«У нас Церковь – семья»

О прошедшем в Москве Архиерейском Соборе, проповеди Христа в современном мире, Русской Зарубежной Церкви и православных христианах Соединенных Штатов Америки рассказывает митрополит Восточно-Американский и Нью-Йоркский Иларион (Капрал), Первоиерарх Русской Православной Церкви Заграницей.

Митрополит Восточно-Американский и Нью-Йоркский Иларион (Капрал)

– Владыка Иларион, каковы плоды состоявшегося Архиерейского собора?

– Главный плод, приносимый Богу, – подвиг. Надо изъяснить подмены, которые духом времени привносятся в Церковь Христову, и возводить жизнь общин и священников в соответствие со Священным Писанием и святоотеческим учением Церкви. Все эти изъяны в ходе соборных обсуждений неминуемо становились очевидны, и то, что было недостаточно ясно, проявлялось, особенно благодаря труду тех, кто подготавливал черновики Соборных постановлений. Все это зачитывалось, уточнялось, дополнялось. По итогам Собора вышли замечательные документы, разъясняющие, как поступать в тех или иных случаях церковной жизни, как избегать подмен, навязываемых миром, как нам, православным христианам, жить в современной действительности в соответствии с евангельскими поучениями нашего Спасителя Господа Иисуса Христа.

Молодежь – самое главное, что есть у нас; она – будущее нашей Церкви

– Работа с молодежью названа приоритетом церковной жизни на состоявшемся Соборе. Как молодых обращать ко Христу?

– Молодежь – это самое главное, что есть у нас; она – будущее нашей Церкви. Нужно обратить там, где этого недостаточно, как можно большее внимание на воспитание детей и молодежи, начиная, по возможности, заниматься на приходах с малышами с самого раннего возраста. У нас за границей при храмах устроены церковные субботние или воскресные школы. Мы стараемся преподавать в них, в числе прочего, и русский язык, русскую историю, русскую литературу и т. д.

Молодых надо особенно поддерживать и тогда, когда они заканчивают приходскую школу. Надо потрудиться вникнуть в то, что их самих в данный момент интересует. Чаще организовывать для молодежи съезды, где они могли бы знакомиться друг с другом, слушать доклады сверстников, в которых истины веры объясняются им самим понятными словами.

Если фундамент веры был заложен еще в детские годы, таким ребятам и девушкам легче, конечно, не потеряться в жизни. А если этой основы нет, тогда всё сложнее. У нас часто заключаются, как мы их называем, смешанные браки, когда кто-то из пары православный, а другой нет. Если православный муж или воцерковленная жена в меру своей веры имеют пусть и опосредованное, но благодатное воздействие в браке и могут примером своего внутреннего устроения и жития обращать, то с Божией помощью всё в этой семье улаживается. А если неверующий супруг начинает доминировать, то, к сожалению, семья отрывается от Церкви.

Юность – это такой возраст, когда дети даже из церковных семей выходят из-под родительского и пастырского попечения, и над ними начинают довлеть всякие другие влияния не всегда позитивного толка. Особенно за границей ощутим прессинг секулярного мира. Надо стараться в это ответственное для каждого вступающего во взрослую жизнь человека время удерживать его от серьезных ошибок и катастроф: пусть юноши и девушки остаются, по крайней мере, около Церкви.

Надо создавать и поддерживать вокруг Церкви активную среду

Можно при храмах создавать спортивные секции, паломнические клубы, какие-то кружки, объединения по интересам, – чтобы, пусть хотя бы и посредством спорта или хобби, а молодежь из церковных семей держалась друг друга. Надо постоянно придумывать новые формы и возможности для молодежи проявить себя на приходе, создавать и поддерживать вокруг Церкви активную среду. Это нелегко в сегодняшнем мире. В России у священников в плане работы с молодежью больше возможностей что-либо предпринимать – и нельзя упускать эти шансы.

– Что главное сейчас в церковной жизни – для тех, кто уже внутри Церкви?

– Держаться вместе в единстве, развивать в меру отпущенных каждому талантов и даров церковную жизнь, привлекая ко спасению новых людей.

Церковь была и остается Соборной, Вселенской. Господь заповедовал: идите по всему миру и проповедуйте Евангелие (Мк. 16, 15). И здесь, в России, внутренняя миссия тоже, конечно, актуальна. Сколько из тех, кто называет себя православными, ходит в Церковь? Считать-то себя православными они считают, но просто не знают, что это значит и как это замечательно – быть таковыми на самом деле.

– Иеромонах Николай из Эссекса рассказывал, что когда его дяде, схиархимандриту Софронию (Сахарову), один только что покрестившийся англичанин радостно отрапортовал, что на прошлой неделе он стал православным, старец, внимательно посмотрев на него, с улыбкой ответил: «Православным?! Я уже 70 лет пытаюсь стать православным, и никак у меня не получается…».

– Люди нуждаются в воцерковлении. Эмигранты из России, Молдавии, Украины и из других стран приезжают на Запад в поисках заработка, а находят то главное, к чему, не осознавая, стремились и у себя дома. Воцерковляясь у нас, они обретают ту Родину, которой были по разным историческим перипетиям и современным обстоятельствам лишены у себя в Отечестве. Здесь, за границей, в чуждом социуме, просто обостряется поиск чего-то родственного, и это родство обретается именно во Христе. Целые семьи спустя десятилетия возвращаются в Православную Церковь. Постепенно вливаются в ее соборное единство, находят свою общину, становятся частью Тела Христова. Это прекрасно.

– Какой сегодня в современном мире должна быть миссия, чтобы донести Слово Христово для тех людей, кто далек от Церкви?

– Надо пользоваться СМИ, Интернетом, издавать новые книги – из этих источников многие наши современники узнают о благой вести. Даже если это светские каналы вещания, издания и сетевые ресурсы, а книги продаются в обычных книжных магазинах, – люди узнают о Боге. Заинтересовавшись, приходят в Церковь, принимают Православие. Сколько американцев обратилось, прочитав, например, книгу «Откровенные рассказы странника духовному своему отцу»! Так же как и книга митрополита Диоклийского Каллиста (Уэра) «The Orthodox Church» (Православная Церковь. История и учение) многим послужила к воцерковлению, в том числе и в немецкоговорящих и франкоязычных странах.

– Каков у вас язык богослужения?

– Очень важно в наше время в Америке совершать богослужение на двух языках: на церковнославянском и по-английски.

– А к какому более тяготеете?

– Церковнославянскому. Хотя есть много неоднородных по составу прихожан приходов. В вашингтонском соборе святаго Иоанна Крестителя, например, ранняя воскресная литургия служится на английском языке, а поздняя по-церковнославянски, – и на каждой службе храм переполнен. В Нью-Йорке, в нашем синодальном соборе в честь Курской Коренной иконы Божией Матери, в нижнем храме чуть раньше начинают служить литургию по-английски, а потом уже в большом соборе служат по-церковнославянски. А в Бруклине, допустим, практически все говорят по-русски, приход составляют в основном эмигранты, поэтому там служат по-церковнославянски. А где-то есть, напротив, полностью англоязычные приходы, где паства – обращенные американцы, и служат там по-английски. Везде по-разному.

– Наш, русский, некогда эмигрировавший богослов Владимир Николаевич Лосский писал: там, где Дух Святой, всегда разнообразие.

– Да, и Русская Православная Церковь Заграницей, при понятной изолированности от светского американского общества, поддерживает контакты с Греческой, Антиохийской, Сербской, Албанской Православными Церквями.

– Происходит ли взаимообогащение традиций?

– Да, одно время некоторые из наших прихожан, например, посещали богослужения Греческой Православной Церкви. Им просто нравился византийский распев. Теперь у нас есть некоторые приходы, где служат на английском языке, но поют византийским распевом. Всякое бывает.

Но, помню, среди греческих иереев в Америке наблюдалось увлечение модернизмом, так что священники даже сбривали себе бороды. Мы все-таки в церковной жизни стоим на позициях здравого консерватизма. В этом смысле скорее произошло обратное влияние. Слава Богу, возобладало осознание того, что надо соблюдать традиции Церкви. Сейчас смотришь, все-таки и ранее бритые пастыри вернули себе образ, соответствующий сану.

Хотя во многом греков вдохновляет и пример старца Ефрема Филофейского. Его духовный авторитет в Америке сильно ощутим. Особенно среди молодых священников и прихожан Греческой Православной Церкви.

Храним русские, еще царские, дореволюционные традиции

– В чем отличие именно Русской Православной Церкви Заграницей?

– Я думаю, что никаких особых отличий у нас нет. Храним русские, еще царские, дореволюционные традиции. В сравнении с Церковью в России мы разве что только небольшая община, нас мало, и мы все знаем друг друга. У нас Церковь-семья. Епископы и священники знают всю свою паству, если не по имени, то точно узнают в лицо. Мы все знакомы друг с другом и доступны для общения. Здесь, в России, при том количестве людей, которые приходят в Церковь, это невозможно. После службы мы стараемся все собираться на трапезу, приглашаем за стол и вновь пришедших на службу людей.

У нас несколько другие проблемы, чем у Русской Православной Церкви в России. Мы более обособлены от общества. Более рассеянны территориально. У нас не так много священнослужителей, их нужно воспитывать или приглашать из других Церквей, стран. Но с Божией помощью та закваска, которая распространилась по миру после революции в России, когда многие православные русские выехали из страны и где-то с 1920 года стали обосновываться в соответствии со своим жребием, церковная жизнь поддерживается на разных континентах, в различных странах.

Вливаются в наши общины и новые силы: не только эмигранты из России и других союзных стран, уезжающие в Америку в поисках работы, – воцерковляются сегодня и американцы. Многие-многие сейчас на Западе переходят в Православие.

Многие-многие сейчас на Западе переходят в Православие​

– Почему?

– Потому что видят Истину Православия. Понимают, что Православие соответствует тому, как еще с древности, столетиями складывалось и утверждалось евангельское и святоотеческое учение. Это очень отрадно. Создаются новые приходы, в том числе англоязычные. Все-таки нас не так уж мало! Америка очень плодотворное поле для Православия сейчас.

– То есть уже сейчас по плодам люди понимают, где будет жатва Христова?

– В Штатах сейчас верующие, особенно из бывших англикан, очень активно воцерковляются в Русской Православной Церкви. У них Англиканская Церковь поделилась, развалилась, и многие старые священники переходят в Православие. Мы их принимаем. Рукополагаем, чтобы они уже служили как православные пастыри. За ними обращается в Православие их паства. Такие прошения ко мне сейчас приходят постоянно: принять, рукоположить. Мы их, конечно, подготавливаем. Но когда начинаем с ними работать, понимаем, что они и сами уже очень много читали о Православии.

Сейчас масса издается литературы о Православии на английском, как впрочем, и на других языках. Так что многие, переходя в Православие, оказываются уже весьма начитанными. Всё это, по милости Божией, взращивает Церковь Христову, расширяет ее спасительное пространство. Появляются православные приходы там, где их никогда не было, и Православие всё дальше и глубже распространяется по американскому континенту. Православие, слава Богу, укрепляется в Америке. Множество американцев интересуются, и большинство заинтересовавшихся переходят в Православие. Большое влияние на соотечественников оказал еще с 1960-х годов иеромонах Серафим (Роуз). Его книги до сих пор утоляют вопрошания читателей, углубляют понимание Православия.

– На Соборе в качестве одной из приоритетных задач также обозначено образование духовенства. Как у вас решается эта проблема?

– Мы стараемся воспитывать пастырей. Но нам это не так легко. У нас всего одна семинария – Свято-Троицкая в Джорданвилле. Русскоязычных абитуриентов в последнее время поступает мало, поэтому мы перешли на английский язык преподавания. Есть у нас и заочные программы обучения на английском языке. Например, Чикагская пастырская программа. Это помогает большему количеству обращенных американцев получать пастырское образование, рукополагаться, а значит и далее среди американцев распространять благую весть вероучения Христова.

Но не все, кто хотел бы получить богословское образование, могут приехать на учебу в Джорданвилль, поэтому учатся заочно. Поступают и в Московскую духовную семинарию и академию, так же как и в другие духовные школы России. Кто-то из наших будущих священнослужителей учится и в московском Православном Свято-Тихоновском гуманитарном университете (ПСТГУ).

– В России Свято-Тихоновский университет стал в свое время одним из первых центров изучения подвига новомучеников, сейчас эта работа ведется уже всей полнотой Русской Православной Церкви. Открытым по итогам Собора пока остался вопрос идентификации «екатеринбургских останков». Как в Русской Православной Церкви Заграницей, первой прославившей новомучеников, сейчас почитают их?

– Мы почитаем весь их сонм, а также отдельно тех, кто нам поименно известен: Царственных мучеников, патриарха Тихона и святителей, священномучеников, новомучеников и исповедников. Но так как мощи многих из них не обретены и про некоторых мы даже не знаем, где и когда их убили, мы устраиваем общие празднования, отмечаем соборы умученных в тех или иных местах массовых расправ. Сейчас очень много издано и переведено, в том числе и на английский язык, литературы о новомучениках. Требуется время, чтобы люди все это прочитали, усвоили. Из России сейчас привозится много книг, из которых мы узнаем что-то новое о подвиге этих страдальцев. Важно, что экспертная работа ведется и по идентификации мощей, – в том числе и Царственных мучеников.

– Именно подвигом Новомучеников и исповедников Церкви Русской в XX веке и засвидетельствована Истина Православия?

– Да, благочестивого американского влияния мы не наблюдаем, поэтому и стараемся, в том числе обращаясь к изучению подвига новомучеников Церкви Русской, его избегать.

– То есть продуктивной в плане возможной рецепции американской традиции не существует?

– Нет. Сидение во время богослужений, сокращение служб, когда опускаются ектении за оглашенных и пр., – это скорее разрушение традиции, а не ее формирование. Возникают эти негативные тенденции из-за нежелания подробно вникнуть в многовековые церковные установления. А такого американского подспорья нашим прихожанам не нужно.

– Как влияет на окружающее американское общество малое стадо (Лк. 12, 32–34) православной паствы Христовой?

– Очевидного влияния на внешний мир от нас, наверно, мало. Те пастыри и прихожане, которые живут благочестиво, просто являют в мир Христа.