Нужен подвиг

Электричка выкатывается из темной Москвы и прибывает в рассветную Лавру. Свет липнет к древним сахарно-белым стенам, и золото крестов плывет в таком ярко-синем небе, какое можно только себе представить. Искрит снег. Первым делом, конечно, к Преподобному: мерцают в глубине лампады над ракой, и стоит на коленях, поникнув головой, у колонны какой-то монах. «Преподобный Сергий, помоги», – прошу и выскакиваю обратно в солнечное утро.

Архимандрит Илия (Рейзмир). В храме Патриарших покоев. Фото автора

​Звонок в дверь, топтание на морозе у крыльца Патриарших покоев – архимандрит Илия (Рейзмир) уже лет сорок смотритель здесь. Легкие шаги за дверями и покашливание. «Кто там?» – «Это я, батюшка, вы благословили сегодня приехать!» Такая радость – снова видеть его! Старенький синий свитер на подрясник, скуфия; смотрит, чуть прищурившись, – плохо видит, – и кажется, такой простой-простой, а дар слова – особенный: когда в Троице-Сергиеву Лавру приезжает служить патриарх, отец Илия всегда говорит на Литургии слово.

По деревянной лестнице спешу за ним наверх: внизу будут мешать, идет уборка. На втором – тот же солнечный свет ложится на святые стены и портреты патриархов, в советские времена подолгу живших и молившихся в Лавре – ни Алексия I, ни Пимена не пускали ездить даже по стране: «Пропаганда религии», – улыбается отец Илия, – и покои редко когда пустовали. И теперь ждут Святейшего на Первой седмице.

Батюшка садится за стол. На столе – его «Проповеди». На обложке он – не такой, как сейчас, а торжественный, в клобуке, с крестом с украшениями: священноархимандрит.

Он листает книгу – наконец, находится нужна страница – о покаянии, а пока я задаю вопросы и получаю ответы: о том, что мы, современные, ленивые и теплохладные христиане, должны быть изо всех сил верны Господу и Церкви, и о том, что без ее тысячелетнего опыта нам не устоять, не спастись.

Любовь ко храму Божиему, к богослужениям, церковному благочестию – вот чем, прежде всего остального, наполнено слово старца, отдавшего на служение Богу всё свое человеческое естество. Глядя на отца Илию, вспоминаешь стихи пророка Давида: «Едино просих от Господа, то взыщу: еже жити ми в дому Господни вся дни живота моего, зрети ми красоту Господню и посещати храм Святый Его». Наверно, стяжав такую любовь, человек обретает в себе образ Божий и богоподобие.

«Спасение в наших руках. Не упустим его»

«Великая милость дана нам от Бога – Пост! Это такая радость, такая благодать! Когда Великий пост заканчивается, даже немного жалко разговляться – будто теряешь то, что приобрел», – говорит батюшка и улыбается. И я ловлю себя на том, что мне знакомо это: особенный полет Страстной седмицы, когда начальная тяжесть первых дней поста давно сменилась звенящей легкостью, и жадно вдыхаешь ладан последних длинных служб, и правда, делается жаль менять всё это на сытный пасхальный стол: вот бы так жить и дальше – всей душой в храме. Но до всепобеждающего воскресного ликования еще далеко – впереди Первая седмица.

– Батюшка, как следует провести ее? На каких службах бывать обязательно?

В первую, а также третью и последнюю седмицы нужно стараться бывать на всех службах

– Кто свободен от работы государственной, в первую, а также третью и последнюю седмицы нужно стараться бывать на всех службах.

Кушаем мы в Лавре первую седмицу без масла – только в субботу и в воскресение благословляется елей. Многие говорят: я же от такого поста заболею! Нет – наоборот: бодрость чувствуешь, потому что не только духовно, но и физически в пост Господь укрепляет человека.

Нет больше счастья, чем быть православным христианином, особенно в Русской Православной Церкви. Нигде больше нет такой милости – даже в других Православных Церквах. Где еще найдешь такую красоту? Какие у нас распевы!.. «Покаяния отверзи ми двери»… «На реках Вавилонских»… Дорожите этой великой милостью! Не потеряем ее.

Фото автора

Спасение в наших руках. Не упустим его. Будем очень внимательны над собой.

Сейчас нужен подвиг, большое внимание. В 1970-е годы ничего не было, а огонек веры, молитвы горел. А теперь совсем другое время. Люди – ни горячие, ни холодные. Молодые в другое кинулись: хапнуть денег. Наберут кредитов, потом приходят, плачут. А кто тебя благословил? Это же обман, банковский обман! Приходил один человек – взял кредит, хотел бизнесом каким-то заняться, ничего не вышло, за год еще вдвое наросло, остался без квартиры, машины, переехал в деревню с семьей. Ты же русский мужик! Кто тебе разрешил кредиты брать? Зачем это тебе нужно?

– Сейчас многие переживают из-за кризиса, вызванного санкциями против России.

– Ничего, Господь поможет. Я верю, что всё пройдет. Это временное явление. Никакие кризисы нас не повредят. С нами Бог. Неужели Господь не знает, что мы имеем нужду в хлебе насущном? Или в работе? А так, конечно, люди есть люди… Многие падают духом. Многие отчаиваются. Не падайте духом, Боже сохрани!

Что бы ни случилось, не опускайте рук. Всей душой молитесь. Что ты падаешь духом, если с нами Бог?

Что бы ни случилось, не опускайте рук. Всей душой молитесь. Что ты падаешь духом, если с нами Бог? Нельзя.

Это всегда так было: истина всегда была гонима. Как Христа гнали… – «меня гнали – вас будут гнать», – так и истинную Церковь будут гнать. Но будь верен Господу, и Господь тебя не оставит. Так Господь ведет нашу Церковь. И так Он ведет весь народ.

– А что вы можете сказать о национализме? Сегодня его становится очень много.

– Национализма не может быть. Это грех. Где нет веры – там национализм. Если стал православным христианином – чуваш, мордвин, грузин, армянин, грек, украинец, русский, белорус – всё: грани национальности стираются. Как сказал апостол: нет уже ни эллина, ни иудея, ни скифа – славянина. Все – братья, все – одно. Там беда, где национализм. С нами Бог. Мы братья во Христе. Всем – благодать Божия.

«Вспомни первую любовь свою»

– Следить за собой. Как в Апокалипсисе сказано: вспомни первую любовь свою, вспомни, откуда ты ниспал, и покайся^[1], – и снова возвратись. А покаяние всё снимает. Взмолился: «Господи, помоги, прости меня!» – и Господь тут же прощает.

Каждый должен следить за своей совестью. Мы должны подвизаться. Чаще исповедоваться. Причащаться. И никакие кризисы нам не повредят. Я всё равно верю, что Господь нас не оставит, хоть и нет такого огонька. Господь руководит нашей жизнью. Он видит нас. Око Божие над нами, Ангел-Хранитель с нами и святые угодники.

Многим говорю: своих детей, мужей направляйте в храм. Сами ходите. Воспитывайте в храме душу свою для жизни вечной

Многим говорю: своих детей, мужей направляйте в храм. Сами ходите. Воспитывайте в храме душу свою для жизни вечной.

– Батюшка, вот вы процитировали «Откровение Иоанна Богослова». А читают ли сегодня люди Священное Писание?

– Что интересно: в советские времена книг почти не было. Календари церковные издавались, молитвословы – и то совсем немножко. А сейчас – полная свобода, по три-четыре Литургии служат в день, типография наша открылась после ремонта, аппаратуру новую завезли – миллионы книг напечатаны, старцы переведены с греческого языка, но кто их прочитает?

Уже двадцать лет всё есть, а как будто не видят.

Спрашиваю: вы прочитывали Евангелие? Хоть когда-нибудь? За всю жизнь? Нет, никогда не читал. Или «чуть-чуть читал». Тогда даю задание: до Пасхи или до лета, не спеша, на русском языке, прочитай Новый Завет или хотя бы Евангелие. Многие смотрят – и не видят, слушают – и не слышат. Нельзя так жить! Всё дано нам в руки – не упустите!

Длинные службы сейчас такие, канон Андрея Критского читают – это же такая красота!

– Насколько это важно – не раз в месяц или в две недели, а часто бывать в храме?

– В храме каждое действие – и благословение священника, и помазание елеем, и вкушение просфорки, и прикладывание к мощам, к иконе, к кресту, которые являются проводниками благодати Божией, – укрепляет и соединяет нас тесными узами с нашим Сладчайшим Иисусом Христом.

И тем более – таинство покаяния и причащение Святых Христовых Таин: мы не только видим своими телесными очами Господа Иисуса Христа, но и принимаем в свою душу в этой маленькой частичке всего Господа. «Ядый Мою плоть и пияй Мою Кровь будет иметь жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день»^[2].

Мы имеем счастье постоянно быть с Господом. Особенно когда достойно исповедуемся. Кто причастится достойно, тот радость чувствует

Это Господь и поныне исполняет. Мы имеем счастье постоянно быть с Господом. Особенно когда достойно поисповедуемся. Кто причастится достойно, тот радость чувствует, и это – свидетельство того, что мы встретились со Христом.

Такая милость нашей Православной Церкви, такая милость над нами. Поэтому многим говорю: не надо падать духом – с нами Бог. А если с нами Бог – кто против нас? Будьте только верны – Господу, вере православной и Церкви.

Сейчас многие приходят, плачут: расстройство в семьях, в учебе, на работе… Молитесь Царице Небесной! Она – Покров над нами! И святителю Николаю – он спасал на море плавающих и сейчас на житейском море спасает. Чтите и усердно просите! Молитесь преподобному Сергию!

Матерь Божия явилась ему перед его блаженной кончиной. Где сейчас Серапионова палата, там была его деревянная келья. Он очень плакал и переживал: что будет с его обителью после его смерти? И вот расступилась крыша, и Матерь Божия явилась ему в Небесной славе, с апостолом Петром и Иоанном Богословом. Он, конечно, по-человечески испугался, поклонился в ноги Царице Небесной. «Не бойся, избранниче Мой, – сказала Матерь Божия. – Услышана молитва твоя об обители твоей святой и учениках. Я Своим покровом буду всегда над этим местом».

Она и поныне исполняет Свое завещание. Ни татаро-монголам, ни польско-литовским войскам, ни французам в 1812 году, ни немцам – никому Она не позволила переступить порог обители преподобного Сергия.

Был такой архиепископ, Никон (Рождественский) – семь лет на Вологодской кафедре, а потом ему ноги отказали; выходец из Лавры, похоронен за Духовским храмом. Он оставил дневники. Писал: посмотрите на веру русского человека! На эту старушечку – еле добрела! Опирается на свой незатейливый посох – палочку, проливая сладкие слезы. Спросите: «Бабушка, о чем плачешь?» – «С Преподобным прощаюсь», – ответит она. И заканчивает такими словами: пока не зарастет народная тропа к преподобному Сергию, будет стоять Россия. Так оно есть, так оно и будет. До сих пор множество людей сюда хотя бы раз в год, да приезжают – и с Дальнего Востока, и с Молдовы, откуда угодно – и говорят: на весь год хватает благодати. На торжество Преподобного, летом, 150 тысяч паломников было в Лавре. Слава Богу.

«Господь зовет ко спасению разными путями»

В 1980-е годы у нас учились два брата-близнеца из Казани. Один собирался идти в монашество, а другой думал жениться. И вот тот, что думал о монашестве, видит видение: 1 сентября множество студентов – впереди профессора – идут к Преподобному: в этот день у его мощей совершается молебен перед началом учебного года. И вот они идут, идут, идут – очень много. Он думает: «Ой, а я как же успею?!» И побежал. Заходит в Троицкий собор и видит: семинаристы по двое подходят к раке, как на братском молебне, кланяются, а преподобный Сергий сидит в раке. Не лежит, а сидит! И благословляет их. Двое подойдут, поклонятся – он их благословит. Еще двое – благословит. Подбегает и он – а преподобный ему ручкой машет: мол, отойди. «Ты, – говорит, – не от нашего стада». И он потом женился.

А тот, что, наоборот, жениться хотел, принял монашество – и сейчас уже архиерей. Таков Промысл Божий. Господь управляет нашей жизнью.

Так что, конечно, такой радости, как русский православный христианин, никто не знает. Такого счастья, такой милости…

А Великий пост – это великая милость. Проходит Первая седмица, и мы празднуем Торжество Православия. Какая красота! А Крестопоклонная…

Господь зовет ко спасению разными путями. Через горе, через смерть родных, через богослужение, через песнопение…

Господь зовет ко спасению разными путями. Через горе, через смерть родных, через богослужение, через песнопение…

Как-то на Крестопоклонной, еще молодым иеромонахом, я исповедовал ночью. В советское время монастырей было мало, а билеты на поезда дешевые: из Казахстана, со Средней Азии, с Украины, из Молдавии – отовсюду к нам приезжали. Целую ночь мы исповедовали – до 5 утра. И вот подводят ко мне 28 человек. «Мы, – говорят, – ИПЦ: Истинно-православная церковь». Они нашу Церковь не признавали, считали ее за советскую, жили в архангельских лесах, священника не было у них – а может, был, я не знаю. И вот они сказали такие слова: «Отец Илия, мы первый раз в Церкви. Мы ее не признавали, но мы услышали ваши песнопения и из Церкви уже никогда не уйдем». Призывающая благодать Божия коснулась их именно через песнопения.

– Лаврское песнопение связано, конечно, в сердце каждого человека в первую очередь с памятью архимандрита Матфея (Мормыля).

– Очень много отец Матфей трудился, ночами сидел, проигрывал, спевки проводил в колокольне на буднях – по две, по три, по четыре на неделе… Кто у него пел, выходил не только певцом хорошим, но и регентом. В советское время не было никаких певческих школ, а записывалось, расходилось то, что делал отец Матфей, по всему Советскому Союзу. И те, кто тут учился, пели у отца Матфея в хоре, переписывали ноты и распространяли по всей стране. Это благодать Божия.

Не нарадуюсь на такое песнопение, которого нет даже в других Православных Церквах.

Была у меня в советское время одна знакомая, из Нижнего Тагила, – в научно-исследовательском институте работала. Не коммунистка и не комсомолка, но и не церковная. А мама у нее была очень верующая. И вот перед смертью, совсем уже слабенькая, мама сказала: «Тамара! Выполни мое завещание. Отвези меня в храм и отпой, когда я умру». И та исполнила. Отпела маму… и из храма вышла верующей. Вот такая благодать Божия!

Разными путями призывает нас Господь.

А был еще у нас такой Павлуша – сын члена Политбюро. Самый высший орган правления был в советское время – это Политбюро. И вот как-то в Лавру из Кремля приехала экскурсия, и он тоже был в этом автобусе – мальчик лет 16 или 17. Сам потом рассказывал. Регентовал в тот день отец Никон. Пели красиво, но по-простому. Но он услышал и из храма вышел сам не свой. Не знал, что с ним делается. А был еще некрещеный. И вот начал потихоньку, чтобы никто не знал, ездить по храмам вокруг Москвы, по деревням – а их тогда мало было. Где-то принял крещение. И попросился к отцу Матфею в хор – музыкальное образование у него было хорошее. Отец Матфей никому не отказывал – взял. Он пел-пел – и захотелось ему в семинарию. Подал документы. А тогда всё проверялось. И родной отец, из Политбюро, написал заявление своим соратникам: «Мой сын Павел свихнулся, вдался в религию. Помогите мне перевоспитать его». Его, конечно, до семинарии не допустили. Отслужил в армии – и всё, теперь никто не имел права ему мешать. Закончил он семинарию, женился – сейчас знаменитый протоиерей.

Вот как действует призывающая благодать Божия. Я многим говорю: не теряйте время для спасения, пока это время есть. Будьте верны Господу и Церкви.

«Такие были великие святые люди. Так жила Церковь»

– А как вас самого Господь призвал к монашеству – как вы поняли, что это ваш путь?

– Я работал агрономом, в начале 1960-х, при Хрущеве. Нас послали на повышение квалификации в научно-исследовательский институт в Днепропетровск. Как раз начинался Великий пост. Приехали – говорят: нет общежития, ищите квартиры. Я пошел в собор, там меня взял на квартиру Яков Сергеевич Литвиненко. Сходили в храм. Боже мой! Такого песнопения красивого я никогда не слышал! И Яков Сергеевич сказал – меня Николай звали – такие слова: «Коля! В Почаеве красиво поют, а в Загорске – как на небесах!» Приезжаю домой, рассказываю маме, она говорит: «Поезжай!»

Фото автора

Приехал в Москву. Я не знал, что такое метро, что такое электрички… Примчал сюда. В Лавре был благочинный – прозорливый, отец Феодорит, в 1973 году он скончался. Прошел ссылку 20 лет. Красивый, как ветхозаветный патриарх. А отец Матфей еще молоденький был. Красиво хор пел. Я подошел к клиросу. Отец Матфей мне говорит: «Сейчас отец Феодорит будет выходить из алтаря, подойди к нему за благословением». Я подошел. Он посмотрел, сказал: «Зайдите ко мне после обеда». Я зашел. Он взял меня за руку, поднял на третий этаж к отцу Матфею в келью и сказал: «Батюшка, возьмите этого юношу, он будущий наш брат». А у меня даже мысли не было о монашестве, ни о семинарии. «И расскажите ему, как готовиться к семинарии, и помогите ему поступить». И кончено – моя жизнь изменилась!

Отец Матфей усадил меня, расспросил, сказал: чтобы никто не знал, одна только мама, куда ты едешь; документы собери как бы в институт и сдавай их в самом конце июля. Документы до 1 августа принимали, а 10-го – экзамен. 160 или 180 человек поступали, а приняли только 40. Нельзя было 41 принять в то время. И, слава Богу, я поступил. Это было в 1966-м.

Какие старцы у нас были! Отец Кирилл (Павлов) – герой Второй мировой… Отец Феодорит…

Какие старцы у нас были… Отец Кирилл (Павлов) – герой Второй мировой… Отец Феодорит… Батюшка Кирилл много не говорил, но он сам был – наглядный пример. Никто не видел, что он обижался, или ссорился, или осуждал кого-то, или ругал. Кротость и смирение. А тысячи и тысячи людей спас.

Отец Феодорит уже старенький был. В 1969 году на левый клирос меня поставили; старцы на буднях всегда пели, и он тоже стоял на клиросе. И никто не ходил по храму, не разговаривал – не то что боялись, а было стыдно перед этим святым человеком. Такой он благодатный был. У него большая библиотека была. И вот за месяц до смерти он начал ее раздавать – всем, кто к нему приходил. Я тоже зашел. Мне попалась книга – дореволюционного издания, большая – «Иноческие уставы». И житие Иоанна Крестителя.

А когда он скончался и наместник пришел в его келью, она была пуста: всё раздал. И одежду – всё, что было. Остались только выписки на столе: он очень любил Димитрия Ростовского, и читал его, и выписки делал, и проповедовал из его творений.

Такие были великие святые люди. Так жила Церковь. Благодатью Божией исцелялись, и знамения преподобного Сергия совершались. Та же благодать с нами. Только самим нужно быть верными. Будьте верными Господу, и Господь нас не оставит.