«Война есть духовное испытание»

«Сегодня начнётся сражение... 23 августа 1942 г.», — читали мы с переводчицей немецкие записки, извлечённые из бутылок, которые немцы из свойственной им педантичности оставляли в окопах. Мы знали, что потом долго будут сниться гнилые голенища сапог с торчащими из них костями и разбитые аптечки — всё, что осталось от «великой» гитлеровской армии. Но не могли уйти — живая история вставала здесь из земли.

Летом 2011 года мы пробыли весь день на месте раскопок в центе города Белый, что на границе Смоленской и Тверской областей, в сотне километров от Ржева. Ржевские военнослужащие и поисковый отряд поднимали немецкие захоронения времён Великой Отечественной войны. Правительство Германии платило нашим поисковикам за каждого найденного немца. Останки фашистов — за исключением немногих, опознанных и увезённых родственниками в Германию — захоронили во Ржеве на совместном российско-германском мемориальном кладбище. Несколько лет жители города негодовали по поводу того, что здесь будут лежать непрошенные гости, которые стёрли с лица земли цветущий некогда купеческий город. Из 50 тысяч населения фашисты оставили в живых около двухсот человек (!), да и те чудом спаслись, когда немцы заперли их в соборе, чтобы поджечь, но в этот момент в город входили советские войска. Видимо, не впервой русским людям со смирением принимать те или иные испытания. Сегодня ветераны обеих армий приезжают к мемориальному комплексу, чтобы вспомнить боевых товарищей и навеки заручиться, что никогда не повторится война, никогда не ступит ни на русскую, ни на германскую землю фашизм.

За нахождение и перезахоронение советских солдат поисковикам никто не платил, да и точных мест крупных захоронений в годы войны с нашей стороны не фиксировалось в документах и на картах, как это делалось у немцев. Но ребята сами собирали останки своих и хоронили: так и высятся из травы холмики и поставленные над ними кресты по всей Ржевско-Бельской земле: на опушках леса и на пепелищах, оставшихся от бывших деревень, которые в сражениях защищали эти бойцы. Поисковые работы продолжаются и сегодня. Из нескольких сотен советских солдат нашли и опознали также десятки казахов, таджиков, воевавших здесь плечом к плечу с русскими…

Осенью, вернувшись в Москву, я поехала на подворье Лавры. В Митрополичьих палатах только что открылся домовый храм и прихожан попросили помочь прибраться в нём. Я подметала крыльцо, когда ко мне подошёл мужчина средних лет, солидно одетый, похожий на успешного бизнесмена, и тревожно заговорил: «Матушка, вы не могли бы мне помочь? У меня в августе 42-го дед погиб подо Ржевом. Как мне его помянуть?»…

Вот так всех нас — и меня лично — касается давно прошедшая война. Потому что два прадеда воевали, дошли до Берлина. Потому что деды и бабушки пережили страшные 17 месяцев войны на Ржевско-Бельской земле. Потому что благодаря подвигу советского народа мы росли под мирным небом и читали добрые книжки.

Самая кровопролитная за всю историю человечества Ржевская битва включает в себя по разным источникам от пяти до семи отдельных наступательных операций, проводимых войсками Западного и Калининского фронтов против группы армий «Центр» на Ржевско-Сычёвско-Вяземском направлении с 8 января 1942 года по 31 марта 1943 года. На Ржевском плацдарме стояли 2/3 дивизий армии «Центр» для наступления на Москву.

Потери советских войск в боях подо Ржевом составили по разным данным от миллиона до двух миллионов человек

Потери советских войск в боях подо Ржевом составили по разным данным от миллиона до двух миллионов человек. Данные о наших потерях разнятся, потому что часто учитываются тысячи уничтоженных немцами мирных жителей, что тоже не добавляет чести врагу. И число жертв, и смысл Ржевской битвы ещё предстоит осмыслить и оценить. Ржев так и не был взят — немцы сами отошли, когда в город уже входили советские войска. Мнения историков сходятся в том, что таких солдат, какие воевали подо Ржевом, после 1942 г. в немецкой армии не было: вся военная элита осталась лежать на русских просторах.

Вадим Кожинов в своих публицистических статьях о значении Ржевской битвы цитирует книгу Хорста Гроссмана «Ржев — краеугольный камень Восточного фронта», где тот пишет в октябре 1942-го: »9-я армия образовала из дивизии “Великая Германия” боевую группу Казница». И на один из батальонов этой группы «обрушился чудовищный непрерывный огонь такой силы, что в течение 20 минут все было кончено...» (с. 119). Или такое сообщение: «До второй половины дня бой бушевал так, что от роты остались только 22 человека» (с. 80), — при «норме» 120-150 человек. «Вследствие сильных потерь... батальон состоял только из 3 офицеров, 15 унтер-офицеров и 67 солдат» (с. 32); в другом батальоне «остались только 1 офицер и 22 солдата» (с. 6), а ещё один батальон «был почти стёрт с лица земли... из него вернулись в свой полк 1 офицер и 12 солдат» (с. 82) — при «норме» — 500–600 человек...

Подо Ржев немцы подошли с тем оптимизмом, с каким входили в Чехию, где через несколько месяцев боёв на немецких оккупантов уже работали чешские заводы по выпуску военной техники; или во Францию, где в 1940 г. фашисты без труда разгромили шестимиллионную французскую армию. При этом французы имели линию Мажино — самую совершенную линию обороны в истории. Солдаты, воевавшие там, могли переждать обстрелы в подземных кондиционированных убежищах, на передний край их доставляли на электропоездах. Мажино немцы стёрли с лица земли за месяц.

Иначе воевалось оккупантам под Смоленском — на Ржевско-Бельской земле — даже при условии, что они заняли самые выгодные позиции, с которых можно было просто обстреливать советские войска. За один месяц сражения в августе 1941 г. немцы потеряли там столько же солдат, сколько за целый год войны в Европе. К середине июля 1941 г. фашистские войска подошли к границе Бельского района, но силами 30-й армии, которая не обладала линией Мажино, а солдаты порой имели одну винтовку на троих, фашисты были остановлены советским сопротивлением на 75 дней (!).

Хочется говорить об этих и других героических событиях начала войны, которые часто замалчиваются, уступая место разоблачению героизма и самоотверженности, проявленной народом и армией в страшной войне. Семнадцать месяцев оккупации на территории Бельского, Оленинского и Ржевского районов действовали десятки партизанских отрядов. В одном из них на территории Бельского района сражался знаменитый антифашист Фриц Шменкель. Вот лишь штрихи к биографии нескольких партизан — уроженцев Бельского уезда (ныне Бельского и Оленинского районов).

Озверевшие фашисты загоняли ей раскалённые иглы под ногти, рвали кожу плоскогубцами

Веру Поршневу (1917–1941) из Молодого Туда (Оленинский район) помнила моя бабушка, помнят и сегодняшние старожилы. Эта молодая женщина создала в райцентре молодёжную подпольную группу, которая через связных передавала сведения о дислокации вооружённых сил противника. Из-за партизан немцы ежедневно несли материальные и людские потери. Веру всё же поймали. Озверевшие фашисты загоняли ей раскалённые иглы под ногти, рвали кожу плоскогубцами, но она ни в чём не призналась, никого не выдала. Написала матери предсмертную записку: «…За народ умереть не страшно. Передай девушкам, пусть идут партизанить, смело громят оккупантов. Наша победа недалеко!» Оккупанты выжгли ей на спине пятиконечную звезду и расстреляли. Таких героев были сотни в каждом районе. Были и такие, как 80-летний наш прадед, который, когда пришли немцы в его дом, выпрямился во весь свой богатырский рост, и хоть голыми руками, но преградил немцам вход в свой дом, сказал непонятное им русское слово. Варварам ничего не стоило выволочь его из дома и забить прикладами в канаве. Но он остался поверженным победителем! Такими были партизаны и солдаты, участвовавшие в Ржевской битве в самом начале войны — поверженными победителями.

Серёжа Корнилов

Соболев Пётр Никифорович, односельчанин художника Н.П. Богданова-Бельского — из Шоптовской волости, 1905 г.р., командовал партизанским отделением в составе Оленинского партизанского отряда. В октябре 1941-го группа Соболева обстреляла колонну немцев и захватила их двухмоторный самолёт, который сделал вынужденную посадку в деревне Шиздерово. Партизаны сняли с него 4 авиационных пулемёта, 36 магазинов с патронами, три парашюта и рацию. Скоро нагрянул карательный отряд, выпытали у местных предателей местонахождения семьи Соболева, привели жену партизана и трёх малолетних дочерей. Фашисты пытали девочек на глазах у матери, затем расстреляли всех четверых в деревне Громовка. Эти реалии прошлого, и сегодня призраком встающие там, где мирные жители становятся жертвами неофашистов, заставляют задуматься о морально-нравственном облике русского человека, но более всего — о мученическом русском кресте, о самопожертвовании «за други своя». И тут нельзя не согласиться с философом Иваном Ильиным, написавшим: «Война есть не только потрясение, но духовное испытание и духовный суд…». Духовный суд над правыми и неправыми.

Среди выходцев Бельской земли и один из героев романа Александра Фадеева «Молодая гвардия». Уроженец села Молодой Туд Талуев Николай Григорьевич 1920 г.р. воевать начал с 22 июня 1941 г., будучи курсантом Томского пехотного училища. В составе 18 десантной армии принимал участие в обороне Украины. В феврале 1942 г. Николай Талуев был назначен командиром пулемётного взвода курсов младших лейтенантов в 18 армии, которые дислоцировались в Краснодоне. Здесь он наряду с другими курсантами и офицерами вёл работу по военной подготовке населения Краснодона. В июне 1942 город оказался в окружении врага. Талуев сразу же включился в партизанское движение, поступив плотником в Центральные электромеханические мастерские, где Ф.П. Лютиков и Н.П. Бараков под видом легальной работы руководили подпольной партизанской группой. В мастерских и на шахтах Краснодона партизанами проводились диверсии, сбои системы водоснабжения и энергопередачи, необходимых оккупантам. Николай Талуев был расстрелян фашистами и сброшен в шурф шахты №5, похоронен в братской могиле героев «Молодой гвардии».

Хочется назвать несколько имён из сотен фронтовиков, орденоносцев — уроженцев деревень Оленинского района Тверской области. Эти люди из крестьян, с простыми русскими именами отмечены высокими воинскими званиями и запечатлены в европейской истории.

Борисов Михаил Алексеевич, 1919 г. р., будучи призванным на службу в Советскую Армию, оказался на фронте с первых дней войны. Командовал взводом автоматчиков 342 стрелкового полка 136 стрелковой дивизии. 13 октября 1943 г. в бою на правом берегу Днепра, севернее Киева, Михаил первым ворвался во вражеские окопы, уничтожил немецкого офицера, пулемётчика, захватил пулемёт и открыл огонь по фашистам. Погиб Борисов, закрыв собою командира полка Г.С. Хроменко. Ему посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

Яковлев Дмитрий Филиппович, 1924 г.р., с августа 42-го воевал на Карельском фронте, с декабря 43-го — на 1 Прибалтийском и Ленинградском, с весны 44-го — на 2-м Украинском, воевавшем на Кишинёвско-Львовском направлении, освобождал Будапешт, День Победы встретил в освобождённой Вене.

Щеглов Пётр Васильевич, 1924 г.р., оборонял в Карелии финскую границу, в составе 328 Гвардейской дивизии, 107 пулемётного полка, совершив 700 километровый марш-бросок, принял участие в обороне Сталинграда, где была взята в плен группировка из 320 тысяч фашистов. Участвовал в освобождении Курска, Ростова-на-Дону, форсировании Дона, в составе 1 Белорусского фронта под командованием маршала Г.К. Жукова освобождал Польшу, в феврале 1945 г. был ранен в Германии и демобилизован.

Смирнова Елизавета Васильевна, 1921 г.р., фельдшер, добровольцем ушла на фронт, принимала участие в сражениях на Курской дуге, в составе 1116-й Сибирской дважды Краснознамённой ордена Кутузова Белгородско-Харьковской стрелковой дивизии дошла до Берлина.

13-летнему подростку доверили сопровождать диверсантов

Уроженец деревни Борщёвка Нелидовского района, что граничит с Оленинским, Никулин Анатолий Фёдорович, мальчишка 1931 г.р., узнав в марте 1943 г., что его старший брат подо Ржевом, убежал с другом из дома, вскочил на платформу товарного поезда и уехал на фронт. На станции Невель ребят приняли в воинскую часть и поставили на довольствие, определили в полевые армейские ремонтные мастерские 3-й ударной армии. Обучившись владеть стрелковым оружием, мальчишки воевали на 2-м Прибалтийском и Белорусском фронтах. Мне трудно представить сегодняшнего 13-летнего подростка прикомандированным к особому подразделению «Смерш», которому доверили бы сопровождать диверсантов. А Толе доверили. Мальчишка дошёл до Берлина, оставил свой автограф на здании рейхстага.

Город Белый до войны. Николаевская церковь

Город Белый после войны. Николаевская церковь

Копылов Александр Васильевич 14-летним подростком также сбежал из дома, пристал к кубанским казакам, которые остановились на станции Старая Торопа, вступил в кавалерийский корпус Л.М. Доватора. 1390 дней и ночей провёл в седле парнишка, попавший в казачью фронтовую семью. Подростку подчинялась даже лошадь генерал-майора Доватора. Среди двух десятков наград Александра Васильевича четыре медали «За отвагу».

Победа была за нами не потому, что гитлеровские войска оказались «неподготовлены к действиям при низких температурах», как пишут некоторые энциклопедии, а потому, что против них встал народ: от седых стариков до малолетних ребят. Таких, как герой романа Владимира Богомолова «Иван». Как Соколова Анна Ивановна из сожжённой деревни Травино Оленинского района, которая десятилетней девочкой в 42-м тайно носила в лес часть своего скудного пайка советским солдатам, попавшим в окружение. Командование Вермахта не могло предположить, что комсомолки, такие, как Вера Поршнева, поднимут партизанские отряды в «глухих» сёлах, где немцам с отполированными ногтями казались свиньями русские крестьяне, загнанные ими зимовать в картофельные ямы. Победа свершилась для нас, потому что святая правда была на нашей стороне.

В начале 2000-х гг. в администрацию города Белого пришло письмо от немца Отто Кухенбауэра, который с 3 марта 1942 г. по 3 марта 1943 г. воевал в пехоте на Бельской земле. В августе 1943-го Отто был тяжело ранен в районе Духовщины севернее Смоленска. Спустя 57 лет после окончания войны, в своём письме в город Белый он написал:

«Молодым человеком двадцати лет я был вынужден воевать против вашего народа, против русских людей. Сознание этого и сегодня тяготит меня. Это тяжёлое горе и ужасные преступления, которые принесли мы, немцы, вашей стране, доставляет мне сегодня глубокое сожаление».

Раскаявшийся фашист прислал для бельского музея альбом фотографий и рисунков, сделанных им в 1942 году. В альбоме есть такая запись военного времени:

«Рисунок выполнен через пробоины от гранат, попавших на крышу. Время от времени я должен был прятаться в укрытие, так как из церкви стреляли русские снайперы. Церковь в Белом была для нас уже давно символом тяжёлой обороны».

Когда немцам удалось оккупировать город, Отто записал в своём альбоме, где помещались фотографии советских пленных:

«Для меня эта встреча была, так сказать, первым прямым контактом с русскими людьми, которая меня тогда, в самом деле, затронула. В эти дни никто из нас не мог себе представить, что почти через восемь месяцев немцы должны будут отступить из Белого, потому что Белый будет снова занят собственными войсками».

Наряду с русскими солдатами 39 армии месяцами держали оборону православного собора города Белый казахи-мусульмане.

И сегодня администрациям районов не только Смоленской и Тверской областей следует приложить все усилия, чтобы обеспечить поисковые отряды всем необходимым для нахождения и перезахоронения воинов многонациональной Советской армии. А также в преддверии 70-летия Победы в 2015 г. обновить разрушающиеся гипсовые памятники советским солдатам, расположенные как в самом городе Белом, так и на всей Ржевско-Бельской земле. А наша — потомков фронтовиков — задача состоит в том, чтобы составить синодик для поминовения всех воинов, погибших за Отечество.

«Почему, часто спрашивал я себя, почему мы эту прекрасную страну разрушили таким варварским образом на преступной войне? Почему мы принесли столько нужды и страданий этим людям? Позже мы были жестоко за это наказаны. Пусть это служит вечным предостережением для сегодняшнего поколения», — звучат слова бывшего фашиста, ставшие неожиданно актуальными в наше время.