«У диавола нет более грозного оружия, чем отчаяние»

Сейчас многие люди признаются: «Новости о коронавирусе такие печальные. Какое-то уныние охватывает. Может, новости не смотреть?» Думаю, самое время вспомнить, что Православная Церковь знает о печали и унынии, о том, как с ними бороться.

***

В раю Адам и Ева были радостны, беспечальны. После грехопадения всё изменилось: пришли болезни, смерть, и людям есть о чем печалиться. Скажем иначе: после грехопадения людям нужно печалиться. Печаль бывает не только нормальной реакцией человека на какие-то огорчительные обстоятельства жизни, но и нужным средством, которое выручает человека в этих обстоятельствах. Вот в чем секрет!

Эта полезная нам печаль называется печалью по Богу. Человек сознает, что грехи отдаляют его от Бога, от Источника вечной радости. Человек печалится о своих грехах, кается перед Богом, оплакивает свои грехи. Плач о грехах – крайняя форма печали по Богу. Опыт многих подвижников свидетельствует, что этот плач – радостотворный. То есть печаль по Богу, духовная скорбь приводит нас к радости по Богу.

Неужели печаль ведет к радости? Это покаянная печаль, особая. Искреннее покаяние Бог охотно принимает и прощает нам грехи. Отсюда радость. Были у нас грехи, и вот их нет – какая радость! Так что чувство печали может быть созидательным, если это печаль покаянная.

Но печаль может быть и разрушительной, если это печаль мирская, то есть греховная. К восьми главным страстям православная аскетика причисляет печаль. Вообще любая наша страсть приводит к греховной печали. Печаль мирская постигает чревоугодника или блудника, когда он надеялся получить удовольствие и не получил. А если получил? Тогда удовольствие оказывается каким-то неполноценным, кратковременным и на смену ему приходит тягостное чувство, опустошенность – и опять-таки печаль мирская.

Печалится человек, вспоминая о том, как ущемили его самолюбие, как не удалось отомстить за обиду. Здесь печаль вызвана гордостью и гневом. Печалится тот, кто потерпел материальный ущерб. Здесь за печалью выглядывает сребролюбие.

Печаль может постепенно набирать обороты, крайняя степень печали – отчаяние. Святитель Иоанн Златоуст открывает нам тайну:

«У диавола нет в руках более грозного оружия, чем отчаяние. И мы не столько радуем его, когда грешим, сколько – когда отчаиваемся».

Бесы развлекаются любимой игрой. В чем она состоит? Соблазняя человека на грех, бес представляет грех чем-то извинительным. После совершения греха бес внушает, что грех непростительный, и вгоняет человека в отчаяние.

Понаблюдаем за своей жизнью: не ведет ли кто с нами подобную игру?

С отчаяния человек может помрачиться умом, открыть окно и прыгнуть с 9-го этажа. В один момент крайнего отчаяния совершается самоубийство. Или самоубийство будет растянуто на годы, человек будет спиваться с горя. Или искать лекарство от навязчивой печали в наркотиках. Или уйдет в мир азартных игр, станет послушным рабом индустрии развлечений.

Печаль мирская наполняет душу человека беспрерывным недовольством, ропотом, ворчанием, недоброжелательностью, малодушием. Преподобный Исаак Сирин усматривает в греховной печали причину «усложнения души». Почему простые вещи в нашей жизни кажутся нам такими сложными? От печали. Отец Иоанн (Крестьянкин) признавался: «Я люблю радоваться и радовать». В нем светилась духовная радость. К нему приходили люди со сложнейшими и запутанными жизненными ситуациями, он умел помочь, всё распутать, утешить. Его радостное сердце и сочувственное слово удивительным образом исцеляло эти нездоровые усложнения души. Достаточно письма его почитать…

Усложнение души при печали оборачивается тем, что страдающий от печали человек тешится этой печалью, получает от печали нездоровое удовольствие. Вспомним стихи поэтов-декадентов, посмотрим на лица некоторых популярных певцов. Не будем их осуждать, а сделаем правильный вывод: осознаем, что от греховной печали надо избавляться. Если мы имеем желание выздороветь, Бог поможет в выздоровлении. За последнее можно не беспокоиться.

Мы чувствуем угнетенное состояние духа, потому что не осуждаем сами себя

Лучшее лекарство – покаяние. Авва Дорофей считает, что мы чувствуем угнетенное состояние духа, потому что не осуждаем сами себя. Как это? Нас печалят некоторые люди, сослуживцы и соседи, с которыми хочется разорвать отношения. Плохое решение. Подвижники предлагают другое: воспринимать опечалившего нас человека как врача, который надавил на больное место и обнаружил в нас страсть печали. Представим: после инсульта пациент не чувствует левую руку, врач его лечит, и вдруг рука чувствует боль. Хотя и больно, но пациент благодарен, потому что такая боль – начало выздоровления.

Не будем спешить и рвать отношения с тем, кто нас печалит. Попытаемся нормализовать отношения, молиться за этого человека, даже благодарить. Если это произойдет, то выздоровление пойдет ускоренными темпами. Праведный Алексий Мечёв, отец Иоанн (Крестьянкин) делали именно так, когда им «влетало» непонятно за что от приходского начальства. Вот радикальное средство лечения печали. Может, по этой причине у отцов Алексия и Иоанна столько радости и света было во всем облике и поступках. Они умели из печальных обстоятельств жизни извлекать радость с помощью Божией. Христос обещал: «Печаль ваша в радость будет» (Ин. 16: 20).

***

Печаль по Богу преображается в радость, а печаль мирская порой преобразуется в страсть уныния. В таком случае нужно специально различить печаль и уныние, что прекрасно сделал православный патролог Ж.-К. Ларше. Печаль мирская более конкретна, это печаль по тому или иному поводу. Например, человек печален, потому что ожидал попасть на праздничный обед, а вместо этого ему предложили обед обычный, не получилось объесться вкуснятиной. Тут реагирует страсть печали.

Уныние носит более неопределенный характер, оно никакими внешними обстоятельствами вроде бы не вызвано. Поэтому уныние – это зачастую прямое невидимое нападение беса. Вот что нужно осознать – и вывести эту страсть на чистую воду.

Надо помнить: уныние – это прямое нападение беса

По-гречески уныние – ἀκεδία. Это слово можно перевести как «небрежность, нетрудоспособность». Вроде бы человек не устал, а делать ничего не может и не хочет. Какой-то упадок духа. Также уныние проявляется через лень. Проявляется через сонливость, которая возникает с началом молитвы, а в конце молитвы куда-то исчезает. Молитва служит сильнейшим лекарством от уныния. Правильное решение в унынии – продолжать молиться, преодолевая навалившийся сон, бесчувственность. И помнить, что молящийся при сухости души выше молящегося со слезами. Так написано в «Азбуке духовной», которую рекомендовал читать духовным чадам архимандрит Иоанн (Крестьянкин).

Уныние действует своеобразно, двояко: всё, что имеешь, вызывает ненависть; всё, что не имеешь, – вожделенно. В радикальной форме уныния человек в грош не ставит то по-настоящему ценное, что в его жизни есть (свою семью, например), а мечтает о чем-то несбыточном (например, создать семью с какой-нибудь медийной персоной). Он стал игрушкой в лапах уныния.

Более мягкий вариант уныния: человеку надоело место его работы, и тут приятель рассказал, что у них на работе условия лучше; человек бросает всё и с большими усилиями переходит на новое место работы; через месяц новая работа ему тоже в тягость. Уныние невозможно побороть сменой места работы, это лишь поощряет страсть.

Как видим, уныние может вызывать недостаток активности: трудно вечером молитвенное правило прочесть. Но также уныние вызывает избыток активности: две минуты помолился, бросил, стал Евангелие читать, через полстраницы вспомнил, что хотел прихожанину позвонить, полез за телефоном…

При недостатке активности от уныния понуждаем себя молиться – хотя бы 10 минут вечером

При недостатке активности – понуждаем себя хотя бы 10 минут помолиться вечером. Не слушаем помыслы: «Всё равно от неживой, недолгой молитвы толку нет. Лучше утром пораньше встану, на свежую голову правило прочту». Ставим будильник на 10 минут и начинаем молиться. Мы же точно знаем, что на 10 минут у нас силы есть. Некоторые люди такими 10-минутками и читают полуторачасовое Правило ко Причащению, борются со страстью уныния, иначе она вообще не даст им подготовиться к Таинству.

При гиперактивности, вызванной унынием, мы тоже боремся. Перестаем перепрыгивать от одного к другому: «Вот место, на которое поставил меня Бог. Господи, помоги мне усидеть на своем месте и здесь творить волю Твою».

Бес уныния поступает, как любой хищный зверь: если от него бежать, бросая дело, которым занимался, – он с удвоенной яростью нападает со спины. Поэтому древние монахи советовали: «Сиди в келье: келья тебя всему научит». Не поддадимся соблазну покинуть наше место подвига, наш окопчик в духовной войне – бес только этого и ждет.

Лествичник считает, что из восьми главных страстей дух уныния – тягчайший – да! – зато борьба с ним доставляет больше всего венцов от Бога.