В монастырях все должно быть подчинено принципам духовной жизни

– Началось всё с того, что один человек решил пожертвовать Данилову монастырю участок земли для строительства подворья. Отец наместник – архимандрит Алексий (Поликарпов) поддержал это начинание, и Святейший Патриарх Алексий II благословил открытие скита.

Место это прекрасное, на самом краю Московской области, недалеко от Оки: поле, окруженное лесом. До нас тут не было никакого монастыря, существует только легенда о храме, провалившемся под землю в местечке «Провалище» –не подтвержденная никакими документами. Так что создание монастыря мы начинали с чистого листа, не привязываясь ни к какому архитектурному ансамблю – и это немного проще, чем реставрировать полуразрушенные здания.

Сначала, в конце 2008 года, поставили маленький домик и обустроили в нем храм в честь святителя и исповедника Луки Симферопольского. Всё больше и больше людей начинают с глубокой любовью почитать этого великого святого, святителя-хирурга, прошедшего лагеря и пытки – и тогда, пять лет назад, мы чувствовали необходимость вложить свою лепту в прославление этого удивительного человека, нашего небесного покровителя.

Два года спустя мы начали строительство нового корпуса, не сильно отходя от идеи домового храма: в условиях российской зимы намного удобнее, если не надо сто раз на дню переодеваться-переобуваться, чистить дорожку от снега и так далее. Наш новый храм, в честь святителя Спиридона Тримифунтского, представляет собой точную копию кафоликона афонского монастыря Ставроникиты, как бы «врезанную» своим притвором в жилой корпус.

Таков вот «отчет о строительстве», по этому пункту проще отчитываться

– всё видно невооруженным взглядом. Но намного важнее то, что у нас, Богу содействующу, потихоньку собирается братство. Сейчас нас четверо: один иеродиакон, два послушника и я. Все мы – «птенцы преподобного Сергия», все прошли через духовную школу в стенах Троице-Сергиевой Лавры (я там и учился, и достаточно долго прожил в монастыре, братия – только учились), и это тоже помогает нам лучше понимать друг друга.

– Отче, Ваш монастырь находится вдалеке от дорог, предполагается ли какое-то его социальное служение?

– Главное служение монаха – это молитва. В келье, в храме, за работой. Наше маленькое братство в состоянии принимать только небольшое количество паломников, которых мы встречаем по-семейному, по-братски. Мы сильно ограничили доступ женщин в скит: изредка кто-то приезжает ради исповеди и духовной беседы, но присутствие женщин на богослужении и на братской трапезе не разрешено.

В советское время в немногие открытые монастыри ехали, чтобы послушать красивое пение хора, чтобы внимательно поисповедоваться. Большой поток паломников влиял и на расписание богослужений, и на то, что многих братий рукополагали в священный сан и ставили принимать исповедь. Как мне кажется, прошло то время, когда монастыри должны жить так же, как приходы. Много есть хороших хоров, хватает и у приходских священников времени выслушать исповедь. Поэтому сейчас, как мне представляется, монастыри могут и, более того, должны жить по-монастырски, всё в них должно быть подчинено принципам духовной жизни, а паломники пусть подстраиваются под распорядок жизни братии, под те краткие часы, когда открыты ворота обители. В древности даже столичный монастырь преподобного Феодора Студита запирал ворота на весь Великий пост. Есть и современные примеры: известный богослов схиархимандрит Гавриил (Бунге) принимает посетителей своей малой обители только три часа в сутки, и то только вне постов. Надеюсь, и нам удастся держать правильный ритм жизни, отводя приему паломников и иному социальному служению столько сил и времени, что это не будет разрушать духовную жизнь братства.

– Расскажите, пожалуйста, про богослужебные особенности Вашего скита. Вы во многом ориентируетесь на афонскую традицию?

– Действительно, Афон для нас очень важен как ориентир, как пример непрерывной традиции, не подвергавшейся разрушительным влияниям, – в отличие от того, что произошло с русской традицией в советскую эпоху. Например, Святейший Патриарх Алексий I на одном из последних в его жизни собраний епархиального духовенства говорил, что в некоторых храмах распространилась порочная практика совершения утрени с вечера. Значит, до середины XX века всё-таки службы были на своих местах: утреня – утром, вечерня – вечером. И мы здесь в скиту, не подстраиваясь ни под чей режим работы «с девяти до пяти», можем служить, как и на Афоне, как и предписано Типиконом, утреню ранним утром, вечерню – когда начинает вечереть, всенощную – ночью. Братия скита почувствовала внутреннюю потребность выполнять и другие предписания Типикона: в полной мере, не сокращая, петь стихиры и тропари, читать святоотеческие поучения и на будничных, и на праздничных службах. Это наш опыт, мы никому не собираемся его навязывать, но в целом удается ощутить, как такое размеренное и стройное богослужение (основная часть которого приходится на утро, когда голова свежая и лучше всё воспринимается) задает настроение на целый день, оставляет достаточное время на труд и организует жизнь монаха.

– Только на стройке работают наемные рабочие, а все остальные заботы о монастыре лежат на плечах братии, так что все мы занимаемся и приготовлением пищи, и работами в огороде, и заготовкой дров, и уборкой снега, и печением просфор и хлеба, и обустройством нового корпуса. Всех этих забот – в меру, так что остается время и побыть в уединении в келье, почитать святоотеческую литературу или иным образом плодотворно поработать с текстами. Так иеродиакон Пантелеимон дописал в скиту свою кандидатскую диссертацию в Московской духовной академии, послушник Марк сейчас пишет магистерскую. При участии братии скита вышли книги «Афонские рецепты» и первый том «Нового Афонского патерика», на подходе второй том и другие издания.

– Какие у Вас планы?

– Надеюсь, что Господь поможет довершить начатое, обустроить красивый храм и надежный корпус, что братство будет любить Бога, службу, друг друга, тишину своих келий, что все мы будем поддерживать друг друга и со страхом и трепетом соделывать наше спасение.

Фото: СВЯТО-ПРЕОБРАЖЕНСКИЙ СКИТ ДАНИЛОВА МОНАСТЫРЯ