Каждый поруганный храм – как рентген наших душ

Казанская церковь в Логиновке

Народное дело

Недавний разговор в приятельской компании:

«По дороге ехали и увидели в сторонке такую церковь – огромную, старинную, красивую! И совсем уже разрушается она, и никого это не волнует, а там фрески еще сохранились… Почему епархия этим не занимается, не реставрирует такие вот церкви?»

Слава Богу, мне есть что ответить. Набрав в грудь побольше воздуха, перечисляю старинные храмы Саратовской митрополии, спасенные и возрожденные за последние пятнадцать лет:

• Никольский в Базарном Карабулаке;
• Иоанна Златоуста в Ивановке Базарно-Карабулакского района;
• Воскресенский в Ивано-Языковке Аткарского района;
• Михаила Архангела в Михайловке близ Саратова;
• Знаменский в Черкасском Вольского района;
• Никольский в Поповке Хвалынского района;
• Рождественский в Оркино Петровского района – там, правда, много еще работы, но люди совершенно замечательные за нее взялись;
• Параскевы Пятницы в Малиновке Аркадакского района;
• Казанский в Чириково Турковского района – редкая птица долетит;
• Троицкий в Золотом, на родине святителя Виктора (Островидова);
• Покровская церковь в Алмазове Балашовского района. Это родина Алмазовского праведника^[1].

За Волгой, Покровская епархия:

• Троицкий храм в Малом Перекопном;
• Троицкий в Маянге;
• Никольский в Пограничном – это почти уникальный в наших краях храм, деревянный…

То, что все эти храмы возрождены и действуют, – подлинное чудо, совершенное Богом через людей. Но, увы, торжества повсеместного возрождения у нас, в земле Саратовской, пока не наблюдается. Храмов XIX и даже XVIII века, находящихся в руинированном состоянии, в митрополии 64, в центральной епархии – 29.

Бедствуют Георгиевский храм в Большой Екатериновке и Покровский в Стригае (1824 год!).

Церковь Михаила Архангела в Новой Осиновке

Совсем недавно рухнула колокольня редкостной деревянной церкви Михаила Архангела в Новой Осиновке – это Аткарский район.

От Троицкой церкви в Малой Осиновке остались развалины, а ведь в ней служил святой – священномученик Феодор (Смирнов).

Колокольня Казанской церкви в Логиновке (Краснокутский район, Левобережье, Покровская епархия) висит над селом, как Пизанская башня, а в стенах – мерзость запустения…

Правда, иные из этих храмов не назовешь уж совсем брошенными и бесхозными – на них обратили внимание, их пытаются сохранить, хотя бы законсервировать. Но где взять на это средства и силы? Не всякое умирающее село может гордиться состоятельным уроженцем, не всякий из местных фермеров возьмет на себя такой крест, а у Церкви как таковой – у местного прихода, скажем, у благочиния – денег на это нет и в помине.

Вообще восстановление поруганных храмов – это не дело церковного управления. Это, простите за пафос, дело народа. Народа, который или хочет очнуться, вернуться к своим духовным корням, обрести себя, наконец, – или не хочет.

Восстановление храмов – это дело народа, который хочет вернуться к своим духовным корням. Или не хочет?

Я понимаю, что мы не видим возможности подчас, какой бы кровью сердце ни обливалось: я сама точно так же не нахожу способа в этой беде помочь, как и другие…

Но что интересно: есть люди, которые не ограничиваются сокрушениями, не опускают рук и хотя бы маленькую, хотя бы частичную возможность помочь храму находят. Есть храмы, возрожденные, как говорили в прежние времена, «чисто по инициативе снизу»; есть люди, которые на протяжении многих лет спасали храмы в одиночку, делали то немногое, что могли для них сделать. Расскажу несколько историй, а потом попытаемся сделать выводы.

На «острове» в Кутьино

В Кутьино

Старинное село Кутьино в Новобурасском районе от мира отрезано. Нет, асфальт-то к нему ведет еще, хоть и битый, но никаких автобусов давно уже не ходит, добраться можно только на личном транспорте. Это при том, что в Кутьино еще около 200 человек живет, не так и мало. Но в саратовской глубинке это обычная ситуация: села превращаются в острова. Школу в Кутьино закрыли два года назад, вон она стоит – пустая, большая, двухэтажная. Совсем не так уж и давно дети в ней учились в две смены! Медпункта нет, но «Скорая», если очень нужно, из Новых Бурас приедет – всего-то 40 километров, заносов бы только не было, если зима.

Многие, однако, знают, что в этом селе за Новыми Бурасами – необыкновенно красивая и уже полуразрушенная старая церковь Николая Чудотворца; что внутри сохранилась удивительная роспись. Люди приезжают сюда на своих машинах, смотрят, фотографируют, удивляются и огорчаются.

Никольская церковь в Кутьино не так и стара – ее строительство было завершено в 1912 году, а строили ее на месте старой деревянной «тщанием прихожан» – то есть пустив шапку по кругу. О процветании дореволюционного Кутьино рассказывает «Большая Саратовская энциклопедия»: 868 мужчин, 939 женщин, 390 коров, 605 свиней, 21 пасека – всего 393 улья, 13 промышленных заведений, три лавки, трактир. Но дело ведь не в количестве ульев или коров. Дело в том, что люди хотели видеть свою церковь вот такой – царственной и радостной.

Какой же она была, та Россия, если такие вот храмы народ себе строил – не в столицах, а в селах!

Владимир Иванович Бабушкин

В советские годы в церкви хранили зерно – об этом мне рассказывал Владимир Иванович Бабушкин, бывший председатель здешнего колхоза «Страна Советов». Несколько лет назад Владимир Иванович вместе с настоятелем Никольского прихода в Кутьино и еще трех сельских приходов иереем Иоанном Ковачем руководили вывозом мусора из святых стен. А мусора здесь лежало столько, что вот до этих расписных арок, которые я фотографирую сейчас, заломив шею, легко было достать рукой.

– Владыка Лонгин благословил нам – не возрождать храм, конечно, на это у нас нет средств, – объясняет отец Иоанн, – а максимально законсервировать его, сохранить то, что еще осталось. Мы вывезли из храма весь мусор: трудились и местные жители, и прихожане из Новых Бурас – каждый старался помочь по мере своих сил. Иная бабушка сама еле ходит, но помогать со своим ведерком пришла.

Предприниматели, фермеры безвозмездно предоставили нам технику. Работа была проделана очень большая. Потом мы все засели писать письма – всем, кого знали и кого не знали: просили пожертвовать на спасение храма. И это дало свои плоды. Хотя, к сожалению, в основном наши помощники – не бизнесмены, а простые труженики и пенсионеры: кто-то 500 рублей нам переводил, а кто-то 50.

Вот на эти пожертвования мы закупили материал и сделали леса к центральному куполу, чтобы спасти его от окончательного обрушения. Частично заменили кирпич, сделали пояс из арматуры, чтоб купол стоял. Накрыли колокольню, чтобы она не протекала. Следующий шаг – прекратить разрушение стен. Денег на это пока не хватает: в копилке 37 тысяч рублей – это, конечно, копейки, но ведь главное – стремление.

Отец Иоанн Ковач и алтарник Андрей

Служить в стенах старого храма на сей день невозможно: богослужения проходят в крохотной церквушке рядом. Внутри – иконы, собранные по домам, наивно украшенные бумажными цветами и рушниками, защищенные самодельными окладами из фольги. На службе в Духов день – восемь бабушек. Отец Иоанн говорит им проповедь – о том, что не будет в селе жизни, если не будет в нем веры; если не будут русские люди единодушны, как апостолы в тот момент, когда сошел на них Святой Дух…

Да, если веры не будет – жизни не будет не только на этом острове со старой церковью.

Фестиваль для… храма

Храм во имя святого Пророка и Предтечи Господня Иоанна

Вторая история, как ни странно это звучит, – музыкальная. Вот эта трагическая громада на холме над Лысыми горами – когда-то деревней, а теперь районным поселком – храм во имя святого Пророка и Предтечи Господня Иоанна, построенный в 90-х годах XVIII (!) века в родовом имении помещиков Бахметевых (Бахметьевых). Ранее на этом месте стояла деревянная Предтеченская церковь, ее освящали в 1770 году. Прилегающая часть Лысых гор до сего дня именуется Бахметьевкой – эта деревня некогда срослась с Лысыми горами. Николай Иванович Бахметев (1807–1891) – конногвардеец, участник русско-турецкой кампании 1827 года, предводитель губернского дворянства, музыкант, композитор, автор духовной музыки, создатель уникального симфонического оркестра из крепостных крестьян, а затем директор Придворной певческой капеллы. А еще он оставил весьма любопытные воспоминания о своем жизненном пути и своей эпохе. Духовные произведения Бахметева производят сильное впечатление, а профессионалами характеризуются как, вот именно, профессиональные в полном смысле этого слова – хотя, может быть, и не шедевры.

Нет, Бахметева (Бахметьева) в Саратове не забыли – даже улица есть Бахметьевская. Но храм продолжал разрушаться все эти годы – пока кое-кто из лысогорцев за него не взялся. Первую скрипку сыграли воспитатель детского сада Елена Семенова и ее сын Сергей – студент Саратовской государственной консерватории и участник возрождаемого сейчас движения студенческих отрядов. Сергей и его товарищи начали с того, что убрали колоссальную помойку на склоне холма прямо под стенами церкви. А потом организовали прямо там, на холме, большой музыкальный фестиваль, собрав на него массу профессиональных и самодеятельных артистов и музыкантов – не только из Саратова, но и из Пензы, ведь Николай Иванович в Пензе родился.

Звучала духовная музыка, колокольный ансамбль, а потом была служба – первая за 70 лет

Звучала духовная музыка, колокольный ансамбль. Романсы Бахметева исполнила певица Ольга Хотеева – уроженка Лысых гор. Главное – энтузиасты получили поддержку Церкви: епископ Балашовский и Ртищевский Тарасий совершил панихиду по рабу Божиему Николаю (это было первое за семь десятков лет богослужение в стенах Иоанно-Предтеченского храма) – и потом присутствовал на фестивале до конца. Это было в мае прошлого года. В июле, в праздник Рождества святого Пророка и Предтечи Господня Иоанна владыка Тарасий совершил первую в этих двухсотлетних стенах Божественную литургию. Ну а в мае текущего года Бахметевский фестиваль в Лысых горах с большим успехом прошел второй раз.

Что же касается самого храма, то, по словам Елены Семеновой (ныне она – директор некоммерческого культурно-просветительского центра имени Николая Бахметева), сделано уже не так мало. Заложен пролом в стене, укреплена алтарная часть, восстановлена оконная арка, решается самый трудный на сей день вопрос: крыша.

Как много можно, оказывается, изменить – в ситуации, которая представляется совершенно безнадежной!

Одинокая, но не брошенная

Преображенский храм села Новоспасское

Третья история – совсем экстремальная.

Понятно, что всякий храм находится в городе или селе. Но бывает, оказывается, так, что села уже нет, а храм стоит. Преображенский храм, в приход которого входили села Новоспасское и Варваровка Хвалынского района, стоит один, как воин в поле: от Варваровки и Новоспасского не осталось даже развалин, всё заросло травой. Ближайшее человечье жилье – в семи километрах. А построена была Преображенская церковь в 1843 году – тщанием тогдашнего владельца этих земель князя Николая Оболенского…

Мне довелось однажды встречать в этом храме престольный праздник – Преображение Господне: это было настоящее, незабываемое торжество. Хотя и скорбное, конечно. Вокруг сиротствующего храма собрались десятки машин и несколько автобусов. Приехали уроженцы двух сел, их потомки во втором и третьем поколениях, просто люди, которым не всё равно. Благочинный Хвалынского округа протоиерей Виталий Колпаченко совершил Божественную литургию, потом был крестный ход и, конечно, проповедь – о том, что самих себя мы должны преобразить, чтобы преобразилась страна, чтобы не стояли полуразрушенные храмы среди безлюдья.

А на аналое посреди храма, вернее – посреди того пространства, которое защищено пока еще его стенами, лежала икона Божией Матери «Знамение». Здешний, родной, новоспасский образ. Его привезла сюда на службу Валентина Щебетина – жительница Хвалынска, происходящая из Варваровки:

– Моя мама перед смертью спрашивала: неужели не восстановят эту церковь? Она очень хотела быть похороненной здесь, рядом со своими родителями. Когда эту церковь громили, бабушка моя, Матрена Ивановна, спасла несколько икон. Мы жили в Варваровке, а когда там закрыли всё – школу, медпункт – перебрались в Хвалынск. Когда моя мама выходила замуж, бабушка благословила ее этой иконой. Я третий раз уже ее сюда на богослужение привожу и перед ней молюсь, чтобы храм восстановили. Если восстановят – отдам икону сюда насовсем.

Начало восстановлению церкви положено, но средств на полноценную реставрацию сейчас, увы, нет

Увы, окончательное восстановление новоспасского храма на сей день воспринимается как мечта. Хотя начало восстановлению церкви положено: укреплен фундамент, предотвращено разрушение стен, установлен крест. Проект реставрации оплачен фондом «Сосновый остров»; о его директоре – патриоте, краеведе и депутате Алексее Наумове – нужно рассказывать отдельно. Но средств на реставрацию как таковую сейчас нет.

Остается надеяться на молитвы святого, служившего в этих стенах с 1893 по 1899 год. В 1918 году священномученик Владимир Пиксанов был убит красноармейцами в селе Павловка, сейчас это Ульяновская область. Обратите внимание: рассказывая о старых храмах, я назвала уже трех святых и одного просто почитавшегося в народе праведника.

И снова – история с музыкой

Воскресенский храм в Ахмате

Музыканты у храма в Ахмате

Периодически захожу на сайт Воскресенского храма в Ахмате Красноармейского района (Балашовская епархия), смотрю, как там дела у отца Анатолия Филоненко и его добровольных помощников. Храм стоит с 1827 года. В постсоветские годы один предприимчивый сельчанин решил использовать старую церковь как загон для своего скота. Ему кое-как объяснили, что делать этого не нужно. Сайт храма сообщает, что за прошлое лето из храма вычистили наконец весь навоз: трудились и жители Ахмата (их там очень мало осталось), и дачники (их гораздо больше), и жители районного Красноармейска, и саратовцы. Проект восстановления храма уже заказан, заказаны также две пары дверей, на третью не хватило денег. Батюшка на момент нашего разговора был занят прокладкой траншеи для кабеля. Что самое интересное: храм в Ахмате поддерживают музыканты. В Саратовской государственной консерватории было уже два благотворительных концерта, больших и разножанровых; каждый начинался с выступления отца Анатолия, с рассказа об истории села и храма. Был такой концерт и в Красноармейской музыкальной школе; в нем принял участие профессиональный коллектив «Джаз-трио». И непосредственно возле храма, для тех, кто трудился, возвращая его к жизни, тоже играли известные в Саратове музыканты-джазмены – Евгений Сурменев, Дмитрий Толочков и Павел Ершов. Да, денег мало, село умирает, возвращение храма к былой красоте и полноценной жизни представляется нереальным, но, вопреки всем этим обстоятельствам, короткие заметки отца Анатолия на сайте hramvh.ru полны искренней сердечной радости. Читая, понимаешь, что возрождать храм – это в любом случае дарованное Богом счастье.

«Господь сохранил Свои храмы для нас – чтобы мы взяли на себя ответственность за них»

Митрополит Саратовский и Вольский Лонгин

Митрополит Саратовский и Вольский Лонгин убежден, что сохранение и восстановление старинных храмов – наш долг. А еще – в том, что это вовсе не безнадежное дело:

– Да, село в том виде, в котором оно существовало раньше, сегодня вымирает, но мы не можем и не должны смотреть на судьбу нашего русского народа столь пессимистично: он жив и продолжает жить, значит, и село сохранится, пусть в каком-то ином виде. Конечно, село, в котором проживало несколько тысяч человек, не возвратится. Но кто-то ведь всегда будет работать на земле, значит, и жизнь в сельской местности продолжится. Это во-первых; а во-вторых – у меня как у человека верующего, есть убеждение, что Господь ничего просто так не соизволяет: всё, что происходит, имеет высший смысл. Эти храмы сохранились до наших дней, пережив и эпоху гонений, когда они были превращены в колхозные клубы, склады и мастерские, и 1990-е годы, когда люди, утратив всякое понимание того, что перед ними хоть и поруганная, но все же святыня, просто разбирали их на кирпичи и доски, растаскивали их по своим подсобным хозяйствам. Это означает, что Господь сохранил Свои храмы для нас, для того, чтобы мы взяли на себя за них ответственность.

Опыт показывает: как ни тяжела ситуация в ином селе, если в нем открывается храм, если в этом храме служит хороший, искренний и благочестивый священник – вокруг него всегда собирается приход, и не такой уж маленький. Люди обретают веру, они учатся жить с Богом – в конце концов, это ведь и есть задача Церкви. Конечно, с чисто прагматической точки зрения храмы нужно в первую очередь открывать там, где живет большинство людей сегодня – в городах; но это не значит, что сельская паства должна быть забыта: она точно так же должна быть просвещена светом Евангелия.

Да, у нас есть храмы, которые вообще в чистом поле стоят, но и для них можно найти какой-то вариант продолжения жизни: например, подворье монастыря. Своего рода подворье может устроить вокруг старинного сельского храма большой городской приход – в Москве в свое время была такая практика, и целые православные деревни вырастали вокруг старинных храмов в Ярославской, Ивановской, Калужской, Костромской областях. Были и священники, которые по рукоположении в священный сан не стремились, как многие теперь, непременно остаться в городе, а, напротив, уезжали в самые заброшенные села, селились там, восстанавливали храмы, собирали вокруг себя большие дружные общины.

Но если этого нет, всё равно нужно и вполне реально возродить храм, даже и стоящий в чистом поле, и хотя бы несколько раз в год совершать в нем богослужение. Кроме того, можно и нужно развивать практику паломничества городских прихожан к историческим храмам в сельской глубинке.

Можно и нужно развивать практику паломничеств городских прихожан к историческим храмам в сельской глубинке

Приехали на престольный праздник, помолились вместе с сельскими прихожанами, вместе потрапезовали, полюбовались природой, узнали что-то об истории храма и села, о людях, которые этот храм когда-то построили, которые жили и трудились здесь – такая поездка ни для кого не пройдет бесследно, и это будет действительно воспитание любви к родной земле.

Если говорить о каких-то этапах развития церковной жизни в нашей епархии, мы завершили программу строительства двадцати храмов в отдаленных районах Саратова, утолили «храмовый голод» в областном центре – и следующим шагом должна, полагаю, стать аналогичная программа восстановления исторических храмов в сельской местности. Я убежден, что это не только дело епархии, это общее дело, ведь наши старинные храмы – памятники истории и культуры.

***

А мне кажется, каждый поруганный русский храм – как рентген, просвечивающий нас – живущих рядом, проезжающих мимо на машине, приезжающих к нему по особому случаю… Что покажет снимок?

Редактирую епархиальные ведомости, читаю новостную хронику: «8 июня волонтеры православного молодежного общества “Ихфис” города Петровска и скаутского отряда “Следопыты” вместе с клириком храма Казанской иконы Божией Матери в Петровске иереем Дионисием Ермоловым провели уборку в недействующем Вознесенском храме села Григорьевка Петровского района и на его территории. На следующий день благочинный Петровского округа иерей Сергий Протасов совершил в Вознесенском храме Божественную литургию. За Литургией молились жители близлежащих сел и волонтеры молодежного общества. Храм в честь Вознесения Господня был построен в 1823 году на средства помещика Михаила Устинова…»