Протоиерей Димитрий Жульсарин: «Только не лги сам себе – и все будет нормально»

Как живет и служит православный священник в казахстанской глубинке? Протоиерей Димитрий Жульсарин – пример показательный. 13 лет на приходе в старинном казачьем селе Новоникольском, основанном в 1805 году казаками-переселенцами как укрепленный редут. Выходец из смешанной семьи: отец казах, мать русская. Настоятель храма святителя Николая Чудотворца в селе Новоникольском Кызылжарского района, что в Северном Казахстане. С матушкой Ольгой воспитывают двоих приемных детей – Романа и Милану.

В престольный праздник в честь особо почитаемого в народе святого наш разговор с новоникольским батюшкой – о чудесах, об особенностях служения в деревне, о воспитании детей и о том, как противостоять пресловутому священническому профвыгоранию.

Протоиерей Димитрий Жульсарин. Фото автора

Как человек Бога нашел

– Отец Димитрий, расскажите о приходах, которые вы окормляете. Это ведь не только Новоникольская община…

– У меня в благочинии на восемь приходов четыре священника, некоторые служат еще и в городе. А я-то сам деревенский и помимо основного служения в Новоникольском храме окормляю близлежащие деревни: Надежку, Вознесенку и Боголюбово. Есть приходы совсем малочисленные. В Надежке на службу приходит человек пять стариков. Но я всегда с радостью к ним езжу. С ними очень интересно. Люди, которые прожили жизнь, тем более в селе, тем более видели и помнят освоение целины, Советский Союз и последующий распад страны, имеют драгоценный опыт выживания, который – вольно или невольно – передают нам.

И на этих листках старательно выведено: «Бог есть любовь». Тут я понял: вот как этот дедушка Бога чувствовал

– И опыт поиска Бога?

– Это – сокровенное. Но когда выходит наружу… Помню, как тронула до глубины души история одного нашего прихожанина. На старости лет он остался один: дети уехали в Россию. Приходил на службу в Новоникольское из другой деревни. Почти не пропускал, за тем редким исключением, когда пенсию давали. «Где, – спрашиваю, – Геннадий-то?» – «Так, батюшка, пенсию же вчера давали». А, ну все ясно тогда. Очевидно, что человек отчаянно одинок. Помню, как мы сидели за столом и разговаривали. О чем разговаривали? О Боге, конечно. У деда Геннадия был такой кривой палец, он им тряс и говорил: «Вы не знаете, что такое Бог. А я знаю! Я Его нашел». Ну, посмеивались над ним наши бабушки-прихожанки: что он там может найти…

И вот он умер. Заснул и не проснулся. Приезжаю отпевать и вижу, что через всю стену – как новогодняя гирлянда – висят склеенные скотчем бумажки, и на них огромными буквами разноцветными фломастерами криво, но старательно выведено: «Бог есть любовь». Как дети пишут поздравления родителям. И тут я только понял, как он на самом деле Бога ощущал, как чувствовал.

О святителе Николае Чудотворце и его чудесах

Храм святителя Николая Чудотворца в с. Новоникольское. Фото автора

– Да вся наша жизнь – чудо. Молитвенное заступничество святителя Николая мы в Новоникольском ощущаем постоянно. Храм построен директором хозяйства Геннадием Ивановичем Зенченко. Личность легендарная: Герой труда Казахстана. Он столько сделал для людей!.. И к вере шел всю свою жизнь – твердо, основательно, как и всё, что он делал. И разве это не чудо, что Господь призвал его душу в день памяти святителя Николая? 19 декабря 2016 года состоялось отпевание здесь, в этой церкви, которую он и построил.

А случаям исцеления людей по молитвам Николаю Чудотворцу мы уже и счет потеряли. Один из ярких: женщина вылечилась от рака, сейчас у нее стойкая ремиссия. А позже ее брат признался, что, пока она в больнице лежала, он каждое утро, рано-рано, по дороге на работу приходил к дверям храма, вставал на колени в любую погоду и просил об исцелении сестры…

Деревня раскрывает человека до дна

– А наверняка кто-то из собратьев-священников воспринимает служение в деревне как ссылку со всеми вытекающими последствиями в виде бытовых неудобств, отсутствия качественного медобслуживания, продвинутой школы для детей и т.д.

– Когда человек становится священником, он уже сам себе не принадлежит. Он принадлежит Богу. Такие люди выживают всюду, куда бы ни забросила судьба: в тюрьме – так в тюрьме, в глухой деревне – так в деревне. Если вдуматься, в деревне – идеальные возможности для священнического служения. В городе вечно большой поток народа, священник, бывает, физически не успевает с каждым прихожанином поговорить. Здесь же мы более раскрепощены. Ничего не скрыть друг от друга. В деревне идет та самая настоящая жизнь, когда хочешь или нет, но ты все свое покажешь. Деревня имеет свойство раскрывать человека до дна.

Для человека верующего погруженность в природу важна: это один из мощных каналов познания Бога

Второе важное в деревенской жизни: здесь человек встроен в природные ритмы и процессы, он не сторонний наблюдатель «из окна», как в городе, он живет природой и чувствует ее изнутри. Вот мы вышли из храма со службы, сорвали рябину с ветки, она сладкая сейчас, морозом прихваченная… А свет какой! Храм весь буквально залит светом, а в городских церквях обычно полутемно даже днем. Для человека верующего такая погруженность в природу важна, это один из мощных каналов познания Бога.

– Но если взглянуть с другого ракурса… Настоятель городского храма располагает достаточно солидными человеческими и финансовыми ресурсами: в его распоряжении несколько священников, диакон, псаломщик, пономарь, хор, казначей, просвирня, завхоз, преподаватели воскресной школы. А на сельском приходе – «сам читаю, сам пою, сам кадило подаю». Трудно?

– Первые два года. Ты буквально на разрыв: и Литургию служишь, и требы исполняешь, и сам себе бухгалтер, и сторож в храме. Потом привыкаешь, начинаешь вникать. Бухгалтер нужен? Отправил супругу на курсы, и проблему закрыли. Сейчас у нас в штате трое певчих, бухгалтер, уборщик, кассир. Этого достаточно.

– Литургию сколько раз служите?

– Кроме воскресного дня, среди недели два раза. Знаете, случается, что батюшек «пробивает на подвиг» каждый день служить Литургию. У меня тоже был такой опыт – увы, нехороший. Мне просто Господь дал понять: «Остановись, а то реально сгоришь!» Потому что священник в Литургии открывается Богу насколько это возможно, на пределе всех своих сил. Может, когда-нибудь и мы доживем, что сможем служить Литургию каждый день. Когда старенькие уже будем.

Притча о 10 прокаженных

Ты обратись к Богу – хотя бы в трех словах, но искренне, – и секунды не пройдет, как почувствуешь тепло

– Знакомо ли вам чувство горечи, что на воскресном богослужении – одни и те же немногочисленные прихожане? А хочется видеть новые лица. Как призвать людей в храм? Что сделать, чтобы полюбили храмовое богослужение?

– Иной раз кажется, что перепробовал всё. Как достучаться до людей? Самое главное – не останавливаться, не опускать рук, молить Бога, чтобы Он Сам коснулся сердец. Что-то внутри у людей остановилось, затаилось, молчит. Верят больше в обряд, а не в Бога Живого. Ведь как зачастую бывает? Свадьбу сыграли, пришли в храм, повенчались, свечи поставили, голубей выпустили, селфи сделали, получили удовольствие, и на этом всё – там уж дальше пойдет как пойдет. Люди разучились обращаться к Богу как к Живому. Или боятся, или стесняются, или не знают, что так вообще можно. Ты обратись – хотя бы в трех словах, трех предложениях, но искренне, без маски – и секунды не пройдет, как почувствуешь тепло в груди, а дальше… Дальше уже путь, которым ты пойдешь, помня это тепло, согреваясь им. Если бы хоть раз в жизни эта ниточка натянулась – ее уже не порвать. Со временем это уже не молитва будет – огнище целое.

– Каким был ваш первый опыт богообщения?

– Мне было 22 года, когда я сильно заболел. Времена были постперестроечные, ни денег не было, ни лекарств в больницах. А я стремительно угасал. Дошел до того, что весил 40 килограммов. Не хотелось жить. Вот тогда-то всё и случилось.

Фото автора

– Нет, не Евангелие, а труды Силуана Афонского и других святых отцов. Лежал, читал – и такая радость накатывала: вот она, истина! И болезнь внезапно отступила.

– Как это случилось практически? Нашелся хороший врач, деньги на лечение?

– Нет. Просто те лекарства, которые раньше не помогали, вдруг начали помогать.

– Как тут не вспомнить притчу о десяти прокаженных – девять-то не вернулись, получив исцеление. Даже спасибо не сказали. Вы же паче того – решились стать священником.

– Знаете, у Омара Хайяма есть строчки:

Один не разберет, чем пахнут розы,
Другой из горьких трав добудет мед.
Дай хлеба одному – навек запомнит,
Другому жизнь подари – он даже не поймет.

Насколько ты умеешь быть благодарным – настолько будешь получать просимое. Я получил не просто здоровье, я получил прямое доказательство того, что Бог участвует в моей жизни. И видя это, искал возможность быть к Нему ближе. О священстве задумывался, когда регулярно стал ходить в храм. Думаю, не ошибусь, если скажу, что большинство верующих мужчин мечтают служить у Престола. Так что морально я был к священству готов, но это достаточно долгий путь. Для начала нужно год-два-три пройти послушание, поработав простым сторожем или еще кем-нибудь на подхвате. Все это время настоятель к тебе приглядывается, что ты за человек, можно ли тебе доверять. Не забуду тот момент, когда настоятель собора святых апостолов Петра и Павла протоиерей Сергий Снопков сказал: «Зайди ко мне в кабинет, разговор есть!» Я уже знал, что отвечу.

– Как восприняли эту новость ваши родные? Жена? Не было ли противодействия?

– Всё как-то очень легко выстроилось и сложилось. Рукоположили меня в 28 лет. Отец был только рад, сказал: «Сынок, слава Богу, что ты нашел свою дорогу в жизни!» Мама тоже. Единственное, что напрягало, – это реакция моих тогдашних друзей, как я сейчас понимаю – мнимых. Странно, ведь мы были уже взрослыми людьми, но они так и не приняли моего выбора. Пришлось разорвать отношения, что было для меня довольно болезненно.

А вот с супругой мне крупно повезло. Мы познакомились в храме. Ольга – глубоко верующий человек. Мы с женой всё происходящее с нами восприняли и воспринимаем как должное и поэтому, наверное, получили какое-то утешение в жизни.

О кулаке тоскует тот, кто там и не бывал

– Некоторые женщины, наевшись равноправия, тоскуют по мужскому кулаку. Есть такое явление в соцсетях…

– Тоскуют по кулаку те, которые никогда реально не были в этом кулаке. Кулак – это больно вообще-то. Мужчина должен оставаться мужчиной, защитником, авторитетом, именно за ним последнее слово. А женщина должна оставаться женщиной. А то получается: своих мужиков зажали, они там где-то болтаются внизу, а сами в соцсетях тоскуют по сильной мужской руке: вот мне бы, мол, другого мужчину, сильного. Блажь всё это. Кто тебе дан Богом мужем или женой – вот с тем и живи, и не помышляй даже об ином. Совместная жизнь – это целая наука. Как приспособиться к человеку, научиться прощать, терпеть, детей своих учить как можно чаще говорить «прости меня». Настоящая православная семья – малая Церковь, в которой мы все вместе служим Богу и друг другу.

Важно всё делать вместе: вместе молимся, идем причащаться, исповедоваться, собираемся на семейный совет

Очень важно всё делать вместе – все вместе молимся перед едой, все вместе идем причащаться, исповедоваться, вместе собираемся на семейный совет. Даже когда дети были маленькие, мы решали финансовые вопросы вместе с ними. Например, сын хочет новые коньки, а у дочери порвались сапоги. Говорю сыну: «Как ты думаешь, что важнее? Какая покупка может подождать?» Это очень важно – не навязывать готового решения, потому что иначе неминуемо начнутся обиды: почему не мне?

– То, что еще отличает верующие семьи, – это абсолютное доверие Богу. Мы же, современные люди, почти все невротики – постоянно обо всем и вся беспокоимся: за детей, за мужей, за жен… Всю жизнь «на измене».

– А надо бы так: перекрестила мама детей утром, отправляя их в школу, – и всё, дальше она в твердой вере, что Господь о них позаботится. В конце любой ектении священник призывает народ полностью предаться Господу, говоря: «Сами себя и друг друга и весь живот наш Христу Богу предадим». Вот так и надо жить, доверившись Ему во всем.

Наши дети сами нас выбрали

Отец Димитрий с матушкой Ольгой и детьми Романом и Миланой с домашней реликвией – старинной иконой святителя Николая Чудотворца, найденной на ступеньках прихода в отдаленной деревне. Фото автора

– Отец Димитрий, вы с матушкой воспитываете приемных детей и не делаете из этого тайны. Обычно люди стараются усыновлять детей в младенческом возрасте, вы же решились взять в семью уже довольно взрослых ребятишек. Как это произошло?

– Это не наша заслуга. Бог всё управил – нам осталось только принять Его волю. Старший сын вообще сам нас выбрал. Когда мы с матушкой только приехали в Новоникольское, то сразу обратили внимание на мальчишку одного. Один раз покормили-напоили, второй, третий… Потом подружились с ним, год-два он всё в гости прибегал. Мы знали, что у него не слишком благополучная семья: мама одна, живут в какой-то землянке.

А когда мама у Ромы погибла, то встал вопрос определить его в детдом, так как из родственников у него оказался только дед, живущий в другой деревне. А Ромка деду заявил, что, мол, меня заберет к себе батюшка. А мы ни сном ни духом, как говорится.

И вот однажды стук в дверь, на пороге какой-то старичок, говорит: «Выйдите, пожалуйста, мне с вами и вашей женой поговорить нужно». Идем в беседку, а тут и Ромка – мнется в сторонке. Дед, видимо, человек опытный в жизни, говорит ему: «Ну, чего молчишь? Говори всё сам, я ничего говорить не буду». Вот тут прозвучали слова: «Батюшка, заберите меня к себе, а то меня увезут в детский дом». Ну, на шею никто никому сразу не бросился, попросили мы с матушкой дать нам пару дней на обдумывание, хотя в душе уже знали, каков будет наш ответ. Мальчишка хороший, нам нравился, но в то же время мы прекрасно понимали, что проблемы будут, и хотели морально подготовиться. Через два дня Ромка уже переехал к нам, было ему тогда 13 лет. Сейчас сыну 21, увлекается хоккеем, учится на ветеринара. Нормальный парень.

А вот дочку взяли из детдома уже сами. Наши друзья, семейная пара, говорят: «Девчонка есть одна в Саумалколе, классная такая, посмотрите». Тогда по телевидению выходила коротенькая программа «Солнце на ладони», где показывали ребятишек из детского дома. Получается, нашу дочку мы впервые увидели по телевизору. Жена тут же поехала в Саумалкольский детдом, познакомилась с ней, погуляла – и всё, стали готовить документы на удочерение. Миланке на то время было 9 лет. (Сейчас Милане 15, мечтает стать врачом. – В.Г.).

Забавно получилось: когда мы документы оформляли, в детдоме спрашивают: «Какого бы вы хотели ребенка: казаха, русского, черненького, беленького?» Ну, какие обычно приемным родителям вопросы задают… Я еще, помню, призадумался, умный такой. (Смеется.) И вдруг как осенило: тебе ли выбирать? Кому другому, я бы еще понял, но не тебе. Всё, слава Богу, вроде, живем.

– Больная тема – большой процент отказников, детей, которых приемные родители возвращают назад, в детский дом. Нередко бывает, что и семья верующая, и люди хорошие, искренние, но не справляются. Как вы думаете, почему так происходит?

– Не готов обсуждать и осуждать – причин может быть очень много, надо в каждом конкретном случае смотреть. Но я знаю одно: если ты захочешь найти ответ, почему то или иное случается в твоей жизни, и при этом готов трезво оценить себя – ты всегда найдешь ответ. А мы какие-то маски надеваем на себя, а потом разобраться сами с собой не можем, кто это под маской в нас действует. Бывает, человек берет ребенка в утешение, но утешения здесь никакого быть не может – тут реально нужна борьба за этого ребенка. Жесткая бескомпромиссная борьба. И нужен папа! Одной мамы недостаточно.

Очень важно не замыкаться в себе, иметь связь с другими приемными родителями. У нас есть такая родительская тусовка, и это очень поддерживает, особенно в первое время. Ну, и сам сан помогает. Если бы я не был священником, то, решившись на воспитание приемных детей, возможно, иначе бы как-нибудь реагировал на трудности.

Голуби против профвыгорания

Освящение креста и купола Никольского храма села Новоникольское

– Сейчас много пишут о «профессиональном выгорании» священников. Есть такая проблема? Вы не похожи на выгоревшего…

– Есть такая проблема. Для себя я выработал правило из трех пунктов, которое, как мне кажется, реально работает. Первое правило – универсальное для всех: очень важно уметь отдыхать. Я говорю не о том, чтобы ездить на дорогие курорты. Надо просто уметь вовремя останавливаться и переключаться. Хобби какое-то должно быть. Я вот голубей развожу, а мой друг, тоже священник, собирает модели автомобилей для своих детей.

Вторая вещь, более важная: священник должен вести напряженную духовную жизнь. Мы все к этому призваны, но священнику это важно втройне: следить за собой внутри, знать свои болевые точки в сфере духа, четко понимать, с чем ему нужно непрестанно бороться, а где, возможно, слегка отпустить внутренние вожжи.

И третье – не забывать о своевременной священнической исповеди. Мы ведь исповедуем большое количество людей, а о себе порой забываем. Это нельзя откладывать. На этом нас и ловит враг.

Ну, и не отчаиваться никогда: коль Бог нас призвал и мы всё еще живы, значит, всё хорошо. Значит, есть надежда.

В жизни ведь всё просто, очень просто. Ты только не лги сам себе – и всё будет нормально.