Болезнь души и тела

Уже несколько лет Церковь и государство налаживают сотрудничество в деле борьбы с наркоманией. Путь этот не простой и не быстрый, однако признание обществом церковного опыта избавления от зависимостей, которые являются, пожалуй, одной из самых тяжелых духовных проблем современности, – это огромный шаг вперед. О проблемах наркологии и возможностях церковной реабилитации наркозависимых рассказывает известный специалист, руководитель отделения детской наркологии ФГБУ Национального научного центра наркологии Минздравсоцразвития Алексей Надеждин.

***

Фото: http://cripo.com.ua

– Если у человека развивается синдром зависимости от наркотических и психотропных веществ, то вернуть организм в прежнее, доболезненное, состояние с биологической точки зрения невозможно. Если бы все так просто решалось и можно было бы вылечить наркомана таблетками, инъекциями или психотерапевтическим воздействием, то проблема реабилитации просто не стояла бы и не было бы нужды в сотнях работающих в России реабилитационных центрах, в которых наркоманы должны находиться длительное время.

С другой стороны, вокруг этой проблемы существует большое количество спекуляций, которые обусловлены в первую очередь коммерческим интересом. Разные целители, знахари и даже общественные организации гарантируют избавление от этих проблем и собирают большие деньги, а на самом деле просто обманывают людей. Методика отсечения таких недобросовестных людей в нашей стране, к сожалению, пока не разработана. Чего только стоят рекламные плакаты, которые обещают излечение наркомании на 80 или 90 процентов за три месяца или – что еще хлеще – за две недели!

Несколько лет назад в нашей стране не хватало реабилитационных учреждений, и в образовавшийся вакуум устремилось большое количество экстремистских организаций и нетрадиционных религий. Например, сейчас реабилитацией наркозависимых активно занимаются саентологи и представители других тоталитарных сект. Они пытались вербовать своих адептов среди лиц, страдающих наркотической зависимостью.

Поэтому сейчас особенно важно, что государство, и в частности Федеральная служба по контролю за оборотом наркотиков (ФСКН), начало сотрудничество с Русской Православной Церковью в деле реабилитации наркоманов. Признание церковного опыта реабилитации очень важно, поскольку он не просто эффективен, но и может восстановить личность человека, помочь найти смысл существования.

– Глава ФСКН Виктор Иванов неоднократно заявлял, что в России не существует государственной системы реабилитации для наркозависимых людей и дело ограничивается лишь тем, что наркомана выводят из состояния интоксикации и отпускают восвояси, – а через некоторое время все повторяется вновь. Согласны ли вы с этой точкой зрения?

– Необходимо пояснить, что врачи-наркологи не осуществляют социальную реабилитацию, о которой говорит Виктор Петрович Иванов. В их компетенции находится сугубо медицинское лечение проявлений синдрома зависимости и последствий интоксикации наркотиками. Но медики (психиатры-наркологи, психиатры, психотерапевты, врачи-интернисты) принимают участие в программах медико-социальной реабилитации, которые реализуются непосредственно после наркологического лечения.

Вопросы ресоциализации, трудовой адаптации во всем мире решают не медики, а профессионалы в области социальной работы, психологи, консультанты в сфере трудовой занятости. Более того, во многих странах мира подобная социально-трудовая реабилитация осуществляется религиозными организациями.

Мне кажется, что в «чистом» виде государственной системы социальных реабилитационных учреждений для наркоманов нет в большинстве государств мира, скорее существуют партнерства между религиозными и общественными организациями, с одной стороны, и государственными органами – с другой.

– Участие Церкви в процессе реабилитации больных наркоманией, по моему мнению, надо приветствовать и всячески поддерживать. Чем больше таких центров будет в нашей стране, тем лучше. Здесь нельзя не вспомнить заслуги одного из основоположников этой деятельности в России игумена Анатолия (Берестова), который много лет назад встал на этот очень трудный путь духовного окормления и реабилитации больных наркоманией и алкоголизмом.

Вопрос о конкретных методах, применяемых в таких реабилитационных центрах, лучше задать тем людям, которые там работают, и священнослужителям. Часто эти методы очень разные, так как это всегда индивидуальный подход к человеку, страдающему от зависимости.

Особенностью реабилитации, которую предлагает Православная Церковь, является то, что человек начинает искать какой-то иной, кроме наркотиков, смысл своей жизни, обретает цель, ради которой будет всю жизнь бороться со своей зависимостью.

Кроме того, жизнь в Церкви – это жизнь в общине. То есть это постоянное реабилитационное сопровождение и трудовая адаптация – как раз то, что необходимо больному наркоманией. Он не остается один после завершения лечения, а становится частью семьи, общины. Преодоление проблем, приводящих к зависимости, более эффективно в сообществе других людей.

Иногда центры реабилитации располагаются в монастырях, где с наркозависимыми работают монахи. Больной человек просто вливается в жизнь такого сообщества, не нарушая ее, – наоборот, он старается стать ее частью, трудится вместе со всеми, причем трудится он не потому, что его заставляют, он трудится ради спасения своей души.

– Сколько в России наркоманов, и сколько несовершеннолетних наркоманов? Уменьшилось или, напротив, увеличилось их число за последние годы?

– По данным статистики, в 2010 году зарегистрировано 716 подростков в возрасте 15–17 лет с диагнозом «наркомания»; по сравнению с 2008 годом эта цифра уменьшилась в два раза, а по сравнению с 2002 годом – в восемь раз. Взрослых – 350 936 человек. Этот показатель, к сожалению, более постоянен. Вместе с тем, по сравнению с 2008 годом число заболеваний наркологическими расстройствами (наркоманией) уменьшилось более чем на 7 тысяч.

Но эти цифры не в полной мере отражают реальную ситуацию, так как далеко не все больные обращаются за медицинской помощью.

– Какова нижняя возрастная планка начала употребления наркотиков?

– Традиционно считается, что сегодня возраст интереса и инициального приобщения к наркотикам составляет 14–15 лет, хотя, конечно, бывают особые случаи очень раннего начала употребления наркотиков. Как правило, случаи очень раннего употребления наркотиков являются следствием выраженной социальной дезадаптации, психической патологии, беспризорности.

– Какая методика наиболее эффективна при реабилитации наркозависимых детей?

– Строгая дисциплина, регламентация деятельности, специальные учебные программы и психокоррекционная работа. Понятно, что все это можно эффективно реализовать в условиях изоляции от пронаркотических влияний.

– В школах повсеместно вводится тестирование детей на наркотики. Насколько, по-вашему, эффективной будет такая мера?

– Решение по этому вопросу было принято руководством нашей страны и подлежит исполнению. Насколько это будет эффективно, зависит от тех методик, которые будут применяться при проведении такой работы. К сожалению, очень много шарлатанов хотят на этом «погреть руки». Кроме того, тестирование на наркотики является только одним из компонентов профилактической работы и будет эффективным только в комплексе с другими профилактическими и антинаркотическими мероприятиями.

– В последнее время среди детей и подростков наблюдается всплеск дезоморфиновой наркомании. Поддерживаете ли вы инициативу ФСКН о запрете свободной продажи кодеиносодержащих лекарств?

– Это не совсем так в отношении детей: потребление этого очень опасного наркотика характерно в большей степени для наркоманов «со стажем». Но еще много лет назад, когда борьбой с незаконным оборотом наркотиков занималось МВД, многие наркологи, в том числе и я, активно выступали за ограничение продажи кодеиносодержащих медикаментов.

– По вашему мнению, все-таки наркомания – это болезнь души или тела? Что может сделать врач, и что может сделать священник? К кому нужно пойти сначала, если уж пришлось столкнуться с этой проблемой?

– Это болезнь и души, и тела. Следовательно, и врач, и священник могут помочь больному, если он сам стремится к исцелению. Вопрос очередности здесь не очень важен, главное, чтобы человек понял, что ему необходимо обратиться за помощью.