Русский человек может не пить и должен не пить

В последнее время на телевидении в рамках проекта "Общее дело", одним из организаторов которого является архимандрит Тихон (Шевкунов) вместе с муфтием Равилем Гайнутдином, стали говорить о вреде алкоголя. На первом канале демонстрируется антиалкогольная социальная реклама, специальные фильмы о проблемах пьянства, устраиваются публичные дискуссии на этот счет. О важности этого проекта и об опасности пьянства размышляет советник Председателя Совета Федерации, кандидат философских наук, Александр Щипков.

Русский человек может не пить и должен не пить. Миф о русском пьянстве специально преувеличен, и те, кто его смакуют, занимаются провокацией. Пьянство – социальный порок, а это значит, что бороться с ним можно и нужно. Нельзя говорить, что русский народ пьет, и с этим ничего нельзя поделать. Так любят рассуждать две категории людей: производители пива и водки, те, которые зарабатывают на пьянстве деньги, и те, кто заинтересован в ослаблении России как государства. Нашим конкурентам выгодно, чтобы россияне пили, поскольку пьющий народ – слабый народ. За свою жизнь я видел разных людей – от рабочих до интеллектуалов, и пришел к простому выводу, что интеллектуалы не пьют меньше, чем рабочие, а русские не пьют больше, чем другие народы. Иными словами, пьянство – не порок только одной национальности или социальной группы, это общероссийская беда. И дело не в том, когда пили больше, в Советском Союзе, царской России или сейчас. В наши дни речь идет о сбережении всех россиян, а для этого нужно принимать какие-то экстраординарные, жесткие и быстрые меры. Прежде всего, нельзя продавать алкоголь людям моложе 21 года, поскольку до этого возраста происходит физическое созревание человека, и такие яды, как алкоголь и никотин особенно опасны для молодых. Стоит жестко ограничить время продаж: нельзя, чтобы спиртное было повсеместно доступно 24 часа в сутки. Также необходимо полностью запретить рекламу алкогольной продукции и табака на телевидении, радио, электронных и печатных СМИ, а также на улице. Что касается введения сухого закона, то его можно попытаться ввести хотя бы в тех регионах, где ситуация с пьянством наиболее критична. Конечно, можно возразить, что к каждому ларьку не поставишь милиционера, что люди будут ездить за спиртным в соседние области, но если так рассуждать, то можно вообще ничего никогда не делать. Напомню, что с грехом нельзя бороться уменьшением дозы: вместо героина давать анашу, а вместо водки – пиво. Грех либо есть, либо его нет: на этой дороге нельзя стоять на одном месте, можно либо скатываться вниз, либо карабкаться вверх. Необходимо принимать законы и жестко следить за их выполнением. Огромная роль в борьбе с пьянством принадлежит журналистам и деятелям культуры. Нельзя бороться с алкоголизмом и одновременно снимать фильмы, в которых любой праздник не обходится без спиртного и сигареты. Самое главное в борьбе с пьянством – изменить сознание, изменить отношение к алкоголю, и это никто не может сделать, кроме государства. Нужно не просто говорить о том, что алкоголь – медленное самоубийство для человека и беда для страны, а еще и делать так, чтобы водочные и табачные деньги стали "неприличными". Нельзя одной рукой спаивать людей, а другой – поддерживать спорт или культуру. Сергей Миронов однажды предложил запретить партиям использовать спонсорские водочные деньги. Это очень правильный подход – нельзя декларировать заботу о стране и человеке на деньги тех, кто продает грех и смерть.

Александр Щипков

Религия и СМИ

26 марта 2009 г.