Почему Бог скрывает Себя?

Потерянная драхма. Художник: Джеймс Тиссо

Бог скрывается. Бог являет Себя. Бог скрывается.

Этот принцип проходит через все Писание. Священная игра в прятки, она не случайна, но и не преднамеренна. Она уходит корнями в саму природу вещей христианской жизни. Христианство, где Бог не сокрыт, – это вообще не христианство. Но почему это так?

В одной статье я написал: «Наша вера научает нас делать видимым то, что было скрыто. Истинное христианство не должно быть явным. Оно поистине борьба за то, что неочевидно. Христианская жизнь по праву должна быть откровением».

Бог неочевиден. То, что очевидно, является объектом. Объект инертен, статичен и пассивен. Дерево перед моим домом объективно находится там (или это так кажется). Когда я просыпаюсь утром и выгуливаю собаку, я ожидаю, что дерево будет на месте. Когда наступает осень, я рассматриваю его листья, наблюдаю, как они чудесно меняют цвет. И в принципе я могу не обращать внимания на дерево – или обращать. Вот как происходит с объектами. Они ничего не требуют от нас. Свобода полностью в нашей власти, не в их.

И это предназначение идола – превратить бога в объект. Он/она/это должно быть там. Идол поглощает божественное, превращает в объект, делает инертным и пассивным.

Бог христиан сокрушает идолы. Он не останется в стороне и не будет пассивным участником нашего нарциссизма. Он не есть Бог-которого-я-хочу.

Христос говорит нам: «Просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам». Сама суть жизни, обещанной во Христе, – это просить, искать и стучать. Причина проста: просить, искать и стучать – это образ бытия. А наш обычный образ бытия – жить обычной жизнью (жизнью среди объектов).

Вы заметили, что легче купить икону и поставить ее в ваш красный угол, чем действительно уделить время для молитвы перед ней? Это такое «православное стяжательство», заменяющее все эти действия – прошение, поиск, стучание. Стяжание – это часть нашего обычного образа жизни. Наша культура приучила нас к потреблению. Мы приобретаем объекты. В общем-то нам даже не надо искать объекты для стяжания, достаточно задать поиск в интернете. Мы не добываем пропитание, не охотимся. Мы покупаем.

Мы сотворены просить, искать и стучать: так мы становимся истинными людьми

Но мы сотворены просить, искать и стучать. Именно такой образ жизни приводит нас к тому, что мы становимся истинными людьми. Отцы писали об этом, называя это эросом, желанием. Наша культура изменила значение эроса в эротизм, когда мы учимся потреблять при помощи страстей. И это искажение истинного эроса.

Христос использовал образ поиска или истинного желания (эроса) в ряде своих притч: купца в поисках хорошего жемчуга, женщины и потерянной драхмы, доброго пастыря и заблудшей овцы, отца и блудного сына, сокровища, закопанного на поле…

Но чем отличается искание (эрос) от того, что я хочу? Разве эти притчи не являются образом потребления? Осознание этой разницы – вот причина того, что Бог скрывается и Его надо искать. Жизни, к которой Он нас призывает, надо научиться – и научиться через практику.

Объектами можно управлять. Они не делают ничего поразительного и не требуют слишком многого. Потребление – это деятельность, при который мы доминируем. Апостол Иаков пишет: «Желаете – и не имеете; убиваете и завидуете – и не можете достигнуть; препираетесь и враждуете – и не имеете, потому что не просите. Просите и не получаете, потому что просите не на добро, а чтобы употребить для ваших вожделений» (Иак. 4: 2–3).

То, что мы ищем (эрос) в божественной перспективе, не может быть управляемо или превращено в объект. Это всегда больше и грандиознее, чем мы сами. Как таковое это даже немного опасно. Это может повлечь за собой для нас некий ущерб, определенный риск. Мы опасаемся, что, возможно, не обретем его, в то же время нам страшно от того, что обретем.

Притчи не о купце с ниткой жемчуга и не о женщине с коллекцией монет. Купец рискует всем, что имеет, чтобы только купить одну эту жемчужину. Женщина так ищет драхму, будто во всем мире больше не осталось денег.

Когда я приближался к моменту моего обращения в Православие, первой ступенью была необходимость найти мирскую работу. Человеку, в чьем резюме указана одна профессия – священник, сложно найти работу или хотя бы добиться собеседования с работодателем. Поиск продолжался потихоньку, почти два года. Это не было страстным желанием, скорее напоминало хобби. И однажды работа нашла меня. Детали не очень важны сейчас. Важно, что это произошло. Простой факт того, что я получу работу, что мне надо только сказать «да», одновременно в высшей степени и радовал, и пугал. Если я скажу «да», то все, чего я желал, может начать сбываться (возможно). И все, что для меня было привычно и безопасно, исчезнет (а нужно кормить четырех детей). И если все то, чего я желал, начнет сбываться, то возможно, что все выльется в какой-то непредвиденный вариант, в то, чего я совсем не желаю! Я могу во много раз умножить все эти возможные события и даже не притронуться ко всему тому, что было у меня на сердце.

Но все же та точка, к которой я пришел, стала началом истинного поиска. Риск, награда, угроза, опасность, радость и печаль – все это сплелось во мне, подвигая к частой молитве. Я решился на рывок – и начался волнующий период моей жизни. И моя жизнь в основном постепенно урегулировалась и стала обыденной.

Святой Кутберт Линдисфарнский, один из великих монахов-героев земли кельтской, таким образом поступал с обыденностью. Он входил в волны Северного моря у берега острова, где жил, и стоял по шею в воде. Это опасное море, не похожее на американский пляж. Он стоял так в крайней опасности – и молился. Святой Брендан пересек Атлантический океан с товарищами монахами на лодках из звериных шкур. Бесчисленные тысячи монашествующих уходили в пустыни, в леса, в пещеры, на острова – туда, где обретали Бога. Бога не ищут в безопасном месте, хотя бы это было самым безопасным местом в мире.

Эрос не покупает. Истинное желание, которое в действительности свойственно нашей природе, не удовлетворяется страстными удовольствиями. Оно доходит до крайних степеней, даже до сильной боли, чтобы найти то, к чему стремится.

Жизнь на грани и есть жизнь истинной веры

Все эта жизнь на грани и есть жизнь истинной веры. Вопрос к нам – как начать жить этой жизнью или испытать ее хотя бы один раз. Я «изучал» Православие 20 лет. Все мои друзья знали (и часто подшучивали) о моем интересе. Многие говорили, что не были удивлены, когда я обратился.

А я удивился. Потому что я знал собственное малодушие и страх стыда. Если вам нравится «Феррари», ваши друзья не будут удивляться тому, что вы собираете тематические фотографии и модели, фильмы и футболки. Но если вы продали дом и сделали первый взнос на эту машину, вас будут считать дураком, возможно – сумасшедшим. Поиск Бога похож на это.

Существуют и тихие варианты, не выглядящие так радикально. Правильная исповедь у священника может стать одним из них. Молитва перед иконами в красном углу может стать таким моментом, поскольку требует много усилий и внимания. Все это не может быть объектом, и молитва не может быть обыденностью.

Все это от Бога, будем благодарны Ему. Нам не надо это изобретать самим. Это не является «техническими приемами». Бог, желающий, чтобы Его искали, также весьма благ в том, что скрывается. И найти, где Он прячется, – это первый шаг. Найти, где прячешься ты, – это второй. Но величайший и прекраснейший шаг – это начать с чистого листа, купить поле, продать все, что имеешь, найти монету, да просто позвонить, говоря «да», и «да», и «да».