Здесь можно прикоснуться к живому Православию

Публикуем очередной рассказ о паломничестве на Афон.

Речь пойдет об уникальном месте, в котором тысячелетие как минимум, сохраняется необычное общественное устройство — православная республика. Находится она на Афоне — третьем полуострове из трех «пальцев», вдающихся в Эгейское море. Другое название Афона — Святая Гора или по-гречески Агион Орос. Почти весь полуостров занят горой и лесами. Еще на Афоне есть двадцать православных монастырей и бесчисленное количество скитов и келий. Жители Афона - православные монахи со всего света. Но больше всего здесь греков, сербов, румын, болгар, русских. Некогда здесь русских было чуть ли не больше, чем греков, но печальные времена после революций не дали Афону ни одного монаха из России. Афонская православная республика - это уникальное государство в государстве. Формально оно принадлежит Греции. Но имеет свою таможню, службу безопасности, а также свое правительство — протат. Имеет оно также свои визы под названием — диамонитирион. То есть, чтобы совершить паломничество на Афон, недостаточно иметь шенгенскую визу. Необходимо получить диамонитирион в офисе города Уранополис.

Уранополис - это город, расположенный в самом начале полуострова Афон. Дальше вглубь полуострова начинаются владения Святой Горы, которые защищены самой настоящей границей со своей пограничной службой.

Афон очень необычное место. Вот уже тысячу лет на Афон запрещено приезжать женщинам. Так уж повелось со времен одной византийской царевны, приехавшей на Святую Гору и получившей от Божией Матери требование удалиться из Афона. С тех пор считается, что для женщин посещение Афона может быть опасным духовно.

Всякое посещение Афона начинается с Уранополиса и заканчивается им же. Интересно наблюдать, как меняешься в результате посещения Святой Горы. Вот совсем недавно ночевал в Уранополисе в предвкушении посещения Святой Горы.

Как миг пронеслись дни, проведенные на Афоне. И вот уже позади сам Афон. Именно в Уранополисе за пределами Святой Горы понимаешь, чего лишился. Как будто вдруг, моментально выпал из-под покрова Божией Матери. Непрестанная афонская молитва, такая обычная на Афоне. Но как же ее не хватает в миру! Разница афонского и мирского духа огромна и очевидна в момент перехода оттуда сюда. Что ж, ничего страшного, и у нас есть церкви. Только таких условий уже найти будет невозможно. На Афоне молитва происходит всегда. Она разлита в воздухе. А в миру ты себя отрываешь от повседневной суеты. Пыжишься, напрягаешься, чтобы рассеянно произнести слово молитвы, или в храме наблюдать службу Богу, думая о мирских проблемах. Именно поэтому так сердце сжимается, когда покидаешь Афон.

Потом, рассматривая фотографии, сделанные на Святой Горе, вспоминаю, с каким волнением собирались на Афон. Как нас допустит в свой удел Пресвятая Богородица? Ощущал свое недостоинство. Общеизвестно, как «сильные» мира сего не могли попасть на Афон, в силу разных обстоятельств. Поэтому мы сильно радовались, когда рано утром в офисе Уранополиса получили «диаманитирион» - пропуск на Святую Гору. Затем, быстро позавтракав, поспешили на причал, где нас ждал катер. На катере перевозчик попросил у нас паспорта и диамонитирион и долго их изучал и сравнивал. Когда формальности были улажены, мы стартовали. Светило солнце, было тепло. Могли ли мы знать вчера в заснеженной Москве, что на следующий день попадем в настоящее лето.

Катер набрал весьма приличную скорость. Я сидел с фотоаппаратом и пытался фотографировать на ходу через стекло открывавшиеся перед нами пейзажи. Слева от нас проплывал Святой Афон, а справа бескрайние морские просторы. Афон — место чудес и чудеса начались сразу после старта катера. Справа неподалеку от нас летела стая птиц, напоминавшая стаю гусей, но птицы были черного цвета. Скорость их полета была равна скорости катера, летели они над самой водой. Это больше напоминало эскорт автомобиля президента мотоциклистами. Но, правда, мотоциклисты едут со всех сторон, а птицы летели только с одной стороны.

Путь оказался недолгим. Длинный подъём, если идти пешком - 40 минут, после ворот обители сменился бетонной дорогой вниз. Сама дорога сделана очень тщательно. На всём протяжении этой дороги сделаны небольшие поперечные углубления для стока воды, а может и для увеличения сцепления колёс автомобилей в случае гололёда. Особенно крутые участки содержали небольшие поперечно расположенные бетонные полосы, выступающие около трёх сантиметров над дорогой. Это уже точно для улучшения сцепления колес транспорта, и не только колёс, в случае гололёда.

По сторонам дорога была огорожена каменными стенами, за стенами росли кусты и деревья весьма живописно и заботливо рассаженные. Но вот машина остановилась и нас провели к архондарику - так на Афоне называют гостиницы в монастырях. Это был небольшой корпус примерно на пять комнат и небольшой трапезной для того, чтобы гости могли попить чаю, легко перекусить с дороги. Крыша архондарика, продолжаясь, создавала навес, под которым стояли лавочки и столы напротив комнат. Во всем чувствовалась рука заботливого хозяина, так как навес защищал комнаты от летнего зноя и солнца.

Сам архондарик, как и вся обитель, находился на склоне горы. Поэтому с любого места кельи, а келья достаточно обширная и состоит из нескольких зданий, открывался замечательный вид на поросший деревьями и кустарниками склон и безбрежное голубое море. Первое впечатление от увиденного, что мы уже попали в рай, а если не в сам рай, то находимся где-то близко к нему.

Архондаричий дал нам две комнаты. Наша группа, состоящая из четырех человек, двух батюшек и двух мирян, быстро разделилась. В каждой комнате оказалось по одному священнику и одному мирянину. Комнаты были небольшими. В каждой стояла двухъярусная кровать, занимавшая не менее трети, а может, даже половины комнаты, небольшой стол, над которым висела маленькая книжная полка с множеством интереснейших книг духовного содержания, а также два стула. Были еще иконы. На столе стояла настольная лампа — вот и все, что можно сказать об обстановке комнаты в архондарике. В каждой комнате также была туалетная комната с душем. Может, кому-то покажется, что обстановка была спартанской, но это не так. Для Афона это был не меньше, чем пятизвёздочный отель в миру. Так как в большинстве обителей на Святой горе имеются архондарики с комнатами по шесть и более человек, а также с удобствами в коридоре. И далеко не во всех есть электричество. Но на Афоне на такие мелочи не обращаешь внимания, так как главное здесь - это сама земля и воздух, «пропитанные» молитвой.

Вот уже более тысячи лет со Святой Горы непрестанно возносится молитва к Пресвятой Троице, Божией Матери и святым. Сама Пресвятая Богородица вместо Кипра, куда она ехала, чтобы посетить святого Лазаря, Божьей волей попала на Афон. В те далекие времена, почти две тысячи лет назад, на Афоне было много язычников, стояли языческие капища, но это не помешало Богородице проповедовать христианство. Напротив, сохранились сказания о том, что из самих истуканов раздавались голоса, сообщавшие, что приехала сама Матерь Божия. Тогда многие крестились, а Богородица сказала, что земля эта будет Ее уделом, за который Она будет молиться Богу. На Афоне совершенно уверены, и в этом может убедиться каждый, что Богородица не просто молится за Афон, но и непосредственно управляет жизнью на Афоне. В одной иконописной мастерской даже написали новую икону под названием - «Игуменья Святой Горы». На этой иконе Божья Матерь изображена на полуострове Афон с игуменским жезлом в руке.

После того, как мы положили в комнатах свои вещи, архондаричий пригласил нас попить чаю. Это было традиционное афонское гостеприимство. Куда бы вы на Афоне не пришли, вам обязательно преподнесут воды и лукума, а может быть и традиционной афонской анисовой водки. Если же вы приехали в монастырь, чтобы остановиться в нем на несколько дней, то вас прежде всего накормят. Я, даже слышал такую историю, что к одному отшельнику пожаловали гости, а ему нечем было угостить их, тогда он помолился Богородице и с этой молитвой вытянул руки из окна кельи, которая была прямо около моря. В это время большая рыба выпрыгнула из моря и попала прямо в руки отшельника.

В трапезной архондарика было очень уютно. Посреди просторной комнаты стоял большой стол. На боковой части крышки стола было вырезано «Спаси и сохрани», на стенах висели иконы. Помолившись, мы сели за стол, который был сделан из толстых досок и производил впечатление очень крепкой конструкции. К чаю подали постное печенье с оливками, которое, скорей всего здесь же и выпекали иноки кельи. На вкус немного солоноватое, но очень вкусное, как и все на Афоне с благодатью. Так как делается с молитвой.

После чая небольшой отдых, а дальше удары по деревянному «билу» возвестили начало церковной службы. С расписанием службы мы ознакомились еще в трапезной архондарика. Самая ранняя служба начинается в пять утра по греческому времени. Следующая служба, на которую нас только что позвали, начинается в пять дня. И последняя в 21.00. Данный распорядок был составлен по греческому времени. Большинство монастырей на Святой Горе придерживаются так называемого византийского времени, в котором полночь или 12 часов наступает с заходом солнца. Следующий час считается первым часом. Это древняя традиция, в которой солнце определяет распорядок жизни иноков и монастырей.

Церковь в келье оказалась небольшая. Чтобы было понятней, почему я использую слово келья по отношению к монастырю или как минимум к скиту, в котором мы оказались, я должен объяснить, что это тоже Афонская традиция. Я не знаю, когда это повелось, но с определенного момента монах,и управляющие жизнью на Афоне, постановили, что статус монастыря на Афоне больше не присваивается никому. К тому времени монастырей на Афоне было двадцать. Все последующие монастыри получали статус скитов и келий, подчиненных имеющимся монастырям. В данном случае мы жили в келье Модеста Иерусалимского, которая относилась к монастырю Симона Петра.

В церкви, как и везде на Афоне, вдоль стен стояли стасидии (что-то типа стульев, в которых можно стоять опершись или сидеть). Немногочисленная братия расположилась на них. Хватило места и нам. Вели службу два монаха. Один служил, другой пел. Молитва - это таинственное деланье, но основное внешнее отличие службы в этой церкви - это бесстрастность. Служил отец Модест. В его возгласах и прочих священнодействиях не было ничего лишнего. Ни взгляда, ни слова, ни шага. Видимо, основное действие происходило в глубине, а не во внешних проявлениях. Очень трудно писать о молитве, тем более афонской. Мне не хватает бесстрастности отца Модеста. Я боюсь внести что то лишнее в описание службы. И в то, что происходило в моей душе в тот момент. Наверное, происходило то, ради чего мы проделали тот сложный и длительный путь к Святой Горе, который начался не сейчас, а гораздо раньше. Может быть, путь этот начался тогда, когда мы впервые сознательно переступили порог храма в поисках Бога. И Господь по крупицам, несмотря на многие наши ошибки, собирал в наших душах настоящее Знание. Может быть, поездка на Афон это как переход в новый более высокий класс духовной школы. Дай Бог, чтобы было так. И чтобы полученные знания не растерялись в закоулках мира.

Ватопедский монастырь

После службы был ужин. Обычный монастырский ужин. Впрочем, для Святой Горы он был не совсем обычен. Три года назад, когда я посетил Афон впервые, первый ужин был в Ватопедском монастыре. Это один из самых значительных афонских монастырей. И по своим размерам, и традициям, и по церковным службам. В этом греческом монастыре я, видимо, ощутил то же, что почувствовали наши далёкие предки — язычники, которых князь Владимир послал для ознакомления с религиями католиков, иудеев, мусульман и православных греков. Когда они попали в храм Святой Софии в Константинополе на православное богослужение, они сначала не поняли — то ли они уже на небесах или ещё на земле. На службе в Ватопеде я почувствовал что-то подобное, хотя не знал греческого богослужебного языка. Мне показалось, что я очень близок к Небесам, или почти уже там. А сидя в трапезной Ватопеда, я был удивлен простотой предложенных блюд. Хлеб, редис, картофель, родниковая вода. Всё это стояло на массивных каменных столах, сделанных из цельного куска мрамора. Эти столы были перевезены вместе со святынями из Византийского монастыря на Афон, чтобы спасти их от захватчиков, оккупировавших тогда византийское государство. Учитывая простоту продуктов, я положил их в свою тарелку достаточное количество, чтобы потом не быть голодным. Но после нескольких кусочков съеденного я почувствовал насыщение. Я был удивлён, ведь я ещё почти ничего не съел. С трудом я доел оставшееся, чтобы не оставлять на тарелке пищу. Именно тогда я понял, что Афон это не обычная земля. Здесь многое происходит не так, как мы привыкли.

В келье Модеста Иерусалимского было большее разнообразие продуктов. Была в том числе рыба. Все было вкусно приготовлено. Один из послушников, сидя в инвалидной коляске, из за болезни ног, в то время, когда братия ела, читал замечательный рассказ о жизни, наверное, оптинских монахов. Из прочитанного запомнилась одна фраза: «послушание превыше поста и молитвы». После трапезы один из паломников задал вопрос батюшке - как это понимать? Ему казалось, что не может быть ничего выше поста и молитвы. На что батюшка объяснил, что эта фраза подтверждена опытом святых отцов. В монастырях стараются жить не по собственной воле. Так как большая часть грехов появляется у человека, который действует по собственной воле. А в монастыре живут по послушанию. На каждое, даже малое дело испрашивают благословение у старца.

Следующее утро было посвящено святыням Афона. Мы погрузились на микроавтобус и, изрядно трясясь на неровных и крутых дорогах Афона, ездили от монастыря к монастырю, осматривали древние стены, помнившие самые разные времена, прикладывались к афонским сокровищам - древним иконам, мощам и другим святыням. Что можно сказать об увиденном? Мы попали в вечность. Время не властно над Афоном. Я имею в виду сокровенный Афон. Лишь только камень при входе в храм истерся от миллионов или миллиардов подошв людей, прошедших здесь за века. Вот она - узкая и неудобная тропа, ведущая ко спасению. И вот они - следы тех, кто продирался по этой тропе. Даже камень оказался недостаточно прочен. Такова твёрдость идущих ко спасению.

На некоторых святынях Афона сохранились следы духовных битв. В Ватопедском монастыре есть икона, которая называется «Закланная». Видимо, само название связано с историей, происшедшей в 14 веке. Один человек, будучи не в себе, вонзил нож в икону Божией Матери. Тотчас из отверстия излилась кровь, следы которой и до ныне видны на лике Пречистой. Конечно, увидев столь ясное чудесное явление, человек тот раскаялся. Три года он не отходил от иконы, умоляя простить его. И Пресвятая сама явилась игумену и сказала, что простила того человека, но рука, сделавшая беззаконие, будет судиться в день Страшного суда. Спустя несколько лет после смерти прощенного самой Пресвятой Богородицей, монахи обрели его белые кости, что по афонским обычаям означает, что Господь его простил, но та самая рука, что поднялась на образ Пречистой, имела черный цвет и куски неразложившейся плоти.

Мне удалось совсем немного походить по афонским дорогам. И это для меня был настоящий подарок. Светило солнце, с моря дул слабый ветерок. Было тепло. Вокруг деревья и кусты источали тонкие ароматы. А воздух был настолько свеж и чист, что, казалось, невозможно им надышаться. Вокруг, куда ни посмотри, были замечательные пейзажи. Слева, далеко внизу, насыщенно-голубое переливающееся в солнечных лучах море. Справа - горы, по которым серпантином взбиралась извилистая дорога. И везде вокруг лес. Справа над нами, а слева под нами. Через каждые полкилометра чья то заботливая рука соорудила лавочки, защищенные от солнца кроной деревьев.

Вокруг была тишина, нарушаемая пением птиц и очень редко проходящими мимо микроавтобусами, поднимавшими клубы пыли. За очередным изгибом дороги открывались новые перспективы, от которых захватывало дух. Вот вдалеке показался Свято Пантелеимонов русский монастырь. С этого расстояния он казался игрушечным с множеством куполов и колоколен.

Но вот внизу показалась наша келья. В этот момент большой катер проходил совсем близко, как казалось с этого расстояния, от кельи. Даже отсюда было видно, что на катере почти никого не было. Он отвез большое количество паломников на Святую Гору и теперь неторопливо возвращался в Уранополис.

Так завершилась наша поездка в монастырь Симонопетр, из которого я не захотел возвращаться на машине. А пошел пешком, нимало не сожалея. Но, всё таки, это была прогулка по дороге, а не паломничество по тропам Афона. Может быть, когда нибудь, если это будет угодно Господу, я пройду пешком по тем заветным тропам, смогу как следует потрудиться и физически и духовно. И ощущу себя настоящим паломником.

А пока что я могу вспомнить о пережитом на Афоне? Дороги, святыни, людей. Всё это в тот момент казалось обыденным. Но потом становится ясно, что всё не так просто. Каждый миг прожитый - это Божий дар. Особенно на Афоне. Каждый человек, повстречавшийся на пути, — учитель, посланный от Бога.

В этом отношении вспоминается одна встреча, которая длилась около двух секунд. В тот момент мы ехали на машине по бездорожью. Впереди показались два путника. Наш водитель — отец Игорь — не стал, как обычно, ехать дальше. Он притормозил у этих двух пешеходов. «Евлогитэ патэр» (благослови отче), сказал водитель старшему из них, опуская стекло. Тот приподнял руку и улыбнулся. Только теперь начинаешь понимать, что эта незапланированная встреча, длившаяся пару секунд, есть на самом деле настоящее чудо, настоящий дар Бога нам грешным. Старец, встретившийся на дороге, открыл перед нами своё святогорское сокровище, которое, возможно, он копил всю жизнь. Его улыбка осияла нас как солнышко. Сколько было любви в этом кротком взгляде. Сейчас очень жаль, что мы поехали дальше к своей запланированной цели, а не остановились и не попросили благословения, выйдя из машины. Не услышали слово старца, пребывая в лучах божественной любви ещё немного. Конечно, прожитого не вернёшь. Но душа запомнила то благословение и возвращается к нему снова и снова.

Ещё запомнились святогорские службы. Они не столь помпезны, как это бывает в других местах, но очень благодатны. Ещё вспоминается усталость от ранних подъёмов на первую службу в пять утра и чувство полёта во время и после служб. И, конечно, святыни. Это отдельная история. Афон — это сосредоточие святынь. Это живая история православия. Начиная от Рождества Христова, когда загадочные волхвы или ученые того времени, вычислили или иным способом узнали время и место появления Спасителя, пришли за много километров, выдержали тяжелый и долгий путь, чтобы поклониться младенцу и преподнести ему подарки. И преподнесли ему ладан, золото и смирну. Часть этих даров доныне находится на Афоне. Божья Матерь сохранила эти дары, и они в дальнейшем попали на Святую Гору. И были живым свидетельством, подтверждающим слова Евангелия.

Свято-Пантелеимонов монастырь

Мощи святых - также живое свидетельство, подтверждающее Святое Писание. Православные очень почитают мощи, так же, как это делали первые христиане. Если есть возможность, у мощей молятся и прикладываются к ним, выражая свою любовь к святым и Богу. Многие из мощей вопреки времени и всем законам современной науки, не подвержены тлению. И вот уже много веков сохраняются Богом для нас, маловерных. Но отсутствие тления мощей не единственное отличие святынь от несвятынь. Многие мощи мироточат. Истечение миро — благоуханного масла из святынь — очень удивительный феномен. Мы не можем видеть, откуда масло берется. Так как утратили духовное зрение. Нам кажется, что оно берется из ничего. Но для верующего человека понятно, что миро нам даёт Бог. Для чего Господь даёт нам миро? По Своей великой любви Он даёт нам бесценный дар, который приносит многим исцеление, кому то укрепление веры, а кому-то, может быть, саму веру. Разные святыни в разные времена давали и дают разное количество миро. Наверное, наибольшее его количество изливалось из места погребения Нила мироточивого, который был погребен на Афоне. Со скалы, где он был похоронен, изливалось столько миро, что оно ручьём сбегало в море. Но не только мироточение нам дает Бог из своих святынь. Некоторые мощи известны совсем другими удивительными свойствами. Например, в одном из монастырей Афона - Симонопетр - хранится нетленная рука Марии Магдалины. Температура этих мощей не зависит от температуры окружающего воздуха. Она всегда составляет 36,6 градусов по Цельсию.

Многочисленные святыни во всех афонских монастырях обычно после служб выносят для поклонения. Иногда это делается, если прибывает многочисленная группа паломников. Вспоминается, как прикладывался к святыням. Сейчас кажется - это было в другой жизни. А ведь я своими глазами видел, трогал своими губами ту самую «Закланную» икону, на которой до сих пор виден кровоподтек. Видел чудом сохранившийся Пояс Пресвятой Богородицы, частицу Креста, на котором был распят Спаситель, ту самую икону Георгия Победоносца, на которой сохраняется часть пальца человека, который не правильно отнесся к святыне, видел чудодейственную виноградную лозу, которая растет прямо из мраморного пола усыпальницы Симеона мироточивого. Благодаря этой лозе множество бесплодных супружеских пар перестали быть бесплодными и родили детей. Всего и не пересказать.

Да и надо ли пересказывать? Многие в нашем мире не поверят этому рассказу. Многие не извлекут пользы. Получается, что даже афонские животные более разумны, чем большинство людей, забывших Бога и живущих без Церкви. Так собака, жившая около кельи Модеста Иерусалимского, во время церковных служб всегда лежала под церковной дверью. А когда служба заканчивалась, отходила в сторону. Я, как-то выйдя из церкви, не заметил ее и чуть не упал, зацепившись за нее. И собака дала пример абсолютного беззлобия. Не зарычала, не залаяла, и не укусила, а лишь просто отошла в сторону. Как нам не хватает подобных качеств в нашей жизни! Насколько стала бы жизнь лучше, если бы мы постарались в свою жизнь привнести те же качества, которые сохраняет Святой Афон. Но, впрочем для того мы и посетили Афон, чтобы его частицу принести в своем сердце сюда в мир.