Целое

Всё чаще можно услышать мнение, что правда – о разных событиях истории, о людях, о стране – не может быть… даже не то чтобы однозначной, а цельной. Уже общим местом стало утверждение, что истина о том или ином предмете складывается только из скрупулезного и последовательного освещения и изучения как можно большего числа деталей и нюансов. И вот якобы из множества этих деталей и выстраивается некая правдивая картина мира или представление о чем бы то ни было.

Поленов. Московский дворик

Звучит такое мнение вроде бы убедительно, но претворение его в жизнь дает странные побочные эффекты. Из нашей жизни в результате «критического разбора» целого исчезают такие простые и ясные понятия, как любовь к Родине, бескорыстность, совесть, долг, целомудрие, уважение к старшим. И вот уже грех становится «нормой», доблесть – глупостью, Родина – мачехой, Победа – выдумкой. И так далее и тому подобное…

Но вот что удивительно: даже множество учтенных, уточненных и оговоренных обстоятельств зачастую не складывается в какую бы то ни было цельную картину, а так и представляет собой собрание «правдивых», но разрозненных фактов, не способных заменить собой целое. В чем же тут дело? А дело в том, что определяющее значение тому или иному факту истории или событию в жизни человека придает наша способность оценивать любую «объективную» информацию эмоционально. Больше того, способность к обобщению – это не недостаток, как сейчас можно часто услышать, а одна из важнейших способностей человеческой личности. Свойства же и оттенки этой способности зависят от нашей духовной и душевной жизни. От того, что именно считаем мы высоким или низким, красивым или уродливым, благородным или подлым, во что верим.

И очень важно, чтобы вера была действительно правой, потому что именно от этого зависит ясность и чистота нашего взгляда.

Эта способность видеть, чувствовать и оценивать ясно суть явления хоть и кажется субъективной, но на самом деле является лишь способностью воспринимать, видеть и оценивать мир в свете истины, в Евангельском свете. Эта способность роднит людей, объединяет их в единую общность. Но тогда возникает вопрос: неужели эта способность принципиально доступна для одних и недоступна для других? Конечно, нет. Эта способность видеть жизнь духовно зависит от чистоты того, что святые отцы называют духовным оком, зависит от чистоты ума. А дело его очищения – подвластно человеческой воле и хоть совершается благодатью Духа Святого, но не без усилий самого человека. На этом зиждется наша вера и видение жизни, которое можно назвать православным, и это не фантом, а духовная реальность, приобщение к которой во многом зависит от нашей свободной воли, от нашего выбора. Это ясное видение предметов, явлений, лиц помогает человеку совершать свой путь восхождения к Богу непреткновенно, избегая соблазна и избирая сознательно благо. И без духовной способности к отличению одного от другого такое восхождение и путешествие невозможно.

Здесь могут возразить: а кто дал вам, православным, право судить, да еще с категоричностью, о явлениях… событиях… людях так, словно именно ваше мнение является непогрешимой истиной в последней инстанции? Разве не сказано Самим Господом: не суди и не судим будешь? Да, это правда, но, говоря о неосуждении, Господь вовсе не отвергает необходимость оценки: явления, события, человека… и множество этих оценок – прямых, точных, а зачастую нелицеприятных – мы слышим из уст Самого Господа. Другое дело, что, оценивая, Господь призывает и к исправлению, к покаянию, к преображению жизни именно потому, что существует реальный идеал, истина, к достижению которой можно и должно стремиться всякому человеку. И именно присутствие в мире истины позволяет нам оценивать определенно и четко, прежде всего, собственные мысли, слова и поступки, а затем и окружающий мир во всей его сложности. Умение же правильно оценивать многообразие проявлений жизни зависит напрямую от духовного воспитания, от той самой чистоты ума, о которой мы говорили и которая достигается сознательными усилиями человека, а наипаче действием благодати. Здравое духовное состояние позволяет человеку иметь и здравое суждение о разных предметах.

В этом свете хочется сказать несколько слов и о нашем земном Отечестве. Это сейчас кажется особенно важным, потому что многие теряют, а некоторые и не приобрели и не знают совсем, что такое чувство Родины, и даже считают его чем-то маловажным или вовсе не существующим в реальности. И тогда невероятное нагромождение лиц, обстоятельств и фактов, большей частью безрадостных, раздражающих, способных ввергнуть в снобизм и хандру, – всё это постепенно заменяет собой чувство Родины, о которой если и отзываются уже, то с цинизмом или сарказмом, словно о каторге, на которой привелось родиться и жить. И весь вопрос будто бы только в том и состоит, чтобы с этой каторги как-нибудь сбежать поскорее.

Но вот удивительно – даже «зоркое» видение всех реалий вовсе не означает того, что человек в самом деле имеет какое-то «объективное» представление о своем Отечестве, а только означает, что его знание не озарено верою и любовью, а чаще всего – раздражением и тоской, если вообще уместно говорить о том, что эти чувства могут что-нибудь «озарять».

Село Усть-Нерманка. Фото: Антон Поспелов / Православие.Ru

И уж конечно, такие чувства, такое отношение к своей Родине вряд ли могут содействовать ее благому усовершенствованию. Без веры в будущее своего Отчества, без любви к нему нет и не может быть понимания вообще того, что такое Родина, потому что это понимание связано не только и даже не столько со знанием, но именно с любовью и верой. И без этих важнейших качеств обязательно будет хотеться куда-то уехать, где «люди живут нормально», и уж совсем не будет хотеться обустраивать то, что представляется чудовищным нагромождением безнадежных нелепостей.

А ведь это очень важно – обустраивать свою жизнь с Божией помощью, не чураясь труда во благо Отечества… Не того – страшного, «проклятого» и подневольного, когда человек «пахал» в прямом смысле как вол с утра до ночи, не видя света белого. Вопреки поговорке советского времени, такой труд не облагораживает человека, а ожесточает его до крайности. К слову, тяжкий, рабский труд – одна из тех реальностей недавнего прошлого, реальность главным образом относящаяся к жизни сельской, о которой сейчас как-то не принято вспоминать. А между тем эта каторжная повинность, может быть, и есть одна из основных причин того, почему Россия практически перестала быть страной крестьянской, почему не миллионы даже, а десятки миллионов крестьян ушли с земли в города.

Уходили ведь чаще всего именно потому, что видели: в городе люди не знают этого страшного, каторжного труда, а живут в бытовом отношении гораздо лучше. И вот это чувство несправедливости, осознание того, что можно жить иначе, вздохнуть свободнее, и гнало, гонит молодежь в город, там она и оседает. И города растут, превращаясь в странные образования, всё более отрывающиеся от жизни действительной в значении здоровой естественности и всё более представляющие собой жизнь искусственную, выдуманную, может быть и облегченную в бытовом смысле, но всё более обремененную какой-то непреодолимой бессмысленностью. Чисто городской, больной бессмысленностью существования.

Так в чем же выход? Понятное дело, что теоретически поразмышлять – дело нехитрое. Но с другой стороны, может быть, как раз надо бы всем нам уже рассудить здраво о том, что происходит, и начать менять нашу жизнь к лучшему.

Я убежден, что многие охотно жили бы и трудились на земле, если бы, с одной стороны, этот труд был свободным, а с другой – позволял бы поддерживать достаточно высокий уровень жизни. Я сейчас имею в виду банальные вещи: добротный дом, наличие газа, водопровода и канализации, хорошие дороги, транспорт, больницы, школы, детские сады… Ну скажите по совести, многие бы стремились в город, если бы в родном селе была возможность такой жизни? Значит, надо нам думать сообща, как эту жизнь обустроить; понять, что мешает этому, а что способно помочь. Потому что вопрос освоения бескрайних российских земель в XXI веке – это именно вопрос уровня жизни, как это ни банально звучит, и никакими идеологическими призывами людей сейчас «на целину» не заманишь. И если государство реально станет содействовать обустройству жизни села – из этой помощи может постепенно вырасти то цельное и важнейшее чувство, об утрате которого мы говорим, – чувство любви к Родине.

Но это о том, что государство может и должно, безусловно, делать для своих граждан. А сами мы что? Маемся от пустоты и тоски, томимся, не видя цели, придающей смысл существованию. А цель такую открывает вера и только вера. Открывает иное – духовное измерение жизни, способное собрать воедино мир, расставить всё по местам, обозначить путь и придать силы для преодоления трудностей.

***

Как-то отменили автобус, проходящий через поселок, и пришлось мне ехать стороной. Вышел я на трассе и пошел себе на службу через сады. Осень, пасмурно, грязно после дождя, но такая стоит тишина… такая благодать разлита в воздухе, что я иду и не то чтобы радуюсь, а ликую. Спустился к Альме, перебрался по камушкам, иду дальше по обочине грязной, расчавканной дороги вдоль сада опустевшего, опутанного зарослями ломоноса с одной стороны и посадок тополиных – с другой. Вокруг всё та же тишина глубокая, речка журчит, капли блестят на ветвях, и вдруг подул ветерок, листья с тополей посыпались – ведь ничего не случилось особенного, а я вдруг остановился и буквально задохнулся от счастья: Господи, как хорошо! Хорошо-то как – и больше ничего не нужно. Ты здесь… и я весь перед Тобой… И это – моя Родина, моя Россия, неотъемная часть ее целого. И кто может это чувство во мне упразднить, разрушить? Только грех. А если так, то только и нужно, что запомнить, сберечь эту минуту счастья в сердце. И там, где определил Господь, – жить, трудиться и молиться смиренно и… радостно. Вот ведь слово-то главное. Радостно! Это не значит, что всё время можно пребывать в состоянии эйфории какой-то, но – с верою, вот именно с верою, которая стала содержанием твоей жизни, можно и нужно терпеливо и постепенно преодолевать все трудности, встречающиеся на пути, и – преображать жизнь, пусть даже в том маленьком охвате, в котором определил нам жить и действовать Господь.

Бреду через осенние сады на службу свою, в свой храм, в своем селе… Ничего особенного в этом и – всё! Дай только, Господи, не утратить эту радость, не забывать о ней до конца, чтобы и в скорбях, и в трудностях, и в тревогах помнить, как хорошо с Тобой!

И не нужно нам куда-то вдаль устремлять свой взор с надеждой, что там – в чужеземье – только и есть настоящая жизнь. Неправда это. Правда в том, что нужно нам здесь и сейчас жить своей доброй и радостной жизнью. Жизнью простой и, главное, с Богом. Потому что с Ним не бывает плохо, даже если случается трудно. Он никогда не предаст, не оставит, не обманет. Никогда! Только бы мы сами не забывали о Нем. Вот ведь в чем всё дело.