О крестном ходе на южной природе

Есть крестные ходы, о которых знает весь православный люд. Писатель Владимир Крупин много рассказывал мне о великой духовной силе крестных ходов и чудесах, происходящих на них. Он большой патриот Вятского края и около полувека каждый год участвует в Великорецком Крестном ходе. Давно зазывал меня пройти вместе с ним, но я так и не сподобился. Правда, дважды прошел Иринарховским Крестным ходом. Ходил в Оптине, в Печорах, в Ярославле, Почаеве и других городах и весях, где находятся знаменитые монастыри. Старался не пропускать Петербургских – от Казанского собора до Александро-Невской лавры и до места рождения Цесаревича Алексея в Петергофе.

А в этом году на Светлой седмице поучаствовал в Сочи в трех крестных ходах. Они хоть и не на великие расстояния, но впечатлений осталось немало. Хочется рассказать о том, как один из них проходил в Кудепсте.

Кудепста – бывший поселок, а ныне район в составе Большого Сочи. Раньше через него проезжали в аэропорт Адлер, но теперь он остается в стороне от дороги, поскольку путь лежит по длинному виадуку от Хосты до самого Адлера. В Кудепсте намного спокойнее и тише, чем в центре Сочи, там предпочитают отдыхать пожилые люди и те, кто не любит шума городского. 20 лет назад здесь зарегистрировали православный приход во имя Мученика Василиска. Долго служили в съемном помещении в одной из пятиэтажек, пока не назначили нового священника – отца Стефана. Он за короткий срок построил церковь (в это невозможно поверить) из вагончиков, в которых жили строители олимпийских объектов. Храм получился просторный, светлый. Алтарь – почти такой же, как вся прежняя домовая церковь. Освящен он был 3 года назад, накануне Пасхи. В этом году я сподобился здесь праздновать Пасху, а через неделю и Антипасху. Обе службы были торжественные и радостные. Молящихся полный храм. И, если некоторые уходили с детьми, не достояв до конца службы, то из-за вновь приходивших народу не становилось меньше. В Пасхальную ночь не расходились до утра. Батюшка после службы и праздничной трапезы постоянно освящал куличи и яйца, а когда в 6 утра собрался поехать домой, то увидел вереницу людей, идущих к храму с корзинками. Пришлось остаться.

Особенно запомнился ночной крестный ход. С пением, чтением Евангелия и окроплением прихожан храм обошли три раза. Когда певчие ненадолго замолкали, то с веселым кваканьем вступали лягушки. Поскольку храм находится в 20 метрах от реки, то очень хорошо слышно лягушачье пение. А в Пасхальную ночь лягушки квакали, попадая в тон, и как-то по-особому мелодично.

«Христос Воскресе!» и «Воистину воскресе!» звучали, как торжественный клич победителей над собственными грехами

Через неделю, на Красную Горку, решили не просто обойти храм, а с крестным ходом пройти по улицам поселка, освящая дома и людей, молясь о здравии и укреплении веры, а жителям неверующим – о ее обретении. К сожалению, желавших поучаствовать в шествии оказалось немного: около четверти молившихся на литургии. И причины нашлись: внуками нужно заняться, нечаянно нагрянувшими гостями, больные ноги не позволяют пройти и прочая… А некоторые просто постеснялись – соседи увидят: «Манька-то, гляди, богомолкой заделалась»… Никто никого не уговаривал. Остались верные боголюбцы.

Пока готовились к крестному ходу, решали, кому нести хоругви, кому иконы, все были, несмотря на долгую службу, бодры и веселы. И «Христос Воскресе!» и «Воистину воскресе!» звучали, как торжественный клич победителей над собственными грехами. Но когда вышли за ограду храма, пение стало нестройным, и радости поубавилось, словно крестоходцы испугались «врагам тайну поведать» и изрядно поутишились. Только отец Стефан пел по-прежнему радостно и громко, время от времени дирижируя, стараясь возжечь в своих пасомых угасающий огонь веры. Довольно скоро ему это удалось, и все 30 женщин и 6 мужчин запели, как и до того, как вошли в «область моря житейского». А море это воздвизалось без особого бурления. Редкие прохожие, никаких бабушек на лавочках, и с балконов и из окон никто не смотрит и не приветствует поющих людей с хоругвями и иконами. Я вспомнил, как на Пасху в Афинах крестный ход посыпали лепестками цветов из всех окон и балконов. То же делали и стоявшие на тротуарах греческие граждане. И «Алисос анэсти!» (Воистину воскресе!) – кричала не только вся улица, по которой мы шли, но и весь город.

Кудепста

А наш крестный ход, не помышляя об осыпании цветами, но радостно славя воскресшего Господа, продвигался по узким улочкам и по тропинкам между строениями, мимо детских площадок и торговых палаток, пока не вышел на центральную улицу имени Дарвина. Некоторые сторонники гипотезы этого британского многоумного мужа о происхождении человека от обезьяны смотрели на тех, кто решительно отвергает эту глупость, с нескрываемым презрением, как на людей темных и необразованных: «Ведь наука доказала! А они ходят тут с иконами, да еще и брызгаются». (Одна из модно одетых женщин так и сказала после того, как батюшка окропил ее святой водой: «Чего вы брызгаетесь!») Но по мере того как мы все дальше продвигались вглубь поселка, настроение у встречавшихся людей менялось. И если сначала дамы, сидевшие на скамейке у узкой дорожки, поджимали ноги, чтобы мы на них не наступили, и продолжали беседовать, даже не пытаясь подняться, то через полчаса люди стали подходить и просили окропить их. И «Воистину Воскресе!» радостно отвечали. Особенно живо реагировали дети: подбегали и, смеясь, подставляли головы под иссоп. Несколько мальчишек и девчонок побежали рядом с крестным ходом, увлекая за собой своих мам. Я заметил, что, на всех встречавшихся по дороге детях были майки с надписями по-английски. В основном названия каких-то фирм или неизвестные русскому люду аббревиатуры. У самого шустрого мальчишки было написано «Наслаждайся, пока молод», а у девчонки, которая не меньше десяти раз подбегала под окропление, – «Я люблю сэлфи». Слава Богу, ничего неприличного. А ведь встречается немало надписей с откровенной похабщиной. Но одна старушка порадовала: у нее на груди большими буквами сверкал серебром на черной майке вопрос: «Почему я такая красивая?» Ни одной надписи по-русски на прохожих замечено не было.

Из парикмахерской выскочили две девушки (одна с ножницами): «И нас, батюшка!»

Прошли мы 6 километров с пением пасхальных песнопений. Отец Стефан не переставал петь ни на минуту. Четыре раза читал Евангелие. Раз 15 останавливал крестный ход и, громко произнося «Господу помолимся!» и «Христос Воскресе!», окроплял всех и вся на четыре стороны. Забавно и радостно было наблюдать за тем, как торгующие женщины оставляли свой товар и подбегали к батюшке, прося окропить их. Из парикмахерской выскочили две девушки (одна с ножницами): «И нас, батюшка!» А в окне виднелась голова изумленной клиентки в бигуди. Отрадно было проявление «дружбы народов»: подбегали и русские, и армяне, и грузины. Одна казашка в майке и лосинах, шедшая навстречу, постояла несколько минут и куда-то убежала. Минут через десять она догнала нас – в юбке и кофточке с длинными рукавами – и прошла с нами весь остаток пути до самого храма (правда, не пела, а только очень сосредоточенно вслушивалась). Интересно было видеть реакцию людей, так сказать, разного статуса. Люди прилично одетые, интеллигентного вида в основном выказывали равнодушие, а вот бомжики (или местные любители горячительных напитков) реагировали восторженно. Один, слушая Евангелие, даже прослезился. Человек кавказкой наружности, услыхав «Христос Воскрес!», низко поклонился и громко произнес: «Спасибо».

Один мужчина, груженный сумками со снедью, громко выражал недовольство: сердито бормотал что-то, протискиваясь и расталкивая народ. Отец Стефан окропил его вдогонку, а тот вдруг изогнулся дугой, обернулся и с ужасом посмотрел на батюшку, словно на спину ему попали не капли воды, а ушат кипятку.

После прохождения половины пути все явно почувствовали, что происходит что-то удивительное: крестоходцы ощутили прилив бодрости и духовный подъем. А ведь никто не завтракал. Был уже полдень, а служба началась в 8. И народ, встречавшийся по пути, словно получил оповещение свыше. Машины стали притормаживать. Открывались стекла и высовывались улыбающиеся обладатели авто. Батюшка кропил не только тех, кто просил его, но и проезжавшие автобусы с удивленными пассажирами. Из сотни окропленных автомобилей только в двух хозяева выразили неудовольствие. Остальные благодарили и в ответ на «Христос Воскресе!» кричали «Воистину Воскресе!»

Впереди хода шел прихожанин с красным флажком. Сначала он несколько конфузился, отвечая на приветствия знакомых, но вскоре стал отмахивать флажком, как заправский регулировщик: по-военному разворачиваясь, выделывал замысловатые артикулы. Видно было, что ему в радость это служение. И было в нем нечто от демиурга, в чьей власти останавливать машины и позволять им двигаться дальше.

Дворняги подбегали к Крестному ходу без лая и выражали всем своим видом подлинную собачью радость

Особая тема – поведение животных и птиц. Птицы пели не умолкая. Собаки вели себя по-разному. Те, что были на цепи, охраняя дом, лаяли, как и положено охранникам, но дружелюбно виляли хвостами. Дворняги подбегали к Крестному ходу без лая и выражали всем своим видом подлинную собачью радость. А вот пикинесы, той-терьеры и всякая прочая мелюзга на поводках льнула к своим хозяевам, испуганно задирая головки. Поскольку хозяева проявляли равнодушие, то и они давали понять, что наша процессия их не заинтересовала. Я подозреваю, что они только копировали поведение своих хозяев. А будь не на привязи, то вели бы себя как дворняги – показывали бы всем видом, что и они, как и всякое дыхание, хвалят Господа…

Около двух часов шло малое стадо со своим пастырем по просторам Кудепстской веси, освящая молитвой и святой водой пространство, на котором постепенно пробуждаются от долгой духовной спячки жители. А происходило это в двадцатилетний юбилей прихода церкви в честь Мученика Василиска. Тем, кто незнаком с этим замечательным святым, пострадавшим за Христа в селении Команы, что недалеко от Сухуми, советуем ознакомиться с его житием, посетить место его мученического подвига, а заодно и храм в его честь в Кудепсте.