Чемоданчик, полный благодарностей

Однажды я пошел к одному замечательному диетологу, женщине, применявшей очень эффективный метод, причем к каждому по-разному. Она даже написала: «То, что я вам прописываю, – только для вас. У другого может не получиться такого же результата, а может выйти и вред».

Как-то я сказал ей:

– Вы удивительная!

Она мне говорит:

– Я не удивительная. – Знаешь, что она мне сказала? – Я влюблена! Я люблю то, что делаю, моя душа полна этим. Я делаю это не для того, чтобы получить деньги, не для того, чтобы прославилось мое имя, а потому что люблю это и горю им, это сводит меня с ума!

Ее пример стал для меня очень поучительным. Пусть ее дело и может показаться чем-то прозаичным, но оно совсем не прозаично, ведь вопросы здоровья волнуют очень многих: и в Церкви, и всюду у людей проблемы со здоровьем, они следят за своим уровнем триглицеридов, холестерина, стараются не поправиться и т.д. И если бы этот ее дух и этос любви к Богу овладел и тобой – а он уже нередко владеет тобой, – то твоя жизнь стала бы раем, откровенным счастьем. Ты готовишь еду – и паришь в небесах, не замечаешь, как проходит время, когда любишь то, что делаешь.

Если ты любишь Бога, для Которого делаешь всё, если любишь своего мужа (жену), детей, коллег по работе, одноклассников, учителей в школе, если в душе у нас есть такая любовь, полная горячего желания, устремления и мечты, тогда все наши занятия действительно становятся прекрасными, дни летят, и ты недоумеваешь, как быстро они проходят, и говоришь: «Я даже не заметил, когда было утро, когда начался обед, как наступила ночь – вот и пролетел еще один день!»

Хоть ты и говоришь: «День пролетел!» – и в этом ощущается какая-то ностальгия, ведь ты всё это навсегда оставляешь в прошлом, однако ты не унываешь, потому что оглядываешься назад и видишь, что оставляешь там что-то замечательное, свет – а не мрак, руины и пустоту; ты оставляешь там что-то хорошее. И даже если оставляешь там слезы, слезы покаяния, то они тоже начинают сиять, у них имеется свое сияние, величие и излияние света, и это совсем неплохо. Всё в твоей жизни может стать хорошим, и ты можешь не стариться прежде времени. Потому что, сколько ни красься, ни прихорашивайся и ни ухаживай за собой, но вопрос заключается в другом – в том, чтобы ты ухаживал за своей душой и постоянно ее обновлял. Вот что надо делать.

Всё, что делаешь, наполняй смыслом и старайся, чтобы это делало тебя радостным

Бог прикасается ко всем нам, когда мы позволяем Ему войти в нашу душу и в наши клеточки. Всё, что делаешь, наполняй смыслом и старайся, чтобы это делало тебя радостным. А если это занятие тебе не нравится, смени его, найти, что тебе будет по душе. Иначе дни проходят, и ты говоришь:

– Я занимаюсь тем, что мне не нравится!

Пусть твое новое занятие и не будет слишком значимым. Послушай, что я говорю: может, оно и не такое важное, но пусть оно наполнит твою жизнь, и чтобы ты отдал ему всё свое сердце без остатка. То есть когда кто-нибудь скажет: «А наведу-ка я порядок у себя на работе, пусть там больше не будет этих разбросанных бумаг, валяющихся конвертов, книг, визиток, чеков», – это что такое? Да, это не что-нибудь духовное и не что-нибудь великое, однако оно может стать таким, если ты будешь делать это всем сердцем, сознательно, старательно. Не так, чтобы телом ты был здесь, а душой – где-нибудь в другом месте, умом – в третьем и являлся человеком фрагментированным, а чтобы сказал: «Господи, я пред Тобою делаю это! Я всё делаю как для Господа и внимателен к этим незначительным вещам, которые вижу перед собой, потому что здесь я найду Тебя, здесь я почувствую Твое присутствие, здесь выражу свою любовь, здесь превращу свою духовность в практическую величину, а не оставлю ее в теории. Вот я делаю уборку, вытираю пыль, выбрасываю мусор, навожу порядок – разве в этом нет смысла? Это ведь замечательно!»

Найди смысл. Найти его может и человек, прикованный к инвалидной коляске, который ничего не может сделать, если не подавать ему каких-нибудь вещей, которые он сортировал бы руками, и человек, ничего не видящий. Смысл его жизни может быть в том, чтобы понять, почему он не видит и что он может сделать для всего человечества. Разве это не исполнено смысла – сказать: «Я за свою жизнь научился проявлять терпение. И если Бог придет и скажет мне: “Дитя Мое, а что ты сделал за всю жизнь, которую прожил?” – я скажу Ему: “Господи, я проявлял терпение. У меня была своя проблема, свое испытание. (У кого-то в доме есть больной человек, которого надо возить по врачам, у кого-то проблемы с почками, и ему надо периодически чистить кровь, время от времени ложиться в больницу.) Господи, я проявлял терпение”». А что скажет Бог? Что ты не сделал чего-то великого и духовного, поскольку не проводил бесед, не был миссионером, монахом, клириком? Разве твое дело само по себе не велико?

Дни нашей жизни проходят, а что делаешь ты? Ты проявляешь терпение. Ощути свою ценность во всем, что делаешь. Осознай честь, которую воздает тебе Бог, пойми, что Бог тебя любит, Он тебя не ругает, а уважает.

Бог хочет, чтобы ты почувствовал эту честь и хвалу, которую Он воздает тебе, и говорит:

– Дитя Мое, Я люблю тебя! Мир может ждать от тебя многого, кто-то может обвинять тебя и называть так или иначе: бесполезным, неудачником, отсталым. Но для Меня то, что ты делаешь: тот факт, что ты 4 года в браке, ждешь ребенка, а он всё еще не рождается, но ты ждешь – всё это твое терпение, выдержка, настойчивость, надежда. У тебя ведь есть вера, дитя Мое, разве этого мало? Ты веришь в силу Бога, ждешь и не разочаровываешься, разве этого мало?

Ты вот что делаешь – меняешься, преобразуешься. Это великое дело – чтобы дни проходили, и твой ум, идеи, мнения изменялись, чтобы ты не оставался всё тем же, если только то, что ты делаешь, не связано с любовью, потому что любовь надо иметь всегда. В этом ты не меняйся, люби всегда. Любовь надо иметь всегда, а что касается других идей – странных, нездоровых, болезненных, сверхценных – там ты изменись, отцепись от них. Оторви ум свой от того, о чем думаешь, и измени свой образ мыслей.

Когда старец Порфирий был молод и исповедовал, то поначалу исповедовал очень строго и накладывал епитимии.

– Прошли годы, – говорит старец Порфирий, – и тогда я понял боль людей, трудность борьбы со страстями, а больше всего – любовь Божию, которая смягчила и меня, и я посмотрел на людей по-другому. Годы жизни шли, менялось мое мышление, и изменился вкус Бога в моих устах, в Святом Причастии. Изменился вкус Бога в моем сердце, и я стал говорить с людьми по-другому. Я уже не был тем строгим духовником, который делал замечания, ругал, накладывал епитимии, я стяжал снисхождение, доброту, сильную молитву. Я старался преобразить душу человека любовью, а не страхом, и так стал менять людей, изменившись сам.

Проходят дни жизни, и ты меняешься – или остаешься всё таким же консервативным: моральным, но не нравственным, набожным, но не благочестивым, каким был тогда, и когда начинал? Тогда ты имел право быть таким, потому что так ты был научен, так это знал, и тогда это не было плохо: тогда это было самым лучшим, что имелось в тебе, но если ты и сегодня не сбрасываешь с себя этого «тогда», исключительно ради чести мундира, лишь бы не согласиться с тем, что в какой-то момент и ты должен измениться, – в таком случае что происходит с пролетающими днями твоей жизни? Ты не позволяешь Богу «отшлифовать» тебя, смягчить, чуть-чуть пообтесать твои углы, чтобы ты клубочком мягко катился между людей и прикасался к ним с любовью.

Ты сможешь помочь своему ближнему, если сам найдешь Бога

Что сказать тут? Дни нашей жизни проходят, а меняемся ли мы? В прошлом у меня был другой образ мыслей, и я рад этому и благодарю Бога, потому что лет 10–15 тому назад смотрел на вещи по-другому, а сейчас смотрю на них иначе и не стыжусь сказать это и признать, что в моем мышлении, в моей душе происходят перемены. То есть если бы лет 15 назад кто-нибудь сказал мне, что хочет стать монахом, я бы сказал ему: «А что ты привнесешь в монашество?» Он не привнесет ничего, думал я. Но с течением времени, вступая в контакты с людьми, пришел к выводу, что ты можешь находиться в миру, говорить, проповедовать, но это вовсе не значит, что люди будут меняться так, как говоришь ты, потому что людей меняет Бог. Поэтому когда ты войдешь в соприкосновение с Богом, – независимо от того, монах ли ты, миссионер, в миру или отшельничаешь в горах, есть у тебя семья или нет, – ты сможешь помочь своему ближнему, если сам найдешь Бога.

Тогда я этого не понимал. То есть если бы раньше кто-нибудь сказал мне: «Иди на Святую Гору Афон!» – я сказал бы ему: «Но там ведь людям не поможешь ничем!» Я это имею в виду и рад, что изменился в этом отношении.

Мы говорим о перемене в образе мыслей, а не в сердцевине веры, не в том, что касается Христа, Его учения. Должен измениться способ, каким ты выражаешь свою веру, чтобы он был немного гибче, мудрее, а не чтобы ты менял истину, потому что иногда ты бываешь готов сделать и такую ошибку. Надеюсь, ты понимаешь, что надо менять не сердцевину истины, а способ, каким ты передаешь эту истину в мир, т.е. способ, каким ты будешь подходить к конкретному человеку. Это мое мнение.

Между тем что бы мы ни делали в этой жизни, всё это так мало, тленно, ограниченно. Не жди, что когда-нибудь ты начнешь делать совершенные движения, совершенные дела, потому что и эти совершенные дела, которые ты сделаешь, – наступит момент, когда угаснут и они, так же как и мы. Лет через 150 мы уйдем из этой жизни… А сколько ты лет хочешь? Я говорю 150, потому что когда называю какой-нибудь возраст поменьше, пожилые говорят:

– Да что ты говоришь! Вот мне сейчас столько лет. Но те годы прошли, о которых ты говорил, и ничего такого не было.

И вот через столько лет ты поймешь, что и малое, и большое – всё мало. У старца Иакова (Цаликиса) с Эвбеи есть одно хорошее выражение, которое я вычитал в книге о нем:

– Здесь, дитя мое, мы живем, чтобы миновали дни.

То есть найди что-нибудь, чем бы ты занимался, чтобы проходили дни твоей жизни. То, что ты сделаешь здесь, не будет существовать вечно, кроме любви, истины и молитвы, они останутся. А от всего остального, что ты делаешь, останется только его качество.

Но я хочу сказать, что, например, ты строишь дом, достраиваешь его – и всё, чему ты отдал свое сердце, – и потом говоришь: «Ах, это что-то замечательное!» Да, но только оно не обладает абсолютным характером, оно – малое. Даже великие дела малы, когда подумаешь о том, что всё пройдет. Но если вложить Бога в это малое, тогда всё обретает красоту, нетление, сияние славы, величие – если делать то, что делаешь, всем сердцем, как для Господа (есть хорошее выражение: «Как пред Богом»), пред Ним и перед братом своим.

Можешь ли ты делать такие малые вещи – например, вынуть конверты из почтового ящика, и чтобы ребенок был с тобой, но чтобы манера, какой ты открываешь ящик и смотришь на другие конверты, не выражала нервозности, любопытства, интереса к чужой жизни, равнодушия? Другими словами, качества нашей души проявляются даже в самые обыденные моменты жизни.

Пусть никто меня не знает, но я наполняю свою жизнь хорошим и вкладываю во всё Бога

Как приятно говорить: «Сегодня я сделал что-то хорошее!» То есть я не совершил ничего значительного, но, делая эти малые дела, думал о Боге, любил людей, радовался, заканчивая свои дела, вкладывал в них все сердце, и это исполнило меня приятных чувств. Мой день был очень хорошим: пусть никто меня даже не знает, никто обо мне не слышал, я не приводил в восторг толпы людей, но, несмотря на это, я в своем доме, в своем маленьком домике, со своим одиночеством и книгами или с семьей и детьми, но я наполняю свою жизнь хорошим и вкладываю во всё Бога.

Эти дни замечательны – и если ты проживаешь их так, то жизнь твоя будет наслаждением! И когда придет время умирать, я буду оглядываться назад и смиренно говорить: «Да, я ухожу, но смиряюсь и ухожу, как уходят все. Я же не могу стать исключением, ведь это слишком эгоистично – говорить: “Ну почему? Я хочу еще жить!” Все умирают, и я тоже прилагаюсь к этому уходящему потоку человечества. Но, оборачиваясь назад и оглядываясь на уходящую жизнь, как на лодочку, оставляющую след в море, смотрю и вижу хорошее».

Наверно, твое дело мало и незначительно, ты же, например, не станешь изобретателем – не могут ведь все быть изобретателями, космонавтами, знаменитостями, богачами, благодетелями. Ну и ладно, но только ты тоже будешь совершать это путешествие и скажешь так:

«Я создал семью, вырастил детей, проявлял терпение, вел малую борьбу, совершал малые дела: чистил фасоль, делал бутерброды ребенку, таскал покупки жены. Но всё это было приятно мне и за всё я благодарю Бога. Я признателен Ему и, вот, собрал чемоданчик, полный благодарностей – того, за что я говорю Богу спасибо! И я не боюсь этого путешествия. Я готов к вылету, держу свой чемодан, в котором нет драгоценностей, но иногда, когда не везешь драгоценностей, чувствуешь себя уверенней и говоришь: у меня мало вещей в багаже, но они полны Бога, их мало, но они полны благодарности Христу, славословия, признательности, смиренного приятия и довольной души, без ропота, горести, жалоб, ворчания. Моя жизнь прекрасна, слава Богу! Благодарю Тебя, Боже!»

Найди, чем ты будешь заниматься, и чтобы это тебе нравилось. Пусть оно и будет чем-нибудь малым и незначительным, но делай это от сердца, наслаждайся этим, благодари Бога и знай, что ты очень близок к Богу с этими своими простыми телодвижениями. И чтобы у тебя не было досады, как ты говоришь мне: «У меня не получается молиться по сто часов!» Молись по полчаса – и эти полчаса, эти 15 минут прекрасны, если только всё твое дыхание и каждый миг посвящены исключительно Ему!