«Простая» цель возрождения наших церквей

В конце марта в Изборске прошла I Международная научно-практическая конференция «Сельские храмы. Незабытое». Темы, которым была посвящена встреча, разнообразны: история сельских храмов и их вклад в культурную жизнь и развитие страны; роль сельских храмов в воспитании детства и юношества; увековечивание памяти об архитектурно-духовных центрах сельской местности; культурные и правовые аспекты существования сельских храмов; сельские храмы как объекты религиозного, событийного и культурного туризма и другие. Конференция собрала десятки участников из России и зарубежья. Интерес она вызвала большой.

Мы беседуем с матушкой Ольгой Назаровой, старостой Свято-Троицкого храма д. Озерец Торопецкого благочиния, о ее впечатлениях от конференции. Матушка представила вниманию слушателей свой доклад «Живи, русская деревня!», который был посвящён служению протоиерея Алексия Новикова († 2018) и трудам созданной им общины по восстановлению Свято-Троицкого храма. Это практический опыт, который совместил Божественный Промысл и человеческий труд, где без добровольных помощников, жертвователей, подвижников не случилось бы ничего. И техническая сторона вопроса, и молитвы — всё вместе и позволило не только восстановить храм из руин, но и увеличить многократно приход храма, скрепить разваливающуюся на глазах жизнь сельского поселения.

Церковь Успения Пресвятой Богородицы Варзуга. Мурманская область. Фото: aerialphoto.ru

Спасительное внимание

– Матушка Ольга, каково ваше мнение: нужны ли такие встречи? Есть ли в них что-то полезное для возрождения сельских храмов России?

– В том, что такие встречи нужны и полезны, лично для меня нет никаких сомнений. Интерес, внимание к любому аспекту деревенской культуры и жизни меня радует уже потому, что с внимания, интереса и небезразличия начинается любое созидательное движение.

По моему глубокому убеждению, без деревни нет России

Много лет о деревне, особенно с высоких трибун, у нас не говорили вообще, как будто ее уже нет, и если где-то по недоразумению еще теплится слабый огонек ее жизни, то, предоставленный ветрам урбанизации, он угаснет в ближайшее время. А ведь, по моему глубокому убеждению, без деревни нет России, потому что вся наша «русскость», наш русский характер, или, как теперь принято говорить, русский менталитет своими корнями уходит именно сюда, в деревню.

К слову сказать, очень радует, что портал Православие.ру не обходит вниманием жизнь именно деревенского духовенства и деревенских приходов.

Как я понимаю, инициатива организации конференции исходила от группы городской интеллигенции, неравнодушной к судьбе храмов, расположенных на территории стремительно пустеющих и уже опустевших сёл нашей российской глубинки. Кстати, на днях наш прихожанин сказал мне: «Не понимаю, почему про нас все время говорят ‟глубинка, глубинка”, когда мы – центр России, до Москвы и 500 км нет? Ладно бы про Сибирь так говорили или про Якутию – они действительно на глубинку тянут, а мы-то какая глубинка?»

Я и на конференцию попала только благодаря тому, что один из главных организаторов выставки – Владимир Леонидович Мельников, директор Образовательно-паломнического центра в Санкт-Петербурге – посетив выставку картин моего почившего супруга, протоиерея Алексия Новикова, «Живи, Русская Деревня!», пригласил меня выступить на конференции с рассказом о служении отца Алексия и его трудах по восстановлению храма и приходской жизни. И, поскольку инициатива исходила не от меня, я сочла неразумным отказаться от возможности рассказать о нашей жизни.

О внимании к первой конференции, посвященной судьбам деревенских храмов, говорит и то, что приветствия участникам конференции прислали и митрополит Псковский и Порховский Тихон (Шевкунов), и министр культуры Владимир Ростиславович Мединский.

Два подхода к приходу

Конечно, то, что есть интерес к сельским храмам на высоком и церковном и государственном (светском) уровне, не может не радовать. Правда, достаточно четко обозначилась и разница в подходах к сохранению и возрождению храмов у музейных работников и у нас, людей церковных.

– Каковы эти различия?

– Большинство музейных работников и архитекторов-реставраторов интересует история храмов, их первозданный облик, который хотелось бы воссоздать максимально точно, максимально приближенными к первоисточнику материалами и средствами. Если на сегодняшний момент такой возможности нет, предлагается сделать подробные фотографии и описание того, что есть на сегодняшний день – и принять меры для предотвращения их дальнейшего разрушения. Таким образом, за храмом закрепляется статус памятника культуры и объекта охраны.

На конференции «Сельские храмы. Незабытое»

Впечатляет та огромная исследовательская и полевая работа, которая проделана людьми, казалось бы, далекими от деревни. Перед нашими глазами прошли фотографии многих десятков сельских храмов, от лежащих в руинах до полностью восстановленных. И в них чувствовалась боль за первые и радость за последние. Такое неравнодушие очень трогало наши «деревенские» сердца.

Сельский храм – это центр деревенской жизни, а не только историко-архитектурный памятник

Лично меня очень порадовало, что в некоторых докладах, например, в докладе Марии Александровны Лисенковой (начальника научно-проектного отдела Научно-производственного центра по охране и использованию памятников истории и культуры, Псков), Александра Константиновича Крылова (руководителя мастерской церковно-исторической живописи Санкт-Петербургского государственного академического института живописи, скульптуры и архитектуры им. И.Е. Репина, Санкт-Петербург), прозвучало понимание того, что сельский храм – это центр деревенской жизни, а не только историко-архитектурный памятник. И там, где есть приход, за судьбу храма можно не волноваться, а оказывать посильную помощь в сохранении и восстановлении облика храма, в том числе и настенной живописи.

Это важно, так как существует ведь и другой подход, хорошо и печально известный, который, кстати, был назван на конференции: «Культурные ценности, например, древние иконы – достояние народа, поэтому они должны храниться исключительно в музеях, при соответствующих их ценности условиях, а не в храмах, где таких условий нет». И неважно, что именно для храмов они были написаны.

Не paganus!

Свято-Троицкий храм в деревне Озерец

– Сельские храмы в разы, если не в сотни и тысячи раз, беднее городских. Есть ли, на ваш взгляд, у них хоть какие-то перспективы? Или же вся духовная жизнь переместилась в город, христианство вновь стало «городской религией», как в Римской империи? Когда словом «paganus» называли и язычника, и сельского жителя?

– Очень надеюсь на то, что тысяча лет с Христом прошли для нашего народа не зря! А опыт служения и жизни в русском селе, в т.ч. и в нашем, в Озерце, свидетельствует: «paganus» нас называть рановато. Дело здесь не только в материальных перспективах, но и в прочной духовной связи с Небом.

Но само то, что город проявляет интерес к деревне, обнадеживает, так как сейчас, на мой взгляд, нашей умирающей деревне без помощи города не выжить, не ожить – слишком много сил ушло из нее именно туда, в город. Реальная помощь в возрождении деревенских храмов могла бы выражаться в создании на льготных условиях проектов восстановительных или реставрационных работ для тех приходов, которые готовы их осуществить. При этом важно понимать, что финансовые возможности у сельского прихода, мягко говоря, скромные, а главная задача – как можно быстрее начать богослужение в храме, пока есть с кем и для кого это делать. Ведь с возрождением храма ситуация очень похожа на ситуацию с клинической смертью человека: через 5 минут после остановки сердца мозг умирает, и если вовремя не «запустить» работу мозга, то, даже наладив сердцебиение и дыхание, мы вернем к жизни неполноценного человека. Так и с храмом: можно скрупулезно соблюдать старинные технологии возведения храмов, но может случиться так, что к моменту окончания реставрации в храме некому будет служить и молиться, и он из дома молитвы превратится в памятник культуры.

– Оправдано ли мнение, что возрождение церкви имеет своим следствием возрождение общины, села?

Помните, у Тарковского: «Живите в доме, и не рухнет дом…» – то же и с храмом

– Как бы мне хотелось сказать: «Да, как только в селе восстанавливается храм, туда сразу же возвращается жизнь»! Увы, так сказать я не могу. Но могу сказать, что храм, Церковь – это, и на мой взгляд, и по мнению о. Алексия, сегодня единственная сила, способная объединить вокруг себя тех, кто хочет жить не в городе, а здесь, на селе. Почему? Потому что Церковь держится Любовью и не ищет своего, а только Любовь созидает. И то, что невозможно человеку, возможно Богу. Если мы будем жить в деревне, молиться Богу в наших сельских храмах, то у нас есть надежда, что Господь призрит на наши молитвы, и жизнь наших сел и деревенек изменится к лучшему. Помните, у Тарковского: «Живите в доме, и не рухнет дом…» – то же и с храмом, сколь бы бедным, по меркам мегаполиса, он ни был.

Христианство 24/7

– Какие основные трудности у сельских приходов сегодня?

– Мне представляется, что основная трудность, как ни прозаично это звучит, – это отсутствие какой-либо финансовой поддержки. Со стороны государства это еще понятно: Церковь у нас от государства отделена еще с 1917 года. А вот почему сама Церковь не может поддержать свои сельские храмы и их служителей, для меня загадка. Прихожане сельских храмов часто готовы отдать едва ли не последнее для храма, да беда в том, что отдавать-то нечего, а самые «зажиточные» прихожане – пенсионеры, их пенсии зачастую превышают зарплату тех, кто еще не достиг этого заветного рубежа.

Бедность сельских приходов – одна (хотя и не единственная) из причин того, что так трудно найти священника, особенно молодого и семейного, кто хотел бы жить и служить в деревне. Ведь сейчас можно увидеть и такую картину: в селе восстановлена старинная или выстроена новая церковь, а служить в ней некому, в лучшем случае священник приезжает служить в воскресенье и на праздники. Возможно, здесь имеет значение и то, что в деревне жизнь и служение неотделимы друг от друга, а не каждый готов проповедовать Христа своей жизнью 24 часа в сутки. При этом среди части священноначалия бытует мнение, что деревенский батюшка, в общем-то, бездельник, потому что служит раз в неделю, редко чаще, а вот городские священники – те нарасхват…

И, конечно, не может не печалить продолжающийся отток людей из деревни в город. Тех, кто хочет жить в деревне, становится все меньше. Особенно среди тех, кто здесь родился и вырос. Из городов, в том числе мегаполисов, приезжают, а вот деревенские дети, окончив школу, уезжают в города и почти никогда не возвращаются жить на родину.

– Но есть ли ощущение, уверенность, что сельские приходы не предоставлены самим себе, а пользуются вниманием и заботой митрополий?

– Не возьмусь говорить за всех, скажу о нашем приходе. Благодаря нашему владыке, епископу Ржевскому и Торопецкому Адриану (Ульянову), мы не чувствуем себя забытыми. За те шесть лет, что владыка возглавляет Ржевско-Торопецкую кафедру, он пять раз приезжал к нам на приход, из них четыре раза он служил в нашем храме в сослужении о. Алексия и других священников Торопецкого благочиния. При этом он всегда живо интересуется и ходом восстановления храма, и жизнью прихода, и даже просто нашим бытом. Всегда после службы владыка беседовал с прихожанами и находил теплые слова ободрения и отеческого наставления. После того как в августе прошлого года мой супруг, о. Алексий, отошел ко Господу, владыка нашел возможность из средств епархии регулярно выплачивать мне пособие, которое очень помогает поддерживать нашу приходскую жизнь и оплачивать расходы по содержанию храма. Нас приглашают на все значимые епархиальные мероприятия, и мы не чувствуем себя на обочине церковной жизни. А что касается финансовой поддержки, то мы понимаем, что у молодой, образовавшейся только в начале 2012 года, провинциальной епархии так много расходов на налаживание епархиальной жизни, что до нас дело пока не доходит. Пока. Надеемся, что со временем возможность помогать сельским приходам появится. Хорошо бы, чтобы к тому времени осталось, кому помогать.

«Простая цель» возрождения наших храмов

– Была ли конференция «Сельские храмы. Незабытое» таким «дежурным» собранием, или же смело можно назвать это общением от сердца к сердцу?

– Формальным или дежурным общение на конференции я назвать никак не могу. Чувствовалось, что собрались люди, которых действительно волнует не только прошлое, но и будущее сельских храмов. Хорошо, что здесь были, пусть и в небольшом числе, и священники, и представители сельских приходов, и краеведы, и музейные работники, и архитекторы-реставраторы, и художники.

Признаться, я даже не ожидала, что мой рассказ о восстановлении нашего Свято-Троицкого Озерецкого храма и служении о. Алексия вызовет такой живой интерес у людей городских, занимающих значительные должности и в большинстве своем имеющих научные звания. Меня слушали очень внимательно, с интересом рассматривали фотографии, которые в режиме слайд-шоу сопровождали мой рассказ, мне задавали вопросы, просили прочесть что-нибудь из стихотворений о. Алексия, разобрали все буклеты, выпущенные нами к открытию выставки живописи о. Алексия в Петербурге, и брошюры с распечаткой публикаций о. Алексия на портале Православие.Ru, и даже подходили поблагодарить и обменяться координатами. Мне кажется, что больше всего гостей впечатлила любовь отца Алексия к человеку. По его твердому убеждению, возрождение приходской жизни важнее, чем просто восстановление здания церкви. «Бог в ребрах, а не в бревнах»: бревна, купола, побелка, штукатурка – это логичное следствие восстановившейся духовной жизни, но не самоцель. А цель – это Христос в нашем сердце.

Такой интерес к жизни самого обыкновенного сельского прихода внушает надежду, что восстановление наших древних русских храмов будет продолжаться. И встречи всех, кто в этом заинтересован, будут, безусловно, этому способствовать.

Бог в помощь всем, кто болеет душой за возрождение наших святынь.