«Моя светская работа – это служение, просвещение и миссионерство»

Протоиерей Сергий Нейфах «Наверное, только Господь чудесным образом даёт ему силы и время справляться со всеми своими обязанностями», – подумал я, когда беседовал в Вильнюсе со священником Сергием Нейфахом, настоятелем храма Св. Николая Чудотворца. Основное рабочее время, с понедельника по пятницу, батюшка руководит обычным детским садиком в одном из районов столицы. Но при этом он исправно выполняет свои священнические обязанности (службы и требы), редактирует епархиальный журнал, управляет отделом образования Виленской епархии и воспитывает троих детей.

Священник Сергий Нейфах родился в Клайпеде, в 1977-м году – ещё в те времена, когда Литва была обычной советской республикой, а атеизм выступал официальной идеологией советского государства. Подростковый возраст будущего священника пришёлся как раз на время крушения коммунизма, которое принесло с собой свободу для проповеди и веры.

– В 16 лет у меня появились вопросы, связанные с верой, – говорит отец Сергий. – И именно тогда, в начале 1990-х, в школе стали проводиться уроки Закона Божия, были открыты двери для священнослужителей. В Клайпеде на тот момент было 10 русскоязычных школ, в которых велось преподавание этого предмета. И вот именно с начала соприкосновения с предметом Закона Божия, уроками религии у меня появился такой глубокий интерес и внутренний вопрос, что же такое вера, как к ней можно приступить. Родители у меня были людьми верующими, но активно не практикующими, и в семье нас всех крестили по инициативе бабушки. В школе у меня был замечательный классный руководитель, доктор философских наук Андрей Фомин. Именно он своим духовным примером, поиском, преподаванием религии как раз возжёг внутри меня искру веры. И мы переступили вместе порог храма, как ученики и учитель. Потом я стал посещать храм всё более активно, а в 16 лет стал пономарить. И тесная связь с богослужением глубоко наполнила моё понимание ценностных категорий. Поэтому присутствие Божие и отражение духовной помощи и в учёбе, и во многих других обстоятельствах стало очень очевидным и ощутимым.

Присутствие Божие и отражение духовной помощи во многих обстоятельствах стало очень очевидным и ощутимым

В 16 лет, будучи десятиклассником, я закончил курсы законоучителей, которые были организованы в Клайпеде. И уже в этом возрасте я начал работать учителем в своей родной школе, преподавал начальным классам Основы религии. После школы я решил получить педагогическое образование в Клайпедском университете – поступил на специальность «учитель начальных классов и воспитатель дошкольных образовательных учреждений». Параллельно мне удалось получить квалификацию преподавателя религии, так как в начале 1990-х эти специальности стали появляться в литовских вузах.

Но вся моя учёба шла без отрыва от храма, потому что в субботние и воскресные дни я помогал на богослужениях и преподавал в воскресной школе. И когда я закончил Педагогический университет в 2003-м году, получив магистерскую степень, то у меня возник вопрос о духовном служении в храме, так как на это обращал внимание мой духовник. Правда, нужно было сделать ещё один выбор: создавать семью или принимать монашество. Но общение с людьми, любовь к детям, ощущение педагогического призвания всё-таки склонили меня к созданию семьи, к служению в числе белого духовенства. Не скрою, что семейный путь оказался непростым, испытательным для нас с матушкой. Но её благоговение к вере, духовному прилежанию помогло нам создать крепкую семью. На тот момент я уже учился в докторантуре Шяуляйского университета.

– И именно тогда вы принимаете священный сан?

– В июле 2005 года, в 27 лет, я женился, и вскоре после этого у меня состоялся важный разговор с клайпедским благочинным, отцом Анатолием Стальбовским. Это была двухчасовая беседа, причём батюшка сказал, что мне уже желательно послужить Церкви не просто прихожанином, мирянином. В конце августа, на Успение Богородицы, у меня состоялась в Вильнюсе встреча с Митрополитом Хризостомом. Беседа оказалась судьбоносной, так как, рассказав владыке о себе, о своих путях, я услышал в ответ, что мне даётся месяц на раздумье, желаю ли я стать диаконом. Затем владыка сократил этот срок до двух недель. И вот 11 сентября, на Усекновение главы св. Иоанна Предтечи, состоялась моя диаконская хиротония.

– Вас назначили в родную Клайпеду?

– Нет, я переместился в Вильнюс и стал служить в Свято-Духовом монастыре. 9 месяцев диаконом, а потом владыка Хризостом рукоположил меня в иерея. Уже будучи священником, я поступил на заочный сектор Московской духовной семинарии, где и проучился 5 лет. Когда я учился, была прекрасная возможность окунуться в мир Троице-Сергиевой лавры и молиться своему небесному покровителю, преподобному Сергию Радонежскому. Я действительно чувствовал его духовное заступничество. Обучаясь в семинарии, параллельно я в 2010-м году защитил в Шяуляе докторскую диссертацию.

Когда я учился, была возможность молиться своему небесному покровителю, преподобному Сергию Радонежскому

– На литовском языке?

– Да, моё обучение шло на литовском. Такая вот парадоксальная ситуация: я заканчивал школу на русском языке, но уже со школьной скамьи прекрасно овладел литовским. Затем написание диссертации, преподавание и в немалой степени общение проходило на литовском. Это помогло приблизить коренных литовцев, помогло им узнать о Православии. Хотя у некоторых людей возникало недоумение, как можно сочетать светскую работу и духовное служение. Но на самом деле я чувствую и вижу, что это две неотъемлемые составные части моей жизни, так как служение на светском и на духовном поприще – это общение с людьми. Моя светская работа – это служение, просвещение и миссионерство.

Свято-Духов монастырь в Вильнюсе

– Всё это время, начиная с 2005 года, вы продолжали служить в Свято-Духовом монастыре в Вильнюсе?

– Через 4 года владыка Хризостом предложил мне перейти в Пречистенский кафедральный собор, в том числе и для того, чтобы я мог там руководить воскресной школой. Я воспринял это с духовным утешением, поскольку предложение было озвучено на День Святой Троицы. В Пречистенском кафедральном соборе я прослужил 6 лет. И уже при новом архиерее, владыке Иннокентии, меня назначили руководить Комиссией (сейчас это Отдел) религиозного образования и катехизации епархии. После появления этой структуры мы начали проводить регулярно различные мероприятия. Например, наши традиционные Рождественские чтения, а также Республиканские олимпиады по Основам православной культуры.

Хочу ещё отметить, что после защиты диссертации я начал преподавать в Вильнюсском педагогическом университете. А в епархии мы стали серьёзно думать о создании структуры, которая могла бы включиться в подготовку преподавателей религии (по литовским законам, любая конфессия имеет право готовить таких специалистов). И вот, в 2014-м году, на день Воздвижения Честного Животворящего Креста Господня – 27 сентября, мы открыли Институт православного образования и воспитания. И на этой базе у нас появилось три важных направления. Первое связано с педагогической деятельностью, подготовкой педагогических кадров. По этой программе уже прошли обучение около 35 человек: они повысили свою квалификацию или приобрели квалификацию, получив епархиальные дипломы, подтверждающие право на преподавание. Второе направление – это церковное пение и клиросное послушание. И третье направление – это церковное искусство или иконопись. Как раз в ноябре прошлого года мы вручили дипломы первым нашим выпускникам в этом направлении. Кстати, на третьем направлении у нас обучались и католики, которые желали больше узнать о церковной православной традиции, об иконографии. А в целом учреждение данного Института помогло нам развить связи с другими вузами, как светскими, так и церковными.

На улицах Вильнюса

– Вы преподавали в университете, но почему решили сменить сферу деятельности, став директором детского садика?

– Дело в том, что в 2017-м году в системе образования Литвы, высших школ, произошла реформа, которая укрупнила вузы, объединила их. Как следствие, стала уменьшаться академическая нагрузка. Чтобы не потерять связь со светской сферой образования, я решил пройти конкурс на должность директора образовательного учреждения. Такой конкурс проводится в Литве уже на протяжении 15 лет: он проходит в структурах Министерства образования. Там оцениваются навыки, умения и знания, необходимые для того, чтобы стать в будущем руководителем образовательного учреждения. Но так случилось, что, поскольку сфера моих научных и практических интересов связана с дошкольной педагогикой, я обратил внимание на дошкольный сектор. В 2017-м году я прошёл конкурс в Вильнюсском самоуправлении и занял должность директора общеобразовательного учреждения. Параллельно с этим я также несу послушание в издании нашего епархиального журнала – «Православный вестник», будучи его главным редактором.

– Да, обязанностей у вас действительно очень много. Вы работаете на полную ставку директором детского садика, преподаёте в университете (пусть и с меньшей нагрузкой, чем ранее), редактируете епархиальный журнал и являетесь настоятелем Никольского храма. Но есть у вас, конечно, и обязанности как у главы многодетной семьи. Каким образом вам удаётся эффективно всё это сочетать?

– Это вопрос очень интересный, тем более что некоторые люди говорят, что вопросы времени и качества работы тесно связаны друг с другом. Наверное, физически всё это выносишь, имея закалку ещё со студенческих лет. Но, с другой стороны, чувствуешь, что когда возраст переходит планку в 40 лет, то физических сил остаётся уже не так и много. Пытаешься всё структурно выравнивать, плюс опыт помогает. Конечно, педагогическая работа и служение в храме требуют очень больших усилий. Но всё-таки есть возможность гибко составлять расписание, а потому безотрывно участвовать в службах, даже в будние дни. Одно другому не мешает, даже помогает как-то себя подстегнуть.

– Но ведь в любом случае в храме у вас есть помощники, не так ли?

– Да, в нашем Никольском храме уже сложилась дружная приходская семья – люди, которые активно помогают реализовывать различные интересные проекты. В прошлом году исполнилось 5 лет, как я являюсь настоятелем храма – и за это время произошло становление, перерождение общины. Она также численно увеличилась, в том числе и по количеству детей, посещающих воскресную школу, и по числу мероприятий.

Прот. Сергий Нейфах

– Поговорим о вашей светской работе в детском саду. Мне ваша работа интересна в нескольких аспектах – и как исследователю, и как человеку, который слышал самую противоречивую информацию о европейской системе дошкольного и школьного образования. И как отцу двух маленьких детей, которым ещё предстоит пойти в детский сад (конечно, белорусский, а не литовский). Скажите, пожалуйста, существующие стандарты в системе дошкольного образования позволяют хотя бы в какой-то степени говорить о религии детям в детском саду?

– В дошкольном образовательном секторе вопрос духовного воцерковления детей не ставится предметно и конкретно. Для детей дошкольного возраста очень важно сформировать ценностные категории и отразить их через духовно-культурную традицию.

Для детей дошкольного возраста очень важно сформировать ценностные категории

Я бы сказал, что духовное воспитание детей отражено через культурологический аспект. Я сам руковожу литовскоязычным садиком, но мы там не говорим конкретно о каких-то религиозных аспектах. По закону – это выбор семьи, а у нас в садике в основном дети из католических семей. Я знаю, что дети решают эти вопросы с родителями, в том числе участвуя в богослужениях и посещая воскресную школу. В садике эти ценности могут, пожалуй, прививаться через традиционные христианские праздники – Пасху и Рождество Христово. Хотя в Литве в этом плане есть выбор: в стране существуют католические садики и католические школы.

– А государство признаёт аттестаты, выдаваемые такими школами?

– Да, признаёт. Хотя у нас нет государственных католических школ и садиков, такие образовательные учреждения могут создаваться только церковью. И их включают в реестр системы образования. При этом дошкольное образование в Литве не имеет строгой государственной формализации. Вот предшкольное образование (с 5 до 6 лет) и школьное образование уже формализованы, поэтому конфессиональные образовательные учреждения этого уровня работают с учётом всех государственных образовательных программ.

Церковь св. Николая в Вильнюсе

– Имеются ли в Литве дошкольные или средние учебные заведения, которые основаны Православной Церковью?

– К сожалению, в этом сейчас нет потребности. Могу привести один пример из прошлого, это было лет 15 назад. На базе одного из вильнюсских русскоязычных садиков была сформирована группа, в которой дети имели возможность проходить курс Основ православной культуры для дошкольников. Эти дети выросли, и, к сожалению, подобных групп больше не появлялось, – не было такого пожелания со стороны родителей. Видимо, родители далее считали, что воцерковление ребёнка – вопрос внутрисемейный. Сейчас подобная группа есть только среди детей более старшего возраста, в качестве школы семейного типа.

– Вы упомянули о православной группе в детском саду. Я понимаю, что в целом это был, наверное, эксперимент, и, к сожалению, его продолжения не последовало. Но всё же интересно узнать, на какие учебники или учебные пособия ориентировались преподаватели Основ православной культуры в детском саду?

– Дело в том, что для дошкольного сектора как таковых учебников никто не разрабатывал. Программы были ориентированы на изучение церковных праздников, элементов Ветхого и Нового Завета. Мы использовали пособия, разработанные Синодальным отделом религиозного образования Московского Патриархата. Здесь была инициатива одного из воспитателей ввести этот предмет. Многие дети наших священников посещали эту группу. Но время поменялось, и, как я сказал, число желающих учиться по этой программе не увеличилось. Тем не менее сейчас во всех русских и литовских садиках духовные составляющие интегрированы в программы знакомства с окружающим миром, его реальностью, историей, традицией.

– Мне представляется, что к детям такого возраста нужен особый подход. Ведь мы не можем с ними говорить на том языке, на котором мы говорим с подростками или студентами. Всё-таки для ребёнка необходим, видимо, более упрощённый вариант...

– Да. Это идёт через живое общение. Ребёнок формирует своё пространство и духовное мировоззрение через элементы педагогической и дидактической игры, через интересные викторины, через различное визуальное, звуковое, слуховое восприятие. Но для нас отрадно, что именно 10 воскресных школ, которые есть в нашей епархии, восполняют духовное образование, которого, возможно, не хватает в детских садах и далее. На этих занятиях дети мастерят, рисуют, изучают, сами участвуют в церковных праздниках, театрализованных постановках. Мне в этом плане нравятся пособия, изданные в Москве, – «Вертоград». Это пособие, которое помогает через занятия по церковнославянскому языку, через краеведение, через изучение Священной истории Ветхого и Нового Завета получать больше религиозных знаний и формировать духовное мировоззрение.

– Отец Сергий, меня, конечно, неприятно поразила информация о том, что в последующем не было интереса к наполнению православной группы в детском саду. Есть ли какие-то объективные причины, которые это объясняют? Может быть, православных в Литве стало намного меньше?

– Процент тех людей, которые считают себя православными, не сильно уменьшился: это 4 или 5 процентов. Но всё-таки, мне кажется, основную роль сыграло изменение мировоззрения. Меняется мировоззрение самих семей. И вот, если мы сравним семьи, в которых мы сами росли, то мы видели, что вклад семьи был ориентирован на передачу традиционных ценностей. Нельзя сказать, что они полностью нивелированы. Они никуда не ушли, никуда не делись. Но, к сожалению, степень восприятия ответственности, желания поучаствовать в тех или иных формах духовной жизни всё-таки поменялись. Сказывается влияние современной культуры, информационных технологий и так далее. Люди, которые приходят к нам в храм – например, крестить ребёнка – рассказывают, что изучали религию в школе и через этот предмет как раз нашли ответ на многие вопросы. Но в то же время они говорят, что для их детей, которые живут в пространстве сегодняшнего времени, это очень сложно.

Это, конечно, не очень хорошо, потому что люди утрачивают возможность соприкоснуться именно с духовной культурой как таковой. Люди начинают искать во всём практический, прагматический характер, а если этого нет, то вопрос отодвигается на второй план. Для многих людей превалируют материальные ценности, они ставятся во главу угла их мышления и уклада жизни. Но, как правило, когда люди соприкасаются с теми или иными обстоятельствами жизни, они видят: то, от чего они куда-то бежали, всё равно их настигает. И вот в этой ситуации Церковь пытается войти в жизнь современного человека, показывая при этом, что возможно дальнейшее развитие его культурного пространства. А это позволяет многогранно увидеть наш мир.

– Отец Сергий, как нужно строить воспитание в семье? Чтобы дети не получили отвращение к церковному, не ушли из храма, чтобы они стали людьми искренне верующими, старающимися жить по заповедям Христовым. Ведь ребёнок, подросток испытывает на себе далеко не позитивное влияние секулярного мира и сверстников, иногда враждебных Церкви и всему христианскому…

– Очень большую роль в духовном росте ребёнка играет его семья. Я думаю, что как раз на уровне дошкольного возраста мы должны показать свой яркий, глубокий пример – то, как мы сами живём всем этим духовным, христианским. Я и в своей семье сталкиваюсь с разными вопросами. И здесь важно, чтобы рядом с детьми были родители, не заставляющие, но показывающие христианство своей жизнью. Безусловно, для любого родителя, когда в семье ребёнок достигает подросткового возраста, необходимо иметь в запасе большой объём терпения. Потому что вот этот сформированный мир, он всё равно соприкасается с миром секулярным. И в сознании ребёнка появляется много вопросов и различных дилемм: например, как мои сверстники поступают, и как я должен поступить. И в данном плане важен диалог, который позволит по-другому посмотреть на своего ребёнка. Его ценности, скорее всего, не изменились, но он растёт, он чувствует, как дыхание мира его также формирует. И то, что ему заложено в детстве, раскрывается в 15–16 лет, а брожение, которое происходило в его сознании, как-то упорядочивается, реально показывая, что ребёнок не утратил того, что ему дали родители в период его взросления. Но, главное, они услышали его как человека, который имеет свои индивидуальные чувства, понимания, мнения.

– Наверное, это очень непросто…

– Согласен: это очень сложно. Есть, к сожалению, немало примеров, когда воцерковлённые семьи замыкали ребёнка в пространстве только церковной жизни. И потом, в подростковом возрасте, он проявлял сильное противодействие, потому что всё накапливалось со временем. Здесь нужно очень гибко подходить. Об этом пишут и святые отцы, и многие педагоги. Чтобы сформировать в ребёнке духовную составляющую, ему нужно дать ту же самую духовную свободу, которую даёт Господь. Потому что Господь всегда сохранит, Господь всегда человека направит, как необходимо.

Чтобы сформировать в ребёнке духовную составляющую, ему нужно дать ту же самую духовную свободу, которую даёт Господь

На мой взгляд, сегодняшнее поколение ищет для себя пространство активного действия. Но, к сожалению, оно в каких-то вещах является очень кратковременным, причём эта кратковременная вспышка, искра не подпитывается глубинным осознанием важных вещей. И тогда ребёнок сам понимает, что что-то происходит не так. Он вновь задаёт вопросы, приходит с ними к взрослым, может быть, даже к священникам. В 13–14 лет подросток заново открывает себе мир храма, в котором, конечно же, вновь возникает для него много противоречий. Но при всех этих очевидных противоречиях человек всё равно ищет духовный диалог, даже путём метода проб и ошибок. Возможно, это тоже необходимо, потому что если всё пережать и сказать: «Нет, ты поступаешь неправильно», то это отнимет у человека возможность самовыразиться.

Конечно, мы не можем оградить детей от всего негативного. И это было бы совершенно неправильно. Потому что духовные испытания, испытания от общения с детьми в классе реально показывают, что дети, растущие именно в духовной, церковной среде, – другие. Они могут быть более ранимы, они не знают, как дать ответ на тот или иной вопрос. С одной стороны, это иногда вызывает насмешки со стороны сверстников, одноклассников. Но, с другой стороны, этот ребёнок умеет настолько глубоко выразить свою мысль, что бывают моменты, когда люди, ищущие повод для насмешек, поражаются глубине ответа и уже по-другому смотрят на этого подростка. Хотя многие дети (я даже говорю на примере собственного сына) не выказывают ярко выраженного интереса к духовной жизни, но в то же время формируют глубокую внутреннюю оценку тех или иных ситуаций. Мой сын не хочет вырвать себя из общества, в котором он живёт сейчас, но тем не менее он прекрасно понимает, что он не поступит так, как поступают его сверстники, поскольку руководствуется определёнными ценностными идеалами.

– Отец Сергий, в некоторых европейских дошкольных учебных заведениях (возможно, это касается не столько Литвы, сколько Скандинавских стран) присутствует навязывание определённой модели семьи, которая противоречит христианской позиции. Например, детям рассказывают сказки, в которых принц «полюбил» принца, или принцесса «полюбила» принцессу. Эдакая мягкая пропаганда гомосексуализма. Скажите, пожалуйста, есть ли в какой-то степени отголоски этой тревожной для христианина тенденции в Литве – возможно, в программах, которые предлагаются Министерством образования для дошкольных и, может быть, средних учебных заведений?

– Вы знаете, все эти веяния касаются многих стран. И многие программы, которые прописываются в тех или иных составляющих, приходят больше в школьный, нежели дошкольный сектор. Но в Литве была ситуация, что все эти сказки «современного прочтения» коснулись книжной индустрии, в форме переводов с других языков. Конечно, любой родитель из традиционной семьи смотрит с опасением на всю эту гендерную политику. Однако меня очень радует трезвое мышление педагогов, трезвое мышление родителей, которые придерживаются традиционного уклада и показывают, что сказки «нового прочтения» – это не та составляющая детской культуры, которую нужно ребёнку привить. И эта педагогическая, профессиональная мудрость помогает обойти все острые углы.