю. Правда, конечно, когда много дел, мне приходится здесь оставаться. Благо что здесь есть такая возможность. Только вот никаких «покоев настоятеля» у нас нет. (Улыбается.) Все только для людей. 14 классов для просветительской деятельности, в которых сейчас занимается около 70 детишек, трапезная на 100 человек, для того чтобы прихожане могли собираться и чувствовать себя здесь как дома.

– Мне очень понравилась ваша традиция собираться всем вместе в трапезной после воскресной службы. Это ваша инициатива?

– Трапеза после Литургии – это нормально, это продолжение Литургии и хорошая традиция, но в рамках проектов современных храмов ее сложно осуществить. Даже наш приход ограничен размером трапезной, мы пока не можем вместить больше 100 человек. Инициатива же собраться часто исходит от самих прихожан – например, когда у человека день рождения, ему хочется всех угостить, и он привозит рыбу и сам готовит уху.

– Какими должны быть современные храмы?

– Храм должен быть традиционным, но в то же время большим, многофункциональным и комфортным. Чтобы нам не нужно было отдавать детей в какие-то коммерческие кружки. По крайней мере здесь ты знаешь, что все объединены верой и точно никто не будет материться и учить ребеночка чему-то плохому.

А еще пребывание в храме должно быть комфортным, современный человек не должен чувствовать себя в храме чужим.

Самый главный в храме – Бог, потом – человек, пришедший к Богу, а священник только служитель – Богу и людям

То есть, с одной стороны, нужно соблюдать канонические традиции строительства, а с другой – надо учитывать современные потребности. Например, мы не увидим в древности храма с гардеробом. А сейчас это стало необходимостью. Раньше храмы были холодные, а сейчас теплые. В зимнее время стоять на богослужении 2–2,5 часа в шубе очень тяжело. Для прихожан с детьми в храмах будет не лишней детская комната, где ребеночка можно перепеленать, а если ему тяжело выстоять всю Литургию, то можно дать ему немного отдохнуть. Также в храмах должны думать об условиях безопасности, о доступности для маломобильных слоев населения, чтобы люди с ограниченными возможностями тоже могли комфортно ходить в храм.

Нужно всегда помнить, что самый главный в храме – Бог, а потом – тот человек, который пришел к Богу, в то время как священник – служитель Богу и тем людям, которые идут к Богу. Храм должен быть территорией райского уголочка.

Прихожане как часть храма

О. Василий с прихожанами храма

Я вышла от отца Василия с полными пакетами вкусных ароматных свежеиспеченных пирожков и подумала, что храм чем-то неуловимо похож на своего настоятеля. Насколько отец Василий открытый, неунывающий, гостеприимный, все всегда успевает – и по делам храма, и в футбол с прихожанами поиграть, и шесть дочек воспитывать. Настолько и храм у него получился – многофункциональный.

Отец Василий настоятельно рекомендовал мне хоть немного поговорить с прихожанами храмового комплекса на Ходынке: «Понимаете, без них это интервью о нашем храме не будет полным! Они же часть этого храма!»

И вот воскресным днем мы встретились с прихожанами Ходынского храма за большим столом в просторной уютной трапезной. Они с радостью стали делиться воспоминаниями о том, как молились на улице, как приходилось охранять молельный крест, с которым «что только ни делали». Некоторые отметили, что именно с Ходынского прихода началось их настоящее воцерковление. Дети наперебой рассказывали, как им нравится посещать занятия, а особенно – хоровую студию, ведь многие из них поют во время Литургии. Родители же довольны тем, что дети при деле, а в храме у них появились настоящие друзья. И те и другие часто ездят поздравлять с праздниками воспитанников детских домов и старичков из домов престарелых. А еще при храме есть пункт помощи нуждающимся людям. В Неделю жен-мироносиц священники и прихожане раздали тысячи цветов жительницам Ходынки.

Но главное, почти все прихожане говорили о том, что храм давно стал для них не только храмом, но и частью их жизни.