Вокруг только горы и ветер

Продолжаем цикл материалов о монастырях, основанных и восстановленных с помощью старца Ефрема Филофейского (Аризонского). Наш сегодняшний рассказ – о греческом монастыре в Проти-Серрон.

***

Проти-Серрон, Свято-Вознесенский монастырь

Раннее утро, начало сентября. Автовокзал «KTEL Macedonia» – главный транспортный узел Салоников и всей Македонии – просторный, удобный. Отсюда можно уехать почти во все города Греции и добраться до паромов на острова Крит, Корфу, Закинф и другие. Будний день – и автовокзал малолюден. В автобус, следующий до горной деревушки Проти-Серрон, заходят всего четыре человека. Мой путь лежит в женский Свято-Вознесенский монастырь. По дороге мои попутчики выйдут, и до Проти-Серрон я останусь единственным пассажиром.

Русские в эти края забредают редко. Забегая вперед, скажу, что за все время пребывания в Проти-Серроне и в монастыре русскую речь я не слышала ни разу, но многие греки неплохо владеют английским. К тому же я немного подучила греческий, и с теми, кто не говорит по-английски, общаюсь на своем немногословном греческом. Но местным так приятно желание иностранца говорить на их родном языке, что они прощают мне маленький словарный запас и общение протекает вполне успешно.

Герондисса Анисия (Эмануилиду), духовное чадо старца Ефрема, любезно согласилась познакомить меня со своей обителью и ее насельницами. По ее благословению письмоводительница монастыря сестра Григория написала мне письмо, затем выслала приглашение, и вот – я здесь.

О любви греков к русским

Хочется подремать в автобусе, но глаза не закрываются все 2,5 часа пути – вокруг столько интересного! Наконец дорога становится извилистей, круче – это означает, что скоро моя остановка. Горная деревушка Проти-Серрон – небольшая. Уютные, красивые домики, повсюду цветы. Водитель желает мне счастливого пути – и я остаюсь одна. Монастырь находится на расстоянии семи километров от деревни, но все эти километры – в гору: мне нужно на высоту почти в 1000 метров.

На всю деревню здесь одно такси, и молодой водитель Яннис лихо мчит меня до обители. Сердце только успевает замирать на крутых поворотах над пропастью. Узнав, что я русская, Яннис делает мне существенную скидку. Объявляет, что очень любит русских и Путина. Кстати, я потом от многих греков слышала об их любви к русским и к нашему президенту. Яннис широко улыбается и выдает мне следующую новость:

–Ты думаешь, почему ваш президент такой классный?! И верующий?!

– Почему?

– Да потому что у него прабабушка – гречанка!

Я не знаю насчет прабабушки Путина, но приятно же, когда твой народ и твоего президента любят.

Монастырь в горах

Машина лихо тормозит у входа в монастырь – и я снова остаюсь одна. Обитель расположена между скал: справа – горы, слева – горы. Сверху открывается прекрасный вид на деревню. Склоны довольно крутые, острых вершин и гребней нет, но высокие и густые заросли колючих кустарников делают эти горы непроходимыми для человека. Внизу, в деревне, было около 30 градусов жары, но здесь настолько сильный ветер, что я достаю из рюкзака куртку.

Вид на деревню Проти-Серрон из монастыря

Эту куртку я потом не снимала всю неделю, проведенную в монастыре: дули резкие ветры, давая передышку лишь на пару часов, а потом возвращались с новой силой, свистели жалобно, а то и завывали угрюмо по ночам, тревожили короткий монастырский сон.

Оглядываюсь по сторонам. Вроде бы высота небольшая, но деревушка осталась далеко внизу, домики отсюда выглядят игрушечными. В здешних горах, по словам местных жителей, медведей нет, но водятся волки, зайцы, лисы. Множество пресмыкающихся: ящериц, змей: они легко переносят жару и недостаток влаги летних месяцев. В темное время пронзительно кричат ночные птицы, днем можно заметить коршунов и горных куропаток, изредка орла.

Храмы и святыни монастыря

Свято-Вознесенский монастырь – старинный, намоленный, и это чувствуется. Он был основан как мужской в XVIII веке, но подвергся разрушению. Болгары не только разрушили монастырь, но и убили монахов. С тех пор в течение многих лет обитель пребывала в запустении. В 1979 году на развалины бывшего монастыря приехали две монахини. Но об этом речь впереди.

А пока я стою перед монастырскими воротами. Рядом параклис (небольшая часовня) святой мученицы Анисии Солунской, покровительницы игумении обители. Напротив – храм преподобного Иосифа Исихаста, духовного отца многих афонских подвижников, в том числе и самого геронды Ефрема Аризонского (именно поэтому многие духовные чада геронды Ефрема называют преподобного Иосифа Исихаста духовным «дедушкой»).

У ворот – пусто, захожу внутрь: сестры на послушании, паломников, кроме меня, в будний день нет. Иду в книжную лавку и наконец встречаю одну из сестер, зовут ее Филофея, она несет послушание гостиничной. Сестра Филофея приглашает меня в архондарик, угощает традиционным кофе и лукумом, идет за благословением к герондиссе, а затем провожает меня в паломническую келью, окна которой выходят на горы.

Отцам приходилось обтесывать камни вручную, на себе носить в монастырь и складывать из них постройки

Позднее узнаю, что здесь есть еще три храма: самый главный – Вознесения, с чудотворной иконой Вознесения Господня, а также храмы в честь архангела Михаила и Благовещенский.

Узнаю также, что, когда сестры восстанавливали помещения монастыря, им приходилось даже копать, и они докопались до стен, которые братия когда-то строили. Камни были обтесаны вручную, то есть отцам приходилось какими-то допотопными средствами обтесывать камни в скалах, откалывать их где-то в каменоломнях, на себе носить в монастырь и складывать из них жилье. Когда сестры увидели эти стены, им стало жалко скрывать их под штукатуркой от человеческих глаз, и они решили их оставить: пусть люди видят, как отцы здесь подвизались. Тут же – дошедшие до нашего времени портреты отцов.

Среди святынь монастыря множество частиц мощей святых, среди них – частицы мощей святителя Иоанна Златоуста и преподобного Арсения Каппадокийского.

Службы и трапеза

Службы в монастыре часто бывают ночные. Герондисса приходит в храм первая, уходит последняя. Сама читает Шестопсалмие. А ведь ей 78 лет… Из них 57 она подвизается в монастыре. Даже когда ночных служб нет, сон монахинь короток: подъем в 4 утра. Утренние службы начинаются в 4:30, когда еще совершенно темно и монастырь освещается только светом фонарей. В воскресные дни храм бывает полон: приезжают духовные чада старицы из Кавалы, Серреса, со всей округи.

Я как-то привыкла в художественных рассказах встречать сравнения невысоких греков с рослыми русскими, и тут была поражена, когда мужскую половину храма заполнили греки разных возрастов и комплекций, но все как на подбор под два метра ростом. Приезжали на большом автобусе грузинские паломники со священником.

По окончании утренней службы, в 6 утра, герондисса раздает просфоры, и сестры молятся в кельях и немного отдыхают до 8, кроме тех, кто трудится в трапезной, архондарике и на нескольких других послушаниях, требующих постоянного присутствия. В 8 пьют по крохотной чашке кофе, первая трапеза – в 2 часа дня, вторая трапеза, более скудная, – после вечерней службы.

Сестры питаются очень скромно, стол преимущественно постный. За неделю моего пребывания в монастыре рыба была на столах только один раз, в праздник давали молочное – греческий йогурт, в остальное время – жареную картошку, рис, овощи, оливки. Пирожки с картошкой, овощной начинкой. Как и в других греческих монастырях, сестры начинают вкушать пищу по звонку колокольчика игумении, второй звонок – знак того, что можно налить себе холодную воду из кувшина, третий звонок колокольчика – и трапеза окончена, сестры встают, молятся. За трапезой, как и во всех монастырях, читают святых отцов.

Ветер в лицо

После ужина мы вышли в монастырский двор – ветер бил в лицо. Да, тот самый ветерок, который у подножия горы легким бризом освежал, ласкал вспотевший лоб, здесь, на горе, опрокидывал большие тяжеленные горшки с цветами, рвал ставни, и мне поневоле подумалось: если такие сильные ветры дуют тут в начале сентября, как же они свирепствуют зимой!

И это было не только явлением природы, но и неким символом, прообразом духовной жизни: чем выше ты поднимаешься, тем труднее. Что заставляет сестер монастыря, этих слабых, хрупких женщин, подвизаться здесь, в горах? Ограничивать себя в пище, урезать часы сна, лишать себя свободы передвижений, путешествий, развлечений, отказываться от собственной воли? – Любовь к Богу.

Паломничество в монастырь

В монастырь приезжает множество народа. Когда паломники впервые поехали в этот монастырь, для них не было никаких условий. Сестры помолились: «Господи, пошли нам хотя бы 20 стульев и 10 кроватей». Господь дал просимое не сразу – учил терпению. Зато сейчас в монастыре множество стульев, и не простых, как сестры просили, а красивых, вырезанных вручную из дерева с любовью. И переночевать в монастыре могут одновременно 100 человек.

В послушании у Церкви

Напротив трапезной – могила митрополита Спиридона (Киветоса). Он дружил с герондой Ефремом. Когда владыка заболел раком, его отправили на покой. Он приехал сюда, в этот монастырь, с просьбой принять его, чтобы он мог закончить здесь свой земной путь. Игумения монастыря Анисия посоветовалась с герондой Ефремом, и тот ответил: «Конечно! Это для вас благословение Божие!»

И владыка отошел ко Господу в этом монастыре. На надгробии у него написано: «Всю свою жизнь я находился в послушании у Церкви». Это его собственные слова, сказанные им незадолго до смерти. На надгробии также выбиты даты: «1974–2003» – но это не годы жизни митрополита Спиридона, а годы его архипастырского служения.

Сестры вспоминают, что на похоронах святителя словно Пасха была…

Наставления старицы

Все герондиссы у старца Ефрема – разные. Из некоторых слова не вытянешь: предпочитают словам молитву. Да и дары духовные у всех свои. У герондиссы Анисии – дар слова, дар проповеди. У нее много духовных чад. Когда-то она мечтала об уединении, исихии, но геронда Ефрем благословил ей принимать всех, кто будет обращаться за духовной помощью. Люди автобусами приезжают, чтобы послушать наставления матушки. Она ежедневно беседует с сестрами для духовной пользы.

После вечерней службы и ужина монахини традиционно собираются в зале, и герондисса Анисия читает им отрывки из духовных книг, разъясняет псалмы, приводит примеры из жизни. Монахини в это время вяжут, плетут четки, вышивают, но слушают внимательно, задают вопросы.

Каждый год в обитель приходят новые сестры – это очень хороший знак для монастыря. В прошлом году пришли три сестры. Рядом с матушкой в кресле сидит самая старшая по возрасту монахиня: ей 90 лет. Примерно половина монахинь молодые, другая половина – среднего возраста и пожилые.

Рядом со мной – молоденькая сестра Алексия, по благословению герондиссы Анисии она шепотом переводит мне с греческого на английский рассказ старицы. Алексия с улыбкой показывает мне греческо-английский словарь: она ответственно относится к послушанию и захватила словарь с собой на случай, если забудет перевод какого-то слова.

Герондисса рассказывает об одном молодом человеке, жителе деревушки Проти-Серрон. Сестры, пришедшие в монастырь из этой же деревни, тут же вспоминают, что в детстве и юности это был очень примерный юноша. Потом он увлекся восточными религиями, индуистскими практиками, отошел от Православия, ну а потом его закрутили страсти, и он стал вести себя недостойно, начал принимать наркотики. Господь не дал ему погибнуть, и как-то он поднялся на гору, в монастырь, и обратился за помощью к герондиссе.

По молитвам старицы и сестер обители молодому человеку стало легче. Постепенно, шаг за шагом, он изменил свое отношение к жизни. Стал исповедаться, причащаться, даже решил поехать на Афон, но герондисса не благословила его, поскольку он духовно еще очень слаб.

Герондисса говорит еще о своем родном брате. Сестры знают, что он болен раком. И матушка наставляет его в терпении и вере. Она учит духовных чад иметь терпение в жизни. Не просить, чтобы Господь снял жизненный крест, но чтобы Он дал терпение этот крест нести без ропота.

Упоминает герондисса о наводнении на одном из греческих островов. Говорит, что, когда переполняется чаша людских грехов, случаются наводнения и землетрясения. Люди просят: «Господи, прекрати это бедствие!» А Господь отвечает: «Люди, прекратите грешить!»

Герондисса также читает сестрам отрывок из Патерика – историю о подвигах одного подвижника в пустыне. Он терпел дневную жару и ночую стужу, голод и недостаток питьевой воды. Изнемогая от тяжелых испытаний, решил пойти в общежительный монастырь. Но когда пустынник пришел в обитель, братия стали выказывать ему знаки уважения как подвижнику, который много лет подвизался в пустыне. Тогда он почувствовал, что помыслы тщеславия и гордыни подступают к его сердцу, и решил вернуться обратно в свою пустыню, потому как брань гордости и тщеславия тяжелее физических подвигов.

Можно научиться поститься, терпеть холод и жару, но приобрести смирение – высший из подвигов.

Беседа с герондиссой Анисией

На следующий день герондисса любезно согласилась на беседу для читателей сайта «Православие.ру».

– Уважаемая герондисса, не могли бы вы рассказать о том, как стали монахиней?

– Я с детства хотела стать монахиней. Почему? Как тут ответишь? От любви к Богу. Но мои родители хотели, чтобы я немного подросла. Я пришла в монастырь 3 января 1959 года. Мне исполнился 21 год.

Первый мой монастырь был Свято-Вознесенский в Македонии. Там я прожила чуть больше года. В обители царил дух исихазма: сестрам вообще не благословлялось разговаривать между собой, за исключением, конечно, каких-то кратких слов по послушанию. Общение с мирскими людьми полностью исключалось. Сестры, а их было 33, занимались умной молитвой.

По Промыслу Божию через год я перешла в другой монастырь – Свято-Успенский, в Салониках. Там я прожила более 18 лет.

– А как вы оказались в нынешнем монастыре?

– В 1979 году к нам приехал геронда Ефрем Филофейский (ныне Аризонский), духовное чадо преподобного Иосифа Исихаста. Он беседовал с сестрами, наставлял их.

В те годы в Греции было много разрушенных монастырей. Геронда Ефрем, тогда игумен Филофейского монастыря на Святой Горе Афон, подбирал духовно опытных сестер и отправлял их восстанавливать эти монастыри, возрождать там монашескую жизнь. Не могу назвать себя опытной духовно, но к тому времени у меня за плечами был двадцатилетний опыт монашеской жизни, и я мечтала об уединенном монастыре, где можно было бы молиться, не отвлекаясь.

Геронда Ефрем разговаривал о нашем монастыре, который тогда лежал в руинах, с епископом Спиридоном (будущим митрополитом), и тот благословил найти сестер, которые решились бы его восстановить. Тогда геронда привез меня и еще одну сестру, Маркеллу, сюда, в эти горы.

– И как все это выглядело в те годы?

– Геронда Ефрем показал нам развалины когда-то большого, крепкого мужского монастыря, в котором братия молились более 200 лет, пока обитель не была уничтожена болгарами, которые претендовали на территорию греческой Македонии. Они вырезали всех отцов, разрушили строения. Больше здесь никто не селился. Только волки да змеи обитали в развалинах.

Мы сели на камни – на развалины монастыря. Вокруг – горы, покрытые лесом. Ни одного строения, где можно было бы жить. Сильнейший ветер. Волки воют. На месте вот этого архондарика, где мы сейчас с тобой сидим, – разрушенная конюшня. Нет ничего!

«Мы сели на камни – на развалины монастыря. Ни одного строения, где можно было бы молиться и жить. И волки воют»

Того, к чему привыкли современные люди, – удобств – здесь не было совсем. Отцы поднимали все в гору на своих плечах. Для того чтобы получить какую-то вещь, даже дрова, нужно было спускаться с горы вниз, в деревню, а у нас – не только машины, даже ослика не было! И сейчас, на машине, из деревни до монастыря ехать полчаса по асфальтированной дороге, а тогда – пешком, без дороги, да в гору…

И я подумала: ты хотела уединения – вот уж тут его вдоволь! Настоящее место для исихастов.

– И вы решили здесь остаться?

– Тогда сестра Маркелла сказала мне: «Мы не сможем здесь жить. Нет даже крыши над головой! Только волки воют… Они нас съедят!» Я подумала: «Две слабые женщины… Как сможем мы восстановить хотя бы один дом? Негде жить, негде молиться…» Мы уехали.

Через месяц мое сердце сказало мне: «Съезди еще раз, посмотри…»

Мы приехали с сестрой еще раз. Посмотрели. Нет, невозможно нам здесь остаться… Уехали снова.

Прошло два месяца. Сердце опять: «Нужно ехать туда еще…»

И мы приехали с сестрой в третий раз. Тут был источник, родник, и икона над ним. Мы сели на камни, и я стала молиться. Читала Иисусову молитву и вдруг – почувствовала такую благодать! Услышала в сердце: «Нужно тут остаться!»

Я сказала сестре Маркелле: «Мы остаемся! Здесь же рай небесный! Здесь намолено… Отцы молились и трудились… Это место очень подходящее для Иисусовой молитвы».

Она возразила мне: «Если мы тут останемся – нас съедят волки!» Я ответила сестре: «Если Христос допустит, чтобы нас съели волки, – пусть едят!»

Так мы остались.

– Как шло строительство монастыря?

– Епископ Спиридон помогал нам все восстанавливать. Первые годы были очень трудными: жили в палаточных условиях. В первую очередь восстанавливали храм, чтобы можно было служить Литургию. Это было главным.

Геронда Ефрем приезжал на два-три дня три раза в год – и все трудности чудесным образом разрешались. У геронды Ефрема очень сильная молитва. Когда он приезжал, мы чувствовали огромное утешение и духовную радость. Я просила геронду о спокойном уединенном месте, но не как я хочу, а как Господь хочет…

Мне хотелось, чтобы у нас здесь было три-четыре сестры, но они умножались, и монастырь рос. И это была воля Божия.

Геронда Ефрем сказал мне: «У тебя будет такой монастырь, куда будут приходить люди. Оказывайте им всем гостеприимство. Принимайте всех».

Геронда Ефрем сказал: «Тут будет монастырь, куда будут приходить люди. Принимайте всех»

У меня получилось, как у старца Силуана Афонского: он искал уединения, но Господь послал ему людей. Сейчас у нас 25 сестер. Они занимаются рукоделием, иконописью, собирают лекарственные травы, делают мази, настойки.

Геронда Ефрем больше не может приезжать к нам, теперь мы сами ездим к нему в Аризону каждый год. А так окормляемся у архимандрита Филофея, игумена монастыря Каракал на Святой Горе Афон, одного из первых духовных чад геронды Ефрема.

Три года назад (не могу описывать это подробно, скажу только коротко) у нас было видение, что преподобный Иосиф Исихаст покрывает наш монастырь своей молитвой. Его присутствие чувствуется здесь везде.

– У вас даже есть храм, посвященный преподобному Иосифу Исихасту.

– Да, и со строительством этого храма связана удивительная история.

– Не могли бы вы рассказать о ней подробнее?

– Мы решили построить этот храм совсем маленьким и скромным, чтобы он напоминал церковку на Святой Горе, в которой подвизался преподобный Иосиф Исихаст. Мы взяли благословение у епископа и у геронды Ефрема, освятили место и начали делать фундамент.

В первый же день работы мастеру наяву явился старец Иосиф Исихаст – таким, как он изображен на фото, с посохом в руке. Старец оглядел все, постучал посохом и сказал: «Маловато будет. Не вмещаюсь».

Мастер прибежал ко мне и закричал: «Недоволен старец! Нужно больше строить храм!»

А мы собирались ехать в Аризону, показать проект нового храма геронде Ефрему. Проект переделали. Я посмотрела и расстроилась: вместо первоначально задуманной аскетической маленькой церквушки получался храм больше размером. Он, конечно, все равно был очень маленький, но теперь в проекте появились купола и мрамор. Пошла расстроенная к себе, а мастер отправился работать.

И ему снова явился старец Иосиф. Оглядел все, остался доволен, сказал мастеру, что ему все нравится. Мастер снова прибежал ко мне, и мы решили оставить проект с куполами и мрамором. Я сказала: «Буди благословенно».

Еще мы попросили дедушку Иосифа: «Преподобный, если ты хочешь храм побольше – нужно, чтобы ты дал нам деньги, на которые мы могли бы его построить».

И храм начал строиться сам! Старец Иосиф посылал нам людей, причем именно в той последовательности, которая была необходима для строительства этого храма!

Когда возводились стены, деньги кончились. Мы обратились за молитвенной помощью к старцу Иосифу – и тут же приехал человек, который унаследовал мраморный бизнес от своего отца. Он спросил: «Чем я могу вам помочь? У меня есть мрамор». И этот человек все сделал, и у него еще остался мрамор, и он отделал мрамором сестринский корпус.

(Тут нужно заметить, что в Греции везде карьеры, где добывают мрамор, он считается у них в строительстве недорогим отделочным материалом.)

Нужен был иконостас – появился человек, который его сделал. Это не мы строили храм – его строил сам преподобный Иосиф Исихаст.

– Это просто чудо!

– Здесь, в горах, иногда на самом деле случаются чудесные вещи… Одна паломница слышала, как идет служба, звонят колокола. Она подошла к храму в полной уверенности, что идет Литургия, – но храм был пуст.

Мы не придали особенного значения этому рассказу, но потом подобное повторялось. Был случай, когда паломники приехали сюда, увидели эти безлюдные горы и удивлялись: «Как это место могло вам понравиться?!» А потом они услышали вечерню, хотя никакой службы не было.

Моя мама как-то была внизу и слышала песнопения и молитвы. Она думала, что слышит нас, монахинь, была в полной уверенности, что мы молимся и поем. Когда поднялась вверх, спросила: «Это вы сейчас пели?» – «Нет, мы работаем и творим молитву про себя». – «Но я слышала песнопения!» – настаивала моя мама.

А мы действительно работали молча и про себя читали Иисусову молитву…

Многое случается у нас, но мы не разглашаем особенно подобные случаи, чтобы не было много паломников. Святые отцы говорили: «Человек, сподобившийся видеть свои грехи, выше того, кто сподобился видеть ангелов».

– Благодарим вас, уважаемая герондисса, за чудесную беседу!

– Храни Господь!

Как важно послушание старице

Я собираюсь уезжать из монастыря в субботу, дни рассчитаны, так как должна побывать еще в одном монастыре, на острове Тасос, где похоронена мама геронды Ефрема, монахиня Феофано. К моему удивлению, герондисса Анисия настоятельно просит меня остаться и отправиться в путь в воскресенье. Я, конечно, оказываю послушание старице.

Как оказалось позднее, если бы я выехала в субботу, то в монастырь на Тасос просто не попала бы: рядом с обителью бушевал пожар, дороги были перекрыты, сестры и паломники эвакуированы. В воскресенье угроза пожара для обители миновала, пострадали только некоторые постройки и оливковый сад. И я спокойно добралась до монастыря.

Мало того, меня подвезли духовные чада старицы, супруги Елена и Яннис с сыновьями Александром и Антонием. Они живут в Кавале, но ради меня проехали дальше, до порта Керамоти, где Яннис проводил меня до парома на остров Тасос.

Кроме того, они рассказали мне о своей старице.

Беседа с духовными чадами герондиссы Анисии – Яннисом и Еленой

– Благодарю вас за то, что согласились меня подвезти.

Елена: Герондисса благословила нас помочь вам. Мы давно ездим в этот монастырь, но вы – первая русская, кого мы видим здесь.

– Вы часто бываете в монастыре?

Яннис: Каждое воскресенье приезжаем на службу. После службы обычно герондисса говорит в архондарике какие-то наставления. И вот удивительное дело: перед поездкой в монастырь я обдумываю вопросы, которые хочу задать матушке. Но в ее наставлениях я слышу ответы на все мои вопросы до того, как я их задам.

– Матушка – старица…

Яннис: Да. Она говорит с Богом, а Бог говорит с ней. Матушка молится за каждого из нас. Каждую ночь она встает на молитву. Сестры как-то сказали мне, что герондисса поминает каждую ночь поименно около 8000 человек. Каждую ночь!

– Когда же старица спит?

Елена: Когда Бог в твоей душе, спать не так хочется, как нам, обычным людям.

Яннис: Сестры делят день на три части: работа, молитва, отдых. Они все спят мало. Но герондисса меньше всех. Она спит примерно четыре часа в день. Может, четыре с половиной.

– Герондисса благословила меня ехать не в субботу, а в воскресенье. Думаю, это неслучайно…

Яннис: Конечно! Она прозорлива. Когда герондисса молится, она видит сердца всех, за кого молится. Как-то у меня были проблемы. Я сказал ей: «Герондисса, у меня проблемы». И она тут же поняла все мои трудности, дала советы и ответила на все невысказанные вопросы.

Елена: Герондисса видит вещи, но не говорит об этом, она скрывает свои дары. О них можно догадаться по косвенным признакам. Так, иногда она может забыться и спросить о какой-то детали, например о болезни ребенка, внука, родственника. Или о какой-то проблеме. И человек только потом понимает, что не говорил старице об этом – она узнала сама.

Яннис: А вообще главное чудо – это то, что две слабые женщины, герондисса Анисия и монахиня Маркелла, пришли сюда, в это пустынное место, в безлюдные горы, на развалины старинного монастыря, и построили, с Божией помощью, такую большую чудесную обитель, с прекрасными храмами, со множеством сестер…

– Да, это настоящее чудо.

Молитвами святых отец наших, Господи Иисусе Христе, Боже наш, помилуй нас!