Боль расширяет сердце

Часть 1. Без Христа мы сошли бы с ума

Как легко говорить! Но когда испытываешь боль, ты закрываешь рот и уже ничего не говоришь. Когда испытываешь боль, ты сидишь на стуле, в кресле, погружаешься в себя и думаешь: «Христе мой, что я могу сказать! Что я могу сказать! Я не говорю. Я думаю, я смиряюсь…»

Боль требует веры, требует любви, требует соприкосновения со Христом, требует смирения. Ты должен быть смиренен: смиренный гораздо легче проходит через боль, потому что он уже смирен, душа его смиренна. Смиренный думает: «Я не считаю, что достоин того, чтобы у меня всё было хорошо! Да и кто я такой, чтобы не испытывать боли? Кто я, чтобы иметь право на счастье?»

Они испытывают боль по-другому! Ты видел смиренных людей, которым делают операцию, от которой другие орут? Например, я иду к зубному врачу и ору от боли, а другому делают такое же хирургическое вмешательство, а он говорит:

— Нет, я не чувствую такой боли. Это правда.

— Хорошо, но разве тебе не ставили пломбу?

— Да, но мне не было больно, — говорит он, — мне не кололи обезболивающего, я так выдержал.

Хоть он и проходит через те же мучения, через которые мы, остальные, эгоисты, проходим (я тоже вхожу в компанию эгоистов — говорю это, естественно, со скорбью), но он, смиренный, другой. Хоть Бог и посылает смиренным то же самое, но ты видишь, что на лице у них не написано ни сетования, ни негодования, ни претензий, ни упрямства, ни возмущения: оно смиренно.

Бог очень мягко относится к смиренному, поскольку он смирился до такой степени, что Богу уже не нужно смирять его. Его душа смиренна, и Бог говорит: «Не буду давать ему сильную боль: он уже получил свой урок, он смирен. Моя цель не в том, чтобы Мои люди испытывали боль, — говорит Бог, — Моя цель не надавать тебе шлепков, не истязать и унижать тебя, а чтобы душа твоя была здорова». И если ты обретешь здравие души, если ты смирен (а смирен и значит — здоров), тогда тебе уже не надо будет давать болезней.

Бог не садист, Он не мучает нас, Он не рад мучить нас, Он нас лечит

Бог не садист, Он не мучает нас, Он не рад мучить нас, Он нас лечит. Поэтому смиренный очень здоров, ибо это и значит смирение — здоровая душа. Или у него есть какая-нибудь боль, но он воспринимает ее иначе, намного легче. Как это сказать? Я видел смиренных людей, которые потеряли собственного ребенка по причине, о которой мне неизвестно. И на меня произвело впечатление, что эти родители, ребенок которых умер, не пришли ко мне, чтобы спросить: «Почему, Боже?» — и не стали жаловаться Богу, не вознегодовали, не утратили веры, не стали колебаться, как сделал это ты. Да, ты.

Хорошо, ок, ты говорил мне, что по некоторым своим проблемам споришь с Богом, негодуешь и теряешь веру. А знаешь почему? Потому что у тебя нет смирения. В то время как эти супруги потеряли ребенка шести-семи лет, первоклассника, но не стали ругаться с Богом. Что это значит? Это значит, что эти супруги смиренные.

Смиренный испытывает боль по-другому, у его душевной боли другая острота. Не спрашивай, почему Бог так поступил с этим семейством, коль скоро они были смиренны, а Он послал им это. Я не знаю, Бог знает. Я знаю одно: что душа этих супругов стала светозарной, сияющей, освященной и облагодатствованной. И, разумеется, ребенок их в Божиих объятиях, в раю, в Божием блаженстве.

А какое тебе дело до ребенка? То есть что, Бог будет тебя спрашивать, когда умирать каждому человеку? Что это за логика? А может, этот ребенок просил тебя защитить его, поскольку он умер? Нет. Этот ребенок, если бы он сейчас заговорил, он сказал бы нам: «Не занимайтесь мною, не волнуйтесь! Со мной всё очень хорошо. Я испытываю детскую радость, я радуюсь, а вы плачете? Я радуюсь! Я не хочу, чтобы ты мешал мне!»

И вы помолитесь, скажите: «Господи Иисусе Христе, упокой душу усопшего раба Твоего Спиридона». Скажите это, разве это не замечательно? Столько молитв вознеслось сейчас об этом ребенке. Этому ребенку исключительно хорошо, а ты делаешь себя судьей над Богом?

То есть все вокруг обсуждают это, а родители, которых это непосредственно касается, не обсуждали Бога, они не судили Бога, не винили Бога, они испытали боль и освятились. Они испытали боль, поплакали, но жизнь не кончается. Жизнь продолжается, встреча с этим ребенком наступит в какой-то момент. Ведь существует и другая жизнь, жизнь продолжается. Существует и другой мир, и если ты не примешь этого, у тебя действительно будет много недоумений. Если ты не веришь в вечную жизнь, то что я могу поделать? Если ты не веришь, то ты поэтому так и запутан, а если веришь, то всему имеется объяснение и толкование. Встреча будет, продолжение следует.

Я опять много наговорил о том, о чем нам не следует говорить много, — о боли. О ней сказать ты можешь мало. Те, кто испытывает боль, не говорят и не пишут книг, или лишь спустя годы напишут несколько слов, и поэтому эти слова очень зрелые и мудрые, или же скажут тебе одно слово, и оно трогает душу. Тогда как мы, кто помоложе, лишь разводим философии и теории, а если придет кто-нибудь испытывающий боль, то ты уже и не знаешь, что сказать ему.

Со мной было такое. Кто-то приходит, чтобы я его утешил, а мне нечего ему сказать. Ну что ты ему скажешь? Что? Если я сам не испытывал боли до такой степени, чтобы ощущать боль людей. Это труднее всего на свете.

И видишь, что мы не умеем утешать других. Вот идут на похороны и говорят там:

— Ну ладно, не расстраивайся, не надо так, ничего страшного!

Мы не знаем, как утешить другого. Нам нечего сказать. Тогда как тот, кто испытал боль, кто любит, кто верит, у кого есть смирение, у кого есть душевная мудрость и зрелось, возьмет тебя за руку, заглянет в глаза, прольет слезу и скажет тебе:

— Брат мой, я тебе сочувствую! Я испытываю боль вместе с тобой. Мне нечего сказать тебе. Я только плачу вместе с тобой. Я тебя очень люблю. Я с тобой.

Однако ему есть что сказать. А нам, остальным, сказать нечего, потому что нам это незнакомо.

Однажды я спросил детей в школе:

— Если кто-нибудь из ваших друзей в школе скажет вам: «У меня проблема. У меня такой-то крест и боль по жизни», — вы можете сказать ему что-нибудь в утешение? Или скажете ему: «Пойдем посмотрим какой-нибудь фильм! Давай сходим в Луна-парк, покатаемся на лыжах и расслабимся! Или возьмем девчонок для компании и забудем обо всем!»

Только рядом со Христом ты найдешь ответ на свою боль

Но это ли утешения? Это ли? Нет, это мирские утехи. Поэтому только рядом со Христом ты найдешь ответ на свою боль. Рядом с Ним, а не рядом со мной, и я также не найду ответа рядом с тобой или с каким-нибудь человеком. Во Христе мы найдем ответ на вопросы почему, как и когда — на всё, что нас переполняет, и мы спрашиваем.

Поэтому помолись Христу и обрати свою боль в молитву и беседу с Богом. Говори Христу — скажи Ему, чего ты хочешь, говори Ему, чего хочешь. Чтобы время твое проходило быстро рядом со Христом.

Я молюсь, чтобы твоя душа так усладилась, чтобы ты наконец забыл, что хотел сказать Ему, и чтобы эта молитва завершилась в покое, мире, тишине, и ты уснул затем, как птенчик, без всякого волнения, уверенный в Боге. Чтобы ты забыл про свои проблемы, но во Христе, а не так, как иногда говорят: «Да забудь ты это!» Они не забываются, но во Христе все же забудутся. Это как детишки, когда играют в мяч: один ударит ножку, и потечет кровь, он заплачет, а вечером уснет и забудет обо всем, и душа его утихнет.

Молю Бога, чтобы Он исцелил боль твоего сердца, что бы у тебя ни было, я не знаю, что у тебя. Я рад, что ты к своей боли относишься с верой во Христа, с любовью, смирением, с молитвой. А тема боли не кончается, мы и в другой раз о ней поговорим, чтобы найти те точки, которые нас соединяют.