Радован Караджич перед преступным трибуналом

Караджич на первом представлении в суде 31 июля 2008 г.

Согласно статье 20 Статута МТБЮ, во время первоначального представления обвиняемого, суд обязан совершить четыре действия:

1) огласить обвинительный акт,

2) убедиться, что обвиняемый понимает содержание обвинительного акта,

3) проверить соблюдение прав обвиняемого,

4) предложить обвиняемому ответить на вопрос, считает ли он себя виновным.

В русском тексте Статута МТБЮ есть ошибка. В пункте 4 перевода значится: «…и обвиняемому предлагается сделать заявление». Именно так переводчик ООН перевёл английский термин plea. Ошибка допущена, вероятно, потому, что термин неизвестен российской правовой системе, да и вообще праву стран романо-германской семьи. Даже перевод «предложить ответить на вопрос о виновности» неполно отражает суть данного действа. Дело в том, что, если в странах романо-германского права признание вины является лишь одним из доказательств, которые должны быть рассмотрены и оценены судом, то в странах англо-саксонского права признание вины влечёт НЕпроведение процесса!

В отличие от ложного образа, созданного американским кино, в странах англо-саксонского права более 85 % уголовных дел решаются не в ходе состязательных процессов, а путём признания обвиняемым своей вины! Конечно, в обмен на что-то. Например, в обмен на снятие 9-ти пунктов обвинения из 10-ти предъявленных. Так что имидж англо-саксонских следователей и адвокатов как профессионалов высшей категории – это миф. Именно эти юристы являются самыми малоподготовленными для действительно состязательного процесса. Не случайно, все главные свидетели в Гаагском трибунале – такие же обвиняемые, с которых взамен за ложные показания против других были сняты самые тяжкие обвинения и против которых решено судебные процессы не проводить! Все проведённые в МТБЮ процессы по главному пункту обвинения против Р. Караджича – Сребренице – были основаны на показаниях таких купленных обвиняемых-свидетелей!

31 июля Р. Караждич не ответил на вопрос о виновности, воспользовавшись правом ответить на него через 30 дней. Он попытался также опротестовать нарушения закона во время его ареста и заявил, что его отказ прибыть в трибунал на протяжении последних 13 лет является результатом политической сделки, предложенной Р. Холбруком, и теперь, когда он будет вынужден раскрыть детали этой сделки, опасные для Р. Холбрука и тех высших чинов администрации США, по указанию которых он действовал, его жизнь находится в опасности. Продолжать эту тему председательствующий судья Р. Караджичу запретил, судей же ему подобрали с особым пристрастием.

Председатель судебной палаты – голландец Альфонс Ори, выпускник Лейденского университета. В 1980-1997 годах был адвокатом Верховного Суда Нидерландов, в 1997-2001 годах – судья Верховного Суда. Такой же кульбит из адвокатов в судьи Ори совершил в Гаагском трибунале. В первом деле, рассмотренном этим трибуналом – знаменитом деле Душко Тадича в 1996 году, Ори выступил в качестве назначенного адвоката обвиняемого. Однако в 2001 году он баллотировался в судьи и был избран. На посту судьи МТБЮ Альфонс Ори показал себя ярым и открытым ненавистником сербов. В делах, где обвинялись сербы, Ори принимал на веру любые, даже самые невероятные и откровенно ложные показания. В делах же, где сербы выступали в качестве жертв, Ори квалифицировал самые убедительные доказательства как «недостаточные для того, чтобы осудить обвиняемого в пределах разумных сомнений». Наиболее «яркий» пример – дело бывшего главаря «Армии Освобождения Косова» и по совместительству премьер-министра «независимого» Косова Рамуша Харадиная. Самые убедительные доказательства убийств, совершённых лично Харадинаем, Ори счёл недостаточными. Бывший главный прокурор МТБЮ Карла дель Понте пишет в своей книге, что Харадиная и его подручных, «возможно, боятся даже судьи МТБЮ». Во время процесса Харадиная было убито более десяти свидетелей, и все убийства совершались демонстративно – к трупам жертв прикладывали записки, чтобы не оставалось сомнений, почему людей убили.

Альфонс Ори – из той же компании, что и Рамуш Харадинай, у них общие задачи. Так, Ори председательствовал на судебном процессе ближайшего соратника Радована Караджича – бывшего председателя Парламента сербского народа в Боснии и Герцеговине Момчило Краишника (на девять десятых обвинения против Р.Караджича совпадают с обвинениями против М. Краишника). В решении по делу М. Краишника Альфонс Ори отверг все доказательства невиновности обвиняемого с вызывающей наглостью. М. Краишник никого не убивал, не пытал, в его подчинении не находились ни армия, ни полиция. И прокуратура придумала, как быть: Краишника обвинили в участии в «совместных преступных действиях». Было заявлено, что он – член преступной банды, целью которой являлась этническая чистка территории Республики Сербской от всех несербов. В «обоснование» умысла обвиняемого на этническую чистку судья Ори привёл цитату из выступления Краишника в парламенте Сербского народа Боснии 18 марта 1992 года: «мы должны выполнить принятое нами решение об этническом разделении». Может звучать как доказательство вины. Однако всё дело в том, что именно 18 марта 1992 года был подписан знаменитый План Кутильеро (по имени португальского дипломата Хосе Кутильеро, являвшегося посредником Европейского Союза по разрешению боснийского кризиса), который получил одобрение международного сообщества и как раз предусматривал этническое размежевание в Боснии – единственную возможность предотвращения уже тогда надвигавшейся войны. И судья Ори, прекрасно зная, что эти слова М. Краишника были ничем иным, как призывом выполнить подписанный договор, беспардонно использовал их для «доказательства» вины невинного человека!

Видными участниками расправы с сербами под крышей МТБЮ являются и двое других судей палаты – бельгийка Ван ден Вингаерт и южноафриканец Баконе Молото. Судья Б.Молото председательствовал в судебной палате, приговорившей бывшего президента Республики Сербская Краина (в Хорватии) Милана Мартича к 35 годам лишения свободы – при полном отсутствии доказательств его вины! В ночь перед последним днем своих показаний против М. Мартича якобы покончил с собой, а на самом деле был убит главный свидетель против него – М.Бабич. Убийство М.Бабича в камере Гаагской тюрьмы также совершили демонстративно. Проводивший расследование это убийства вице-президент Гаагского трибунала заявил: «хотя размеры следов на шее Бабича в несколько раз меньше размера того ремня, на котором он был найден повешенным, проводить дальнейшее расследование считаю нецелесообразным».

Ожидать от преступного трибунала и «тройки», которая судит Караджича, справедливого судебного рассмотрения не приходится.