«Это история воскресения»

Монах Софроний (Копан) – американец, ведущий монашескую жизнь в маленьком монастыре Драганац на востоке Косово, посвященном архангелам Гавриилу и Михаилу. Корреспондент портала «Православие.Ru» взял у него интервью, расспросив о том, как американцу-монаху и вообще православным христианам живется в Косово.

Верующие Монастыря Драганац на Пасхальной службе

– Отец Софроний, вы приехали в Америку, чтобы рассказывать о вашем монастыре?

– Да, о нашем монастыре, но также и о положении дел и как люди сейчас живут в Косово. В этом году определенно давление со стороны местных мусульман усилилось. Десять лет наблюдалась тенденция к улучшению отношений, но вот этой весной опять произошло несколько провокаций.

– Кто их устроил?

– Я не знаю кто, слышал разные предположения. Думаю, в основном они произошли из-за неудовлетворенности албанского населения тем, как ситуация с независимостью обернулась для них. Я думаю, для них в течение многих лет сербы были козлами отпущения, но как только они избавились от сербов, оказалось, что их страна еще беднее, чем раньше, и дела идут еще хуже. У некоторых это вызывает вопросы, другие же еще больше углубляются в национализм.

– Они обвиняют во всем оставшихся сербов?

– В основном да. Конечно, есть ряд политических вопросов по этому поводу, но я не буду обсуждать их. Исходя из моего собственного опыта скажу: за первые несколько лет, что я пробыл в Косово, ничего особенного со мной не произошло, но недавно, буквально за неделю до того, как я собрался в эту поездку в Америку, я отправился с одним монахом в магазин. Он припарковал машину, и я пошел в магазин. Когда я вернулся, какой-то полицейский кричал на него по-албански, тот ничего не понимал. Я спросил по-албански, в чем дело, и тут албанцы стали кричать на меня: «У тебя, что, наркотики в сумке? У тебя там пистолет? Вы, что, продаете нелегально наркотики и оружие?!» Я сказал, что нет, но они продолжали все так же кричать на меня. Они заявили, что дело очень серьезное и что они хотят забрать нас в отделение. Они потребовали наши документы. Я достал американский паспорт, и тут же услышал: «О, извините. Вы можете идти». Это демонстрирует, что все это было чистой воды этническо-религиозной провокацией. Если бы они действительно подозревали, что у меня есть наркотики, что доказывает американский паспорт? Вот что их действительно беспокоит: серб, да к тому же монах, ходит по улицам. Потом они продолжили приставать к моему спутнику, который был действительно сербом. Я сказал им, что он не понимает, о чем они говорят, и они могут сказать мне, а я переведу на сербский, но они сказали, что мы свободны – на этот раз.

В магазине раздавались крики: «Смерть сербам!» – и никто никак не реагировал! Вот что страшно

В тот же день полицейские так же кричали на некоторых монахинь на улице, так что те разрыдались. И в ту же неделю мне пришлось идти в суд, потому что за несколько месяцев до этого в магазине раздавались крики «Смерть сербам!» И что было для меня пугающим: в полном народа магазине никто не реагировал на эти крики, никому не было дела. Конечно, везде встречаются сумасшедшие, а сумасшедшие чего только и где не скажут. Но страшно, что никому нет дела, когда кричат такое, и нет реакции.

Однако заседание суда не смогло состояться, поскольку обвиняемый не явился, а потом, позже, заседание снова отложили. Согласно закону Косово, требуется, чтобы присутствовал сербский переводчик, и суд сказал, что они не могут найти его, а ведь у них было несколько месяцев для этого. Я думаю, эти примеры показательны, насколько хорошо работает местная судебная система.

Игумен Иларион

– Нападения направлены больше на монастыри и церкви или вообще на сербов?

– Я думаю, на сербов вообще. Я слышал рассказы, что такое происходило со многими, вы можете прочесть о других случаях в интернете, но в основном они не стараются обнародовать их. И теперь, когда я нахожусь в Америке, братия монастыря пишут мне, что какие-то албанцы-мусульмане останавливаются около церкви и включают громкую музыку и ничего нельзя поделать. Никак нельзя им запретить. В другой раз они заблокировали дорогу к монастырю, и нельзя было проехать. Нельзя было ни попасть в монастырь, ни выехать из него. Такие вещи происходят очень быстро. И все идет не в хорошем направлении.

Нас, христиан, преследуют, грозятся лишить жизни – но мы надеемся на Христа и радуемся. И мы не боимся

– На что вы надеетесь, рассказывая об этих тревожных событиях американцам?

– Я надеюсь, что американцы придут к более серьезному осознанию того, что представляет собой остальной мир, и особенно того, как живут христиане в других частях мира и в регионах с мусульманским большинством.

Монах Софроний (Копан)

– Могли бы вы дать конкретные примеры этого воскресения и радости в вашем монастыре, несмотря на все преследования?

– Пример – история самого монастыря. Он был основан в средние века, но турки разрушили его, убили всех монахов и сожгли все в 1455 году. Потом в 1863 году местная сербская община возродила обитель. Так через 400 лет семена молитвы, посеянные первыми монахами, не остались лежать под спудом, но снова взошли. Думали, что все кончено. Никто не помнит, что это были за турки, казавшиеся такими сильными тогда, а монастырь снова живет. Но после Второй мировой пришел коммунизм, монастырь опять был разорен. Однако снова вернулся к жизни в конце 1990-х, когда война в Косово была в самом разгаре, а условия жизни и безопасность были худшими. И сейчас у нас второе по численности братство в Косово. А двадцать лет назад никто не слышал о нашем монастыре. Он не существовал – не было братии.

Вот история воскресения, история того, как доброе превозмогает злое. Если вы живете жизнью во Христе, если молитесь, если надеетесь, то в конечном счете воскресение побеждает.

Когда вы полагаете Христа выше вашего эго, вы открываете для себя истинную радость в Духе Святом

– Вы жили в американских монастырях, на святой горе Афон и в самой Греции… Не кажется ли вам, что это чувство радости и воскресения, смерти, ведущей в жизнь, привело вас в Косово?

– Я не могу сказать, почему я выбрал Косово – я не серб. Но всегда было что-то особенное, что-то в глубине сердца, что вело меня. Здесь я увидел гонения, тяжелые условия жизни, бедность и хаос – и это трудно переносить, я не кривлю душой. Но это убивает ветхого человека, убивает эго. Если вы можете выжить среди всего этого, если вы полагаете Христа выше самого себя и вашего эго, выше всех ваших желаний, выше так называемых прав человека, вы открываете для себя истинную радость в Духе Святом, и я думаю, что это и есть монашеская мученическая жизнь. Мы отвергаем для себя радости мира сего, и в ответ Бог дарует нам намного более великую радость, и это особенно хорошо видно в таких местах, как Косово, Сирия, там, где люди живут этим по-настоящему. На вас будут кричать, причинять вам боль, лишать всяческих прав, жизнь может быть очень трудной, но вас посещает радость, которой нет, когда вы живете среди так называемой свободы.

Братство Монастыря Драганац с сестрами Монастыря Девича. Ноябре 2017

Косово подобно микрокосму православной жизни, где все, о чем мы читаем в книгах, становится очень ясным в настоящей жизни. Но это все та же жизнь для всех нас, неважно, где мы находимся.

– Как долго вы живете в Косово?

– Четыре года.

– Вы можете привести примеры, когда враждебно настроенные албанцы приходили к вам и, может быть, становились православными, вдохновляясь примером того, что монахи продолжают жить там и терпеть преследования с верой и молитвой?

– Я бы не стал называть вам имена албанцев, ставших православными. Однако скажу, что в нашем монастыре мы уделяем большое внимание гостеприимству и стараемся относиться с любовью ко всем. Мы берем уроки албанского, чтобы показать, что мы заботимся об албанцах. Когда местные приходят, мы беседуем с ними, угощаем едой, отвечаем на вопросы, являем им братскую любовь. И это оказывает влияние на людей, так что да, у нас бывают тайные крещения обращенных из мусульманства косовцев, также многие албанцы-мусульмане стали нашими друзьями. Мы видим, что сердца меняются.

Когда ты отдаешь себя, оказываешь любовь ради Христа, это часто дает плоды. Тот, кто был врагом, становится другом, и некоторые познают Христа. Наша учительница албанского научила нас петь по-албански «Агни Парфене» – и это она сама предложила! Она нашла текст в интернете, и он был таким умиротворяющим, что она решила принести его в класс.

Трапеза в монастыре Драганац

– Да. Подобные случаи дают мне надежду на Косово. Мы также работаем с программой волонтеров, когда молодежь из Западной Европы и с Балкан приезжает и помогает монастырю. Это происходит пару раз в году и собирает вместе совершенно разных людей, которые никогда бы не встретились: хорватов, албанцев, немцев, французов, итальянцев… Мы сделали фото, как мы готовимся к престольному празднику иконы Богородицы «Живоносный Источник», на нем запечатлены два албанца, хорват, турок, немец, болгарин, грек, испанка и американец, готовящие трапезу для сербского православного монастыря. Это так прекрасно.

Они собрались вместе, чтобы работать в православном монастыре, и в этой работе узнали больше о Православии и молитве. Также они много помогали, приносили определенную жертву. Они сами решили приехать помогать бедным монахам, и Бог вознаграждает их. Я вижу, что волонтеры больше начинают интересоваться верой и молитвой, хотя поначалу были равнодушны. Мой любимый случай – когда женщина-волонтер из Хорватии (сербы и хорваты не ладят друг с другом) фактически стала оглашенной. Она читает православную литературу и ходит на Литургию даже в Хорватии и приезжает сюда снова и снова. Вот так любовь и открытые сердца – это путь, приводящий людей ко Христу. Это свидетельство.

Христиане поддерживают друг друга молитвами – мы одно Тело. В Косово я познал это на опыте

– Расскажите, пожалуйста, о жизни в монастыре и о том, как мы можем помочь вам. Конечно, прежде всего мы помолимся за вас.

– О, это уже очень много! Мы ощущаем молитву верных, она поддерживает нас. В Косово мы несем свой крест, и этот крест – благословение. Это учение Церкви. Верные поддерживают друг друга молитвами – мы одно Тело. И именно в Косово я познал это на опыте. В Америке мы иногда чувствуем себя в изоляции, что частично обусловлено географией, как если вы где-то в горах, вы чувствуете себя обособленно. А в Косово у меня появилось чувство, что я должен быть хорошим монахом не только ради собственного спасения, но и ради спасения вас, ее, спасения моих друзей, людей, которых я никогда не встречал, поскольку Бог как-то действует и через это. И так происходит не только со мной. Я просыпаюсь в 3:30 утра, чтобы помолиться, не потому, что мне это надо (и мне это, безусловно, нужно), но потому, что вам это тоже необходимо.

И я не преувеличиваю. Я действительно узнал то, о чем говорил святой Силуан: наш брат – это наша жизнь. Наша монашеская жизнь устроена в основном согласно учению святого Паисия: что я могу сделать, чтобы облегчить жизнь ближнего? Поскольку, поступая так, я служу Христу. Вот так мы живем. Мы стараемся разглядеть, как мы все взаимосвязаны, и верим, что Бог являет Себя через конкретных людей вокруг нас. Это не нечто в моей голове, в моем воображении, то, что я где-то вычитал. Но в людях, которые рядом со мной, я встречаюсь с Богом, поскольку Он послал их.

– Почему преподобный Паисий стал так важен для вашего монастыря? Это потому, что игумен Иларион имеет особое благоговение к нему?

– Да, конечно, старец Паисий очень известен, и отец Иларион его чрезвычайно почитает. Я много раз получал помощь от него и часто читаю канон этому святому. Он реально мне помогает, и через его молитвы я приехал в Косово и нашел отца Илариона. Я наконец обрел свой путь и нашел радость и покаяние в Церкви. Так я живу в борении в Косово. Это очень трудно, и я открыл для себя нечто, когда стал здесь жить, – открыл, сколько в нас, детях современного Запада, секуляризма, нечувствия и безверия; что для нас, даже ставших православными, Православие – это все-таки некий тонкий слой поверх глубинной серьезной поврежденности и внутренней омертвелости. Наши помыслы говорят нам, что эта жизнь бессмысленна и глупа, а потом мы переживаем радость жизни во Христе в Церкви. Примеры этого вокруг нас, и особенно отец Паисий, – такие вещи я не могу поставить под сомнение, они как шпильки, воткнутые в мое западное сознание, говорят: «Нет, какой бы глупой ни казалась сейчас, но это самое значительное в мире – монашеская жизнь, аскетическая жизнь, жизнь в Церкви. Это самое важное в мире, и это изменит твою жизнь».

Я продолжаю жить этой жизнью, и, идя дальше через трудности в Косово, я чувствую благословение. Преподобный Паисий помогает мне видеть Воскресение и не сосредотачиваться на чем-то плохом из того, что я могу увидеть вокруг и даже в Церкви.

– Да, это очень важный посыл, поскольку церковная политика и недостойное поведение клириков могут повлиять на многих.

– Нам нужно смотреть на святых. Один афонский монах говорил мне, что, когда у нас в жизни есть проблема, не стоит думать о том, что ты не знаешь или не понимаешь, – надо начать с того, что ты понимаешь, и дальше строить решение с этого. Вот так надо решать жизненные проблемы – то же и в духовной жизни. Не надо беспокоиться и постоянно обдумывать то, что вы не понимаете, но надо сосредоточиться на том, что вы знаете, даже если это только одна вещь. Начните с этого и идите дальше. Мы очень часто застреваем в наших сомнениях и неверии и думаем, что найдем ответ там. Но это глупо. Сосредоточьтесь на том, что вы знаете.

Мы привыкли анализировать, но это ловушка: так мы теряем возможность молиться, любить Бога и помогать ближнему

– Я вспомнил слова нашего профессора патристики доктора Кристофера Вениамина – духовного сына старца Софрония. Мы изучали «Лествицу», и он сказал: «Если что-то там вам кажется бессмысленным, это нормально. Отложите это и вернитесь позже». Это так просто, но мы попадаем в мысленные ловушки и не можем думать о чем-то так просто. Но согласно такому мышлению, Православие не имеет смысла.

– Однозначно Православие выше логики. Это парадокс, потому что это не вмещается в наш рассудок. Эта истина вместе с трудностями жизни в Косово взломала мой рассудок – или все еще взламывает мой рассудок, но я бы сказал, что это к лучшему! Это процесс. Это разрушает привычку понимать, обдумывать, анализировать. А ведь в этих умственных процессах и ловушках вы теряете возможность молиться, любить Бога и помогать ближнему, потому что вы все время тратите на мысли о вещах, которые в конечном счете весьма тривиальны и даже эфемерны, вне настоящей жизни. Но когда ваш разум «ломается», что случается, когда трудности, нас окружающие, встречаются с молитвой и жизнью в Церкви, тогда ты находишь спрятанные за падшим разумом простоту радости, любви и служения, и поистине – преимущество служения.

Игумен Иларион

– Это во многом как у отца Серафима (Роуза), когда он говорит, что распял свой разум.

– Да, это именно так. Даже секулярная, сложная западная личность все-таки имеет где-то в глубине за этим фасадом простую, радующуюся душу. Подвиг нашего времени – раскрыть это.

– Кто же из нас хочет это сделать, кто способен хотя бы начать?!

– Это проблема – гордость века сего. Нас научили презирать эту простую, веселую личность, думать, что это что-то низкое, когда это величайшее из того, что мы можем иметь. Так как же нам начать поиск, когда мы исполнены гордости, если мы презираем именно то, что должны искать? Надо преодолеть гордость нашего ума через смирение и трудности. Но нельзя стать смиренным без терпения.

– Священник, который меня крестил, часто говорил, что есть два пути, чтобы стать смиренным: или ты понуждаешь себя полностью соблюдать заповеди, или – что более подходит – тебя будут публично смирять.

– Верно. Однажды, когда я только еще приехал, когда все было очень хаотично и трудно для меня, ведь я был более привычен к комфортной жизни в Америке, чем к тому, что я встретил в Косово, отец Иларион сказал мне: «Отец Софроний, мы христиане – мы призваны умереть. Ты думаешь, это будет весело?» Все хорошо – просто претерпи это. Так и должно быть больно.

Митрополит Порфирий Загребский, бывший духовным чадом отца Порфирия из Греции, однажды сказал мне, что если что-то не болит, когда ты совершаешь правило, значит, ты неправильно молишься. Должна быть боль в сердце, и если ее нет, значит, что-то не так.

– В завершение беседы, скажите, как еще, кроме молитв, мы можем помочь вашему монастырю?

– У нас есть наш новый сайт, там можно купить то, что мы производим. У нас бесплатная доставка, так что это очень выгодно для тех, кто живет за границей. Это прямая помощь нам. Все, что там продается, сделано нашими руками. Вся продукция сделана монахами. Помощь идет монастырю и людям, живущим вокруг, кто просит нас помочь. Также можно пожертвовать деньги.

Еще мы собираем шерсть наших овец, по заказу ее очищают, и мы раздаем ее женщинам из окрестных деревень, чьи семьи живут на государственные дотации (обычно около 100 евро в месяц), они вяжут из этой шерсти свитера и жилеты. Мы хотим продавать их через наш сайт, а все деньги пойдут в семьи.

– Спасибо вам, отец Софроний!

– Благодарность Богу!