Царская семья

В семье последнего российского императора идеалы христианского брака выразились со всей полнотой. Эту семью отличала полнота супружеской любви и сплоченность между всеми членами семьи. Любовь между супругами была такова, что близкие друзья и завсегдатаи их дома не могли засвидетельствовать ни одного случая ссоры, ни одного эпизода, когда кто-либо из супругов повысил голос на другого.

В жизни семьи была исключена праздность детей, ибо праздность – мать греховных помыслов. Великие княжны не были изнеженными «принцессами на горошине», в их руках всегда было рукоделие, они старались творить добрые дела, вплоть до сестринского ухода за ранеными во время войны. Далее – включенность семьи в религиозную, молитвенную, церковную жизнь. Все это составляло неотъемлемые черты их семейного уклада. Молитвой были испрошены у Бога и любимая жена, и долгожданный наследник. Особенно в последний период, под арестом, великие княжны прилежат церковной службе и поют на клиросе.

Фото из семейного альбома

Царствование императора Николая II совпало с эпохой всеобщего упадка нравственности, когда христианские ценности, касающиеся семьи и брака, подвергались глумлению и отрицанию со стороны передового интеллигентского общества, когда начинали свое победное шествие идеалы эмансипации и свободной любви, когда, говоря словами Ф.М. Достоевского, начинал уже возникать «идеал содомский». И именно в такую эпоху эта поистине семья, кстати, и состоявшая именно из семи членов, поднятая на свещницу царского престола, светила всем в Русском доме.

Николай II с Александрой Федоровной

Другое дело, что «передовые» обитатели этого дома не хотели видеть этого света, – для них этот свет был тьмою обскурантизма и ретроградства, а светом для них была бесовская тьма идеалов женской эмансипации и свободной любви. Или, как сказал Господь, «…люди возлюбили более тьму, нежели свет» (Ин. 3:19).

Император Николай Александрович очень серьезно относился к возложенному на него Богом послушанию, которое было описано в грамотах, составленных при воцарении дома Романовых и в своде законов Российской империи. То есть на него была возложена миссия охранителя православия Русской Церкви и забота о душевном спасении подданных. В частности, он, порой преодолевая сопротивление Священного Синода, добился канонизации таких выдающихся и почитаемых церковным народом святых, как преподобный Серафим Саровский, святая благоверная великая княгиня Анна Кашинская, святители Иоасаф Белгородский и Иоанн Тобольский.

Их Величества с Августейшими детьми

Уже сам характер этой стороны царского служения, конечно, шел вразрез с новейшими веяниями, которыми в то время была увлечена либеральная и революционная интеллигенция. И она верно чувствовала несовместимость своих устремлений с Православной Церковью и российским самодержавием, которое эту Церковь охраняло, и с православным духом народа, который ей претил, она не могла терпеть его, как Баба Яга, говорившая: «Фу, русским духом пахнет».

А вся суть в том, что эта интеллигенция, которая в конце концов и породила богоборческий большевизм, отвергла краеугольный камень – всеведущий и всемогущий Разум Божий, который один только ведает, как нас вести в Царство Небесное. И поставила на Его место свое страдающее куриной слепотой, пресмыкающееся по земле змеиное плотское мудрование, то есть свой ущербный, греховный, падший рассудок, при помощи которого она вознамерилась вместо Царства Небесного устроить на земле всеобщее благоденствие. И при помощи этого ущербного ума она оценивала, «что такое хорошо и что такое плохо», что благородно и справедливо и что ретроградно и неприемлемо. Так, неприемлемыми оказались заповеди Священного Писания, которые представляют собой записанную совесть. А приемлемыми – своеволие и все, что угождает слабостям и похотям человеческой души, искаженной грехом и страстями. Она провозгласила справедливыми и благородными идущие вразрез с Божиими заповедями:

1) классовую вражду и экспроприацию экспроприаторов;
2) богоборчество и приоритет атеистически ориентированной науки, противоречащей Библии;
3) женскую эмансипацию и свободную любовь.

Николай II с сыном

Она натравила на Церковь, как на «служанку эксплуататоров», призывающую терпеть земные невзгоды за загробное воздаяние, угнетенные классы; молодежь, которая тяготилась моральными ограничениями со стороны веры отцов; сторонников женской эмансипации, которой Церковь противится; выступила в союзе с выходцами из национальных и религиозных меньшинств, противящимися православию и господству имперской православной нации. Словом, использовала все напряженные точки и слабые места в общественном организме с целью разрушения Православной Церкви и охраняющего ее государства.

Справедливость социальной революции для ультрапередового авангарда прогрессивной интеллигенции не подлежала сомнению, и логика революции, на которой были основаны революционные законы, а точнее революционное беззаконие, стала для нее высшим законом бытия, не подлежащим критике. А в согласии с этой безукоризненной логикой революции, которая уже действовала в революциях прошлого, свержение монархического режима, представляющего собой препятствие на пути общественного прогресса, должно непременно сопровождаться поголовным уничтожением представителей царствующей династии, чтобы исключить в будущем лишний повод для претензий на реставрацию монархии, которая могла бы опереться на какого-нибудь уцелевшего потомка царской фамилии.

И вот было совершено это вопиющее преступление – убийство царской семьи, а по понятиям революционеров – единственно возможный естественный и безукоризненный революционный акт. Также был оправдан и весь красный террор – избиение аристократии и духовенства, геноцид благочестивого крестьянства под названием «раскулачивание», уничтожение верхов казачества, изгнание религиозно-философской интеллигенции. И конечно, первостепенной задачей было полное уничтожение Православной Церкви, чему помешала Вторая мировая война…

Царевны

«Смелый новый мир» всеобщего благоденствия, который должен быть построен без Бога, исключительно «обожествленным» человеческим умом, – это давняя заветная мечта древнего змия, сатаны, замыслившего построить свое царство вопреки и в противовес Царству Небесному, – царство свободы от Бога и совести.

Эти попытки будут продолжаться. Они уже не станут носить название потерпевшего крушение коммунизма, память которого погибла с шумом. Теперь это называется глобализмом и включает в себя осуществление мечты о достижении бессмертия грешной плоти. Например, путем создания фонда запчастей для человеческого организма, при помощи генной инженерии. При этом обеспечивается свобода для осуществления всех, даже самых извращенных и преступных желаний, вплоть до садизма и убийства. Потому что всегда можно будет отремонтировать или заменить поврежденные члены. И все будут свободны и довольны – и садисты и мазохисты…

Царственные страстотерпцы Икона в Елоховском соборе

Для нас, христиан, конечно, отвратительны все эти безумные извращенные мечты искаженных смертными грехами душ. Наша цель поставлена перед нами Господом и Богом и Спасителем нашим – Иисусом Христом. И она состоит в достижении именно Царства Небесного.

Иеросхимонах Валентин (Гуревич)

Помолимся же Царственным Страстотерпцам и попросим их помощи в достижении этой цели христианской жизни, которой они уже достигли. Лишившись царства земного, они приобрели Царство Небесное, вечное и неотчуждаемое. Мироточение их святых икон – свидетельство из вышнего мира, что они там уже миропомазаны на Царство во исполнение неложного Божия обетования, содержащегося в Апокалипсисе Иоанна Богослова: «Побеждающему дам сесть со Мною на престоле Моем» (Откр. 3:21).